«Сволочи, они взяли и уничтожили его» Как трагическая кончина одного политика стала предметом культа целой страны?

9 апреля 1948 года в Боготе, столице Колумбии, произошло политическое убийство, которое до сих пор сравнивают с выстрелом в Кеннеди — таким же загадочным, необъяснимым и роковым оно осталось в истории страны. Уход из жизни народного любимца Хорхе Эльесера Гайтана повлек за собой сначала кровавые беспорядки, известные сегодня как Боготасо, а затем десятилетнюю гражданскую войну — Ла Виоленсия. «Лента.ру» разбиралась в том, что же произошло в Боготе 75 лет назад.

Сегодня дом видного либерального политика первой половины XX века Хорхе Эльесера Гайтана стал музеем. И этот музей пользуется среди колумбийцев огромной популярностью. Главным образом посетителей привлекает часть экспозиции, посвященная последнему дню жизни Гайтана: здесь хранится его костюм с несколькими пулевыми отверстиями, пистолет, из которого были совершены роковые выстрелы, и сами пули. Здесь же, в саду, лежит и сам политик.

Случившееся с Гайтаном, который уверенно шел к президентскому креслу и был любимцем народа, стало для страны шоком. К тому же заставил его расстаться с жизнью как будто бы случайный человек — некто Хуан Роа Сьерра, которого в тот же день, в кровавой прелюдии Боготасо, растерзала неистовствующая толпа. Кем был Сьерра? Почему он выстрелил в Гайтана? Стоял ли за этим кто-то еще? И могла ли история Колумбии пойти по другому пути, останься Гайтан жив? Всеми этими вопросами в Латинской Америке задаются сегодня с тем же болезненным любопытством, что и 75 лет назад. А недостаток фактов порождает многочисленные теории заговора.

Гайтан быстро сделал карьеру в Либеральной партии благодаря бунтарскому характеру

Хорхе Эльесер Гайтан родился в Боготе 26 января 1903 года. Он считал себя «чистокровным индейцем», несмотря на наличие европейских корней. Гайтан рос в достаточно стесненных условиях, школьное образование первые годы он получал от матери, работавшей учительницей. У отца не всегда были деньги на учебу сына, и Гайтан закончил старшую школу только благодаря выигранной стипендии.

В 1924 он поступил на юридический факультет в университет Боготы, защитил диплом на тему «Социалистические идеи в Колумбии» и стал юристом. Гайтан был талантливым, но своенравным студентом. Уже тогда ему нравилось выделяться среди сверстников, несмотря на их насмешки над его происхождением и бедностью. Он всегда экстравагантно одевался и любил внимание.

Затем Хорхе отправился в Италию, где учился в университете Рима, и в 1927 году он получил там докторскую степень. В эти годы в Италии набирал популярность Бенито Муссолини. Его фигура увлекала Гайтана, именно он повлиял на его манеру публичных выступлений.

Вернувшись в Боготу, Гайтан стал адвокатом и, по стопам своих родителей, вступил в Либеральную партию. Он быстро начал делать политическую карьеру. Впервые его имя громко прозвучало после трагических событий в департаменте Магдалена.

В ноябре 1928 года более 20 тысяч работников банановых плантаций устроили там забастовку против американской United Fruit Company, которую в народе окрестили «спрутом» за чудовищные условия труда. Президент и лидер Консервативной партии Мендес отправил туда армию. 12 ноября в городе Съенага состоялся расстрел мирных жителей. Эта трагедия нашла отражение в романе Маркеса «Сто лет одиночества», 17 сыновей героя романа полковника Буэндиа расстаются с жизнью в ходе именно этого бунта.

В ходе подавления выступлений было уничтожено больше 800 человек, согласно официальным данным. Раньше подобные вещи замалчивались, о них не говорили публично. Но на сей раз молодой депутат конгресса Гайтан провел собственное расследование и выступил с многочисленными речами, обличающими правящую Консервативную партию и их связи с иностранными инвесторами, ради которых они готовы истреблять свой народ.

