1. Дмитрий Богачев: В наши планы по-прежнему входит постановка в Росси русской версии мюзикла "Король Лев" ("The Lion King") и не только этой постановки, но и нескольких других первоклассных масштабных блокбастеров. Единственное, чем мы сейчас ограничены – это количеством театральных площадок необходимых параметров. Мюзиклы, подобные "Королю Льву" или "Фантому Оперы", требуют вполне определенных технически оснащенных театральных площадок, которые, в первую очередь, должны обладать большим сценическим пространством, что не характерно для российских театров. Необходима сцена с большими габаритами: высота должна быть свыше 20 метров над уровнем сцены, глубина сцены, ширина, большие "карманы". Постановки, которые сейчас идут в Англии, Америке, Германии, отличаются от постановок, которые делали мы ранее, серьезным декорационным оформлением, наличием технически сложного оборудования, разнообразными костюмами. Эти мюзиклы требуют площадки с определенными характеристиками, которых, к сожалению, не так много в Москве, и практически все заняты постоянными репертуарами театров. Взять их в длительную аренду пока не представляется возможным, а постановки, о которых сейчас идет речь, требуют ежедневного проката, в течение нескольких сезонов и не предполагают перерывов, потому что только в таком режиме они могут вернуть внесенные многомиллионные инвестиции.

Лента.Ру: В будущем ситуация может как-то измениться?

Мы очень интенсивно работаем над этим. Финансовый кризис, который произошел полтора года назад – это неприятная ситуация, которая повлияла на экономику, все сферы бизнеса и культурную сферу в том числе. Но позитивная функция кризиса заключается в своей некой очистительной роли: слабые, неконкурентоспособные компании под давлением обстоятельств быстро "сходят со сцены" и перестают играть значимую роль, остаются только сильные и лучшие. Остаются только те, кто предлагает потребителю услуги и продукты самого высокого уровня, в том числе в культурной сфере. Поэтому протекционизм со стороны государства над репертуарами театров, многие из которых уже перестали привлекать зрителей и предлагают зрителям запредельную халтуру, только мешает. Без этой протекции такие театры должны естественным образом прекратить свою деятельность. Когда эти здания будут более доступны на рыночных условиях для аренды новых интересных проектов, именно тогда в культуру, в театральную сферу, в индустрию развлечений придет настоящая справедливая конкуренция за качество и за зрителя, тогда у нас появятся замечательные и интересные проекты, которые в изобилии предлагаются в Европе и Америке.

2. Ответ на ваш второй вопрос смотрите ниже, в ответе на вопрос Антонины.

Наталья Быстрова: Несколько раз мне поступали предложения о сольной карьере, но все-таки такое направление не для меня. Я бы хотела по возможности заниматься этим параллельно, но считаю, что артист мюзикла – это "звание" на несколько порядков выше, потому что, к сожалению, в нашей стране представления о звездах совершенно иное, нежели на Западе. У нас звездами считаются те, кто пару раз выступил на корпоративах и примелькался на таких мероприятиях. В России чтобы получить статус звезды, нужно куда-то приходить к своей аудитории, а к артистам мюзикла и к артистам в целом люди приходят сами, не мы к ним, а они – к нам, именно поэтому я считаю, что артист мюзикла на несколько уровней выше. Я с детства занималась вокалом и танцами и получила театральное образование - мне всегда было недостаточно заниматься чем-то одним. Все это вместе я нашла в жанре мюзикла. Я бы хотела развиваться так долго, насколько это возможно в этом жанре, но при возможности совмещать эту профессию с какой-то еще, как это делали Барбара Стрейзанд, Лайза Минелли (они оставались артистками мюзикла, при этом их знали и как сольных исполнительниц, и как актрис кино).

