15 декабря 2007 года в здании РИА Новости состоялась пресс-конференция начальника Генерального штаба Вооруженных Сил РФ Юрия Балуевского и заместителя министра иностранных дел России Сергея Кисляка. Основной темой, как отмечается в официальном сообщении на сайте ВС РФ, было введение Россией 12 декабря моратория на ДОВСЕ и расширение НАТО на восток. В частности, были подведены промежуточные итоги и дана оценка российско-американских консультаций по ПРО.
Аргумент
Тем не менее, несмотря на весьма обширную повестку дня, главным на пресс-конференции оказалось не замораживание ДОВСЕ и не российско-американские переговоры, а заявление Юрия Балуевского о возможности ответного ядерного удара РФ в том случае, если с территории Польши будет пущена американская противоракета для перехвата баллистических ракет из Ирана. Вероятно, начальник Генштаба увидел в этом один из самых веских аргументов, чтобы удержать Польшу от согласия развернуть на своей территории элементы ПРО США - 10 противоракет.
Особые вес этому аргументу придает тот факт, что, по словам Балуевского, ответный пуск ракет со стороны РФ при появлении американской, или если угодно "польской", противоракеты, последует даже без вмешательства человека - просто сработает автоматизированная система российской ПРО. Динамика процесса такова. "Если предположить, что когда-либо Иран попытается нанести ракетный удар по США, то противоракеты, стартовавшие из Польши для их перехвата, будут лететь в восточном направлении, то есть в сторону России", - отметил Балуевский.
При этом российские средства предупреждения не смогут распознать, что именно летит: "безобидная" противоракета или же атакующая межконтинентальная баллистическая ракета (МБР) с ядерной боеголовкой. По форме и размерам противоракета и самая распространенная МБР "Минитмен" практически не отличаются, а средств, которые бы позволили идентифицировать в полете головную часть МБР или же поражающую ступень противоракеты, нет. Произойдет непоправимое. Вывод: использование американских противоракет, которые планируется установить в Польше, просто невозможно, и вся затея бессмысленна.
Угроза
Тем не менее слова Юрия Балуевского были восприняты именно как угроза. Премьер-министр Польши Дональд Туск на следующий же день назвал заявление начгенштаба РФ "недопустимым". "Когда я слышал слова российского генерала об автоматической реакции, то мне вспомнились самые плохие времена", - добавил Туск. Очевидно, что под "плохими временами" Туск имел в виду эпоху "холодной войны", когда никакого диалога между противостоящими блоками не было вовсе, а стабильность поддерживалась непреходящей ядерной угрозой.
Чисто внешне ситуация и впрямь похожа: ядерный удар, оказалось, вновь выступает последним доводом. Но с другой стороны, сама "холодная война" закончилась после того, когда появились гарантии и договоренности, что над территорией бывшего врага не пролетит ракета или противоракета от сегодняшнего друга. Таким образом, о "плохих временах" напоминают не только слова Балуевского, но вся ситуация в целом, сложившаяся вокруг элементов ПРО США в Европе. Туск не первый, кто это заметил.
Может, отчасти поэтому польский премьер не ограничился критикой Юрия Балуевского, но также отметил, что переговорам с США о возможном размещении в Польше противоракет будет дана несколько иная направленность. По словам Туска, он попросил министра обороны Богдана Клиха и министра иностранных дел Польши Радослава Сикорского внимательно изучить весь процесс хода переговоров с США по ПРО, которые вел его предшественник Ярослав Качиньский. Польский премьер заявил, что намерен жестко поговорить с американцами, вплотную заняться безопасностью Польши и обеспечить ее интересы.
Другая Польша
А польские интересы Дональд Туск понимает иначе чем Качиньский, чью политику отличала резкая проамериканская направленность, в жертву которой зачастую приносились отношения с ЕС, с одной стороны, и с Россией - с другой. Туск выиграл внеочередные парламентские выборы и сменил Качиньского в премьерском кресле во многом благодаря обещанию устранить этот перекос во внешней политике. Как отмечают многие наблюдатели, он все же более ориентирован на ЕС, чем на США. В качестве сигнала о смене приоритетов во внешнеполитическом курсе Польши можно рассматривать озвученное Дональдом Туском намерение вывести до конца 2008 года польский контингент из Ирака.
