С тяжелым сердцем я начинаю эту колонку. Календарь майя подходит к концу, и вот уже вместо привычных раённых гоблинов и маньяков с петардами на улицах появляются мелкие демоны. Волна безумия захлестывает город, превращаясь в цунами невежественного хулиганства. Бесноватые с факелами ползут по переулкам, освещая мостовые неровным светом. Другими словами, арт-группа "Война" 31 декабря сжигает полицейский автозак.
Заявленной целью акции "Менто-Ауто-Да-Фэ", в результате которой сгорел автомобиль "Урал" и, кажется, еще несколько полицейских машин, была поддержка политзаключенных. При этом организаторы передали привет не только живым, но и мертвым диссидентам, призывая их порадоваться поджогу и неуверенно употребляя мягкий знак в глаголах на "тся-ться".
В ЖЖ самой группы "Война" и в старающихся из последних сил объективно излагать факты СМИ вы прочтете, что группа "Война" организовала множество художественных акций: запихивала курицу во влагалище активистки, рисовала фаллос на разводном мосту, переворачивала полицейские машины и так далее. За это против членов "Войны" возбуждено 20 уголовных дел, а кое-кто из активистов объявлен в федеральный и международный розыск.
Некоторые называют их отморозками. Другие - больными людьми. Третьи считают, что в этом есть некий оппозиционный смысл. Четвертые обвиняют "Войну" в работе на Госдеп США. Пятые - на ФСБ. Все они дураки, а я вам сейчас скажу правду.
Группа "Война" - сборище трусов, которые до мокрых штанов боятся нести за свои действия хоть какую-то ответственность - хоть уголовную, хоть административную, хоть даже моральную. Долгое время они эксплуатировали один и тот же унылый ход: говорили, что делают искусство, и тем самым как бы получали индульгенцию от привыкшего ко всему общества.
Действительно, что такое современный перформанс? Это когда художник Бренер онанирует в плавательном бассейне, пьяный Тер-Оганьян спит в центре галереи, Осмоловский держит в морге за волосы труп старухи, а Виноградов бегает голым с горелкой на чреслах.
Нынешний художник - это жадный до денег юродивый, которого стараются не трогать власти - чтобы не воняло. Искусство совершило огромный скачок со времен Аверченко, когда художник, которого угрожают измазать малиновым вареньем, хотя бы публично отрекается от своего произведения - крысы на подносе.
Арт-группа "Война" все то, что считалось ранее мелким и крупным хулиганством, прикрывала именно негласным общественным договором: мы не лезем в сумасшествие художников, а они делают вид, что творят для вечности. Под этим соусом можно, например, накласть под дверью - и объявить открывшему дверь хозяину, что он ничего не понимает в искусстве. И если в обычном доме это не прокатит, то вполне прокатывает на высококультурном уровне. Иначе нарисованный на разводном мосту мужской половой член, вставший перед питерским отделением ФСБ, не получил бы премию "Инновация", учрежденную в том числе российским министерством культуры.
Так вот, в России, этой высококультурной стране, поджог квалифицируется однозначно - по 167 статье Уголовного кодекса. Сроки за это дают разные, но лично я желаю, чтобы следующие пять лет перформансы эти граждане проводили исключительно на территории, курируемой ФСИН.
Когда искусствоведы и интеллектуалы, заламывая руки, вопрошают, где проходит граница между искусством и неискусством, я всегда готов ответить: там же, где и между общественно приемлемым и общественно неприемлемым - а эта граница более или менее четко проведена Уголовным кодексом, Кодексом об административных правонарушениях и другими законодательными актами.
Мне, надо сказать, противно видеть, что граждане, глумящиеся над и так полумертвым искусством, теперь пользуются именами мертвых, которые - не им чета и не им пара.
Малодушные дурачки, хихикающие при каждом употреблении матерного слова; трусливые шкодники, не могущие от шкоды удержаться, - теперь, когда апокалипсис приближается, настало ваше время. Ведь с недавних пор достаточно провозгласить, что ты воюешь с властью, чтобы бесплатно получить нимб, крылья и веское обоснование любой совершенной гадости.
Даже если ты просто ищешь новую широкую спину, за которую можно спрятаться.
И находишь.