Адвокаты политических активистов, ставших фигурантами уголовных дел, пытаются использовать все способы, чтобы на предварительном следствии их клиенты не оказались в СИЗО. В ход нередко идут личные поручительства депутатов Госдумы, известных деятелей культуры (как в случае с Pussy Riot); нередко за молодого активиста готово лично поручиться руководство вуза, в котором он учится.

Во время последней серии продления арестов по делу о массовых беспорядках на Болотной площади защитники и общественные организации обратили внимание, что вузы ведут себя по отношению к своим студентам по-разному. Так, Степану Зимину его учебное заведение дало не самую лучшую характеристику — и на нее в итоге сослалась сторона обвинения. А за фигуранта «болотного дела» Ярослава Белоусова поручился его декан. «Лента.ру» выяснила у руководства университетов, готовы ли они вступаться за своих подопечных — и как относятся к возбужденным против них делам.

Российский государственный гуманитарный университет (РГГУ)

Студент: Степан Зимин

Степан Зимин находится под стражей с 9 июня 2012 года. Он обвиняется в участии в массовых беспорядках на Болотной площади и нападении на полицейского. Как рассказал следствию пострадавший сотрудник, в толпе граждан, бросавших в ОМОНовцев камни, он увидел студента РГГУ. Зимин, по словам полицейского, «прицельно кинул в него куском асфальта размером 15 на 15 сантиметров», попал и сломал правоохранителю палец.

По словам адвоката Степана Зимина Максима Пашкова, университет «поначалу никак не отреагировал на ситуацию». Потом предоставил суду характеристику студента, которая была использована против него в судебном постановлении от 30 октября 2012 года — якобы, Зимин плохо учил арабский. «Впоследствии я разговаривал с одним из руководителей вуза, который хотел помочь, но в итоге выступить с поручительством у него так и не получилось», — отметил Пашков.
Зимин учится в РГГУ на кафедре востоковедения на факультете истории, политологии и права.

Студент: Максим Солопов

Максим Солопов обвинялся в нападении на администрацию города Химки 28 июля 2010-го. В городе в то время в самом разгаре был конфликт, связанный с вырубкой Химкинского леса. Толпа антифашистов закидала здание камнями и бутылками, молодые люди разбили несколько окон, сломали входную дверь. Пострадавших не было. Через несколько дней Максима Солопова и активиста Алексея Гаскарова арестовали, их обвинили в хулиганстве. Солопов тогда переходил на пятый курс факультета истории, политологии и права РГГУ. Специализировался он на истории стран Латинской Америки. В Можайском СИЗО Солопов провел половину первого семестра — до октября 2010 года. Затем ему сменили меру пресечения на подписку о невыезде. В июне 2011-го суд признал Солопова виновным и приговорил к двум годам условного заключения.

«Вуз мне, естественно, помогал, — рассказал Солопов. — И в первую очередь, что касается каких-то характеризующих личность материалов, которые были представлены суду. Положительные характеристики мне дали мои преподаватели, научный руководитель Галина Ершова. Она и преподаватель испанского языка дали за меня личное поручительство. Я всем благодарен, потому что это была возможность как-то декриминализировать мой образ в глазах суда». По словам Солопова, после изменения меры пресечения он вернулся к учебе и сдавал экзамены на последней сессии на общих основаниях. За несколько дней до приговора он защитил диплом.

Декан факультета истории, политологии и права РГГУ Александр Логунов:

— Что касается Солопова и неприятностей с Химкинским лесом, то там очень активна была, прежде всего, его собственная студенческая группа и кафедра. У мальчика был достаточно высокий авторитет в группе и было много друзей и, что касается его поддержки, то делалось все возможное. Характеристики мы обязаны давать всем выпускникам, что ж тут делать. У Солопова она была положительная.

С Зиминым ситуация была сложная, потому что в его жизни совпали две неприятные вещи — болезнь и смерть его матери (она была преподавателем факультета — прим. «Ленты.ру») и его участие в этих делах, которые по существу связаны с обвинениями в экстремистской деятельности. Факультету приходилось заниматься организацией помощи его маме — и потом, по возможности, самому Степану. Студенты — вот, правда, не нашего факультета, но университета — организовывали разрешенный митинг в его поддержку.