ДБ: Традиционно в России сложился стереотип, что звезд делает телевидение, отчасти это правда – с телевидением очень тяжело конкурировать по охвату целевой аудитории, только если интернет в скором времени нагонит телевидение. Все это сослужило плохую службу для российского шоу-бизнеса. В какой-то момент деятели шоу-бизнеса перестроечного периода быстро поняли, что нет необходимости развивать талант исполнителей, пропала необходимость в ежедневном труде, потому что все можно сделать на студии, все можно подправить, сделать двадцать пять дублей, смонтировать и показать телезрителю этот суррогат. А если этот суррогат повторить сто пятьдесят раз, то в этой повторяемости и есть залог успеха. Наверное, благодаря этому наш шоу-бизнес сильно деградировал за последние двадцать лет. Если сейчас перечислить десять фамилий так называемых звезд, восемь из них – это бесталанные люди, которые повелись на популярность и легкие деньги. В наше время народ начал ездить за рубеж, у нас стали происходить некие изменения на сцене: к нам стали приезжать с гастролями коллективы, исполнители, и зритель начал понимать, что его водят за нос. Если взять созвездия имен артистов театра и кино, которые существовали тридцать лет назад, и нынешних звезд, сразу можно понять, насколько это все обмельчало благодаря кино и телевидению. Если сейчас нашим так называемым звездам нужно будет выйти на сцену в живом концерте или в живом спектакле и доказать зрителю, что ты звезда по гамбургскому счету – то есть когда ты здесь и сейчас поешь перед зрителем, окажется, что "король-то голый". И весь наш шоу-бизнес оказался не более чем мыльный пузырь.

Мюзикл – это некое чистилище для артиста. Если артист проходит через мюзикл, если он доказывает, что умеет петь и танцевать, если он артистичен и может своей энергетикой держать зал на протяжении двух-трех часов – тогда он является настоящей неподдельной звездой.

Постепенно приходит время именно таких звезд, шлак уходит. На афишах, расклеенных по всему городу, напечатаны имена из прошлого. Возникает ощущение, что эти артисты цепляются за соломинку, хотят забрать свои последние деньги, выступая на корпоративах и новогодних вечеринках, отчаянно барахтаясь - настолько все это выглядит беспомощным. Мы даже не оглядываемся по сторонам, игнорируем это, потому что у нас есть другие ориентиры и маяки, к которым мы идем. Уже появились в России продюсеры и артисты, новая подрастающая генерация, которая игнорирует ложные установленные прошлым правила.

НБ: Очень жаль в этой ситуации зрителя, который настолько привык, что его дурят и водят за нос, что ему с трудом верится в возможность заплатить деньги и получить настоящее: живой звук, живые эмоции. Раньше не было такого технического оснащения - артист либо умел петь, либо нет, а сейчас некая эра звукорежиссеров. В наше время можно взять человека с улицы, который только что торговал мандаринами, отвести его в студию к оснащенным техникой и талантом звукорежиссерам. Людей уже ничем не удивить - ни технической стороной, ни спецэффектами, ни встройкой кадров в кино, ни звуковыми эффектами, а взять и спеть без фонограммы – это ценится. Здесь я согласна с Дмитрием, кризис руки многим пообрубал.

ДБ: Техническая сторона вопроса крайне важна – важна и работа операторов, и звукорежиссеров, и, безусловно, сценографов, но в центре все равно должен стоять артист, а это все должно быть оправой, обрамлением выступления. Ювелирное изделие не должно быть в плохой оправе, но если в ювелирном изделии только оправа и нет камня – это не изделие.

1. ДБ: Благодарю за эти комплименты. Я читал все присланные вопросы, и мне очень приятно, что все наши усилия не проходят незамеченными. Это действительно дорогого стоит. Я занимаюсь продюсерской деятельностью последние десять лет, и начиналось это все в некой атмосфере нетерпимости и тотального скептицизма, когда рядовые зрители, которые приходили на представления, и средства массовой информации на 99 процентов отрицали жанр мюзикла, вешали ярлыки, называли его чуждым российскому менталитету. Доходило до того, что на каких-то интервью или пресс-конференциях мне приходилось оправдываться, совершенно не понятно за что, делая благое дело. За эти десять лет удалось достичь очень многого, вопреки всему. Мюзикл как жанр часто игнорировали многие театральные фестивали, называют его "не нашим". Сейчас жанр мюзикл признали, посчитали, что Россия не должна отличаться от остального цивилизованного мира. А почему наши люди должны быть особенными? Рассуждения об особом российском пути напоминают мне пассажи про богом избранный народ - все это уже где-то на грани. В очень многих странах это превратилось во франко-философию, ни к чему хорошему это никогда не приводило, как мы помним. Нужно быть проще. Люди, безусловно, отличаются в странах и континентах друг от друга, существуют яркие культурные особенности, но все равно есть глобальные и универсальные ценности, которые близки всем. Мюзикл как жанр музыкального спектакля - яркого, интересного, динамичного, с танцами, с сильной драматической игрой, с захватывающими сюжетами - также близок американцам, немцам, англичанам, как и русским.

