Как бы не карабахнуло Армения и Азербайджан готовят решение карабахского вопроса. Дело идет к миру или к войне

Армения и Азербайджан начали тайные переговоры о судьбе Нагорного Карабаха. Процесс урегулирования этого конфликта стоял на месте долгие годы, а в 2016-м дело дошло до возобновления боевых действий. Но сегодня на смену перестрелкам пришло относительное спокойствие, а агрессивные заявления сменились более мягкой риторикой. Возможно, у одной из сторон появились убедительные аргументы, или кто-то решил пойти на уступки, а может стороны наконец-то созрели для того, чтобы раз и навсегда уладить этот конфликт, пока на Кавказе не вспыхнула очередная война. На чем могут сойтись стороны в этом сложном и взрывоопасном вопросе, разбиралась «Лента.ру».

Нагорно-карабахский конфликт — одна из ключевых проблем Южного Кавказа и важнейшая составляющая двусторонних отношений России как с Арменией, так и с Азербайджаном. А еще это основная причина закрытых границ, огромная статья расходов в бюджетах обеих стран и, самое печальное, — здесь продолжают гибнуть люди.

Эта бомба замедленного действия чуть было не взорвалась в апреле 2016-го — тогда непродолжительное обострение конфликта стоило жизни сотням солдат. Четырехдневная война в Карабахе показала, что этот вулкан всего лишь дремлет. Его пробуждения не хочет никто. И дело, казалось бы, за малым — договориться и закрыть эту проблему раз и навсегда. Но так, чтобы и волки были сыты, и овцы целы. А вот тут начинаются проблемы.

Материалы по теме:

Карабах раздораАрмяне и азербайджанцы делят его 100 лет. Уже завтра тут может вспыхнуть война

29 июля 2018

С развалом СССР Армения и Азербайджан не сумели поделить 12 тысяч квадратных километров Нагорно-Карабахской автономной области и начали войну. Она продолжалась три года, унесла жизни десятков тысяч солдат и мирных жителей и закончилась в 1994 году тем, что провозгласивший независимость Нагорный Карабах так и остался в своем неопределенном статусе. Стороны сели за стол переговоров, которые до сих пор продолжаются, но это ни к чему не привело — Карабах никем не признан, но де-факто является частью Армении, с чем Азербайджан в корне не согласен.

Сопредседатели Минской группы ОБСЕ (содействует армяно-азербайджанским переговорам) — Россия, США и Франция — несколько раз предлагали разные варианты урегулирования конфликта. Но ни один из них не устроил обе стороны — на словах все соглашались, а на деле продолжали стрелять.

Так продолжалось до конца 2018 года, когда по непонятным причинам интенсивность стрельбы резко снизилась, а затем перестрелки и вовсе прекратились. По данным армянских наблюдателей, в течение последних 130 дней 2018 года ни один армянский солдат в Карабахе или на армяно-азербайджанской границе не погиб от пули противника, и это затишье продолжается по сей день.

На этом фоне смягчилась и риторика обеих сторон. Сложно вспомнить, когда Ереван и Баку обменивались чем-то кроме обвинений и угроз. Однако после смены власти в Армении и личного знакомства армянского премьера Никола Пашиняна с азербайджанским президентом Ильхамом Алиевым тон и содержание заявлений Баку претерпели существенные изменения. Встречи Пашинян — Алиев (их было две) проходили неофициально, а вот главы МИД двух стран встречались в полном соответствии с протоколом.

Так, в начале декабря после встречи в Милане с главой МИД Армении Зограбом Мнацаканяном азербайджанский министр иностранных дел Эльмар Мамедъяров выступил с сенсационным заявлением: «Считаю, что на последней встрече мы с моим армянским коллегой впервые за долгое время достигли взаимопонимания». Армянский МИД в ответ на это похвалил Мамедъярова за «сохранение невраждебной тональности».

Этот обмен любезностями получил продолжение в январе: после переговоров с Мнацаканяном в Париже, которые продлились более четырех часов, Мамедъяров назвал встречу «очень положительной», а в армянском МИДе сообщили о «полезном и конструктивном диалоге».

О том, что происходит за столом переговоров, можно только догадываться. Однако яснее ясного, что за закрытыми дверями обсуждают что-то новое — нечто, что заинтересовало обе стороны и что потенциально может приблизить урегулирование конфликта. Какие-то выводы можно сделать уже сейчас — по косвенным признакам. Самый важный вывод таков: очевидно, «мадридские принципы» убрали с повестки дня, либо серьезно над ними поработали.

«Мадридские принципы» — документ, предложенный посредниками Минской группы ОБСЕ еще в 2007 году для поэтапного урегулирования конфликта. Они, в частности, предполагали, что Азербайджан получает под контроль пять из семи районов вокруг Нагорного Карабаха («пояс безопасности»), после чего в Нагорный Карабах вводятся миротворцы, обеспечивается возвращение переселенных лиц, а затем бывшей НКАО предоставляется промежуточный статус с последующим проведением референдума. На словах и Армения, и Азербайджан приняли эти принципы как руководство к действию, на деле — нет. Для Баку сама идея отказа от Карабаха неприемлема, а Еревану сильно не нравится идея фактического отказа от «пояса безопасности». Как результат, за прошедшие 12 лет переговорный процесс по «мадридским принципам» окончательно зашел в тупик.

Новые принципы, похоже, разработаны не посредниками, а непосредственно сторонами конфликта. На это намекнул глава МИД Армении Зограб Мнацаканян, комментируя свои переговоры с азербайджанским коллегой. «Наши встречи в Париже и Давосе были весьма существенны. На основе этих встреч мы начинаем обсуждения с посредниками», — сказал министр. Иными словами, Ереван и Баку взяли инициативу в свои руки — это знаковый момент в переговорном процессе.