Информацию о плохой характеристике, в первую очередь, распространил кто-то из его адвокатов. Но что считать хорошим, а что считать плохим? В характеристике было написано, что первые два курса Степан учился очень активно и проявлял интерес к изучению. А дальше была корректировка, что, к сожалению, на третьем курсе стал учиться гораздо хуже. Можно ли написать, что он учится великолепно и отлично, если рядом лежит экзаменационная ведомость, где, мягко скажем, резко отличающиеся успехи? Или нужно врать?

В личной характеристике была тоже совершенно неплохая, нормальная, естественная фраза о том, что он склонен отстаивать во всех случаях справедливость так, как он ее понимает. Это плохая фраза или хорошая? Все же можно интерпретировать по-разному. Вот, может, кого-то могла обидеть фраза, что у него не так много друзей на факультете. Чем измерять дружбу? Представьте ситуацию, что у кого-то из близких тяжело заболевает мать. Я сам проходил через это, мои друзья приходили, и мы друг другу помогали, поддерживали и так далее.

Я не буду сейчас говорить о Степане ничего плохого, упаси боже, он сейчас в очень сложной ситуации. Я считаю, то, что ребенок находится в тюрьме, это ужасно, без всяких юридических оценок, по-человечески. Но помогали его матери, в основном, преподаватели факультета.

Представляете, что такое, когда человеку делают операцию на черепе? Там нужно каждый день дежурить, держать человека за руку, когда он выходит после операции, а потом возить каждый день на процедуры. А она много весила, и санитарки не могли ее уложить с койки на каталку. И кто этим занимался? Ездили аспиранты, ездили преподаватели, ездили сотрудники факультетов. Нужно было к ней ездить не раз в неделю, а каждый день, и заметьте, что ни Степана, ни одного из его друзей там не было ни разу. Я ничего не оцениваю, не пишите ничего плохого, это все уже прошло. Это просто к фразе о том, что понимать под понятием дружба.

Касательно поручительства, то Солопову по просьбе его защиты писали поручительства его профессора, с которыми он готовил курсовые. В случае Степана таких обращений к нам не было. Кроме того, что я администратор, я еще и обычный профессор, у меня есть мои студенты, аспиранты — те, с которыми я работаю непосредственно и которых вижу в коридоре не только как студентов факультета. И за подавляющее число из них я дам личное поручение, даже если оно будет сопряжено, как в Америке, с ответственностью за поступки человека на протяжении многих лет. Я с ними работаю, я знаю, что они как молодые люди могут ошибаться: одни случайно, другие и не знают пока, что ошиблись.

Любой человек должен иметь право на ошибку, это один из принципов воспитания. В случае с Солоповым ко мне за поручительством не обращались, его давали профессора, с которыми он работал. В случае Зимина ко мне также не обращались. Я не знаю, как бы я принял такое обращение. Тут важна мера доверия. Если человека переводят из СИЗО под домашний арест, то вы поручаетесь, что человек будет сидеть дома, приходить на проверки и так далее. Чем вы поручаетесь? Если материальным штрафом — это одно. Своей репутацией — это другое. Тут надо более хорошо знать и понимать человека, очевидно.

Вот вы употребляете термин «активист», но университет много делает для всех своих студентов. Вы говорите «активно вступаться» за Зимина? Что значит активно? Нужны деньги на его передачи — пожалуйста. Какая-то еще поддержка — пожалуйста. Мы были первые после его задержания, кто помчался в полицию. Наш заведующий кафедрой права первый помчался выяснять, что там произошло, когда еще никакой информации не было, был только сам факт задержания. Наш проректор и директор историко-архивного института ездил специально в следственные органы, пытаясь получить необходимую информацию. Врать и говорить вам, что если бы ко мне обратились, то я бы написал поручительство? Я не знаю.

