Катя родилась в богемной московской семье — дед-авиаконструктор, никогда не работавшая красавица-бабушка, папа — физик, в начале 1990-х вполне спокойно переквалифицировавшийся в финансиста, мама — хоть и приезжая, но удачно устроившаяся преподавать в престижной музыкальной школе.
При таком раскладе остаться без образования, хорошей работы, «правильного» мужа и квартиры где-нибудь в центре Москвы или недалеко от него было почти нереально. И Катя получила все, кроме последнего — жилья. Сейчас она — обычная ипотечница, обитающая в панельном доме возле МКАД. А в квартире с высокими потолками недалеко от «Белорусской», где она счастливо жила много лет, поселился чужой человек. Своей историей Катя поделилась с «Домом»:
Мне слишком много лет, чтобы в чем-либо винить родителей, но сразу признаюсь — «понять и простить» мать, как это сейчас модно, я не хочу и не могу. У нас была нормальная семья, но она — типичный скорпион — все разрушила. По порядку. Когда мама с папой поженились и родилась я, дедушка — папин папа — «выбил» для молодой семьи отдельную квартиру. Как он это сделал — точно не знаю, но понятно, что помогли связи.
Потом грянула приватизация, и жилье, по указанию деда, оформили в равных долях на меня и на отца. Мать наверняка возмущалась, но перечить не смела. И жили бы хорошо, но мать допекла отца истериками — скандалить по поводу и без она умела и любила — и он ушел. Делить ничего не стал и свою половину квартиры просто подарил уже бывшей супруге, а себе забрал машину. Сам поселился в съемной «однушке» в спальном районе.
Дедушку этот развод сильно «подкосил». Он умер через полгода, при этом квартиру на Ленинградском проспекте завещал дочери — моей тетке. Может, и хотел отца включить в завещание, но побоялся, что у него все отберет бывшая невестка.
Фото: Peter Oswald / StockSnap.io
Я осталась жить с мамой. С ней мы сразу приняли обоюдное решение — приводить в дом мужчин не будем. Поэтому когда я вышла замуж (муж, кстати, ходил в ту самую «музыкалку», где преподавала мама — то есть здесь можно ее поблагодарить за знакомство), сразу съехала. Мы с мужем сначала жили с его родителями, потом взяли ипотеку и купили квартиру в старом спальном районе около МКАД.
Мать продолжала жить в просторной «трешке» одна, но спустя пару лет — вопреки нашим договоренностям — пустила в дом постороннего. Познакомилась с ним на каком-то преподавательском сборище. Он вроде бы приличный, цитирует классиков, отличает Гоголя от Гегеля, расшаркивается, когда я прихожу. Но не работает. Сидит целыми днями один в нашей квартире.
Надо сказать, у меня и раньше были претензии к матери — ну чего бы сразу не предложить разменять «трешку», когда я замуж вышла. Она могла бы купить квартиру тоже в центре, но поменьше, а остаток мы бы использовали для погашения ипотеки. Но я гордо молчала — до сих пор.
Недавно попыталась откровенно с ней поговорить. Сказала — меня не устраивает, что я должна выплачивать ипотеку, отказывая себе во многом, когда в наполовину моей квартиру живет и здравствует какой-то мужчина. Мы с мужем хоть и не бедствуем, но серьезно себя ограничиваем: продукты покупаем в дискаунтерах, одежду — подешевле, в кино лишний раз не сходим, от машины отказались, потому что в кризис ее содержать стало слишком дорого. И за границей бы не побывали, но, слава богу, муж часто ездит в командировки и меня берет с собой.
Мать в ответ заявила — абсолютно спокойно — что квартира поменьше ей не подходит, потому что в одной комнате у ее спальня, в другой — гостиная, а третья — моя — это «кабинет» ее нового мужчины. Спрашивается, зачем ему кабинет, если он не работает?
Фото: Richard Tilney-Bassett / StockSnap.io
Я напомнила матери о нашей договоренности — никого в квартиру не приводить. Это жилье, в свое время подаренное дедом новой семье — ей, отцу, мне, но не постороннему дяде. Считаю, что мать не имеет морального права создавать другую семью на наших общих метрах.
