Генетика, молодая кровь и обезьяньи яички. Как элиты СССР и всего мира пытались достичь вечной жизни — или хотя бы очень долгой

Продолжительность жизни россиян можно увеличить до 150 лет, уверен президент Владимир Путин. Но даже этого, по его мнению, всегда будет мало. Разговоры о перспективах биотехнологий и продления жизни ведутся давно, ученые по всему миру ищут способы преодолеть естественные механизмы старения, создают даже этический кодекс бессмертия. Достичь вечной жизни пытались задолго до технологической революции XXI века — особенно популярна эта идея была среди политиков, которым не хотелось стареть и терять ресурсы. Как элиты СССР и всего мира искали ключ к бессмертию, какие эксперименты по омоложению финансировала советская власть и почему лидеры Политбюро все равно плохо выглядели и рано умирали — «Лента.ру» спросила у директора научно-медицинского геронтологического центра, председателя секции геронтологии Московского общества испытателей природы (МОИП) при Московском государственном университете имени М. В. Ломоносова (МГУ) Валерия Новоселова.

«Лента.ру»: Когда в СССР идея «научного омоложения» перестала быть маргинальной и превратилась в предмет серьезных исследований?

Валерий Новоселов: В 1920-е годы по всему миру начинается научный скачок в медицине, которая во многом была экспериментальной. Вероятно, это часть процессов быстрого развития мира, которые привели и к Первой мировой, и к революциям, и к гражданским войнам. Как итог — в СССР появились новые институты и новые направления. Именно тогда нашлись люди, которые решили, что есть все основания целенаправленно побороться за долголетие.

В те времена существовало понятие «социалистической изношенности». Я понимаю его так: после кровавой Гражданской войны люди, особенно новая элита — большевики, — жили в постоянном стрессе и рано умирали.

Конечно, раньше люди в принципе чаще выглядели старше своих лет. Но у новой элиты появилась власть, а значит, доступ к благам — машинам, собственным резиденциям, санаториям и курортам, техническим новшествам. Естественно, они захотели пользоваться всем этим дольше. Так и возник запрос вмешательства в процессы старения.

Какие методы омоложения считались в то время наиболее перспективными?

Пионерами здесь стали французы. Они пошли, так сказать, нативным, природным путем. Яркий пример — доктор Сергей Абрамович Воронофф.

Он француз?

Французский врач русского происхождения. Будучи молодым человеком, когда его еще звали Самуил Абрамович, он уехал из Российской империи и получил образование во Франции. 8 июня 1917 года он пересадил яичко восьмидневного ягненка овце, а уже 12 июня 1920 года первым в мире имплантировал яичко обезьяны человеку. Эта практика пересадки желез и органов от животных человеку называется ксенотрансплантацией. И знаете что? Отдельные ее элементы существуют и сегодня.

Откуда вообще взялась такая идея?

Воронофф работал в Египте при дворе последнего хедива и наблюдал за евнухами. Они выглядели очень болезненно: стремительно набирали вес, часто болели, были слабыми и рано умирали. Сегодня мы понимаем, что причина в первичном гипогонадизме — их кастрировали в детстве. Вот Воронофф и начал экспериментировать с пересадкой половых желез от животных. Это была целая технология!

Каких животных использовали?

В то время врачи трансплантировали железы коз, баранов, свиней, кошек, собак, кроликов, даже крупного рогатого скота. Использовали и шимпанзе. Существует, правда, не слишком убедительная версия, что именно Воронофф послужил прототипом профессора Преображенского из «Собачьего сердца» Михаила Булгакова.

Как бы то ни было, он был не один — в России сложился целый пул врачей с такой практикой. Труд Вороноффа и других можно смело отнести к методам антивозрастной медицины того времени. Многие мои коллеги считают эти работы мошенничеством, но я утверждаю: мы не вправе судить из нашего цифрового века, удобно устроившись с «Википедией» и смартфоном. Используя принцип научно-клинического историзма, можно сделать вывод, что это был важный этап становления эндокринологии.

В 1925 году ксенотрансплантация была программным вопросом на Восьмом съезде хирургов в России — настолько результаты казались обнадеживающими.