Люди негодовали, конгресс вынужден был серьезно подойти к проблеме, в итоге ряд требований забастовщиков был удовлетворен. Так закончилась 40-летняя эпоха господства консерваторов в политической жизни страны, и на выборах 1930 г. к власти пришел лидер Либеральной партии Энрике Олайя Эррера.

Молодой политик становился все популярнее у народа благодаря борьбе с карательными отрядами

При нем Гайтан быстро поднимался по карьерной лестнице и завоевывал популярность. В 1936 году он стал мэром Боготы, после занимал посты министра образования и министра труда, был депутатом и сенатором конгресса страны. При этом среди своих однопартийцев он всегда имел репутацию «бунтаря».

Гайтан пытался балансировать между отказом от засилья американских компаний, которые контролировали экономику Колумбии, и тем, чтобы стать интеллектуальной колонией СССР. Он хотел со временем добиться национальной независимости и сокращения разрыва между богатыми и бедными, при этом ратуя за ненасильственный путь к изменению государственного порядка. Однако в результате раскола в либеральной партии на следующих выборах победил президент-консерватор.

При поддержке местных олигархов, американских компаний и иерархов католической церкви он взялся за отмену реформ, проведенных его предшественниками. По всей стране начались протесты, которые жестоко подавлялись полицией. Консерваторы, взяв пример с испанских фалангистов, стали создавать карательные отряды. Эти банды терроризировали население, ликвидировали профсоюзных лидеров и активистов.

Идеологическим оправданием массовых расстрелов и репрессий стала концепция «испанизма». Она состояла в восхвалении испанского фалангизма генерала Франко, имперских идей, монархизма, рассуждениях о «превосходстве латинской расы», превознесении католицизма и консерватизма в противовес «красной угрозе»

В июле его сторонники провели невероятное по своему масштабу факельное шествие, которое противники Гайтана начали сравнивать с фашистскими маршами, а его самого — с Муссолини. Отдельные историки считают, что это было не так уж неверно. Однако после шествия репрессии стали еще интенсивнее, еще кровавее. Людей истребляли целыми семьями, не щадя ни женщин, ни детей.

Кульминацией сопротивления террору и триумфом Гайтана стала «молчаливая демонстрация» 7 февраля 1948 года. В ней приняли участие более ста тысяч человек. Все они, в соответствии с просьбой своего вождя, хранили гробовое молчание, которое должно было громче слов продемонстрировать их отчаяние и готовность следовать за своим лидером.

Мощь Гайтана стала очевидной, а его выступление превратилось в угрозу. Через два месяца после этих слов его не стало.

В роковой день Гайтан отправился обедать с друзьями после того, как выиграл судебный процесс

Несмотря на огромное число врагов, Гайтан принципиально отказывался от охраны и продолжал вести обычную жизнь. Он бегал по утрам в парке, ездил по городу на машине и спокойно ходил по улицам. Кто знает, избежал бы он своей судьбы, будь он осторожнее.

9 апреля Гайтан с несколькими приятелями отправился обедать. Он был в превосходном расположении духа, потому что накануне, благодаря своему красноречию, выиграл судебный процесс. Политик смог добиться оправдательного приговора для лейтенанта Кортеса, учинившего расправу над журналистом Эудоро Галарсой Оссой. Гайтан произнес речь, доказывая, что лейтенант совершил злодеяние ради законной защиты чести.

Осса, главный редактор ежедневной газеты в Манисалесе, дал добро на печать статьи о том, что лейтенант плохо обращается со своими солдатами. После этого Кортес явился в редакцию и заявил протест. А когда редактор встал на защиту автора, уверяя, что тот написал правду, Кортес достал пистолет и произвел два выстрела. Гайтан превзошел сам себя, убедив суд в том, что лейтенант защищал патриотические ценности, что одни и те же обстоятельства могут совершенно по-разному отражаться на жизни гражданского и военного лица.

