15 декабря Босния и Герцеговина получила официальный статус кандидата в Европейский союз (ЕС), а частично признанное Косово в тот же день подало заявку на вступление в сообщество. На разных стадиях евроинтеграции, кроме того, находятся еще четыре балканских страны — Сербия, Албания, Черногория и Северная Македония. Все они одинаково недовольны тем, что с 2013 года, после принятия Хорватии, расширение ЕС замерло. На этом фоне канцлер Германии Олаф Шольц призвал не только к дальнейшему расширению, но и масштабному реформированию ЕС, в частности, к отказу от права вето. Однако в ряде стран к предложениям Шольца отнеслись со скепсисом, в том числе во Франции, которая традиционно выступает против расширения. Почему в Европе разгорается дискуссия о будущем ЕС и как он изменится, если предложения канцлера Германии будут приняты, — в материале «Ленты.ру».
Европейскому союзу нужно принять в свои ряды новых членов, заявил канцлер Германии Олаф Шольц во время выступления в Карловом университете в Праге. Продолжить процесс расширения ЕС политик предложил путем включения в объединение стран Западных Балкан — Сербии, Черногории, Албании, Боснии и Герцеговины и Северной Македонии, а также Украины и Молдавии. При этом в перспективе в ЕС может войти Грузия, а также частично признанное Косово.
15 декабря Босния и Герцеговина получила официальный статус кандидата в ЕС, а Косово — передало заявку в Совет Европейского союза на вступление в сообщество. 23 июня аналогичный статус был предоставлен и двум постсоветским странам — Украине и Молдавии.
Для сохранения статуса и дальнейших интеграционных шагов всем странам необходимо провести различные реформы, в их числе — изменение судебного законодательства, принятие мер по противодействию коррупции и отмыванию денег. При этом получение статуса кандидата на вступление в ЕС не означает, что это произойдет в ближайшее время.
Несмотря на неутешительные примеры, немало европейских стран продолжают выстраиваться в шеренгу желающих вступить в ЕС и надеются на ускорение процедуры. Например, премьер-министр Украины Денис Шмыгаль выразил уверенность, что переговоры о членстве страны в ЕС начнутся в конце 2022-го — начале 2023 года. По его словам, в настоящий момент Украина выполнила почти 65 процентов условий подписанного в 2014 году Соглашения об ассоциации с Европейским союзом и продолжает выполнять условия, поставленные при предоставлении стране статуса кандидата в члены.
Впрочем, канцлер Германии Олаф Шольц в ходе выступления в Карловом университете в Праге подчеркнул, что путь к членству может быть весьма долгим, так как кандидаты должны соответствовать так называемым Копенгагенским критериям, которые требуют соблюдения в стране принципов демократии и уважения прав человека, верховенства права, а также функционирования конкурентоспособной рыночной экономики. И окончательные сроки вступления в ЕС каждой из стран зависят от того, когда и насколько успешно будут решены политические вопросы.
Заместитель директора Центра комплексных европейских и международных исследований факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ Дмитрий Суслов в разговоре с «Лентой.ру» назвал перспективу вступления Украины и других стран в ЕС крайне маловероятной.
По его мнению, инициатива Олафа Шольца носит геополитический характер, поскольку преследует цель «застолбить влияние» Европейского союза в регионе и вынудить другие страны ориентироваться на ЕС и не рассматривать возможность интеграции с другими образованиями, например, с Евразийским экономическим союзом.
Политолог, руководитель «Политической экспертной группы» Константин Калачев, в свою очередь, связал инициативы Олафа Шольца с его стремлением повысить собственный авторитет, проявить активную позицию и отстоять роль лидера Европы. «Ведь бывший канцлер Германии Ангела Меркель как-никак была лидером Европы, ему тоже надо продемонстрировать, что у него есть инициативы, которые он может генерировать», — отметил политолог в разговоре с «Лентой.ру».
Осознавая эти различия, европейские политики продолжают разрабатывать промежуточные варианты политического объединения, ориентированного на ЕС.
Например, президент Франции Эммануэль Макрон не раз предлагал идею Европейского политического сообщества — площадки, объединяющей страны, которые имеют разную степень заинтересованности в евроинтеграции и готовности присоединиться к ЕС.
Это позволит включать в объединение страны, хорошо интегрированные в ЕС по одним вопросам и «проседающие» по другим. Подобный вариант, с точки зрения европейских политиков, может позволить хоть немного приблизить перспективу членства Украины, Грузии, Молдавии, а также западно-балканских стран.
Другой вопрос состоит в реальной заинтересованности в расширении со стороны самого Европейского союза. Посредством заключения соглашений об ассоциации ЕС уже имеет зону свободной торговли с Украиной, Грузией и Молдавией, доступ к их рынку, оказывает влияние на развитие экономики и законодательства этих стран. Так ли нужно Европейскому союзу предоставлять соответствующим странам право голоса и допускать к принятию решений — вопрос открытый.
Ведь принятие новых членов в состав ЕС ожидаемо осложнит ситуацию в объединении. Восстановление разоренной конфликтами Украины потребует колоссальных финансовых вливаний.
