Село Веркола в Пинежском районе Архангельской области — одно из тех мест, которые принято называть «медвежий угол». Тайга, болота и более полусотни километров до ближайшей железнодорожной станции. За рекой, на противоположном берегу Пинеги стоит Артемиево-Веркольский мужской монастырь, основанный по велению царя Алексея Михайловича в 1648 году на месте обретения мощей святого Артемия. Летом туда можно добраться только по воде. Здесь нет экскурсий, туристов и толп паломников. В монастыре всего сорок насельников — трудники и монахи. У каждого своя история. У каждого — своя дорога к Богу. Кто-то пришел «по вере», осознав этот шаг как личный выбор, кого-то привели «скорби» — заключение, зависимости, потеря близких, жилья, работы и невозможность обрести себя в светской жизни. Монастырь принимает всех. Кто-то приходит на несколько месяцев, кто-то остается навсегда и принимает монашеский постриг. «Лента.ру» представляет фотоочерк Алексея Сивкова о людях, чей жизненный путь непрост, о тех, кто не понаслышке знает, что такое нужда, благодарность и Вера.
Внутренняя территория монастыря. Трудник Михаил
Фото: Алексей Сивков
«Здесь, в монастыре, — говорит Михаил, — как в армии или на зоне. Как ты к людям, так и люди к тебе».
Фото: Алексей Сивков
Моему соседу по келье — Виктору — двадцать один год. Родом он из Холмогор — местный. Окончил школу, отучился на плотника, поработал на пилораме. Сначала ездил несколько раз в Сийский монастырь, потом пришел сюда. В трудники подался от отчаяния и пустоты. Первые две недели посещал все службы. Потом стало сложнее совмещать это с ежедневным послушанием. Виктор интересуется политикой и верит в «мировой заговор». «Без идеи, — говорит он, — жизнь пуста. А здесь душа успокаивается, и искуса меньше».
Фото: Алексей Сивков
Быт в монастыре незатейлив. Банный день — он же день стирки. Не греть же воду дважды.
Вечернее чаепитие в келье
Фото: Алексей Сивков
Перед сном зашел на огонек к отцу Серафиму (слева). У него гости — трудники Александр и Сергей.
Фото: Алексей Сивков
Монах отец Иннокентий благословляет конюха Кирилла во время ежедневного крестного хода вокруг монастыря.
Успенский собор Артемиево-Веркольского монастыря
Фото: Алексей Сивков
На первом этаже собора сейчас располагается склад. Здесь еще предстоят реставрационные работы. Второй этаж уже отремонтирован и используется для праздничных служб. Храм был возведен в XIX веке. В его строительстве принимал участие Иоанн Кронштадтский, который родился неподалеку, в Суре. В советские времена собор был разграблен. На уникальных фресках и по сей день остаются «автографы».
Фото: Алексей Сивков
Едем в лес на заготовку дров. Конь Иртыш остановился посреди лужи. Трудник Кирилл ласково называет его упрямой скотинкой и говорит, что пока не напьется — с места не сойдет.
Монах отец Петр
Фото: Алексей Сивков
«В миру был музыкантом, барабанщиком, — рассказывает Петр. — Во время третьего срока познакомился с батюшкой, который приезжал к нам на зону. Стал читать, думать…» В обители он уже восемь лет. Три года назад постригся в монахи. Сейчас он звонарь и банщик. Такие послушания.
Фото: Алексей Сивков
Привезли дрова. Монастырю нужны большие запасы. Конец сентября, а в октябре на Пинеге выпадет первый снег. Зимы здесь долгие и холодные.
Фото: Алексей Сивков
Распогодилось. По осени такое случается нечасто. Надо использовать эту возможность, чтобы закончить работы под открытым небом.
Фото: Алексей Сивков
Артем из Владимира. Только что вернулся с пасеки. Послеобеденное послушание: заготовка дров для трапезной.
Фото: Алексей Сивков
Собранная несколько дней назад морковь просыхает в одном из помещений игуменского корпуса. В этом здании до середины 90-х располагалась Веркольская общеобразовательная школа. Сейчас здесь селятся паломники, которые приезжают на большие праздники.
Фото: Алексей Сивков
Приезжали в монастырь паломницы. Дело к зиме идет — самое время помочь братии сделать овощные заготовки и компоты. Женское присутствие вносит в мужской коллектив определенное оживление. Даже самые суровые аскеты начинают улыбаться в усы.
Фото: Алексей Сивков
Вечером братия собирается вокруг экрана. Импровизированный кинозал объединяет людей разных поколений. Кино показывают на телефоне Михаила. На днях Василий и Виктор смотрели «Римские каникулы» Уайлера, сегодня на вечерний киносеанс заглянул пастух Николай. Миша скачал «Парк юрского периода».
Фото: Алексей Сивков
Ходили в часовню святого отрока Артемия Веркольского, которая была возведена на предполагаемом месте обретения его мощей. Возвращаясь, свернули с дороги. На обочине — три заброшенных дома. К избам ведут свежие следы — трава примята. Охотники, может, заходили передохнуть или грибники. В доме нашли книгу «Сказание о флотоводце», написанную в середине прошлого века. Желтые от времени и влаги страницы, распухшая картонная обложка.
Фото: Алексей Сивков
Интерьер одного из брошенных домов. Такое впечатление, что хозяева покинули его несколько дней назад.
Фото: Алексей Сивков
Михаил потянул на разгрузке продуктов спину. Решил «отвисеться» на перекладине. Скоро почти год, как он в монастыре. Привез его сюда крестный — подальше от цивилизованной жизни.
Трудник Василий
Фото: Алексей Сивков
Вечерами за чашкой чая Василий любит рассказать о своих мирских похождениях. Их было немало за долгую жизнь. И скучной ее не назовешь.
Воскресная служба
Фото: Алексей Сивков
На воскресную службу и на праздники из-за реки приезжают жители Верколы. В храме немноголюдно, можно сосредоточиться на молитве. Чтобы не мешать, снимаю из-за двери.
Отец Иосиф, наместник Артемиево-Веркольского монастыря
Фото: Алексей Сивков
Молебен об усопших.
Котиков любят все
Фото: Алексей Сивков
Духовник Артемиево-Веркольского монастыря иеромонах Венедикт снимает на телефон постоянного насельника — кота Монаха. Как и вся братия, Монах всегда в черном. Его послушание — ловля мышей. Работы у Монаха много.
Успенский собор Артемиево-Веркольского монастыря
Фото: Алексей Сивков
На храме пока временная кровля. Восстановление обещает быть долгим.
Вечереет, холодно
Фото: Алексей Сивков
Михаил из Мурманска. Вспоминает, что первую неделю в монастыре было очень трудно, морально и физически тяжело. Отпивался чагой — настоем на березовом грибе. «Давно хотел в монастырь, и вот сейчас понимаю, что вовремя поехал сюда, — говорит он. — Иначе бы сел. Снова».
