Фотограф Арсений Несходимов приехал в Россию из Узбекистана в 1990-х годах. Он взял самые узнаваемые элементы новой России и попытался понять, как они воспринимаются сейчас. Спортивный костюм Adidas, семечки, сандалии на носки — эти атрибуты перемежаются со снимками, на которых автор предстает дорогим художником, человеком с картины Босха и Лениным.
«Уже пятнадцать лет я как профессиональный фотограф сотрудничаю с журналами и с корпоративными клиентами. Однажды оказалось, что у меня нет ни одной фотографии меня самого, где бы я себе нравился. Я фотограф, поэтому самое простое решение было сфотографировать себя самому. И я быстро понял, что автопортрет, или селфи, как сейчас говорят, — очень удобный способ самовыражения, с помощью которого можно показать, что меня действительно интересует, а именно: мода, живопись, современное искусство, прошлое и английский язык. История сложилась в своего рода дневник, над которым я работал почти год в свободное время.
В моем случае автопортрет — это про искусственность, это про бесконечное позирование. Быть самим собой — это ведь ужасно невыигрышно, нам это никогда не идет, мы всегда остаемся недовольны тем, как мы выглядим на фотографии. Почти всегда человек на фотографиях сам себе не нравится, не хочет принимать себя таким, какой он есть, человек представляет себя совершенно иначе, не так, как он на самом деле выглядит со стороны, и я не исключение. Внутренний мир человека, его мысли и чувства, никак не отображаются на фотографии. Я решил попробовать зафиксировать буквально то, о чем я думаю в данный момент, а не просто мою внешность.
То, с чем работает искусство и мода — с неестественностью и выдумкой, — в своей работе я сделал методом или стилем, обнажив сам прием. Свести все к пустой форме или одной идее для меня стало основной задачей. Я стал как плакат, где всегда есть подпись. Каким бы я был, если бы был, например, Джексоном Поллоком или Ивом Кляйном? Жанр апроприации, в котором работает Синди Шерман или Ясумаса Моримура, никогда не был близок мне, потому что это больше похоже, в лучшем случае, на хорошо сделанную стилизацию. На самом деле ничего оригинального больше нет, только сплошная ирония. Где граница между стайлингом и кичем, референсом и плагиатом? Все наши движения и позы — это все лишь заимствования из рекламы, киноискусства и фэшн-индустрии. Что такое быть оригинальным? Это всего лишь хорошо забытое старое», — говорит фотограф о своей серии. Самые яркие кадры — в галерее «Ленты.ру».
If I lived in 90s and let's say did a nasty business / «Если бы жил в 90-х и занимался сомнительным бизнесом»
«Для меня 90-е — это когда каждый второй человек занимался каким-то сомнительным бизнесом и выглядел примерно так».
If I were a tough guy and had a nosebleed / «Если бы я был реальным пацаном с разбитым носом»
«В 90-е все очень любили драться, и нос был разбит почти у всех. В 90-е я с родителями переехал в Россию из Узбекистана и столкнулся с тем, что обязательно нужно драться во дворе и в школе, иначе тебя не будут уважать».
If I were a bride / «Если бы я был невестой»
«Все знают работы Боттичелли. Как бы ты ни позировал для камеры, чтобы выглядеть безупречно, ты бессознательно выбираешь позы с картин мастеров живописи».
If I were Vladimir Lenin / «Если бы я был Владимир Ленин»
«Я был октябренком, я был пионером, у меня был значок с Лениным. Раньше Ленин был "наше все". Значок октябренка для меня — черно-белый портрет Ленина в окружении лучей красной звезды. Сейчас все, что связано с советской историей, не вызывает больше восторга, но ностальгия по тем временам осталась. Это не я сам, а черно-белое изображение меня за красной вуалью».
If I were a fake Louis Vuitton handbag / «Если бы я был поддельной сумкой Луи Вюиттона»
«Самый подделываемый предмет в мире — это сумки Луи Вюиттона. Я тоже ее подделал. Отличить копию от подделки в наше время больше невозможно. Ценность оригинала и копии сейчас размыта».
If I were a tough guy. Sunflower’s seeds / «Если бы я был реальным пацаном. Семечки подсолнуха»
«Семечки, носки и сандалии — атрибуты нормального парня из 90-х. Есть семки — значит, ты реальный пацан. Еще несколько лет назад носки и сандалии считались признаком плохого вкуса, а теперь они уже на подиумах, носки и сандалии. Дворовая культура из 90-х теперь на мировых подиумах».
Gloves meet body, inspired by Rei Kawakubo / «Перчатки встречают тело»
«Наряд я изготовил сам, под впечатлением от коллекции Body meets Dress ("Тело встречает одежду") японского дизайнера одежды Рей Кавакубо. Эта коллекция одежды, на мой взгляд, является произведением искусства и совершенно неносибельна. Искусство по своему определению совершенно бесполезно в утилитарном смысле этого слова».
