На территории храма Алексия, человека Божия в Садовниках ютится маленькая мастерская, напоминающая перевернутую коробку от бананов. Здесь отесывают новых плотников. Занятия бесплатные, начинаются утром, а заканчиваются затемно. Самые разные люди проводят свои выходные, таская тяжелые бревна и в снег, и в дождь под руководством мастера-плотника. Некоторые ученики прибегают сюда еще и в будни после работы — вытесать лемех или освоить традиционные приемы рубки. Обучившись, участники плотницких курсов едут с фондом «Вереница» на Север, спасать национальное достояние — разрушающиеся памятники деревянного зодчества. За свой счет. И многие из них перед этой поездкой стараются не тратить деньги зря.
Лишние деньги — это дополнительные гвозди и доски. «Я даже в театр не хожу больше, в моей жизни этого уже было достаточно», — говорит основательница фонда Маргарита Баева.
Большинство сельских церквей Архангельской области во времена СССР стали клубами и складами. Восстановить их без профессиональных плотников из артели Дмитрия Соколова было бы невозможно. Он вырастил талантливых мастеров деревянного зодчества, которые знают секреты старинных технологий. Удивительно, но некоторые плотники — убежденные коммунисты. Да и многие волонтеры — люди неверующие, для них храмы — в первую очередь культурное достояние, память и история.
Фотограф Станислава Новгородцева отправилась с волонтерами в экспедицию по Архангельской области.
Фото: Станислава Новгородцева
Мастерская фонда «Вереница» в Москве, где желающих обучают плотницкому делу.
Фото: Станислава Новгородцева
«Я представляла архангельские села пряничными и нарядными, как каргопольские игрушки, — признается Станислава. — Но увидела привычную картину постсоветской антиутопии: разбитые дороги, гигантские лужи на главной площади, кривые заборы, борющиеся за выживание жители».
Фото: Станислава Новгородцева
Как сказала директор дома культуры одного из сел, во время карантина многие люди возвратились на малую родину: в городе все равно делать было нечего. Но как будто продолжали стесняться своего происхождения и не горели желанием участвовать в развитии села. Многим непонятно, зачем восстанавливать старинный храм, если здесь нет дорог и интернета. Туристы сюда точно не поедут. Но с появлением волонтеров села оживают: людям важно участие, важно, что о них не забыли в «большом мире».
Фото: Станислава Новгородцева
В Архангельской области многие храмы расположены на берегах рек и названы в честь святого Николая — покровителя путешественников.
Фото: Станислава Новгородцева
Если раньше волонтеры сами искали храмы на карте области, то теперь в фонд за помощью обращаются и местные жители.
Фото: Станислава Новгородцева
«Вереница» не только спасает объекты деревянного зодчества, но и поддерживает северные библиотеки: привозит книги и даже оплачивает работу библиотекарей. Сейчас многие сельские библиотеки закрываются из-за нехватки финансирования. Библиотека — центр культурной жизни в селе. Здесь собираются неравнодушные, угощают реставраторов чаем, строят планы на сезон.
Фото: Станислава Новгородцева
На зиму крыльцо укрыли с северной стороны полиэтиленом от дождей и метелей. Храм был построен в 1790 году, закрыт в 1930-х. Фонд «Вереница» реставрирует его с 2009 года.
Фото: Станислава Новгородцева
Роспись выполнена знаменитыми художниками Петровскими в 1879 году. Изображение льва и единорога было традиционным в символике росписи крестьянских домов Русского Севера. Считалось, что их изображения оберегают от злых духов.
Фото: Станислава Новгородцева
Впервые Маргарита восстанавливала храмы в Архангельской области еще в студенческие годы. В вымирающей деревне на берегу Северной Двины волонтеры консервировали комплекс Калежского погоста. Но в 2006 году два деревянных храма и колокольня XVIII века полностью сгорели. Говорили, что кто-то выбросил угли из бани в сухую траву. Маргарита проплакала несколько дней. А потом создала фонд…
Фото: Станислава Новгородцева
Там, где появляются волонтеры, начинают помогать и местные: привозят стройматериалы и продукты, жертвуют сбережения. Для «Вереницы» участие местных очень ценно. Если человек поучаствовал в восстановлении церкви, он точно не будет жечь рядом костер, растаскивать здание на доски и писать на стенах. Ведь теперь этот храм и его детище тоже.
Фото: Станислава Новгородцева
Фото: Станислава Новгородцева
Увы, табличка «Памятник культуры», которая должна оберегать деревянное наследие, в реальности не спасает. По словам волонтеров, подступиться к такому зданию фонду гораздо сложнее: после бесконечных официальный утверждений и согласований стоимость реставрации увеличивается в разы. Фонд законсервировал дом Осипа Буракова, чтобы он не разрушался дальше.
Фото: Станислава Новгородцева
Фото: Станислава Новгородцева
«Люди на Севере особенные, как мне кажется, — рассуждает Станислава. — Они достаточно замкнутые, немногословные, не бегут с распростертыми объятиями к первому встречному, полны собственного достоинства, чувства гордости. Их доверие нужно завоевывать — по-другому никак, но мне это очень импонирует».
Фото: Станислава Новгородцева
Фото: Станислава Новгородцева
Дом построен в 1860 году и является объектом культурного наследия, о чем гласит табличка на фасаде. Однако ни официальные власти, ни нынешние владельцы не спешат его восстанавливать.
Фото: Станислава Новгородцева
Фото: Станислава Новгородцева
Смотришь — люди начинают ходить в понемногу оживающую церковь, вспоминают семейные истории: «В этом храме еще мою бабушку крестили…»