Московский государственный университет (МГУ)

Студент: Ярослав Белоусов

Ярослав Белоусов заканчивал четвертый курс факультета политологии МГУ, когда ему предъявили обвинения в участии в массовых беспорядках и нападении на полицейского на Болотной площади 6 мая 2012 года. С 9 июня он находится под стражей. На видеозаписи с Болотной площади видно, как Ярослав кидает в толпу какой-то предмет. «Прицельно бросил в сотрудника ОМОН Филиппова неустановленный твердый предмет желтого цвета шарообразной формы, который попал последнему в верхнюю часть груди справа, причинив тем самым потерпевшему физическую боль», — говорится в материалах дела. По словам жены Белоусова Тамары, медицинское обследование на плече полицейского не нашло каких-либо повреждений.

Белоусов — единственный студент «болотного дела», за которого в суде лично поручился декан — Андрей Шутов. «Факультет сразу поддержал нас, на первом суде мы представили и ходатайство от декана об изменении Ярославу меры пресечения, и характеристику написали ему положительную», — рассказала Тамара. Белоусову оставалось сдать два экзамена, чтобы закончить сессию и перейти на пятый курс. По словам Тамары, «факультет делал все возможное, чтобы вернуть его в учебный процесс».

Личное поручительство декан политологии дал за студента только на последнем заседании по продлению ареста Белоусова. Поручиться за молодого человека, идущего на красный диплом, он был готов сразу, отметила Тамара, но «были вопросы с личным присутствием поручителя на заседании». Характеристику Белоусову дали блестящую: хорошо учился, имел прекрасные отношения со студентами и преподавателями, неконфликтный человек, способный студент, который стремился глубоко изучать предметы. В материалах дела есть отзыв на его курсовую работу, посвященную исследованию массовых акций. Сейчас студент Белоусов находится в академическом отпуске.

Деканат факультета политологии

Декан Андрей Шутов находится на больничном. Как заявили в деканате, ему передали контакты корреспондента «Ленты.ру», но он так и не вышел на связь.

Студент: Надежда Толоконникова

Участница группы Pussy Riot, арт-группы «Война», студентка философского факультета МГУ. Задержана в марте 2012 года после акции Pussy Riot в храме Христа Спасителя. Исполнение песни «Богородица, Путина прогони!» пятью девушками на амвоне храма в яркой одежде и в балаклавах следствие посчитало хулиганством. В августе 2012 года суд признал Толоконникову и двух других участниц группы — Марию Алехину и Екатерину Самуцевич — виновными. Толоконникову приговорили к двум годам лишения свободы. По словам ее мужа Петра Верзилова, философский факультет, с которого активистка ушла за несколько недель до акции, предоставил суду ее в целом положительную характеристику.

Декан философского факультета МГУ Владимир Миронов:

— Давайте мы немножко раньше начнем. Потому что до акции в храме была еще одна акция, в которой Надежда участвовала, в Биологическом музее (участники арт-группы «Война» в феврале 2008 года за несколько дней до президентских выборов пришли в Биологический музей в Москве, разделись в одном из залов и начали заниматься сексом на фоне плаката «Е**ь за наследника медвежонка» перед камерами приглашенных на акцию СМИ — прим. «Ленты.ру»). И с моей позиции как декана эта акция гораздо более неприятна: достаточно посмотреть фотографии в интернете. Теперь что касается моего отношения к этой акции в церкви. Я абсолютно не оправдываю то, что было сделано, но считаю, что нужно было просто людям дать по 15 суток и заставить мыть коридоры в туалетах, да еще и под камеру. Но то, что случилось с ними потом, мне как человеку не очень импонирует.

Мы давали характеристики Надежде, и не один раз. Давали характеристику объективную — и она была абсолютно положительная. Даже те отрицательные моменты ее учебы вроде пропусков занятий были связаны с тем, что она рожала, а потом воспитывала ребенка. Кстати, мы ее именно поэтому и не отчислили после первой акции. Было такое желание. Но она была в декрете, через несколько дней после акции родила, поэтому вопрос об отчислении мы даже не рассматривали. Училась она очень хорошо, четверки-пятерки у нее, девица умная. Занималась гендерными проблемами. По дисциплинарным вопросам — вообще проблем нет. Что касается ее мужа (кстати, более отпетая, на мой взгляд, фигура), мы его отчислили достаточно рано за неуспеваемость. Последний раз буквально неделю назад адвокаты обращались к нам, и я подписывал характеристику Надежды. А перед этим суд обращался. Правда, тогда подписывал ее не я, я был в отпуске, подписывал мой заместитель, но я абсолютно согласен с этим содержанием. Единственное — там была приписка такая эмоциональная, я бы ее не сделал, что мы узнавали о том, чем занимается Толоконникова, скорее из газет. Имелось в виду, что у нее был достаточно свободный график, поскольку у нее был маленький ребенок. Более того, факультет ей один или два раза в связи с этим давал академический отпуск.