НБ: Для меня искусство не имеет национальности, и жанр мюзикла существует для всех, независимо ни от чего. Это как пример с классической литературой – тебе может нравиться, а может не нравиться, ты можешь перечитывать, можешь – нет, но пока ты не прочитаешь это, ты не можешь назвать себя образованным человеком. Зачем тогда бить себя кулаком в грудь и кричать, что у нас свой путь, свой русский мюзикл. Так давайте сначала научимся. Есть прекрасные бродвейские и европейские примеры блестящих постановок! Сейчас, к сожалению, не все могут позволить себе поехать на выходные посмотреть мюзикл на Бродвее или в Европе. Но есть люди, есть продюсер и компании, которые привозят мировые мюзиклы, для того чтобы зрители с ними познакомились.

ДБ: Не только привозим, но и ставим здесь. "Красавицу и Чудовище" нельзя увидеть на русском языке ни в одной точке мира, кроме Москвы. То же самое с мюзиклом "MAMMA MIA!", с мюзиклом "Кошки", и так же будет, когда мы поставим "Короля Льва" или "Фантом Оперы". Мы будем делать это для нашего зрителя, мы будем слегка адаптировать сюжеты, именно в силу наших национальных особенностей. Это будет для наших людей, на русском языке, с нашими артистами и музыкантами со всеми их достоинствами и недостатками.

НБ: Я слышала такие отзывы, что мюзикл "Сats" - это не ново, не современно, но этот мюзикл идет почти тридцать лет! И только пять лет назад его смог увидеть российский зритель. Давайте скажем "спасибо", что наконец мы перестали быть аборигенами и познакомились с классикой! Каждый имеет право любить этот жанр или не любить, но чтобы называть себя культурным человеком, необходимо с ним познакомиться лично. И у нашего зрителя есть привилегия познакомиться с этим жанром, не выезжая из России, благодаря компании "Стейдж Энтертейнмент Россия".

У меня есть опыт участия уже в двух проектах: "Красавица и Чудовище" и "MAMMA MIA!", и я слышу только положительные отзывы от режиссеров интернациональной группы. В эту группу, которую набирают для каждого проекта отдельно, входят режиссер, хореограф, музыкальный директор, стилисты, костюмеры, гримеры, и они работают с самыми лучшими артистами со всего мира, поэтому слышать от них такую похвалу в сторону российской труппы мюзикла – большая гордость для нас.

ДБ: Наташа привыкла к комплиментам, они постоянно сыплются от всех наших европейских и американских коллег. Ее назвали лучшей исполнительницей главной роли в мюзикле "MAMMA MIA!" в мире, и назвали ее так солисты группы "ABBA".

НБ: Эта постановка шла в 132 городах мира, конечно, мне приятно услышать такую похвалу. Недавно я участвовала в церемонии, посвященной десятилетию Musical Awards, которая проходила в Голландии, в Амстердаме, для них это невероятное событие года. Эта церемония награждения лучших композиторов и артистов транслировалась на всю Европу и шла в прямом эфире. Во время церемонии знаменитому композитору Алану Менкену (Alan Menken) в качестве подарка преподнесли номер: собрали пять лучших исполнителей Красавицы (из мюзикла "Красавица и Чудовище"). Представительницей России была я, еще были голландка, итальянка, испанка и немка. Естественно, он просмотрел много премьер этого мюзикла, и было очень приятно, что он помнит именно меня и нашу труппу. В течение нескольких дней, что я провела на этой церемонии, я слышала от величайших по европейским меркам артистов мюзикла какие-то комплименты в сторону российской постановки мюзикла. Очень приятно, когда ценят и помнят твою работу.