Хотя в целом это был интуитивный, эмпирический подход. Воронофф не создал цельной теории. А суть, как мы теперь понимаем, была во введении тестостерона, который откроют и синтезируют позже — за что, кстати, дадут Нобелевскую премию. Так что современная менопаузальная гормональная терапия для женщин и андроген-заместительная терапия для пожилых мужчин берут начало именно оттуда.

Так сформировались представления о роли эндокринной системы как одной из ключевых «шестеренок» в механизмах преждевременного старения, да и нормального тоже. Смелые, почти фантастические опыты заложили основу для системных исследований и стали фундаментом современной клинической геронтологии. В частности, они повлияли на развитие элевационной теории старения Владимира Дильмана и работы его сына — известного американского онколога Михаила Благосклонного.

Что еще, кроме пересадки желез, предлагала наука тех лет для продления жизни?

Был еще один, возможно, даже более интересный метод — обменное переливание крови.

Сейчас в моде идея, что переливание крови от молодых людей пожилым омолаживает. Но история этого метода гораздо глубже. Его главным идеологом был Александр Александрович Богданов — очень известный партийный деятель, держатель партийной кассы. В определенный период времени среди большевиков это был человек номер два после Ленина. Сегодня, к сожалению, о нем говорят мало, но среди философов, экономистов, футурологов его фигура вызывает огромный интерес.

Богданов создал учение — «тектологию». В книге «Борьба за жизнеспособность» он рассматривал старение как процесс снижения этой самой жизнеспособности. Это очень общее, но точное определение.

Именно этот человек разработал теорию борьбы с «социалистической изношенностью» с помощью переливания крови. 27 октября 1920 года он обсуждал эту идею с Лениным, доказывая необходимость создания Института переливания крови. Богданов полагал, что обмен кровью между людьми разных возрастных групп полезен. Он ожидал тройного эффекта: омоложения за счет избавления от «внутренних ядов», повышения иммунитета и увеличения «суммы элементов развития». Последнее было для него особенно важно, так как позволяло достичь «единого организационного способа мышления».

«Социалистическая изношенность» — вероятно, следствие Гражданской войны, голода, лишений и колоссальных потрясений. Для борьбы с этим явлением Богданов и предлагал переливания. Он придавал большое значение стимуляции эндокринных органов и считал кровь «универсальной тканью» и хорошей альтернативой пересадке желез.

После обменных переливаний он наблюдал у возрастных пациентов прирост силы, увеличение жизненной емкости легких, улучшение психического состояния — то есть то, что можно было обозначить как геропротекцию. Объяснял он это тем, что чужая кровь привносит иные соотношения элементов, которые гармонизируют избытки и недостатки крови реципиента.

Чем закончились эксперименты?

К сожалению, сам Богданов очень рано умер. Официальная версия — неудачное переливание крови. Будучи убежденным пропагандистом метода обмена крови, Богданов с 1924 по 1928 год сделал себе 11 переливаний. Двенадцатое оказалось роковым.

Но есть и конспирологическая версия — вполне возможно, это был сознательный уход из жизни. Если в конце 1920-х еще можно было что-то открыто обсуждать, то потом началось закручивание гаек. Он видел, куда двигается страна.

А что было дальше с геронтологией после яркой, но короткой эпохи экспериментов?

Потом начались тяжелейшие 1930-е, война. И только в 1950-х стали создаваться настоящие научные школы. Представьте: прошло 12 лет после войны, страна в руинах. Проблема старения как глобальный вызов не стоит. Нет сегодняшних проблем с пенсиями, разговоров о жизни до 150 лет. Кругом дети, молодежь, прошедшая войну. Главная задача — восстановление. А наукой еще правит Трофим Лысенко, генетика в загоне!

И тем не менее в 1957 году московские ученые, включая такого диссидента и генетика, как Жорес Александрович Медведев, создают секцию геронтологии, которую я сейчас возглавляю. С того времени мы существуем уже 68 лет. Через год создается Институт геронтологии в Киеве, в 1958-м — сообщество гериатров в Ленинграде. А в 1994 году возникает Геронтологическое общество в Санкт-Петербурге, которое присоединяется к Международной ассоциации геронтологии и гериатрии. Кстати, ее основал тоже русский врач — Владимир Коренчевский, ушедший с белыми из Новороссийска и работавший в Британии.

Я к чему это все? Геронтологию как науку во многом создали русские ученые. И, возможно, именно русские найдут ответ, как стареть медленнее. Потому что у нас пытливый ум, нацеленность на практический результат. Нам не нужно ставить цель, мы ее сами формируем, а затем упорно к ней идем.