По моей информации, за нее из факультета в суде никто не поручался. Я знаю, что были какие-то звонки нашим коллегам, но люди воздерживались от оценок и с поручительством никто не выступил. Для меня же первая ситуация в Биологическом музее была настолько оскорбительна, что при всем уме этой девушки и ее небесталанности выступать с позиции ее заведомой защиты уже не хотелось. Но я не поддерживаю жесткости ее наказания, тем более у нее маленький ребенок.

Были разные ситуации, когда мы помогали своим студентам, жесткие ситуации, но когда мы понимали, что человек оступился. Вот у Надежды, к сожалению, сознательная позиция. Когда-то еще в старые времена, когда Ельцина убрали из горкома, студенты здесь немножко у нас бунтовали. Один студент с нашего факультета пришел ко мне со слезами на глазах, а я тогда был замдекана, и говорил, что теперь его исключат из партии. Я ему говорю, что, ну, конечно, могут исключить, но вы ж выбрали такой путь. Вот, на мой взгляд, Надежда как раз выбрала такой сознательный путь. И по большому счету, зная ее (я с ней не раз общался), она и не очень нуждается в этом поручительстве.

Она и факультет периодически покритиковывала, думала, что мы этого не знаем. За разные вещи: то, что мы близки к религии, то, наоборот, что мы атеисты. Я вижу, что это состоявшийся человек, который знает сторону нашей культуры, связанную с гендерной проблематикой, который пытается немножко в рамках этого тоннеля работать. Вся система акций — она ж не сводилась к тому, что в храме состоялось. Там же была масса акций до этого. Это сознательная позиция, человек ее выбрал — что ей мешать? Если она выбрала судьбу Жанны д’Арк, то пусть реализовывает.

В некоторых случаях эти акции могут наносить вред имиджу факультета, и никуда от этого не денешься. Иногда и пользу — может, народу больше придет. В свое время, когда Земфира к нам поступала, здесь был ажиотаж.

Единственное, что я неожиданно скажу в ее пользу. Я думаю, что это сознательный был ее поступок. Последний раз она приходила ко мне просить академический отпуск, но я сказал, что ей уже нельзя: факультет давал ей отпуск несколько раз. Она шла к диплому, никто ни на чем не настаивал, но она написала заявление по собственному желанию. И сделала это недели за две-три до акции в храме. А это означает, я так думаю, что она, видимо, к этому готовилась, и, в общем-то, написав заявление, сделала хороший шаг в отношении факультета. Потому что факультет не мелькал так много, как мог бы мелькать, если бы она была студенткой. Может, все-таки беседы повлияли какие-то на нее.

Если захочет после отбытия наказания продолжить обучение — без проблем. Во-первых, у нее остались по учебе только государственные экзамены и диплом, а учебный план у нее полностью выполнен. Поэтому никаких проблем с восстановлением у нее не будет, во всяком случае с моей стороны.

Ректорат МГУ

Пресс-секретарь университета Светлана Решетникова пояснила, что ректор МГУ Виктор Садовничий, как правило, за студентов не поручается. «Ректор не может ручаться за студента, так как не знает его лично, в нашей практике это делает декан. МГУ как организация тоже не может поручиться, так как тогда отвечает, что приведет студента при надобности в суд и так далее», — пояснила Решетникова.

