Евросоюз на протяжении целого ряда лет выглядел не только небывалым объединением стран, добровольно отказавшихся от части суверенитета, но и новым центром силы глобального масштаба. Однако в реальности стать им так и не смог. Напротив, за очень короткий по историческим меркам срок Европа из центра мирового развития и арены противостояния ведущих держав превратилась в конгломерат стран, поглощенных собственными проблемами. Что ждет Евросоюз в текущем году? Об этом читайте в новой главе прогноза «Международные угрозы-2015», подготовленного для «Ленты.ру» агентством «Внешняя политика».
Экономический кризис сделал очевидным, что неопределенность путей дальнейшего развития ЕС может оказаться более пагубной, чем глубокая интеграция, лишающая страны их суверенитета, или дезинтеграция. Реформистский потенциал Лиссабонских соглашений иссяк, и несмотря на «кризис согласия» с начала нового десятилетия мы наблюдаем новую актуализацию интеграционного дискурса. Самое сложное, что предстоит в ближайшей перспективе — это изменение договоров ЕС. Об этом, как о насущной необходимости говорил еще в ноябре 2012 года прежний глава Еврокомиссии Баррозу: «Нам нужен настоящий, глубоко интегрированный экономический и валютный союз для того, чтобы преодолеть кризис доверия».
Лиссабонские соглашения, определявшие развитие ЕС в последние годы, представляли собой замену одних компромиссов другими. В первую очередь это касается введения с 2014 года новой системы голосования по принципу «двойного большинства» — решения в Совете будут приниматься только в случае, если за них проголосовали более 55 процентов стран (более 15 стран), представляющих не менее 65 процентов населения ЕС. Пока еще любое государство ЕС может инициировать возвращение к правилам Ниццкого договора, но с 2017 года новый принцип станет единственным.
Решения по наиболее важным вопросам, касающимся внешней политики и политики безопасности, налогов, ключевых экологических вопросов, совместной работы национальных правоохранительных органов и судебных систем по-прежнему должны приниматься единогласно. Однако тенденции таковы, что принятие решений квалифицированным большинством должно со временем распространиться и на эти сферы. Таким образом самые сильные и населенные страны ЕС смогут расширить свой контроль над европейскими процессами. Дольше всего сопротивление «диктату большинства» можно ожидать в сфере внешней политики и вопросах безопасности.
Заседание Европарламента в Страсбурге
Фото: Gerard Cerles / AFP
На фоне продолжающегося экономического кризиса особенно активной может стать начатая в 2011–м политика создания регуляторов для надзора в различных сферах экономики. Уже сейчас это банковская и страховая отрасли, рынок ценных бумаг, энергетика и так далее. Учреждение все новых европейских регуляторов и наделение их правом контроля над национальными регуляторами может затронуть очень многие области. Обретя вес, они станут весомыми наднациональными институтами ЕС и превратятся в серьезный инструмент брюссельского диктата.
Усиление контроля и репрессивных форм управления так же хорошо просматривается в развитии судебной системы ЕС. Растет число специализированных трибуналов, каждый из которых предназначен для рассмотрения вопросов в своей узкой сфере. Европейские суды уже сейчас принимают решения, за которыми следуют серьезные политические или экономические последствия, а сама система правосудия постепенно обретает черты подлинной власти. Это попытка компенсировать слабость европейского объединения, то и дело ощущающего сопротивление национальных правительств и пребывающего в постоянном поиске компромисса.
Несмотря на активное формирование наднациональных институтов, в некоторых вопросах по-прежнему важны демократизм и солидарность. В 2014 году главы государств и правительств Европейского союза впервые договорились о подготовке единого плана развития на ближайшие годы — своего рода правительственной программы ЕС. Документ получил название «Стратегический план сообщества во время перемен». В нем попытались сочетать стремление Германии к более эффективному управлению и координации экономической политики, призывы Франции и Италии к большей солидарности с польскими и британскими требованиями большей открытости в отношении стран, не входящих в зону евро. «Стратегический план» предусматривает поддержку Соглашения о свободной торговле с США, содействие экономическому росту, повышение конкурентоспособности объединения, создание единого энергетического союза и проведение более согласованной внешней политики.
Начало подлинного восстановления мировой экономики можно в целом ожидать не ранее 2016 года, хотя многое зависит от того, какие действия предпримут для борьбы с кризисом ведущие страны. До этого очередной спад накалит обстановку в основном, как и прежде, в Южной Европе. Венгрия, Болгария, Хорватия, Греция, Испания, Италия, Португалия, Кипр переживут новый спад производства и снижения занятости. Не исключено, что кризисная ситуация несколько усугубится во Франции, Ирландии и в ряде скандинавских стран — в Финляндии, Швеции, Дании.
По всем параметрам улучшится состояние британской экономики, а также в государствах Восточной Европы — в Польше, Чехии и Словакии. Страны, не входящие в еврозону, окажутся в большем выигрыше. Явное исключение — немецкая экономика, которая останется локомотивом ЕС, что будет способствовать дальнейшему укреплению позиций Берлина в Европе.
Фото: imago / Future Image /East News
Жизненно важна для экономики ЕС основанная на инновациях реиндустриализация. Одна из сфер, способная стать локомотивом роста в Европе, — энергетика. Инвестиции в нее могут искусственно стимулироваться за счет призывов к достижению энергетической независимости.
Больших инвестиций потребуют и масштабные инфраструктурные проекты, призванные способствовать диверсификации источников снабжения Европы энергоресурсами, а также окончательному формированию общего рынка газа и электроэнергии. План создания Энергетического союза должен быть представлен уже сейчас, а первых ощутимых результатов стоит ждать примерно в течение последующих двух лет.
До 2020 года ЕС, по всей видимости, останется в прежних границах и будет насчитывать 28 государств. В июле 2014 года Жан-Клод Юнкер заявил, что в ближайшие пять лет расширения ЕС не предвидится. Однако не исключено, что вариант «особого членства» в ЕС попытается продемонстрировать Великобритания. Тем не менее вряд ли она решится покинуть Союз. Лондон желал бы отвернуться от европейских проблем, но не может позволить себе отказаться от имеющихся инструментов влияния в ЕС. Для Великобритании объединение Европы в любых формах всегда представляло проблему, в том числе и сейчас, когда Евросоюз развивается в режиме германоцентризма. К тому же на фоне усиления Берлина для американской политики ценность Лондона в качестве ключевого союзника США неизбежно ослабеет со временем, и выход из ЕС мог бы привести к политической маргинализации Великобритании.
Главная проблема европейской политики состоит в том, что не сложился как таковой общеевропейский интерес. Не произойдет этого и в 2015 году. Подобно национальному интересу, он должен иметь глубокие исторические основания и пройти через испытания катастрофами.
Но сейчас налицо очевидные признаки того, что Европа начинает формировать иерархию приоритетов в сфере мировой политики и ставить перед собой более масштабные задачи. Иначе она обречена оказаться на периферии мировой политики.