Конечно, параллельно всегда существовали авторские методики. Та же «кремлевская таблетка», которая ничего не стоила. Различные «омолаживающие» воды, гимнастики, программы вроде «Детки» Порфирия Иванова. Список известных валеологов СССР, людей, которые пропагандировали здоровый образ жизни, — движение, питание, дыхание, — довольно обширный. Но все это — народный ЗОЖ.

Ходят слухи, что спецслужбы вели свои исследования параллельно с медицинскими институтами. Как думаете, это правда?

Тогда была удивительная смесь научного энтузиазма и фантазерства. Геронтологию создавали и создают именно добрые фантазеры — люди, искренне желавшие, чтобы человечество жило дольше. Расширить границы здоровой части жизни и сегодня задача государственной важности.

Деньги, конечно, выделялись. Богданов на свои идеи и статус получил финансирование и создал первый в мире Институт переливания крови. Никаких гематологов тогда не было, все делалось на энтузиазме, и это дело курировалось на самом верху, с участием и Ленина, и Сталина. Властители дум действительно верили в науку и ставили смелые эксперименты.

Насчет спецслужб... Прямых документов нет, но общая атмосфера эпохи предполагала, что любая перспективная разработка могла их интересовать. Другое дело, что граница между открытой наукой и закрытыми проектами тогда была размыта. Так что легенды, скорее всего, имеют под собой почву, но это была часть общего научно-информационного потока.

Если посмотреть на более поздних советских лидеров — Брежнева, Андропова, Черненко, — то они выглядели и чувствовали себя не лучшим образом. Значит ли это, что эксперименты по омоложению провалились на самом высоком уровне?

К сожалению, да, им это не помогло. Состояние Брежнева было очевидно плохим. Сегодня то же самое говорят о Байдене. Но есть нюанс. У Байдена, судя по симптомам, грубые нарушения памяти при сохранных навыках речи (он читает с помощью телепромтера) и нарушении пространственно-визуальной ориентации — эти особенности позволяют говорить о болезни Альцгеймера. А у Брежнева была плохая речь, очевидно, связанная с сосудистыми и нейродегенеративными процессами.

Но ключевое различие — в системе принятия решений. За Байдена, скорее всего, ставили подписи люди, которых мы не знаем, и именно его окружение управляло страной. А вот при Брежневе картина была иная, ведь при коллективном принятии решений система строилась так, что плохое состояние лидера компенсировалось. Другое дело, что самим лидерам это не добавило ни здоровья, ни лет жизни.

Некоторые советские деятели жили очень долго. Тот же Молотов, Ворошилов... Значит, вопрос в генетике?

Генетика стала своего рода иконой, на которую мы часто ссылаемся. Все проблемы и особенности мы объясняем генами. Мол, все вопросы к моей бабушке, моему дедушке. Так не пойдет. Механизмы, почему один человек, вроде бы здоровый и крепкий, живет очень недолго, а другой болеет, охает, но живет себе и живет, нужно объяснять.

Весь наш генетический пейзаж участвует в этом безумном пасодобле. Один ген включает работу другого, идут сложные взаимодействия, эпигенетические изменения, постоянно, каждую секунду, накапливаются мутации. Идут процессы репарации, меняется длина теломер... Это какофония процессов, в которой пока тяжело разобраться.

Но суть в другом. Раньше люди тоже жили долго без современной медицины. Например, всем известные древние римляне и греки через одного старики. Друг Пушкина Петр Вяземский прожил 85 лет, а его жена — 96. Баснописец Крылов, полководцы Кутузов, Суворов — все они дожили до солидного возраста. Получается, до определенного возраста человек мог доживать и без современных технологий и медицины, если везло со здоровьем и условиями жизни.

Что из советских методик перешло в нашу эпоху и есть ли доказательства, что они работают?

Понимаете, есть механизмы старения, а есть механизмы, определяющие видовую продолжительность жизни. Возьмем человека и шимпанзе. Шимпанзе в природе живет 30-35 лет. Человек в природе, наверное, доживал бы до 60-70. Но если шимпанзе перенести в зоопарк, обеспечить медицинское обслуживание, самка будет жить почти до 60 лет! Вот видите, у большинства видов самки живут дольше. Это особенность. Но женщины могут дожить до 119 лет и 107 дней. Именно таков сегодня достоверный рекорд японки Кане Танака.