ДБ: Очень отрадно, что мы становимся членами большой интернациональной семьи. Нас признали и нас уважают. Следующий шаг, который мы обязаны сделать – начать ставить русские постановки за рубежом, экспортировать их туда, тогда наступит полная интеграция. Мы станем абсолютно равноправными игроками в этой индустрии развлечений. Первый шаг, на мой взгляд, мы уже сделали. Сейчас мы представляем российской публике новый ледовый проект "Щелкунчик", которым, я надеюсь, мы будем гордиться много лет – это как раз является шагом в сторону интернационализации и экспорта русского продукта в сфере развлечений в Европу и Америку. После проката в Москве и Петербурге, начиная со следующего сезона, с октября-ноября, это ледовое шоу будет показано на парижской ледовой арене "Берси", которая по площади больше, чем наши "Лужники". Затем последует немецкий прокат, и мы очень рассчитываем, что в 2011 году этот тур будет проводиться по Соединенным Штатам.

2. Главным и единственным критерием в выборе постановки является зрительский интерес. Мы не можем позволить себе роскоши репертуаров российских государственных театров, которые следуют предпочтениям их режиссеров и художественных руководителей. Если посмотреть на премьеры, которые проходят в большинстве московских или петербургских драматических государственных театров, все же задаешься вопросом: по какому принципу там выбирают постановки, кто изучает потребительский спрос - что нужно людям, их предпочтения. Впечатление, что выбор постановки отдается на откуп некой группе лиц, и что постановка делается под определенных звездных артистов, которые работают в этом театре, либо под режиссера, и в последнюю очередь думают о зрителях. Понятно, почему о них не думают - потому что деньги дает государство и зарплату платит государство. Почему тогда они должны думать о зрителях? Ведь они могут за государственный счет немного потешить свои амбиции и сделать что-то для себя.

Если бы мы руководствовались таким принципом – мы бы уже давно по миру пошли, потому что наши зарплаты, прибыль и деньги на следующие постановки мы получаем исключительно с продажи билетов. Для нас единственным критерием выбора постановок является зрительское предпочтение. Если мы сделаем что-то, что не нравится зрителям, то мы закроемся: зритель не пойдет - у нас закончатся деньги и, собственно, на этом все закончится. Это не некая пафосная декларация, что "мы работаем для зрителей" – это объективное суждение. Просто по-другому быть не может, по-другому наш бизнес не работает.

Мы делаем маркетинговые исследования, чтобы понять зрительские предпочтения. Например, сейчас после нескольких постановок стало понятным, что в Москве остро не хватает семейных постановок. Таких постановок, куда можно прийти с детьми, где удовольствие будут получать не только взрослые, но и дети, и бабушки с дедушками. Нужны массовые спектакли - красивые и зрелищные, такие, как, например, "Красавица и Чудовище" или "Щелкунчик". Мы понимаем, что в этом плане прекрасно преуспел Disney - и в театральной сфере, но в первую очередь, в кино. Мы поддерживаем дружеские отношения с компанией Disney, это один из наших ключевых партнеров, и для России тот интеллектуальный продукт, которым обладает Disney, является приоритетным, как мюзикл "Русалочка", "Король лев", "Тарзан", "Мэри Поппинс" - это то, что хотелось бы ставить. Я уверен – это то, что российский зритель сейчас ждет, потому что в Москве, по сути, с детьми и сходить-то некуда.

ДБ: 1. Если говорить о традиционных театральных постановках, то мы все время пытаемся, как говорится, сделать замах, но никак не получается ударить. Именно в этом плане экономическая ситуация в России нам помешала. Если кризис сильно ударил по карманам москвичей, то в регионах ситуация еще печальнее. Города с бюджетными предприятиями наиболее пострадали от этой рецессии и финансовых проблем. Если они и раньше не могли себе позволить то, что могли себе позволить жители столичных городов, то сейчас ситуация ухудшилась. Если сейчас говорить о суррогатах, о которых я говорил вначале, где все сделано на скорую руку, без каких-либо существенных денежных и аналитических затрат, человеческих ресурсов, то наверное, в регионы можно слить что-то низкокачественное, другими словами, собрать денег и бежать, как обычно и делается. К сожалению, люди сейчас более доверчивые и покупаются на этот суррогат, и теперь их трудно убедить потратить деньги и купить более дорогой билет, и трудно убедить в том, что за эти деньги они увидят нечто более достойное тех времени и денег, которые они потратили.