Институт литературы и журналистики

Студент: Мария Алехина

Участница Pussy Riot, задержана вместе с Толоконниковой после акции в храме Христа Спасителя. Алехину суд признал виновной в хулиганстве и приговорил к двум годам лишения свободы. Негосударственный Институт литературы и журналистики дал студентке положительную характеристику. Проректор вуза Наталия Бежина выступала в защиту Алехиной в суде, но поручителем за студентку никто из вуза не выступил. С «Лентой.ру» Бежина говорить отказалась. «Не считаю для себя возможным сейчас, когда Маша находится в колонии, давать интервью о ней. Что касается института, мы занимаемся исключительно образованием, и наше отношение к студентам зависит только от степени их вовлеченности в образовательный процесс — другими словами от того, как они учатся и как относятся к своей будущей профессии. С этим у Марии все было в порядке», — пояснила Бежина.

Российский государственный социальный университет (РГСУ)

Студент: Алексей Полихович

Полиховичу 23 года, он студент заочного отделения РГСУ, кафедра конфликтологии. Находится под стражей с 26 июля 2012 года. Сперва его обвиняли в участии в массовых беспорядках на Болотной площади 6 мая. После того, как на пресс-конференции в декабре 2012 года Владимир Путин заявил, что нельзя держать под стражей только за участие в митингах, Полиховичу предъявили обвинение в нападении на полицейского. Показания против него через полгода после событий на Болотной площади дал боец ОМОНа Игорь Тарасов. Он рассказал следователям, что когда полицейские 6 мая задерживали граждан, Полихович вырывал митингующих из рук полицейских и в этот момент ударил Тарасова по руке.

Адвокаты Полиховича обращались в РГСУ за характеристикой при избрании ему меры пресечения. После ареста студент-заочник письменно попросил учебную часть предоставить ему академический отпуск — или считать, что он отсутствует по уважительной причине.

Ректор-основатель РГСУ, почетный президент университета Василий Жуков:

— Сложно давать характеристику студенту формы заочного обучения. Он бывает в университете два раза в год на сессии, и эта сессия длится всего три недели. Студенты-заочники не вовлекаются в какие-то мероприятия, которые проводятся в университете. У них хватает времени только на то, чтобы прослушать курс лекций, принять участие в семинарах и практических занятиях, сдать зачет и экзамены — и вновь отправиться к себе по месту работы. Поэтому наша характеристика — а к нам обращались и следственные органы — сводилась к тому, как он учится. С этой точки зрения Алексею труднее, чем другим студентам. Он поступил на бюджетной основе, но после службы в армии (Полихович служил на Северном флоте — прим. «Ленты.ру») — и многое из школьного курса уже подзабыл. У него отличные оценки по социальной конфликтологии, по философии, по русскому языку. А по математике, например, у него троечка. По другим предметам у него хорошие оценки. На семинарах, на практических занятиях никаких политических предпочтений он не высказывал, по его инициативе никаких дискуссий на политические темы не было.

Я бы к гражданской позиции людей в таком возрасте относился очень внимательно: она еще формируется. И если на этот процесс воздействовать неадекватными их возрасту и психологическому состоянию способами, то можно навредить. Надо учитывать, что у парня за плечами добросовестно, блестяще прошедшая служба в морском флоте, а это не самая простая служба. У него стремление получить самое современное образование, а это похвальное стремление. Если он просто пришел [на Болотную площадь] с теми, кого считал своими товарищами и заступился за них, то это одна ситуация. А если он нарушил закон, то, конечно, любой гражданин за это должен отвечать. Но надо понимать, что мы хотим получить. Если мы хотим получить убежденного сторонника протестного способа реакции на то, что ему не нравится, тогда давайте активизировать карательные возможности государства. А если мы правоохранительную систему рассматриваем как способ корректировки поведения гражданина, тогда это другой подход. Я бы, во всяком случае, даже если он что-то нарушил, подошел к этому с некой долей снисходительности. Это имело бы больший воспитательный эффект, чем жесткая оценка.