Несмотря на то, что произошедшее в зале суда было всего лишь мастерской манипуляцией, следствием большого ораторского таланта, а не торжеством правосудия, публика вынесла Гайтана из зала суда на руках. Это случилось в начале второго ночи.

Домой политик попал лишь к четырем утра, но уже в девять вернулся в контору, причесанный и одетый в костюм-тройку. К часу у него собрались друзья, которые пришли его поздравить. Их было четверо: Педро Элисео Крус, Алехандро Вальехо, Хорхе Падилья и Плинио Мендоса Нейра. Последний и предложил пообедать всем вместе.

Мужчины спустились на лифте вниз — офис Гайтана находился в многоквартирном доме на Седьмой каррере — и вышли на улицу. Они начали шагать в сторону кафе, когда Гайтан внезапно попятился и вскинул руки к лицу, защищаясь.

Его товарищи были совершенно дезориентированы. Затем Мендоса заметил стрелявшего и бросился к нему, Но Сьерра наставил на него оружие, и ему пришлось отступить.

По рассказам свидетелей, Сьерра прицелился в лежащего Гайтана, как будто намереваясь добить его. Но затем бросился метаться по улице то в одну сторону, то в другую, не в состоянии выбрать направление. Его заметил стоящий на углу полицейский, который попытался выстрелить, но в итоге не стал этого делать. В конце концов Сьерру окружила ревущая толпа.

Друзья Гайтана вернулись к лежащему на тротуаре товарищу. Люди вокруг причитали и пытались коснуться тела политика, как будто он был святым. Какое-то время он еще оставался жив. Говорили даже, будто он сказал друзьям: «Не дайте мне умереть».

Подъехало такси, и люди начали драться за право уложить политика на заднее сиденье. Подошел врач по имени Педро Элисео Крус, он быстро осмотрел Гайтана и нашел рану в затылочной части. Стало понятно, что кумир народа и кандидат на пост президента не выживет. Говорят, что откуда-то появился фотограф и начал снимать раненого, но эти снимки не сохранились. В конце концов Гайтана увезли на такси в больницу.

Колумбийцы до сих пор помнят место, где упал Гайтан и где его кровь обагрила мостовую.

Толпа немедленно устроила самосуд над Сьеррой

Хуана Роа Сьерру, хаотично двигающегося по улице, в итоге разоружил тот самый капрал по фамилии Хименес. Он забрал у Роа никелированный пистолет и приложил его лицом о витрину магазина, где продавали фотопринадлежности. У Сьерры носом пошла кровь. Заметив, что вокруг собирается толпа, Хименес попытался увести арестованного.

Но люди уже впали в неистовство, со всех сторон звучали крики «убийца Гайтана». Хименес со Сьеррой начали пробиваться к аптеке, по пути чистильщики ботинок начали бить их своими тяжелыми деревянными ящиками.

Хименес со Сьеррой смогли зайти в аптеку, и там преступник забился в угол, чтобы с улицы его не было видно. Фармацевт опустил металлические жалюзи. Однако очень скоро их начали ломать. На вопрос, зачем Сьерра стрелял в Гайтана, он не отвечал. Вскоре хозяин аптеки, опасаясь гнева толпы, сам открыл дверь. Чистильщики обуви тут же ворвались внутрь и выволокли преступника из-за прилавка, куда он заполз. Через несколько мгновений, на улице, на его голову опустился тяжелый железный поддон.

Для Сьерры уже не было надежды. Начался самосуд. Люди обрушивали на него удары, били его руками, ногами, случайными предметами. Кто-то даже будто бы вонзил в него шариковую ручку. Толпа поволокла обмякшего Сьерру к Президентскому дворцу. В какой-то момент во время этого линчевания его душа покинула тело, и вскоре его труп тащили по улицам уже обнаженным.

Вероятно, Гайтан и Сьеера ушли из жизни примерно в одно и то же время. Однако были люди, которые говорили, что Сьерра был не один, что был если не второй стрелок, то наблюдающий.

