В Германской Демократической Республике (1949-1990) был официальный лозунг - "Учиться у СССР – значит учиться побеждать". Прошло 20 лет с тех пор, как оба государства перестали существовать: одно влилось в ФРГ, другое и вовсе распалось. Но я не собираюсь ерничать: просто удивительно, как быстро на смену старому, пропагандистскому, смыслу лозунга пришел неожиданный новый смысл.
После войны от Германского рейха в Европе осталось три государства, и в каждом – свое официальное отношение к разгрому 1945 года. Понятно, что раздавали идеологические установки победители: до 1990 года политическая субъектность всех троих – Австрии, ГДР и ФРГ – была ограничена. В ГДР политику отношения к разгрому фашизма определял Советский Союз. В ФРГ – западные союзники по антигитлеровской коалиции, а со временем – и сами западные немцы. Австрию, странное дело, просто оставили в покое. Так, будто послевоенный нейтралитет этой страны распространился и на ее прошлое.
Но к Австрии я еще вернусь, а в том, что касается обеих Германий, получился парадокс: американо-британская практика денацификации Западной Германии оказалась более успешной, чем официальный антифашизм в ГДР. Но вот на уровне риторики сильнее был Советский Союз. Потому что с самого начала ГДР отмечала советский День Победы как день "освобождения от гитлеровского фашизма".
В ФРГ же (1949-1990) этот день официально был только днем окончания войны. Словосочетание "окончание войны" употреблялось победителем и побежденным по-разному. Победитель старается не пользоваться этим словосочетанием: слишком оно будничное. Зато побежденному, говорящему об окончании войны, как бы позволено не развивать тему "поражения" или "разгрома". Но нейтральность такого обозначения все же фальшива: какое там "окончание" войны, если государство ваше прикончили.
Так вот, в ФРГ союзники диктовали только программу денацификации, а вот какой мотив национальной памяти должен стать для этой страны основным, определяли сами немцы. Общее согласие в том, что окончание войны означало для них не только поражение, но и освобождение, было оформлено на государственном уровне только в 1985 году. Это понимание растолковал своим согражданам федеральный президент ФРГ Рихард фон Вайцзеккер. Тот самый Рихард фон Вайцзеккер, который был в команде адвокатов своего отца, нацистского военного преступника, дипломата-эсэсовца, осужденного последним Нюрнбергским трибуналом на несколько лет заключения.
Могут возразить, что это только буквальное совпадение с формулой, давным-давно принятой в ГДР, что для немцев на Западе она была политически выстраданной, а не навязанной. Тем более, скажут нам, что и в 2010 году, согласно опросам, только 4 из 5 граждан объединенной Германии разделяют формулу Вайцзеккера. На чей-то вкус – мало. Но когда будущий президент ФРГ Вайцзеккер-младший еще сражался на Восточном фронте, мысль о благотворности освобождения от национал-социализма немцам втолковывал по радио Томас Манн. Тогда с писателем согласились бы разве что узники концлагерей и маргиналы-антифашисты. Ведь Томас Манн обращался к своим соотечественникам от имени той силы, которая как раз сбрасывала бомбы на немецкие города.
Он был прав и тогда, но большинству немцев, чтобы принять эту правоту, пришлось дождаться президента Вайцзеккера, переставшего быть адвокатом отца.
Австрия, которую Германия присоединила в 1938 году и которая день окончания Второй мировой войны не отмечала вовсе, главным национальным праздником объявила 26 октября в честь декларации нейтралитета, провозглашенного в 1955 году. Казалось бы, победа антигитлеровской коалиции вернула Австрии государственную независимость, то есть освободила ее вдвойне. Но политическому классу этой страны свобода от ответственности показалась слаще освобождения.
А старая гэдээровская формула "Учиться у СССР – значит учиться побеждать" все-таки оказалась пророческой. Как в 1945 году Советский Союз преподал незабываемый урок нацистской Германии, так и демократическая Россия – не без помощи бывших союзников по Второй мировой войне, но все-таки собственными силами! – одержала мирную победу над советским тоталитаризмом и указала восточным немцам дорогу в объединенную Германию. Пусть пока не все ценят это освобождение даже в самой России. Не страшно: немцам пришлось ждать такого понимания сорок лет.