Нас о поручительстве никто не спрашивал и не просил. Но это странно было бы, если бы за поручительством обращались к нашим преподавателям: он заочник и появлялся редко. Но я не только являюсь академиком РАН, я имею еще гордое звание учителя. И при учете, что Алексей доставил неприятности правоохранительным органам, я бы его как учитель все-таки в той трудной жизненной ситуации поддержал. Я не считаю Алексея человеком, потерянным для нашего общества, и человеком, на которого можно воздействовать только мощью карательного потенциала государства. Если для правоохранительных органов это имеет значение, то я готов это сделать [поручиться]. Но я думаю, что большее значение это имеет для Алексея. Когда молодой человек после службы в ВМФ столкнется с солидарной поддержкой академика Жукова, то это придаст ему ответственности, в том случае, если он попадет под домашний арест. Во всяком случае, я думаю, что по сравнению с [фигурантом дела «Оборонсервиса» Евгенией] Васильевой у него на это больше прав. Но это не означает, что у нынешнего ректора, моей преемницы, такая же позиция, хотя я не думаю, что и ее отношение будет существенно отличаться. Наверное, ректор как административное лицо имеет больше ограничений на выражение своих взглядов.

Для меня это некая неожиданность, что наш студент оказался на Болотной площади. Там можно увидеть студентов других вузов. Наши студенты готовятся для дальнейшей работы в социальных учреждениях, которые работают с социальным самочувствием населения. Поэтому у них есть биографическая предрасположенность, чтобы откликаться на нужды населения, принимать участие в решении проблем тех, кто оказался в трудной жизненной ситуации. Наших студентов можно увидеть чаще на мероприятиях на Поклонной горе, на патриотических мероприятиях, которые связаны с реакцией молодых людей на историю нашего государства, на эпизоды Великой Ответственной войны, на собраниях общества российско-китайской дружбы. Наши студенты с уважением относятся к истории, к дедам, отцам, старшим братьям. Они вообще почтительно относятся к государству. И, конечно же, когда они чем-то недовольны, есть возможность высказать это на дискуссионных площадках. Поэтому участие наших студентов в каких-то протестных формах, когда они знают, что гораздо эффективнее другое решение проблемы, для меня немного печальное событие.

Московский государственный открытый университет (МГОУ)

Студент: Игорь Полозенко

Студент второго курса юридического факультета 18-летний Игорь Полозенко оказался под домашним арестом в январе 2013 года. По версии следствия, 19 января толпа антифашистов, в которой был Полозенко, прорвалась в общежитие на Большом Саввинском переулке, принадлежащее «Мосшелку». Частные охранники не пускали молодых людей к жителям общежития, которым грозило выселение. Собственник отключил в помещениях свет, и активисты принесли в общежитие еду и питьевую воду. Когда охрана заявила, что в здание они не попадут, леворадикалы расшатали ворота и, сметая на пути охрану, прорвались к жильцам. По словам защиты Полозенко, молодого человека в прорывающейся толпе не было. Он зашел в общежитие после, но ему и 24-летнему Грачье Погосову предъявили обвинения в хулиганстве. На суде по избранию меры пресечения вуз предоставил студенту положительную характеристику.

Декан юридического факультета МГОУ Владислав Ершов:

Все задолженности, возникшие из-за его пребывания под домашним арестом, он сможет сдать, когда прибудет в университет. Ко мне приходила его мама и просила выдать на него характеристику для суда. Мы выдали положительную характеристику, соответствующую его поведению в университете. Запроса из правоохранительных органов на его характеристику пока не поступало, но в случае его поступления содержание характеристики не изменится.

Почему никто не поручился за него лично? В этом не было нужды. Обратилась мама — мы все ее просьбы удовлетворили, потому что студент характеризуется у нас хорошо. Я не знаком с материалами дела и не знаю, как он себя конкретно вел. Если в его действиях действительно были признаки правонарушений, то, естественно, это его не красит как будущего юриста. То есть поручаться у меня нет никаких юридических оснований, для этого нужно знать все тонкости дела.

Новосибирский государственный технический университет (НГТУ)

Студент: Артем Лоскутов

Художник Артем Лоскутов из Новосибирска известен тем, что придумал «Монстрацию» — митинги и шествия с абстрактными и бессмысленными лозунгами, которые стали популярны и в других городах. В мае 2009 года его задержали сотрудники Центра по борьбе с экстремизмом ГУВД по Новосибирской области. При обыске у Лоскутова нашли 11 граммов марихуаны. Друзья и сам активист утверждали, что наркотики ему подкинули. Почти месяц Лоскутов провел в СИЗО, потом ему изменили меру пресечения. В марте 2010 года суд признал активиста виновным в хранении наркотиков и обязал выплатить штраф в 20 тысяч рублей.