Очевидно, что Украина, как и другие страны, претендующие на вступление, не могут рассматриваться как факторы экономического усиления ЕС. Так, согласно немецкой Junge Welt, интеграция Украины вряд ли будет выгодна ЕС: «Будучи, безусловно, самым бедным и самым густонаселенным государством-членом, она (Украина. — прим. «Ленты.ру») поглотит огромные деньги ЕС (...), их политическая среда, зависящая от США, сделает внешнюю политику Европейского союза еще менее независимой», — говорится в материале.
Другим возможным последствием расширения западные аналитики и журналисты называют изменение расклада сил в объединении. По данным британской газеты Telegraph, власти Германии опасаются, что членство Украины может поменять внутренний баланс сил в ЕС в ущерб немецкой стороне.
Между тем сами европейцы по вопросу вступления Украины в ЕС высказываются положительно. Согласно данным опроса, проведенного в марте среди 1000 граждан в Испании, Италии, Франции, Германии, Греции и Нидерландах, в среднем около 50 процентов респондентов поддерживают предоставление Украине статуса члена ЕС немедленно или в перспективе нескольких лет. Больше всего сторонников этой инициативы зафиксировано в Испании, больше всего противников — в Греции.
В контексте обсуждения возможного расширения Европейского союза возник вопрос и о необходимости изменения его внутренней структуры, ее адаптации к еще большему числу стран-членов. Так, канцлер Германии Олаф Шольц предложил решить этот вопрос путем отмены права вето при обсуждении ряда вопросов. Ведь в случае расширения, по его мнению, различия между странами-членами в отношении политических, экономических и социальных вопросов будут расти.
В связи с этим политик предложил постепенный переход к системе большинства голосов. Такая система, по его мнению, должна применяться в сфере общей внешней политики и политики безопасности.
Таким образом, для принятия решения о продвижении закона или введении санкций в Совете Европейского союза достаточно будет получить поддержку более половины государств объединения. Действующий же принцип права вето сохраняет за каждой страной возможность проголосовать против этого решения, тем самым прекратив его обсуждение.
При этом политолог Константин Калачев подчеркнул, что право вето как таковое мешает оперативно принимать решения в свете новых вызовов и угроз и в ЕС, и в НАТО.
Так, например, совсем недавно правом вето в ЕС воспользовалась Венгрия при согласовании шестого пакета антироссийских санкций, включающих в себя ограничения на российскую нефть. В связи с решительной позицией венгерской стороны принятие решения растянулось на несколько месяцев. Итогом дискуссий стало предоставление стране особых условий в санкционном режиме и последующее за этим снятие вето.
Также наложением вето на инициативы ЕС угрожала и Польша: в августе правящая национал-консервативная партия «Право и справедливость» ужесточила риторику и пригрозила направить «все пушки» на Европейскую комиссию (ЕК) и ветировать все предложения ЕС в качестве ответа на отказ выделить средства на борьбу с пандемией коронавируса.
По своей природе ЕС по-прежнему остается формально союзом суверенных государств, которые добровольно согласились передать часть своих полномочий на уровень наднациональных институтов, при этом оставаясь суверенными. И сфера внешней политики и политики безопасности остается той сферой, где суверенитет стран-членов Европейского союза сохраняется в наибольшей степени.
Право вето здесь является фактически последним инструментом и символом того, что страны-члены являются суверенными государствами. Германия как «европейский локомотив» в лице канцлера Олафа Шольца предлагает расстаться с этими символами. В случае утверждения этого решения, произойдет резкий скачок в развитии ЕС, его превращение в федерацию, а суверенных государств — в подобие «штатов» или «регионов».
Впоследствии, в 2007 году, был принят Лиссабонский договор, четко прописавший формулу ЕС как союза суверенных государств.
Отмена права вето повлечет за собой качественное изменение соотношения сил в сообществе. Можно предположить, что, стремясь сохранить свое влияние на общеевропейский курс, инициативе будут активно сопротивляться некоторые государства-члены. Например, считает политолог Константин Калачев, Венгрия и ряд других стран хотели бы продолжать использовать эту конструкцию в собственных целях.
Проблема суверенитета, как бы то ни было, остается фундаментальной для Европейского союза: каждая страна пытается сохранить остатки независимости своей политики, и право вето в этом отношении является основным инструментом, подчеркнул Дмитрий Суслов. Ведь национальные правительства в ЕС избираются гражданами, что делает их подотчетными своим избирателям и побуждает отстаивать национальные интересы своих стран, добавил эксперт. Так, будучи ответственным не перед институтами ЕС, а перед конкретными гражданами, например, премьер-министр Венгрии Виктор Орбан рьяно защищает национальные интересы именно своей страны.
Однако становится очевидным, что при дальнейшем расширении Европейского союза сохранять существующую модель сообщества как союза суверенных государств просто не представляется возможным в силу сложности принятия общеевропейских решений. Отказ же от остатков суверенитета нереален в связи с нарушением самой концептуальной основы ЕС и нежеланием многих государств-членов. Найдут власти ЕС выходы из этого тупика или нет и какими они будут — покажет ближайшее время.