Совсем недавно был официально утвержден пятилетний бюджет национальной программы «Цифровая экономика». Согласно документу, больше всего инвестиций потребуется на создание информационной инфраструктуры — сетей связи и дата-центров, а также на внедрение новых платформ работы с данными. Корреспондент «Ленты.ру» встретился с Александром Ивановым, основателем и генеральным директором Waves Platform и проекта Vostok, чтобы узнать, как российский бизнес будет реализовывать инфраструктурные проекты этой программы.
«Лента.ру»: Как вы оцениваете готовность российской технологической базы для создания инфраструктуры под «цифру»?
Александр Иванов: Инфраструктура — это всегда важно, и для новых подходов она нужна новая. Согласно немецкому экономисту Клаусу Швабу, развитая цифровая инфраструктура предполагает наличие данных, доступ к ним, управление ими и их пригодность для использования. Она дает новые возможности — от более успешного реагирования в случае стихийных бедствий до расширения доступа к государственным и финансовым услугам для разных слоев населения. С технологической точки зрения к созданию такой инфраструктуры мы готовы. Сложностей нет, но это большая работа и большие вложения.
Также нельзя забывать, зачем нужна инфраструктура — она не может быть самоцелью. Инвестиции в инфраструктуру всегда оправдывают себя, но только в одном случае: если потом ею пользуются. Возьмем беспилотные автомобили. Технически мы к ним готовы, а инфраструктура не готова совсем — она не соответствует требованиям по обработке данных в реальном времени. Только к 2020-му технологические гиганты — IBM, Google, Intel, Amazon и им подобные — планируют создать связанную экосистему, в которой транспортное средство будет самостоятельно обучаться, используя облачное хранилище данных, и получит новые возможности через обновления, доступные для загрузки беспроводным способом.
Сейчас же мы не можем использовать беспилотный транспорт, потому что под него еще нет нужной цифровой инфраструктуры — так же, как мы не сможем ездить на поездах, если у нас не будет железных дорог, или летать на самолетах, если не будет аэропортов. При этом факт постройки аэропорта нам не гарантирует перелетов, потому что нужно его использовать в коммерческих целях, как логистический центр и транспортный хаб.
Фото: Максим Шеметов / ТАСС
А есть какие-то примеры цифровой инфраструктуры и работающих на ней приложений? Кто сейчас этим занимается? У нас в стране есть компании или большие холдинги, госкорпорации, у которых есть ресурсы создавать эту «другую» инфраструктуру?
У нас в стране есть и ресурсы для этого, и текущая инфраструктура есть тоже. Вопрос не в том, чтобы просто сделать полный реплейсмент старого на новое, — это технологический нигилизм. Всегда вопрос должен звучать следующим образом: как дотачивать уже существующую инфраструктуру до текущих новых задач? И пока мы можем наращивать и достраивать то, что у нас есть, — это здорово, всегда можно находить здесь баланс.
У нас есть инфраструктурные провайдеры, есть большие телеком-компании. Есть хорошие результаты у Московского департамента информационных технологий. «Госуслуги» опять же. Это хороший пример новой цифровой инфраструктуры, которая может быть реализована в самых разных масштабах. Есть отдельные яркие примеры и ресурсы госкомпаний и технологических корпораций — может, и не так много организаций, которые этим занимаются, но ресурсы такие есть.
Прошедший чемпионат мира по футболу показал, что мы с цифровой инфраструктурой работать умеем. Есть что внедрять, кому и куда. Вопрос только в балансе инфраструктуры и ее использования, она не может быть сама по себе и для себя.
В самой программе «Цифровая экономика» прописано то, как это будет использоваться, внедряться? Сначала строится инфраструктура, а потом к ней будут приписываться определенные функции?
Не думаю, что программу надо реализовывать именно в последовательности «инфраструктура — функции». Не надо ничего ждать или откладывать в долгий ящик: вот когда будет инфраструктура — будем что-то делать. Приведу пример: мы построили дом, а дорожки к нему не проложили — и мы смотрим, как люди пользуются этими дорожками, куда ходят и как ходят, и по этим протоптанным тропинкам уже делаем дорогу. Вот это — инфраструктура и логика ее построения и использования.
Что вы думаете об инициативе привлекать крупнейшие российские компании на добровольной основе к реализации инфраструктурных проектов? К каким результатам это может привести?
Инициатива — это всегда очень хорошо. И участие на добровольной основе — это здорово. Вопрос в том, почему компания в этом участвует. Она может принимать участие в создании только той инфраструктуры, которую она дальше будет использовать. Тогда нужно отнестись к этому как к должному. Если это просто некая социальная миссия — это тоже может быть, но вопросы «зачем» и «как» тогда более актуальны.