Биологическое время течет по-разному внутри каждого вида. Поэтому выйти за рамки видового лимита очень сложно. Говорить о том, что что-то в теме продления жизни уже точно доказано, нельзя — эта тема пока еще голая, не имеет четких цифр. Чтобы что-то доказать, нужен чистый эксперимент: 100 человек в одинаковых условиях получают какое-то вмешательство, их сравнивают с контрольной группой, но такого в геронтологии не было.

Есть косвенные данные. Например, большие базы, где сравнивают тех, кто бегает, и тех, кто не бегает. Но часто это данные опросов. Вот, например, в Китае опросили 500 тысяч человек: «Выпиваете?» А что значит «выпиваете»? Постоянно и немножко? Или крепко, но редко? А человек сказал правду? Нюансов много. Поэтому главная проблема геронтологии — отсутствие твердых, ясных данных.

У нас есть статистика по продолжительности жизни. Сейчас в России она составляет около 73 с половиной лет. В СССР в 1986 году средняя продолжительность жизни была 63 года для мужчин и 68 лет для женщин. Далеко ушли? Не очень. Мужчины — всего на пять лет, женщины — на десять.

Но вы сами говорили, что 70-летние в СССР выглядели гораздо хуже. Можно ли говорить о реальном снижении биологического возраста?

Мы много знаем о старении, но не понимаем до конца первопричину. Тем не менее мы на многое повлияли. Во-первых, у людей в целом изменилась двигательная активность. Стало меньше истощающей тяжелой физической работы. Раньше человек должен был рубить лес, пахать. Болен он или здоров, нужно было идти и добывать пищу. Сейчас такую нагрузку взяли на себя машины, а человек занимается дозированной силовой и аэробной физической активностью.

Мы задействуем механизмы эпигенетической и метаболической адаптации, чтобы не просто загрузить себя, а именно восстановиться. Правило скелетной мускулатуры физиолога Ильи Аршавского, одного из основателей секции геронтологии при МГУ, гласит, что движение приводит к избыточному восстановлению. Это важно, чтобы замедлить потерю объема и качества скелетной мускулатуры при старении.

Люди стали лучше понимать, сколько нужно силовой и аэробной нагрузки. Стали больше внимания уделять сбалансированности питания. Раньше как питались? «Чем больше, тем лучше». Гости приходили — хозяева пытались всегда накормить их до отвала. Эта традиция исходит из голодных времен.

А я? Сажусь за руль, еду на метро, продукты беру с полки в магазине. Ему же приходилось и огород пахать, и пешком до Берлина... Такая разница в нагрузке и стрессе, конечно, сказывалась.

Плюс сейчас появилась антивозрастная косметология. Это сразу меняет внешний образ, добавляет радости. Так что да, возраст начала старости действительно сдвинулся.

Вы рассказывали об опытах ученых в 1920-х — 1930-х годов. С тех пор наука продвинулась. Есть ли надежда, что вот эти мечты фантастов — заменять изношенные органы, создавать практически нового человека — сбудутся?

Нет, простая пересадка органов не сделает человека моложе. Организм стареет как целостная система. Если мы заменим сустав — человек станет более жизнеспособным, сможет больше двигаться, и это хорошо. Но сделать его нестареющим — это пока из области фантастики. Я таких фантастов на своем веку навидался.

Какие-то принципиально новые технологии вообще появляются?

Технологии постоянно разрабатываются, открывают новые белки, молекулы... Но ясных, воспроизводимых доказательств нет.

Недавно, например, была идея, что виагра лечит болезнь Альцгеймера. А потом вышло другое исследование, где показали нарушения в дизайне первого. То есть ученый хотел доказать свою гипотезу и сделал для этого все возможное. И это феномен современного геронтолога. Он хочет жить хорошо сейчас. Ему для исследований нужны деньги, а для денег — гранты, а для грантов — публикации. И он готов на многое, вплоть до фальсификации данных.

Посмотрите, сколько в последние годы обнаружено фальсифицированных исследований в самых топовых журналах, как пример, по той же болезни Альцгеймера в США. Громкие должности и такие же имена звучат в скандалах. И эта прямая фальсификация шла много лет, а люди просто «рисовали» нужные им результаты.