Мы не хотим возить мюзиклы и показывать их под фонограмму, сокращать составы, мы занимаемся качественным продуктом. Постановка должна быть показана в периферийных городах России ровно с таким же уровнем качества и в том же виде, как она была показана в Москве, Петербурге, Гамбурге, на Бродвее или в Лондоне. Если люди платят за билет такие же деньги, почему они должны увидеть что-то другое? А возить подделки – не в наших принципах. Мы лучше будем приглашать людей в Москву. Например, люди со всего мира едут на Бродвей, покупают билет на самолет, бронируют номер в отеле или остановятся где-то у родственников или в молодежных хостелах, в зависимости от дохода, но покупая этот входной билет на мюзикл, они знают, что увидят первоклассное шоу. Люди будут готовиться к этому шоу полгода, три месяца или год, в конце концов, накопят деньги, но это для них как приготовление к празднику, и они этот праздник получат.

Пока мы не можем позволить себе вывести какую-либо серьезную постановку в российские города, мы будем делать все возможное, чтобы приглашать жителей этих городов провести выходные, каникулы или праздники в Москве и сходить на наши постановки. Такая модель более реалистична в обозримом будущем.

2. и 4. Проводится открытый кастинг, но, как правило, на кастинге нет случайных людей. Все прекрасно понимают, что не стоит попадать под горячую руку Татьяны Анатольевны Тарасовой, которая не терпит компромиссов в качестве. С первых движений совершенно понятно, насколько человек в профессии, у нас нет ни одного артиста на льду со званием ниже мастера спорта. Там нет звезд первой величины, иначе бюджет был бы совершенно другим, и цена на билет была бы неподъемной, но нам этого и не нужно. Нам нужны артисты, которые могут выразить эмоции, сыграть роль, нужны люди которые могут работать в театральных костюмах, которые должны визуально поддержать тот персонаж, которого они исполняют.

В балете приходится включать воображение, а здесь мышь должна выглядеть как мышь, зрители должны понимать, что перед ними Мышиный король, у которого должны быть когти, корона, развевающийся плащ, хвост, в зависимости от пожеланий режиссера, он должен быть зловещим или инфернальным. Костюм должен подчеркивать режиссерский замысел. То же самое с Щелкунчиком, у него должен быть тот образ, к которому мы привыкли.

Ответ очевиден. Никогда никакая запись на сто или хотя бы пятьдесят процентов не передаст ту энергетику и атмосферу, которая существует в зале. Значит, запись всегда априори будет хуже. Соответственно, любая запись, выпущенная на рынок, будет служить антирекламой, нежели рекламой. Если люди, посмотрев запись, разочаруются, то, скорее всего, они уже не пойдут на спектакль. Прелесть Live Entertainment, живых представительских искусств, того, чем мы как раз занимаемся, в том, что только находясь в зале, вы ощущаете каждой клеточкой, что происходящее в данный момент происходит для вас. И даже какие-то недостатки, нюансы или оплошности только повышают ценность того, что происходит. Рафинированная, вычищенная фонограмма переносит вас из трех-четырех или даже пятимерного, если говорить об энергетике и эмоциях, пространства в двухмерную плоскость экрана.

Пока мы это держим в секрете по двум причинам. Во-первых: мы еще до конца сами не знаем. В данный момент идет интенсивная работа над выбором следующей постановки, потому что времени до окончания проката мюзикла "Красавица и Чудовище" осталось совсем немного, буквально считанные месяцы. Во-вторых: даже когда мы будем знать, то до поры до времени будем держать это в секрете. Хотя, конечно, это секрет ненадолго, потому что как только начнется кастинг, все артисты об этом расскажут, и информация появится в интернете.

1. НБ: "MAMMA MIA" был поставлен на абсолютно современный сюжет песен группы "АББА", которые касаются, на мой взгляд, каждой второй семьи. Взаимоотношения между дочерью и матерью не имеют какого-либо временного ограничения.