Однако в своем выступлении на пресс-конференции Юрий Балуевский, говоря о позиции Польши в вопросе по ПРО, в качестве иллюстрации привел почему-то именно слова ушедшего в отставку Ярослава Качиньского. Тот якобы заявил, что главная задача планируемого размещения в Польше элементов ПРО США - не предупреждение нападения со стороны Ирана или КНДР, "а защита Польши от России", которая до сих пор будто бы не согласилась с происшедшими с 1989 году переменами и считает Польшу зоной своего влияния.
Чем это объяснить, - незнанием политических реалий или, напротив, продуманным стремлением надавить на более покладистого польского премьера, чтобы добиться от него уступок в свою пользу, - сказать сложно. Элемент давления все же есть. К примеру, за несколько дней до выступления Юрия Балуевского президент Белоруссии Александр Лукашенко заявил во время визита Владимира Путина в Минск, что граничащая с Польшей Белоруссия готова сыграть свою роль в вопросе о ПРО. Наблюдатели тут же предположили, что в Белоруссии могут быть размещены российские ядерные ракеты. Другой вопрос: насколько вообще эффективно давление в отношениях с Польшей? Пока реакция Туска была сдержанно-негативной: "недопустимые высказывания", плюс обещание министра иностранных дел Сикорского, что окончательное решение Польша будет принимать самостоятельно.
Походы и метОды
Польше, как, впрочем, любой стране, не нужны осложнения с Россией - до тех пор, разумеется, пока Россия сама не превратится в глазах поляков в "осложнение". Неприятность в том, что на фоне последних внешнеполитических действий РФ предупреждение Балуевского воспринимается все же как угроза. Только 12 декабря Россия заморозила действие ДОВСЕ - решение вполне обоснованное, так как кроме РФ, Украины, Белоруссии и Казахстана его никто не ратифицировал, однако не секрет, что НАТО и ОБСЕ трактуют это как удар по основам общеевропейской безопасности. 11 декабря российские палубные Су-33 с авианосца "Адмирал Кузнецов" были замечены над норвежскими нефтедобывающими платформами примерно в 100 километрах от Бергена, где находится база подводных лодок НАТО. В августе РФ возобновила воздушное патрулирование дальней авиации, и российские бомбардировщики вновь появились над северной Атлантикой. В декабре на боевое дежурство заступил второй дивизион мобильных "Тополей-М".
Все это, очевидно, вызывает беспокойство Европы и США. Действия России противоречат их желаниям, но не противоречат международной практике. Российские официальные лица умело используют сложившуюся ситуацию и, взяв на вооружение общую для всех риторику, заявляют, что данные меры направлены на обеспечение собственной безопасности. И вдруг появляется начальник российского Генштаба, который открыто говорит об угрозе атомной войны. Зачем? Почему так не вовремя? При этом сам Юрий Балуевский привел на конференции пример США, которые на переговорах по ПРО в Москве в октябре 2007 года говорили одно, а потом прислали официальные письменные предложения, где утверждается совершенно другое.
"В целом, предложения США являются для российской стороны неприемлемыми. Они направлены на то, чтобы продемонстрировать мировому сообществу стремление США решать проблему ТПР ПРО на основе беспрецедентной транспарентности, а также показать неконструктивный (конфликтный) подход к сотрудничеству со стороны России", - заявил Балуевский. И тут же как бы в подтверждение неконструктивности российского подхода сослался на ядерный конфликт как аргумент, чтобы доказать: американской ПРО в Польше не место.
Нет причин сомневаться в том, что залети к нам противоракета, наши системы ее не распознают и последует ответный удар. Однако эту информацию можно было донести до российской и зарубежной общественности по-иному, не через начальника Генштаба. А когда он публично "режет правду-матку" и первым признает возможность ядерного удара как довод в споре вокруг ПРО - это не аргумент и не угроза. Больше напоминает ошибку.