В Европейском суде по правам человека завершилось разбирательство по иску, с которым выступила семья грузинского банковского служащего Сандро Гиргвлиани, убитого несколько лет назад. Суд констатировал, что расследование убийства в Грузии велось недостаточно эффективно, и обязал правительство республики выплатить родственникам погибшего компенсацию в 50 тысяч евро.
В Грузии убийство Сандро Гиргвлиани, в котором оказались замешаны сотрудники МВД, стало одним из наиболее резонансных преступлений последних лет. В грузинской оппозиции, пытавшейся использовать скандал для борьбы с "режимом", сравнивали его с украинским делом Гонгадзе. История примечательна и тем, что скандал был раскручен телеканалом "Имеди", который в то время контролировался олигархом Бадри Патаркацишвили. Именно тогда предприниматель, укрывшийся в Грузии от преследования российской прокуратуры, начал позиционировать себя как противника действующей в республике власти.
На нынешний вердикт Страсбурга уже отреагировала грузинская оппозиция, усмотревшая в решении ЕСПЧ "приговор режиму Саакашвили". Очевидно, в ходе предстоящей протестной кампании (недавно противники Михаила Саакашвили анонсировали очередную попытку устроить "революцию") эти лозунги прозвучат еще не раз.
С другой стороны, и власти могут извлечь из решения суда определенную выгоду. Вердикт ЕСПЧ оказался далеко не столь болезненным для руководства Грузии, каким мог бы быть (суд хотя и отметил небрежность при расследовании, но констатировал, что ответственность за само преступление на государство не возлагает). Позиция суда, которую теперь могут зафиксировать грузинские власти, подтверждает менее серьезные обвинения в их адрес и признает необоснованными более серьезные обвинения.
Очевидно, официальный Тбилиси это понимает. В министерстве юстиции республики уже заявили, что готовы согласиться с вердиктом и уплатить компенсацию.
Убийство
Сандро Гиргвлиани, сотрудник "Объединенного банка Грузии", погиб в январе 2006 года. Его труп со следами побоев и ножевыми ранениями был найден в окрестностях Тбилиси.
Вскоре после смерти клерка на канале "Имеди" вышел сюжет, из которого следовало, что в деле об убийстве замешаны представители МВД Грузии. Фактически речь даже шла о представителях спецслужбы — департамента конституционной безопасности МВД (в Грузии, напомним, министерство внутренних дел выполняет и функции министерства национальной безопасности — ведомства были объединены в рамках реформы правоохранительных органов после "революции роз").
В сюжете говорилось, что убийству предшествовал конфликт между банковским служащим и сотрудниками МВД. Конфликт произошел в одном из столичных кафе. Гиргвлиани зашел туда вместе с другом, неким Леваном Бухаидзе, чтобы повидать свою знакомую. Подругу он застал в компании высокопоставленных представителей МВД (среди них были, в частности, начальник департамента конституционной безопасности Дато Ахалая, начальник службы по общественным связям МВД Гурам Донадзе и начальник генеральной инспекции МВД Василий Санодзе). В обществе силовиков находилась и супруга главы МВД.
Обиженный клерк высказал подруге свои претензии, негативно отозвавшись о силовиках. Затем Гиргвлиани и его приятель ушли. Неподалеку от кафе на них напали неизвестные — затолкали в машину и отвезли на кладбище в окрестностях Тбилиси. Там их стали избивать. Приятелю клерка удалось сбежать. Гиргвлиани был позднее найден мертвым. Впоследствии выяснилось, что когда похитители бросили его и уехали, он был еще жив, но вскоре скончался от полученных ранений.
При определенном сходстве дела Гиргвлиани с делом Гонгадзе (прежде всего, в том, что касается резонанса и попыток оппозиции использовать скандал для давления на руководство страны) существенным отличием грузинской истории стало то, что виновные в убийстве были наказаны довольно быстро. На Украине прошли годы, прежде чем были осуждены хотя бы исполнители преступления. В Грузии сотрудники МВД (точнее, уже бывшие сотрудники), убившие клерка, были осуждены уже через несколько месяцев.