На это указывает и другое обстоятельство: в октябре прошлого года после встречи с Алиевым в Душанбе, Пашинян сообщил, что у него есть контакт с Баку. «С властями Азербайджана налажена надежная оперативная связь. Информация при необходимости дойдет до президента Азербайджана в течение получаса», — сообщил армянский лидер, отметив, что эта связь двусторонняя. Раньше такой связи не было, а Ереван с Баку общались только через группу ОБСЕ. Видимо, Армения и Азербайджан наконец пришли к тому, что посредников следует убирать и брать все в свои руки.

Но эти заявления не дают ответа на главный вопрос — что же обсуждается за закрытыми дверями? Учитывая, насколько важен вопрос Карабаха для граждан Армении и Азербайджана, варианты его решения ограничены. Даже сама идея взаимных уступок — основополагающего принципа, заложенного в любой переговорный процесс, — вызывает жесткую реакцию и неприятие в обеих странах. Например, совсем недавно известный в Армении политик Левон Зурабян дал интервью одному из азербайджанских информагентств, в котором обмолвился о необходимости взаимных уступок. За это депутат парламента Софья Овсепян, член блока Никола Пашиняна, назвала Зурабяна «персонажем без родины» и заявила, что готова поменять таких, как он, на равнинный Карабах (большая часть контролируется Азербайджаном).

В Баку не устают повторять, что независимость Карабаха в принципе неприемлема и переговоры ведутся лишь о том, как именно «восстановить территориальную целостность Азербайджана». А Ереван ни за что не пойдет на включение Карабаха или его пояса безопасности в состав Азербайджана, и любая армянская власть, которая об этом заикнется, будет низложена в 24 часа.

Положительные сдвиги в переговорах могут означать, что независимость Карабаха, как и его включение в состав Азербайджана — изъяты из повестки. Но в таком случае теоретически остается только один возможный вариант — совместное управление территорией. Что-то в духе ограниченной конфедерации или общего эксклава. Если предположить, что резкое смягчение взаимной риторики прямо пропорционально новизне переговорной повестки, такой вариант выглядит вполне вероятным.

Тем временем не стоит забывать, что у дипломатии всегда двойное дно, а это чревато неожиданными последствиями. Пока в отношениях Армении и Азербайджана пробиваются ростки позитива, сами стороны не забывают о том, что конфликтуют. В своем новогоднем обращении президент Азербайджана Ильхам Алиев не забыл упомянуть, что Азербайджан хоть и «является сторонником мирного урегулирования конфликта, но продолжит наращивать военную мощь».

В свете последних событий сложно судить, насколько эти заявления соотносятся с реальными планами или представляют собой банальный популизм. Никол Пашинян в ответ заявил, что если Азербайджан готовит свой народ к войне, ответ Армении будет соразмерным.

При этом Армения решила подстраховаться не только громким словом, но и делом — Ереван совсем недавно подписал контракт на закупку четырех новых истребителей Су-30СМ у России, техника прибудет в 2020 году. Кроме того, Ереван осваивает российский же кредит в 100 миллионов долларов, предусмотренный на закупку вооружений. Сто миллионов долларов — это, на минуточку, три процента всего бюджета Армении на 2019 год, причем сделка с истребителями, судя по всему, идет отдельной статьей, сумма неизвестна.

Хочешь мира, готовься к войне — этот принцип никто не отменял. Если на дипломатической арене речь действительно идет об эксклаве, вопрос упирается в две вещи: сумеют ли власти Армении и Азербайджана достичь полного взаимопонимания в деталях, а также примут ли граждане обеих стран эту абсолютно новую для себя реальность.

Недавний визит в Армению группы новостников из азербайджанского агентства «Туран» закончился форменным скандалом — пресс-секретарю МИД пришлось объясняться, что забыли в Армении журналисты из Азербайджана. Баку в свою очередь приходится объясняться уже с Россией, почему граждан РФ с армянскими фамилиями не пускают в страну и в лучшем случае просто депортируют, а в худшем — «находят» у них наркотики и отправляют за решетку на несколько лет.

Про регулярные скандалы с этикетками товаров на «вражеских» языках, которые то и дело находят в своих магазинах армяне и азербайджанцы, про азербайджанские яблоки для армянских пассажиров «Аэрофлота» и армянские конфеты в Баку — об этих «инцидентах» можно книгу написать, все они вызывают бури, цунами и тайфуны народного гнева.

Но речь ведь не только об Армении с Азербайджаном, у конфликта есть третья сторона — сам Карабах. Соглашение (протокол) о прекращении огня, подписанное в 1994 году в Бишкеке, подкреплено тремя подписями — Еревана, Баку и Степанакерта. Несмотря на то что представители Карабаха уже более 20 лет не участвуют в армяно-азербайджанских встречах, от этого Степанакерт не перестает быть стороной конфликта, что неоднократно подчеркивалось Пашиняном и отрицалось Алиевым.

Остается ждать деталей — от них многое зависит. Оптимизм рождает завышенные ожидания, а они в свою очередь могут привести к большему разочарованию. Когда речь идет о застарелом военном этнополитическом конфликте, ставки слишком высоки. Понятно, что завтра армяне не согласятся на условия Азербайджана, как и азербайджанцы не пойдут решительно им навстречу. Решение конфликта кроется в плоскости компромиссов и готовности уступить. Либо так, либо рано или поздно карабахское затишье взорвется новой войной.