Возможно, все началось с гениальной Натальи Бехтеревой. Выход ее книги «Магия мозга» и цикла программ с участием академика, нейрофизиолога и удивительной женщины подстегнули массовый интерес к тайнам устройства мозга и сознания. Возможно, все началось еще раньше, с популярной у полуночников программы «Красный квадрат». Возможно, так или иначе эта тема была актуальна всегда.
Но сегодня десятки и сотни тысяч просмотров очень непростых лекций специалистов в области нейрофизиологии и смежных областях на YouTube диагностируют растущий интерес к вопросу. Увеличивается количество публичных выступлений популяризаторов науки. Специалисты уровня нейрофизиолога и психолингвиста Татьяны Черниговской гарантируют переаншлаг и в эфире программы Познера, и в стенах публичных аудиторий. Книги на тему устройства и работы мозга стабильно держатся в категории нон-фикшен-бестселлеров. Да, обсуждение магии мозга пока не так популярно, как анализ работы ливневой системы города, но на фоне понятного интереса ко второму растет и массовый интерес к первому.
Почему-то нам стало очень интересно, что такое наш мозг и как он работает, и через профанное любопытство к нашему главному органу мы заинтересовались вопросами экзистенциального порядка: как устроено наше сознание, как мы мыслим, почему поступаем так, а не иначе, на что мы способны и вообще — кто мы есть и что из себя представляем?
Безусловно, для огромной части аудитории эта тема привлекательна своей мистической составляющей. Где-то здесь, именно в этой области, лежит попытка постижения мира и безграничных возможностей человека, о которых мы грезим, но подтверждение существования которых находим на стороне. Многие ученые не любят мистификаций, наука придерживается принципов повторяемости и проверяемости данных. Но Ванга существовала, и сама Бехтерева подтверждала ее исключительные способности и свидетельствовала необъяснимое и потустороннее на собственном опыте.
Психолог Александр Лурия 30 лет работал с Соломоном Шерешевским, репортером газеты, тихим юношей, возможности памяти которого пугали воображение. Он мог запоминать несколько сотен случайных слов и цифр и воспроизводить их в заданной последовательности спустя десятки лет. Наваждением его рассудка была не попытка запомнить, а попытка забыть. Его история трагична: человек исключительного дарования стал практически циркачом, мнемонистом, развлекавшим публику. Его дар оказался уникален, но фактически не востребован. А спустя несколько десятилетий, с появлением компьютера, еще и бесполезен.
Но для науки понятие утилитарного относительно. Ученым интересно, «что» и, главным образом, «как» оно работает. Кропотливо и скрупулезно исследуя предмет, обобщая и систематизируя, специалисты признают, что наш мозг устроен сложнее вселенной, и его всестороннее познание на современном уровне развития не только техники, но и человеческого сознания практически невозможно.
Факты и цифры, которые нейрофизиологи и исследователи забрасывают в толпу, многим известны, но все равно поражают воображение. К примеру, в мозге человека содержится квадриллион синаптических соединений. Миллион миллиардов клеток. Цифра с пятнадцатью нулями. Нули можно посчитать, но осознать явление — невозможно. Совокупная длина нейронных связей мозга составляет примерно 2,8 миллиона километров — это как 68 раз обернуться вокруг Земли или 7 раз слетать на Луну и обратно. Впечатляет? Несомненно. Приблизиться к пониманию — маловероятно.
Наш мозг все чаще сравнивают с гениальным компьютером, но ни один такой гипотетически возможный компьютер не в состоянии воспроизвести и долю его гениальности.
«Детектор ошибок», обнаруженный в конце 60-х годов Натальей Бехтеревой, который так восхитил и возбудил публику, указывает на то, как наш мозг реагирует на сбой в установленных паттернах поведения. Но непонятно, как он работает применимо к творческому, то есть нестереотипному и несистемному мышлению. Установлено, что «детектор ошибок» не локализован, а представляет собой скорее некую матрицу, но как именно она устроена и каким принципам подчиняется — неясно.
Почему мозг неспособен к осознанию таких явлений, как, например, бесконечность или бессмертие? Что за ментальная блокада, метафизическая клаустрофобия, в которую как будто помещен человек, ограниченный в понимании или оберегаемый от понятий преждевременных или и вовсе излишних для его рассудка?
Все, что переживает человек, происходит посредством, с помощью и при участии мозга. Именно им мы «видим», «слышим», «чувствуем» и выстраиваем ту реальность, в которой находимся. Естественно, напрашивается соблазнительный и жутковатый вопрос, как-то сформулированный в попсовой «Матрице»: что же, собственно говоря, вообще «существует» на самом деле и что такое это «на самом деле»?
Какую «загадку мира» разгадал набоковский Фальтер в Ultima Thule, первой главе Solus Rex, незаконченного романа писателя, которая так потрясла его, а несчастного итальянского психиатра, ставшего случайным свидетелем, и вовсе убила? Фальтер говорит, ни много ни мало: «Я узнал одну весьма простую вещь относительно мира. Она сама по себе так ясна, так забавно ясна, что только моя несчастная человеческая природа может счесть ее чудовищной».
Что же такое наша человеческая природа и наше сознание, которому мы так доверяем, но о котором так ничтожно мало знаем? Татьяна Черниговская часто и с удовольствием приводит слова американского нейрофизиолога Джозефа Богена о том, что наше сознание «is like looking for the wind, you can only see its effects». Прекрасная метафора: оно невидимо, как ветер, мы можем наблюдать только последствия его работы. Так познаваемо ли оно вообще? И каковы шансы ученых в их скрупулезных исследованиях этой почти полуторакилограммовой вселенной, спрятанной под черепной коробкой каждого из нас? Здесь кругом одни вопросы, но и они сами не менее интересны, чем ответы. И единственное, что кажется вполне определенным, — это то, что нам достался феноменальной сложности аппарат, которым мы... пользуемся, как табуреткой.
Владимир Бехтерев, знаменитый русский ученый, дед Натальи Бехтеревой, говорил, что мысль материальна, что она и есть «мировая энергия», которой движется и управляется все сущее. И как мы с этой энергией обходимся? А ведь нейрофизиологи предупреждают, что возможности мозга безграничны, хотя бы в том смысле, что он сохраняет буквально всю информацию, которая так или иначе туда попадает. Только вдумайтесь в это! Все, весь мусор рекламных пауз, плохих фильмов, пошлых текстов, бессмысленных разговоров и навязчивых мелочных рассуждений навсегда мертвым грузом оседает в этой мерцающей холодными электрическими разрядами космической «пустоте».
Ход мыслей, порядок мыслей, уровень мечтаний, притязаний, заботливо припасаемые злоба, ненависть и глупость — это все не просто гниет и переливается на непознаваемых складах мозга и памяти, а формирует человека как личность, как некий инструмент, предположительно созданный для воплощения чего-то всесторонне прекрасного.
Забавно, что многие ученые, долгие годы занимающиеся предметом, который при определенных условиях можно пощупать, вопреки научным догматам приходят к мысли о божественном происхождении материи. Как в той притче, где ученые карабкались-карабкались на гору познания, а добравшись, наконец, до ее вершины, обнаружили там преспокойно поджидавших их представителей религиозных конфессий.
И тут дело не в религиозных агитках. Дело в том, что интерес к мозгу без сопровождающего его понимания ответственности за себя и свой внутренний миропорядок — ничто. Очередная мода. Пшик. Только вот сам мозг — совсем не пшик. И он явно ждет своих героев.