Версии
Виновными в убийстве были признаны начальник одного из управлений департамента конституционной безопасности Гия Алания и трое его коллег - Автандил Апциаури, Александр Качава и Михаил Бибилури. Официальная версия состоит в том, что с упомянутым конфликтом в кафе их действия напрямую связаны не были. Согласно этой версии, представители МВД заметили клерка, когда он уже выходил из кафе. Тот вроде бы громко выражал свое недовольство и оскорблял одного из силовиков (начальника службы по общественным связям Гурама Донадзе), в обществе которых застал подругу. Из показаний Алании следует, что он и его товарищи услышали, как оскорбляют их коллегу, и решили проучить клерка.
Версия отвела обвинения от сидевших в кафе силовиков (от которых, как полагает оппозиция, исходило указание "разобраться" с оскорбившим их банковским служащим). Сами участники застолья заявили на суде, что вообще не слышали оскорбительных слов Гиргвлиани, поскольку в помещении играла громкая музыка.
Оппозиция, со своей стороны, утверждала, что организаторами убийства были упомянутые Дато Ахалая (начальник департамента конституционной безопасности), Гурам Донадзе (начальник службы по общественным связям) и Василий Санодзе (начальник генеральной инспекции МВД), а также находившийся в кафе заместитель Ахалаи — Олег Мельников. Последнего сторонники альтернативной версии обвиняли и в непосредственной причастности к убийству (на суде одна из свидетельниц рассказала, что Мельников вышел из кафе почти одновременно с Гиргвлиани — и вернулся через 30-40 минут, заявив, что ходил купить сигарет).
Оценка
Оценивая расследование этого дела в Грузии, Страсбургский суд обратил внимание на ряд недоработок. В частности, по информации ЕСПЧ, следователи не допросили некоторых потенциальных свидетелей и не приобщили к делу некоторые улики. Во время судебного разбирательства в Грузии, согласно ЕСПЧ, были ущемлены права родственников погибшего, которым не был предоставлен полный доступ к материалам дела.
Негативную оценку Страсбургский суд дал и дальнейшим действиям властей в отношении осужденных за убийство. По приговору, вынесенному в июле 2006 года, убийцы должны были отсидеть сроки от семи до восьми лет. На деле же они вышли на свободу досрочно. Уже через год (в июле 2007 года) Верховный суд Грузии немного уменьшил им сроки наказания. После этого бывшие силовики попали в число помилованных президентом Грузии (по акту помилования их сроки заключения были сокращены вдвое). В итоге уже в сентябре 2009 года все четверо были освобождены.
Снисхождение, которое грузинские власти проявили к фигурантам этого дела, ЕСПЧ называет необоснованным. В решении суда подчеркивается, что государство должно занимать жесткую позицию в случаях, когда преступления совершаются сотрудниками силовых структур, и на деле доказывать, что они не остаются безнаказанными.
По мнению суда, при расследования дела Гиргвлиани грузинскими властями были допущены нарушения статьи 2 Европейской конвенции о защите прав человека. Эта статья гарантирует право на жизнь (вина властей, согласно вердикту ЕСПЧ, состоит в том, что они не обеспечили эффективного расследования убийства).
При этом более серьезные обвинения в адрес "режима Саакашвили", которые выдвинула грузинская оппозиция, Страсбург не поддержал. В вердикте отмечается, что убийцы Гиргвлиани, согласно данным, которыми располагает суд, действовали по своему собственному усмотрению. "Их действия не были связаны с их официальным статусом [сотрудников силовых структур]", - говорится в тексте решения. Соответственно, их поведение, как отмечает ЕСПЧ, не может служить основанием для того, чтобы возложить ответственность за преступление на грузинское государство.
Решение Европейского суда формально не является окончательным. Теоретически любая из сторон может обжаловать его в течение трех месяцев. В министерстве юстиции Грузии, впрочем уже заявили, что против выплаты компенсации не возражают. Комментируя вердикт, заместитель министра юстиции Тина Бурджалиани обратила особое внимание на то, что повторного расследования дела об убийстве суд не требует. Она отметила, что при рассмотрении аналогичных исков, где речь шла о нарушении права на жизнь, ЕСПЧ, как правило, настаивал на повторном расследовании, однако в данном случае не счел это необходимым. Можно предположить, что для грузинских властей это станет еще одним аргументом в пользу того, чтобы не оспаривать вердикт.