Голос и лицо Alabama Shakes Британи Ховард после десяти лет существования группы выпустила свою первую сольную работу — глубоко личный и во всех аспектах предельно откровенный получасовой альбом, который получил свое название от имени сестры Ховард, в подростковом возрасте погибшей от рака, но уже тогда сумевшей разглядеть будущую звезду. Именно Джейми вдохновила артистку играть на пианино и писать песни, но утрата близкого человека не превратилась в центральную идею сборника. В Jaime артистка находит и много других тем для разговора: в 13th Century Metal она под фортепианное сопровождение Роберта Гласпера призывает к отказу от насилия и объединению, в Goat Head вспоминает о том, каково расти в семье с белой матерью и чернокожим отцом, а в He Loves Me утверждает безусловную любовь бога к людям («Он любит меня, когда я слишком много пью, он любит меня, когда я делаю, что хочу»). Главной загадкой пластинки оборачивается трек Georgia — одни видят в нем рассказ Ховард о том, как в юном возрасте она увлеклась женщиной постарше, другие же считают его политическим заявлением о жизни одного из американских штатов. Такая неоднозначность и многослойность становится характерной чертой всего дебютника, в котором исполнительница скользит между блюзом, соулом, госпелом и гаражным роком, мастерски вписывая свой выдающийся вокал в любой из этих жанров и превращая каждую песню в психотерапевтическую сессию.
Второй релиз должен был стать поворотным моментом в карьере наиболее эксцентричного из братьев Галлахеров и окончательно продемонстрировать, насколько успешно ему удается существовать не только за пределами Oasis, но и вне других групп. И если дебютник 2017 года As You Were мог служить для музыканта некой разминкой, то Why Me? Why Not подтвердил, что Лиам не зря носит статус легенды брит-попа — на новом альбоме он сохраняет верность задорному манчестерскому саунду, при этом не боясь показаться уязвимым. Во многих песнях он так или иначе обращается к своему брату Ноэлу, с которым он беспрестанно воевал после распада Oasis, и большинство строк, посвященных их разладу, пропитаны уже не агрессией, а горечью. «Ты говорил, что мы будем жить вечно», — напоминает он в композиции One of Us. Предельной сентиментальности Галлахер достигает в Now That I've Found You — гитарной балладе, посвященной его дочери Молли Муриш, с которой он не виделся 19 лет. Местами здесь всплывают и внезапные ассоциации с The Beatles, появление которых отчасти можно объяснить тем, что над пластинкой трудился продюсер Грег Курстин, сотрудничавший с Полом Маккартни. Кажется, именно этот налет старомодности превращается одновременно как в главное достоинство, так и в главный недостаток сборника. Пока одни справедливо упрекают Галлахера в отсутствии новаторства и эксплуатации рокерской классики, он не скрывает, что ориентируется на тех, кому такая ностальгия приходится по душе: «Я здесь, чтобы дать людям то, чего они хотят. И если это скучно, то пусть будет так».
Пять лет назад от провокационного трека Туве Лу Habits (Stay High) было невозможно сбежать и скрыться. Поп-исполнительница из Швеции покоряла чарты, собирала «Грэмми», писала композиции для таких молодых и перспективных артисток, как Лорде и Элли Гоулдинг, и беззаботно пела о бунтарской жизни, включающей ужины в ванной и походы в секс-клубы. Свой Sunshine Kitty она с навязчивой упорностью во всех интервью называла новой главой в творчестве, несмотря на то, что он оказался вовсе не рывком вперед, а данью временам, когда сама Туве была на пике популярности. Певица также не раз упоминала, что пластинка получилась более жизнерадостной в сравнении с ее предыдущими работами, хотя тексты говорят об обратном: в них нет той дерзости и страсти к саморазрушению, как в Habits или Disco Tits, зато есть много личных переживаний, включающих безответную любовь и попытки убедить подругу не плакать из-за неблагодарного бойфренда. Может показаться, что певица делает ставку на истории о женских страданиях, но на первый план выходит не смысловая, а музыкальная составляющая — в Sunshine Kitty Туве Лу чрезмерно увлекается использованием элементов тропического хауса, старательно пытаясь сделать из каждого трека образцовый клубный хит. И пусть появившаяся на фитах Кайли Миноуг хвалит исполнительницу за современное звучание, четвертый альбом шведки отсылает к танцевальным бэнгерам 2010-х и порождает сомнения в том, сможет ли Туве Лу сохранить свое место в рядах интересных и актуальных артисток.
Может показаться, что за словом Fejká, звучащим как название кресла в IKEA, скрывается самобытная исландская исполнительница, однако такой псевдонимом себе взял 23-летний продюсер из Штутгарта Brian Zajak. Reunuin стал его первым альбомом после вышедшего два года назад EP Twilight, и на обоих релизах моментально распознается источник вдохновения молодого артиста — не уловить сходства с немецким диджеем Кристианом Леффлером практически невозможно. Понять, в какую лигу метит Fejká, можно и изучив участников лейбла Ki, на котором вышел дебютный релиз музыканта, — там компанию ему составили такие мастера мелодичного хауса, как Stimming, Janus Ramussen и Aparde. Сам Brian Zajak объяснял, что решил поэкспериментировать с эмбиентом и техно, взяв от первого жанра медитативную атмосферу, а от второго — динамичный ритм и энергетику. И если замедленные треки с женским вокалом от Marie Angerer вышли чересчур мечтательными и даже усыпляющими, то сочетание красивой электроники с жестким техно-битом напомнило лучшие треки его кумиров HVOB и Kiasmos.
В середине нулевых британский коллектив выпустил несколько крайне успешных альбомов и успел заслужить репутацию вторых Coldplay, чему способствовали и размеренная музыка с обилием клавишных, и пропитанные легкой меланхолией тексты, и общий образ добродушных, но слегка скучных артистов (в сети можно обнаружить множество опросов, в которых пытаются выяснить, какая из двух групп кажется пользователям более занудной). В 2013 году Keane внезапно ушли в творческий отпуск, но столь долгий перерыв практически незаметен при прослушивании свежего релиза — вокал Тома Чаплина кажется все таким же плавным и успокаивающим, а в звучании по-прежнему превалируют разнообразные синтезаторы. Перерыв отразился разве что на текстах, которые стали мрачнее и из-за банального взросления музыкантов, и из-за навалившихся на них проблем. Пока поклонники ждали воссоединения, Том Чаплин боролся с алкогольной и наркотической зависимостью, а автор песен Тим Райс-Оксли проходил через болезненное расставание. В остальном сборник Cause And Effect — это все те же старые Keane, вызывающие чувства умиротворения и светлой грусти.