ДБ: Я считаю, что очень важно, чтобы сюжет был актуален, чтобы он находил некий резонанс со зрителем. Чтобы зритель понимал, о чем идет речь, почему ему об этом рассказывают. А дальше уже не имеет значения – это классика со столетней историей или вновь написанное произведение. Если люди понимают, о чем это, если их это трогает, то форма не имеет значения. Соответственно, будет возникать эта молва, люди будут делиться впечатлениями. Необходимо погружение, потому что если это некая схоластическая история, которая никому не интересна и никого не задевает, – работать не будет. То же самое касается классики. Есть масса классических произведений, которые представляют не более чем академический интерес. Думаю, что если сейчас ставить греческие трагедии даже в развлекательной форме, вряд ли это кого-то затронет.

2. ДБ: Я не знаю бродвейские малобюджетные постановки - даже аренда бродвейского театра предполагает огромный бюджет. Таких постановок не бывает, хотя можно говорить о менее дорогих постановках. Например, совершенно замечательная и романтическая постановка "Пробуждение весны" ("Spring awaking") – мюзикл по одноименному произведению немецкого автора Франка Ведекинда был поставлен на Бродвее два года назад. Мюзикл не выделялся ничем особенным - ни костюмами, ни спецэффектами – это просто душераздирающая, очень трогательная история о подростках, в период их полового созревания, написанная в конце 19 века. Поднималась проблема их взаимоотношений с родителями, со школой, которая их не понимала, запрещала и карала. Люди в зале плакали – это было откровение. Эта постановка, если ее сравнивать, предположим, с мюзиклом "Король лев", "Тарзан" или "Шрек", не являлась высокобюджетной но, тем не менее, она была достаточно дорогой, так как помимо дорогих костюмов и декораций существуют также такие расходы, как реклама и аренда театральных помещений, репетиционные процессы, авторское вознаграждение и так далее. Может быть экономия в чем-то одном, но затраты в чем-то другом, видимая низкая цена постановки не означает ее малобюджетность. Этот мюзикл получил огромное признание среди бродвейской публики. Потом он ставился в Лондоне, Германии, получил массу наград "Тони" (высшая награда в сфере музыкального театра). Это действительно потрясающее произведение. Даже учитывая то, что бюджет у нее не очень высокий, все равно это дорогостоящая постановка.

1. ДБ: Я работал и работаю с Татьяной Анатольевной и счастлив, что судьба свела меня с этим человеком. То, что она делает, вызывает уважение и восхищение, она умеет быть жесткой, но она сама признается, что если была бы иной, у нее не было бы сорок олимпийских чемпионов и мировых призеров, она бы не смогла добиться того, чем обладает сейчас. С Татьяной Анатольевной работать приятно, мы разговариваем на одном языке, хотя, возможно, с разными интонациями и разной амплитудой. Когда она разговаривает, она общается как мы с вами, когда она начинает работать - ее громкость увеличивается в несколько раз, поэтому на репетициях у нас бывает шумно. Все прекрасно понимают, что наша сфера очень эмоциональна, и когда мы начинаем работать, то под горячую руку Татьяны Анатольевны лучше не попадать. Она может сильно ругать во время работы, но при этом она также хвалит и прекрасно выдерживает некий баланс, чтобы не задавить творческое начало в человеке. Очень важно вовремя хвалить, поощрять человека, она это прекрасно понимает и делает это справедливо. Татьяна Анатольевна чувствует, если она перегнула палку, потом она обязательно похвалит этого фигуриста или актера. Надо признать, что она относится к актерам по-матерински, даже если это новичок, имени которого она не запомнила. Все это очень трогательно, люди раскрываются перед ней.

Наташа, наверное, подтвердит, потому что у артистов такая же история: если все время на артиста давить и кричать, то он начинает зажиматься.

НБ: Для артиста очень важно его психологическое состояние. Нужен стимул, постоянная встряска и борьба с самим собой, в то же время, важно услышать, что твой труд не проходит бесследно, что твоя работа приносит результаты и для тебя самого, и для других.

ДБ: С Татьяной Анатольевной мы сошлись на общей любви к русской классической музыке. Она очень образованный человек, она выросла в музыкальной среде, общалась с известными дирижерами, поэтому то, чем она занимается сейчас - театр и музыка, в особенности классическая русская музыка – ей очень близко. Она преисполнена энтузиазмом и всегда подчеркивает, что рада нашей сложившейся команде, который работает над таким красивым благородным и во всех отношениях правильным проектом.