Фото: Кирилл Каллиников / РИА Новости
Вы, как представитель технологического бизнеса, каким вообще видите взаимодействие государственной власти с бизнесом при реализации программы «Цифровая экономика»?
Вполне нормальным и продуктивным. Во-первых, надо отметить, что, конечно, присутствие государства у нас в экономике довольно большое, но меж тем существуют и бизнес-ориентированные организации и коммерческие структуры, и, в моем понимании, это очень хорошо, потому что будут создаваться новые рынки и новые возможности, новые проекты вокруг этого. В чем-то будем уменьшать расходы, в чем-то — создавать новую добавленную стоимость. Поэтому я думаю, что все это очень хорошо, и это естественный процесс. Я бы удивился, если бы было как-то по-другому.
Недавно вы начали работать с государственной корпорацией «Ростех». Что дало старт партнерству?
«Ростех» — это одна из крупнейших госкорпораций, которая занимается технологиями. Если мы говорим о том, что работаем в России над инфраструктурными проектами и хотим сделать наше решение дефолтным в том, что касается распределенных систем, то тут мы мимо «Ростеха» никогда не пройдем. С другой стороны, в «Ростех» входит большое количество предприятий, решаются задачи диверсификации производства, существенна экспортная составляющая, и здесь мы исключительно рады нашему сотрудничеству.
И какие технологические решения заинтересовали их прежде всего? Что будет реализовано в первую очередь?
В рамках государственной программы «Цифровая экономика» «Ростех» отвечает за формирование технологических заделов. Мы же ведем много работы в области распределенных технологий. У нас главный в России и СНГ и один из конкурентных на мировой арене центров по распределенным системам, поэтому то, что мы делаем комплементарно, нужно как в периметре «Ростеха», так и как продукт с большим экспортным потенциалом.
Фото: Петр Кассин / «Коммерсантъ»
Что будет сделано в первую очередь? Кроме взаимодействия на экспертном уровне в области развития программы «Цифровая экономика» и сквозных цифровых технологий в принципе, предполагается работа, которая разделяется на две части: инфраструктурные проекты, в которых участвует «Ростех» или реализует их, а также интересная работа, связанная с тем, как эти наработки будут применяться в компаниях в периметре «Ростеха». А готовые решения будут иметь серьезный коммерческий потенциал, в том числе связанный с экспортом. Мы очень скоро увидим первые имплементации, кейсы, результаты этой работы.
Этим летом были анонсированы партнерства в самых разных сферах бизнеса и госуправления, главная цель которых — развитие цифровых экосистем, платформ, инфраструктуры. Как вы можете объяснить такой интерес к платформенным решениям? И что такое цифровая экосистема с практической точки зрения? Как ее применять?
У нас очень много разрозненных инициатив и проектов — от небольших до крупных, и это все нужно связывать. Весь концепт придет к тому, чтобы для пользователя это было удобно, а для него это удобно тогда, когда интегрировано в общий базис, поэтому большой интерес к платформенным решениям сейчас неудивителен.
Цифровая экосистема с практической точки зрения — это то, что работает в связанном виде. Как ее применять, чтобы у вас был спектр того, что вам надо, и одно было хорошо связано с другим. Ключ к ее применению — в том, чтобы вы не думали, как ее применять, а просто применяли. Здесь вся соль того, что происходит.
Распределенные технологии относят к так называемым «сквозным». Что это такое и какова их роль в экономике? Что они могут дать бизнесу, госуправлению и простым гражданам?
Сквозные технологии — это те, которые не связаны с конкретным продуктом, зато необходимы сразу для нескольких рынков и оказывают влияние на все отрасли экономики. То есть, в некотором смысле, сквозные технологии проходят через весь цикл производства либо возникают в разных сферах нашей жизни. Это то, что мы можем использовать, те универсальные решения, которые, с одной стороны, могут быть много где имплементированы, а с другой стороны — легко подключаться и подключать к себе другие вещи.
Использование «сквозных» технологий в контексте развития цифровой экономики — крайне важная вещь. Это как перейти от ручного труда к машинному. Они крайне привлекательны и тем, что они легко внедряемы, легко масштабируемы, легко адаптируемы к уже существующим системам.
Какими вы видите основные выгоды цифровой трансформации для российской экономики? Находимся ли мы сейчас в некой «точке невозврата», когда альтернативного «нецифрового» пути для России просто нет?
Тут надо говорить не столько о России, сколько вообще о некоем новом цивилизационном витке развития. Это просто нормальный эволюционный процесс, и по этому пути надо идти всем. Вопрос, какие выгоды от некоего эволюционного движения — риторический в этом плане.
Находимся ли мы в «точке невозврата» или нет? История знает много примеров, когда довольно быстро можно наверстать многие вещи. Поэтому я бы не мыслил так критично: сейчас или никогда. Вопрос в том, зачем откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня. Скорее всего, так правильнее.