Серра считал себя реинкарнацией конкистадора и был не в себе

Вспоминая о том, как выглядел отнявший у Гайтана жизнь человек в свои последние часы, очевидцы говорят о его бледности и неаккуратности. Небритое, худое лицо оливкового оттенка, казавшееся грязным. Он напоминал мастерового или механика, кое-кто даже указывал на масляные пятна на его костюме. Хуана Роа Сьерру так и не смогли допросить из-за мгновенно вставшей на дыбы толпы, с таким обожанием относившейся к Гайтану и связывающей с ним свое будущее. Любовь к политику обернулась ненавистью и насилием, как только его не стало.

О Хуане Роа Сьерра известно не так уж много. Он, как и Гайтан, родился в районе Боготы, который назывался Египет. Вероятно, он даже жил не так далеко от дома его родителей. Он был младшим ребенком в семье с 13 детьми. Отец Сьерры был каменщиком и рано ушел из жизни от легочной болезни.

Сьерра менял работы, но, по слухам, тоже работал каменщиком. В какой-то момент, примерно за полтора года до трагедии, он встретил немецкого астролога Йохана Герта, который посвятил его в розенкрейцеры. Сьерра посвящал Герта в свои амбициозные планы: в частности он планировал найти древние сокровища индейцев в Факатативе и Монсеррате.

Совершенно ясно, что Роа Сьерра был не в себе. К апрелю 1948 года восемь его братьев и сестер окончили земной путь, а еще один был помещен в психиатрическую лечебницу. Вероятно, и у самого Хуана начала постепенно развиваться шизофрения.

Удивительно, но до роковых выстрелов Сьерра был поклонником Гайтана: у него дома нашли многочисленные значки с его изображением. Бывшая любовница террориста, Мария де Хесус Фореро, утверждала в интервью газете El Tiempo, что он даже слушал по радио его выступления.

В момент роковых выстрелов Сьерра был безработным. Окружающие называли его ленивым, мечтательным и закрытым. Он жил с матерью, которая целиком его обеспечивала. В этот период, согласно показаниям секретаря Гайтана, Сесилии де Гонсалез, Роа Сьерра несколько раз приходил в офис политика, требуя встречи с ним. Он добился аудиенции, в ходе которой потребовал у Гайтана помочь ему с работой или с деньгами, но тот лишь отправил его в специально созданные для этого государственные органы.

7 апреля Хуан Роа Сьерра в последний раз явился к Герту и заявил, что видел сон о сокровищах, спрятанных в двух городах недалеко от Боготы, и что судьба готовится преподнести ему что-то важное. Герт предложил ему не ездить на поиски одному, но Сьерра только отмахнулся. В тот же день он купил у двух коллег подержанный пистолет за 75 песо, сообщив, что отправляется на охоту за сокровищами с двумя иностранцами. Другие свидетели говорили, что он упоминал о работе телохранителем для двух иностранцев, которые собирались в путешествие по Колумбии.

Один из этих иностранцев, Рафаэль дель Пино, кубинец, общался с Роа Сьеррой всего за полтора часа до роковой встречи с Гайтаном, согласно данным полицейских отчетов. Дель Пино был в стране со вторым кубинцем, о котором нет конкретных данных, но которого якобы видели недалеко от места преступления. Оба успели выехать из страны до того, как их смогли допросить.

В связи со всеми этими странностями кончина Гайтана до сих пор остается предметом спекуляций.

Существуют свидетельства, что в деле может быть замешано ЦРУ

В какой-то момент правительство Колумбии даже пришло к выводу, будто Роа Сьерра и вовсе не стрелял из револьвера, который был к тому же не вполне исправен. Он просто стоял недалеко от места преступления с дымящимся оружием.

Как раз в это самое время в Колумбии был и Фидель Кастро, который, по некоторым данным планировал встретиться с Гайтаном в тот самый день после обеда. Они должны были обсудить конференцию для молодежи, которую устраивал Кастро. Вероятно, впоследствии Гайтан бы даже произнес на ней речь, выказывая таким образом поддержку молодому кубинцу, которому тогда был всего 21 год.