2. НБ: У меня пока не было опыта работы в мюзиклах на льду. Артист мюзикла – это артист синтетический, и даже театральны мастодонты с консервативным взглядом на этот жанр говорят, что петь и танцевать нелегко. Тем не менее, у зрителя растет потребность в этих синтетических артистах, которые умеют делать все: одинаково хорошо петь, танцевать и владеть драматическим искусством. Если в драматическом театре во время спектакля артист скорее напевает, нежели поет, зритель ему это прощает (это же драматический театр, и драматический артист не обязан хорошо уметь петь, а танцор не может играть), то в мюзикле все эти звенья должны быть точными и хорошо скреплены друг с другом. Я, конечно, варюсь в этой сфере под названием мюзиклы, но мне еще многому предстоит научиться.

Я могу сравнить бродвейские и французские мюзиклы, для меня разница между ними очевидна, потому что это абсолютно разные системы постановок. В бродвейских мюзиклах нужно петь, танцевать, играть и все это делать одинаково хорошо, для солиста нет никаких поблажек. А в французских мюзиклах система другая - есть ансамбль, который не обязан петь вживую. Танцоры выходят под прописанные фонограммные треки, а солисты могут находиться в постоянной статике, им не обязательно танцевать, это особенность именно французских мюзиклов.

ДБ: Такие постановки как "Ромео и Джульетта" или "Нотр-Дам де Пари", которые были представлены российскому зрителю, относятся к классу французских постановок. Их целевая аудитория – это подростки, говоря это, я основываюсь на результатах исследований по аудиториям. Мы прекрасно знаем технологию продвижения французских мюзиклов, их рекламные ходы. Это некая спайка телевизионного канала, радиостанции и записывающего лейбла с продюсерской компанией во Франции. Например, телевизионный спайка телеканала TF1, записывающей студии Universal и некой продюсерской компанией - именно так ставились и продвигались мюзиклы "Нотр-Дам де Пари", "Ромео и Джульетта", "Король солнца" и мюзикл "Моцарт", который идет сейчас. То есть осуществляется интенсивная раскрутка на телевидении в молодежных программах, на радиостанциях, после чего идут выступления на больших аренах, а не в театре. Такие мюзиклы окупаются в течение нескольких месяцев. Без обид, я это называю "котлетой", потому что это просто действо. Я считаю, что мюзикл – это когда вокалист начинает петь, затем песня переходит в танец, а танец в свою очередь опять переходит в драматическое действие. А эти мюзиклы – это концертное действо, где солисты поют, танцоры танцуют,то есть это просто некий набор номеров. Это все рассчитано на хитовость, чтобы песни крутились на радио и их можно было исполнять вне рамок мюзикла.

Это технология, которая успешна и приносит очень большие деньги. Во Франции та самая целевая аудитория подростков очень любит такие мюзиклы. В России первый опыт таких постановок тоже был позитивным, но во всем остальном мире эти мюзиклы не воспринимают как серьезный жанр. Это некое ответвление, которое существует как коммерческая деятельность, такие мюзиклы не попадают на Бродвей.

1. ДБ: Я хотел бы уточнить, то, что называют ледовыми шоу ("Ледниковый период" или "Танцы на льду") – это некие телевизионные проекты, не имеющие ничего общего с театральной драматургией. Это соревнование на лучшее фигурное катание среди непрофессионалов, среди артистов театра и кино, поп звезд, цирковых артистов и просто известных людей, это не имеет никакого отношения к индустрии театральных постановок. Из-за этих программ был дискредитирован сам термин "ледовое шоу". Сейчас все, кому не лень, ставят ледовое шоу, либо называют ледовым шоу все: начиная от детских утренников и заканчивая телевизионными проектами.