«Первое, что я от вуза увидел — это характеристики. Я там учился и работал в информационном центре, адвокаты и друзья собрали пачку характеристик. И кафедра писала, и коллеги, и директор, и всякие разные деканы. Отзывы были положительные, я прочитал о себе много неожиданного, было очень трогательно. Приходило в суд начальство и коллеги из вуза давать показания по характеристике личности», — рассказал Лоскутов.

Через час после выхода из СИЗО, когда активисту изменили меру пресечения, Лоскутов уже защищал диплом. «Меня в то время не увольняли и не отчисляли из вуза. После выхода из СИЗО я встречался с одним из проректоров. Он сказал, что накануне к нему приходили из центра "Э" и пытались наезжать на вуз, что он плохо работает касательно профилактики среди студентов по антиэкстремистским делам. Он сказал им, что вуз учить не надо и никакого отношения к вузу ваши ведомства не имеют», — пересказал Лоскутов. Активиста же проректор спросил, чем он занимается. Лоскутов ответил, что разбирается с судом и никаких преступлений совершать не планирует.

«Он мне пожелал удачи и сказал быть осторожней. Вот и все. Еще я писал заявление о социальной помощи, и какие-то небольшие деньги мне давали. Я не помню, может, были поручительства за меня из вуза. Но ни они, ни поручительства от депутатов Госдумы не сработали», — отметил Лоскутов.

Первый проректор НГТУ Геннадий Расторгуев:

— Со стороны вуза подписана характеристика положительная [на Артема Лоскутова], я подписывал ее сам. Насколько я знаю, он работал у нас в информационной службе и мы знать не знали, что он какой-то активист. Что он там «монстрацией» руководил, мы узнали из газет, а внутри НГТУ никаких действий не было.

Такого, чтобы кто-то из ректората поручался за студента, на моей памяти не было. Обычно люди, которые студента хорошо знают, пишут характеристику, а мы ее подписываем. К Лоскутову никаких замечаний не было. Когда суд у него начался, я с ним разговаривал. Говорю: Артем, ты вот на стороне делай что хочешь, но сделай так, чтобы на вуз ничего не попадало. Конечно, мы не хотели бы, чтобы наши студенты употребляли наркотики, занимались где-то бандформированием. Но в данном случае речь шла не об этом, а о том, что он активист какого-то движения «монстрация». Я просил, чтобы он на плакатах не писал какие-то оскорбления в адрес вуза, чтобы он не был человеком, который от имени НГТУ зазывал людей на свои сборища.

Насколько я понял, определенные службы не очень были в восторге от положительной характеристики, которую я подписал. Лично я чуть ли не из газет я узнал, что якобы вроде наркотики у него были найдены. Что на самом деле произошло, не знаю. Мы написали, что он в НГТУ проявил себя с хорошей стороны и не был уличен в употреблении и тем более распространении наркотиков.

Если я не знаю студента, я не буду поручаться за него. Обычно студент ближе преподавателю, декану. У нас же тысячи студентов. Но, в принципе, поручительство, конечно, возможно.

Казанский национальный исследовательский технический университет им. Туполева

Студент: Дмитрий Каруев

Дмитрий Каруев — член незарегистрированной партии «Другая Россия». Во время учебы на очном отделении 15 сентября 2011 года провел в Казани акцию — зашил себе рот нитками и встал у памятника Шаляпину. В руках другоросс по очереди держал плакаты «Нет полицейскому государству!», «Нет ментовскому беспределу» и «Я зашил рот в знак протеста против репрессий оппозиционеров со стороны Центра "Э" и ФСБ». Тогда Каруева не задержали, но через несколько месяцев суд признал, что активист оскорбил майора Николая Горбунова, который следил за порядком на акции.

Прессе Каруев заявлял, что «майор Николай Горбунов всячески мешал пикету», задавал ему вопросы «несмотря на зашитый рот», смешил и отказывался предъявить документы. По сообщению Московского центра «Карнеги», позже во «Вконтакте» появился аккаунт от имени майора Горбунова, «где сотрудник полиции был представлен в карикатурной форме». В сети также опубликовали фотографии майора, «обрисованные свастикой». Следствие посчитало, что честь мундира порочит именно Каруев. На активиста завели завели уголовное дело по статье 319 УК РФ (оскорбление представителя власти).