Однако, в целом, у Гайтана не было конфликтов с советским руководством. В 1936 году, во время пребывания в Риме и работы послом, он установил довольно теплые отношения с сотрудниками советского посольства. Габриэль Гарсия Маркес, тоже бывший в Боготе в тот знаменательный день писал его симпатии к Советам.

Поэтому возникали активные подозрения относительно причастности США к делу. Руководство страны, в те годы замешанное не в одном кровавом политическом скандале, напротив, могли хотеть его окончательного исчезновения, чтобы не допустить установления в Колумбии социалистического или даже коммунистического режима. Как раз в день начала Боготасо, 9 апреля, в Боготе проходила пан-американская конференция, на которой присутствовал госсекретарь США Джордж Маршалл. После начала беспорядков буйствующая толпа ворвалась и туда.

Подозрения колумбийцев отчасти подтвердились в последующие годы. В 1960 году Кубинские власти записали на пленку допрос Джон Мэпплса Эспирито, агента ЦРУ, который собирал информацию в Гаване. Эспирито сообщал, что ездил в Колумбию с группой агентов, которые использовали Хуана Роа Сьерру в качестве киллера. В 1964 году в книге «Невидимое правительство», написанной бывшими агентами ЦРУ, эта информация также подтверждается. Однако ЦРУ, которое никогда не разглашает имена своих сотрудников, опровергло эти догадки и сообщило, что авторы не имеют отношения к организации.

Верит в эту версию и дочь Гайтана, Глория Гайтан, которая, как и ее отец, стала дипломатом и политиком. С 2000 года она время от времени получает анонимные угрозы с требованиями оставить государственные посты, которые занимает.

В тот же день в городе случились крупные беспорядки, Боготасо, переросшие в гражданскую войну

После того как толпа притащила бездыханное тело Роа Сьерры к президентскому дворцу, начался хаос. Люди бросали в здание палки и камни, захватывали общественные здания, ввязывались в стычки с полицией.

Масштаб происходящего был отчасти спровоцирован еще и тем, что в Боготе было множество бездомных, которые сбежали из сельской местности в попытке спастись от нанятых правительством жестоких банд. Народный гнев прорвался в самой чудовищной форме и был неудержим. В моменте люди обвиняли в трагедии консерваторов и президента Оспину.

В результате 10 часов беспорядков было разрушено огромное количество зданий в Боготе, в уличных беспорядках лишились жизни от 600 до трех тысяч человек, многие были ранены. Буйным цветом расцвело мародерство и воровство.

Кумир Колумбии еще не успел испустить последний вдох, когда на улицах устроили резню. Гайтана пришлось закопать в саду собственного дома, потому что беспорядки не позволили устроить ему подобающие похороны.

Еще десять лет после его ухода из жизни страну разрывала на части гражданская война, известная сегодня как Ла Виоленсия.

В 1960 году, через два года после ее окончания, тело Гайтана эксгумировали, чтобы произвести криминалистическую экспертизу и убедиться, что все пули были выпущены из одного оружия. По официальным данным, все подтвердилось. На пулях нашлись одинаковые следы от ствола. Что значило, что один человек произвел все четыре выстрела. Позвонок Гайтана с застрявшим в нем металлом извлекли, однако впоследствии за годы политической турбулентности он был утерян.

До сих пор нельзя сказать наверняка, кто на самом деле стоял за гибелью колумбийского политика, повлекшей за собой годы трагедий. Однако фигура его по-прежнему возведена в почти религиозный культ, а момент, когда остановилось его сердце, воспринимается жителями Колумбии как мерцающая поворотная точка, не случись которой, все могло бы пойти для страны совсем иначе. Однако в нынешней реальности Богота остается, по словам писателя Васкеса, завораживающим своей историей насилия «городом-душегубом, городом-кладбищем, городом, где на каждом углу валяется свой труп».