Меня просто разрывает от злости. Кстати, у маминого мужчины есть свое жилье в Москве — однокомнатная квартира в районе «Пражской». Он в ней сам не живет и не сдает ее, мотивируя тем, что ему нужен «свой угол». Я намекала, что хорошо бы матери помочь, не может она и его содержать, и себя. На работает, так хоть жилье бы сдавал. Но он отнекивается, что-то говорит про библиотеку, которую некуда вывезти. Какая там может быть библиотека в 20-метровой комнате? На мой взгляд, это бред.
И все-таки к матери претензий больше — ведь она мне не чужая, а всю жизнь себя ведет так, как будто я ей мешаю. И отец мешал. Когда в институте училась, она мне не помогала совсем. Пришлось уже на первом курсе устроиться на работу, из-за этого не раз оказывалась на грани отчисления. Выручал папа. И с первым взносом за нашу квартиру тоже он помог. А мать только нос воротила — мол, как мы могли выбрать жилье на окраине. При том, что сама вообще-то в Москву приехала из Саратова. И, насколько я помню, ни папа, ни его родители — настоящая московская элита — ни разу ее не попрекнули нестоличным происхождением.
Бегать по судам я не хочу. Надеюсь, что получится уговорить мать на размен. Моя доля в квартире все равно никуда не денется. И даже если бы я решилась на юридические разборки, меня бы сдержали муж и отец. Первый думает, что надо оставить маму в покое и что мы справимся сами. А второй просто считает мать токсичной, а любое взаимодействие с ней — опасным для физического и психического здоровья.
А я все не могу успокоиться. Ведь дед, наверное, не для того квартиру покупал, чтобы в ней жила чужая женщина с чужим мужчиной, а собственный сын и внучка остались, простите, с голыми задами. Папа женился и тоже выплачивает ипотеку. А ведь не мальчик уже, чтобы все начинать с нуля.
Больше всего меня раздражает, что мамин ухажер облюбовал мою комнату — при том, что я запретила там что-либо трогать вообще. Когда уезжала, с матерью договорились, что комната будет оставаться в том же состоянии, в котором я ее оставила. И она эту договоренность соблюдала, пока в ее жизни не появилась новая «любовь».
Теперь ее безработный псевдоинтеллектуал лежит на моем диване и смотрит бесконечные юмористические шоу по телевизору. В моем шкафу висят его рейтузы. С начесом. Трудиться, зарабатывать деньги он не собирается — зачем? Мать приносит свою преподавательскую зарплату, кормит его, холит и лелеет. А я приезжаю в родной дом и чувствую себя там гостем, а не хозяйкой.
Комментирует ведущий юрисконсульт департамента вторичной недвижимости компании Est-a-Tet Юлия Дымова:
Насколько я понимаю, квартира сейчас принадлежит в равных долях читательнице и ее маме. Если исходить из норм закона, то:
1. Распорядиться долей квартиры можно, но это приведет к созданию условно коммунальной квартиры. Фактически маме придется проживать с чужими людьми, новыми собственниками. Для продажи доли нужно через нотариуса уведомить сособственника и за ту сумму, которая будет указана в уведомлении, можно реализовать долю третьему лицу.
Помимо этической стороны, при такой реализации возникают материальные потери, так как разница рыночной стоимости доли при продаже квартиры целиком и при продаже самостоятельно объекта составляет около 40 процентов.
2. Из этого рассказа я вижу вторую параллельную проблему, которая связана с возможными правами супруга мамы — в случае, если брак будет официально зарегистрирован. Супруг обладает равными наследственными правами с дочерью наследодателя, причем наличие завещания на дочь также не снимает этого риска, так как есть понятие обязательной доли.
Мама вправе также распорядиться своей долей, а в случае распоряжения на основании безвозмездной сделки (договор дарения, например, мужу) второй сособственник не уведомляется о состоявшемся переходе прав.
Быть может, здесь имеет смысл договариваться сейчас, чтобы через какое-то время не решать вопрос с абсолютно посторонними людьми (отчимом и его родственниками), что сложнее.