В апреле 2012 года суд приговорил студента-другороса к 180 часам исправительных работ. Отработав чуть меньше половины положенного, Каруев заявил, что не собирается работать «на этот буржуазный режим бесплатно». Через несколько месяцев суд вынес постановление о том, что за неисполнение наказания Каруев должен отбыть 12 суток в колонии-поселении.

Известность в Москве Каруев получил в мае 2012 года. 6 мая накануне инаугурации президента он проводил одиночный пикет в Чебоксарах у приемной Владимира Путина. Каруев и соратники держали портрет будущего президента в траурной рамке. Как впоследствии постановил суд, Каруев «взял портрет Путина и плюнул на него, поскольку ему не нравится Путин, он испытывает к нему неприязнь, и тем самым хотел выразить свое отношение к избранию Путина на третий срок президентом». За мелкое хулиганство Каруева приговорили к 15 суткам административного ареста. По мнению суда, он пренебрег «интересами общества, других людей, проигнорировал правила приличия». Сам активист утверждал, что он не плевал на портрет Путина, а только чихнул на него. Каруев также организовывал в Казани и Чебоксарах акции «Другой России» по 31-м числам, пикеты против новой реформы образования и так далее.

Во время акции у приемной Путина в Чебоксарах активист уже перевелся на заочное отделение. По его словам, сделать это пришлось под давлением руководства университета. «Мне просто поставили условие: либо я ухожу на заочное, либо вообще никак не заканчиваю. На вуз было давление со стороны ФСБ», — рассказал Каруев. На другую форму обучения он перевелся в декабре 2011 года, до этого, по его собственным словам, Каруева каждую неделю вызывали в ректорат для профилактических бесед.

В КГТУ, утверждает Каруев, он учится в институте автоматики и электронного приборостроения на специализации «Биотехнические и медицинские аппараты и системы» на третьем курсе. Но декан, который возглавил факультет уже после перевода Каруева, заявил, что такого студента не знает. В списках студентов-заочников его нет, сказали «Ленте.ру» в приемной. После перевода Каруева в университете полностью поменялся руководящий состав. В вуз пришел новый ректор, бывший министр образования Татарстана, и практически полностью сменил команду. Впрочем, работающая несколько лет в университете начальник управления внеучебной работы Ирина Халитова тоже заявила, что студента Каруева не знает.

Начальник управления внеучебной работы КГТУ Ирина Халитова:

— Не знаю его вообще. Нам прокуратура про него ничего не говорила. Обычно сообщает, чтобы внимание было пристальное к таким студентам. Преподавателям, с которым работал студент, сообщают, чтобы мы работали, обратили внимание, из какой он группы, какой факультет. Нам предоставляют информацию о преступлениях или нарушениях общественного порядка студентами. Мы очень активно реагируем, в работе с молодежью есть разные способы. Можно отругать, если человек пропускает занятия. А если речь, например, о том, что студент отказывается проходить наркоосмотр, то это палка о двух концах. С одной стороны, он как человек имеет право отказаться. Но с другой, политика партии такова, что если принято решение о таком осмотре в университете, то студенты в принципе добровольно вступают в наши ряды и дают согласие о прохождении наркотеста. Здесь идет беседа на убеждения и так далее. Если мы получаем информацию, что студент задержан за правонарушение, то мы собираем сразу же совещание, приглашается куратор академической группы и обсуждается проблема. Мы думаем, как действовать, ведутся разъяснительные беседы, у нас есть специальная психологическая служба. Есть юридическая служба, которая включается, если надо, в процесс. Вуз никогда не остается в стороне. Но я хочу сказать, что беседы ведутся со всеми студентами. Когда партию «Единая Россия» выбирали, то мы объясняли о работе правительства, о том, какие есть программы поддержки талантливой молодежи, какие есть стипендии. Я объясняю, что мы настраивали людей на выборы, на то, что они должны проявить свою гражданскую позицию. В любом случае, какое бы нарушение ни было, со студентом однозначно ведется работа, ведется беседа.