If I were apple-faced / «Если бы мое лицо было как яблоко»
«По-английски выражение apple-faced означает круглый тип лица, круглое как яблоко. У художника Рене Магритта на многих работах у героев apple-face, в буквальном смысле, вместо лица — одно большое яблоко».
If I were a tough guy who picked up a girl / «Если бы я был реальным пацаном, который снял телку»
«Настоящий пацан из 90-х знает, что такое телка, и у него должна быть тачка. Кто носит вещи Adidas, тому любая баба даст — известный в 90-х слоган».
What if I were an engineer like my grandfather / «Что если бы я был инженером, как мой дедушка»
«Мой дедушка был инженером, и сейчас он на пенсии, ему 97 лет. Я ношу его одежду, я в поле рядом с его домом, с его ковром. Ковры с недавних пор начали поносить как что-то очень некрасивое и устаревшее. "Сниму квартиру только без ковра, только не бабушкин ремонт!" Я хотел сказать, что не все ковры это уродство».
If I saw red / «Если бы я рассердился»
«To see red в переводе с английского означает рассердиться, это идиома. Дословный перевод будет "видеть красный". Дословный перевод английских идиом на русский почти всегда выглядит очень странно».
If I were a warehouseman / «Если бы я был кладовщиком»
«Я часто бываю на складах, и каждый раз ряды коробок и паллет напоминают мне Кафку. Как Новый год может выглядеть для работника склада — ничего не меняется, коробки, стеллажи, погрузчики, и новогодняя шапочка».
If I were Leonardo DiCaprio, inspired by Annie Leibovitz / «Если бы я был Леонардо Ди Каприо»
«Анни Лейбовиц — известный современный фотограф, моя любимая фотография у нее — где молодой Леонардо Ди Каприо стоит в поле с лебедем в руках, шея лебедя обвивает шею Ди Каприо. Так как я не делаю апроприаций и я не Леонардо Дикаприо, то я решил, что пылесос вполне сойдет за лебедя».
If I had diabolical tights, inspired by Pieter Bruegel / «Если бы у меня были ужасно-красные колготки»
«У нидерландских художников красные колготки были чуть ли не на каждой картине, а сейчас мужчины так не одеваются. Брейгель и Босх до сих пор несут красные штаны в массы. Если бы я жил в то время, я бы обязательно носил такие штанишки, выбора бы не было».
What if I were Jackson Pollock or a house painter / «Что если бы я был Джексоном Поллоком или маляром»
«Работы современных художников чаще всего оцениваются с позиции "Я тоже так могу", "Да мой ребенок это может сделать". Джексон Поллок — один из самых дорогих художников мира, работы которого были сделаны методом дриппинга, это просто разбрызгивание краски на холст. Дело в том, что действительно, любой человек может разбрызгать краску, десятки литров краски на холст, но только у Джексона Поллока получился шедевр. Я разбрызгал всего одно ведро краски, примерно два литра».
If I were a Muslim / «Если бы я был мусульманин»
«Я вырос в Узбекистане, в мусульманской стране. Современное понятие мусульманина в западном медийном понимании этого слова, в связи с террористическими делами, стало пугающим, то есть для обыкновенного человека мусульманин — это мужчина с бородой, женщина с закрытым лицом или в хиджабе, выглядят непонятно и пугающе. Это портрет на фоне узбекских ковра и тарелки. Я сфотографировался как человек, который мог бы быть святым мусульманином с нимбом над головой, чего в принципе не может быть по их изобразительным традициям».
If I were madly in love, inspired by Marc Chagall / «Если бы я был безумно влюбленным»
«У художника Марка Шагала влюбленные обычно летают на фоне неба».
If I were Yves Klein / «Если бы я был Ив Кляйн»
Ив Кляйн — один из моих любимых художников. Мне кажется, это самый ироничный художник ХХ века после Марселя Дюшана, любивший порассуждать на тему «Что такое искусство вообще». После этих художников, на мой взгляд, больше никаких принципиально новых открытий в современном искусстве не было. Ив Кляйн первый начал экспериментировать с антропометриями — это картины, созданные при помощи отпечатков человеческого тела на полотне.
Feeling blue or if I were Yves Klein / «Грустно, или Если бы я был Ивом Кляйном»
«Feel blue а переводе с английского означает грустить, это идиома, дословно это переводится как "чувствовать голубой". Это буквальное изображение грусти для англоязычного человека. Ив Кляйн продавал воздух и запатентовал свой оттенок синего цвета. Мой синий, чтобы не нарушать авторского права на оттенок цвета, — совсем не International Klein Blue».