Мы ушли от этого, нашу постановку мы назвали ледовым мюзиклом, тем более что это близко по жанру, в силу того, что в сказке Гофмана, написанной больше двести лет назад, есть мощная сюжетная история. Также в нашей постановке есть мощная хореография, которую создала Татьяна Анатольевна Тарасова, есть лучшая в мире музыка (это музыка, написанная Чайковским к балету "Щелкунчик"), есть великолепная театральная сценография, придуманная Зиновием Марголиным, выдающимся сценографом. Костюмами занимались известный художник по костюмам Маша Данилова, автор текстов - Алексей Иващенко,наконец, Нина Чусова - титулованный театральный режиссер. Для того, чтобы сделать из этого проекта ледовый мюзикл, собралась мощная креативная команда, одни только имена являются гарантом того, что "Щелкунчик" является ледовым мюзиклом и будет сильно отличаться от тех программ, которые были ранее.

Все эти проекты – это набор номеров с катанием, соревновательной составляющей, рассчитанные на телевизионную аудиторию, в большей степени на домохозяек, которые вечером любят посмотреть телевизор между готовкой и укладыванием детей спать. Это тот процесс, за которым можно следить в пол глаза, занимаясь другими делами. Мы же делаем большой спектакль, на который нужно обязательно прийти и как в театре почувствовать эту атмосферу, находясь на представлении, наблюдать за этими фигуристами, из которых Нина Чусова сделала артистов.

НБ: Я хотела добавить, что сами герои сказки поют голосами артистов мюзикла.

ДБ: В частности, роль Маши озвучила Наташа, роль принца озвучил Андрей Берин, который играет у нас Люмьера в мюзикле "Красавица и Чудовище", также мы привлекли два хоровых коллектива, один из них - хоровая капелла Полянского, другой - детский хор. В постановке использована уникальная запись, которая была сделана в 1988 году Государственным Симфоническим оркестром под управлением Евгения Светланова. В целом получилось мощное действо, за которое нам будет не стыдно ни в Москве, ни в Париже, ни в Берлине, ни в Нью-Йорке. Что касается Петра Ильича Чайковского – это особый предмет гордости. Я, как человек, воспитанный на этой музыке с ранних лет, считаю, что большего для России никто не сделал, потому что Чайковский написал музыку, которая интернациональна, она не требует перевода, он прославил Россию во всем мире. Если говорить о вкладе в мировую культуру, даже Пушкин сделал меньше, потому что поэт писал и говорил на русском языке, непонятном для всех остальных. Для всего остального мира его стихи существуют в переводах, а Чайковский говорит со всеми на одном языке от имени нашей страны. В 2010 году будет юбилей этого композитора - сто семьдесят лет со дня его рождения, я и каждый член нашей команды посчитал своим долгом отдать дань этому композитору.

ДБ: Никаких. Музыка будет в оригинальном исполнении без каких-либо аранжировок, единственное - мы немного поменяли местами номера, потому что либретто нашей постановки отличается от балетного либретто. Мы вернулись немного назад к оригинальной сказке Гофмана, ведь известно, что либретто, по которой был написан балет "Щелкунчик", было сильно упрощено, в силу того, что балет предполагает некий набор условностей и в балете невозможно показать все то, что возможно показать, предположим, в опере, драматическом театре или мюзикле.

Мы решили вернуть несколько сюжетных линий и сделать драматургию более интересной, чем в балете Петра Ильича. Еще важно отметить, что при создании этой постановки одной из главной целей является то, чтобы происходящее на сцене должно быть понятно всем, в первую очередь, детям.

Если вы приведете ребенка 5-7 лет на балет, скорее всего, ему будет не очень интересно наблюдать за тем, что происходит на сцене. Наша цель, чтобы ребенок не задал вопрос родителям, кто это на сцене и что там происходит. Для сценографа – это самый страшный вопрос, который он мог себе представить. При всем уважении к балету, он не является доступным жанром, нам было необходимо уйти от его условности. Детям должна быть рассказана история в доступной и понятной форме, это должно быть сделано зрелищно и интересно.

Лента.Ру: Вы сказали, что "Щелкунчик", возможно, будет идти в Париже. Будет ли этот проект международным?

Мы на это рассчитываем. Выбор и реализация этой постановки делается с учетом мировых стандартов. Мы бы очень хотели, чтобы "Щелкунчик" показали и в Европе, и в Америке. На премьеру мы пригласили известных продюсеров из разных стран, чтобы они оценили эту постановку. Даже не глядя на то, что происходит сейчас, люди преисполнены энтузиазмом и хотят договариваться с нами о перспективах мирового турне.