Генерал Николай Ватутин стал одним из ярких советских военачальников времен Великой Отечественной войны. Как и маршал Александр Василевский, Ватутин сочетал черты высококлассного штабиста и талантливого полководца. Войска под его командованием одержали победу в ходе Сталинградского сражения, битвы на Курской дуге и освобождения Украины. Какие черты личности ценили в генерале начальники и подчиненные? Что стало причиной его гибели? «Лента.ру» вспоминает ход событий.
«Это не малярия»
В ночь на 15 апреля 1944 года в киевском военном госпитале скончался генерал армии Николай Ватутин. Ему было 42 года.
В газетах был помещен некролог от имени Совета народных комиссаров СССР, наркомата обороны страны и Центрального комитета ВКП(б), в котором подчеркивалось: «Командовавший 1-м Украинским фронтом Ватутин Николай Федорович — верный сын большевистской партии и один из лучших руководителей Красной армии. В лице товарища Ватутина государство потеряло одного из талантливейших молодых полководцев, выдвинувшихся в ходе Отечественной войны».
Поначалу рана в правую ногу, полученная в бою не казалась врачам опасной. Пациента не стали перевозить на лечение в Москву, оставив в Киеве, поближе к его войскам, во временное командование которыми вступил маршал Советского Союза Георгий Жуков.
Маршал Советского Союза Георгий Жуков, 1944 год
Фото: РИА Новости
Ватутин активно следил за боевыми действиями и 19 марта послал телеграмму Жукову, в которой поздравлял его с успехами. В ответ Жуков поблагодарил и телеграфировал: «От души, дорогой Николай Федорович, желаю тебе скорее поправиться, чтобы вновь вполне здоровым быть во главе своих войск на этом решающем направлении. Примем все меры, чтобы осуществить твои пожелания».
Лечение Ватутина продвигалось успешно, и был даже назначен примерный день выписки. Однако 23 марта у военачальника поднялась температура, он почувствовал себя плохо.
Никита Хрущев, бывший у него ежедневно, вспоминал:
Врачи, осмотрев его, сказали, что, видимо, это рецидив малярии. Через день-два процесс стал нарастать. Тогда врачи сказали: «Это не малярия, это — более серьезное явление, возникло заражение раны». Это всех встревожило
В Киев срочно прибыл главный хирург Красной армии генерал-полковник Николай Бурденко. Консилиум врачей пришел к выводу, что у Ватутина развивается газовая гангрена и нужна срочная ампутация ноги.
Возможно, больного мог бы спасти пенициллин, однако этот антибиотик в СССР еще только проходил клинические испытания — первая партия медикаментов была отправлена на фронт в конце 1944 года. С 1942 года пенициллин производился в США, однако к американцам не обратились.
В своих мемуарах Хрущев писал: «Врачи сказали мне, что Сталин отверг пенициллин. Мотив выдвигался такой: пенициллин был не советским (у нас его не имелось), а американским, и Сталин считал, что пенициллин может оказаться зараженным: из США могут послать зараженный пенициллин, чтобы ослаблять наши силы, так что лечить этим лекарством такого крупного военного деятеля, как Ватутин, недопустимый риск».
5 апреля Ватутину с его согласия была проведена высокая ампутация бедра, но самочувствия больного это не улучшило: он впал в полубессознательное состояние и через 10 дней умер.
17 апреля в Киеве прошли похороны полководца. На траурном митинге, который открыл член ЦК КП Украины генерал-майор Зиновий Сердюк, с надгробными речами выступило множество людей. От имени Ставки Верховного главнокомандования Вооруженных сил СССР прощальные слова произнес генерал-полковник Филипп Голиков.
Похороны Николая Ватутина, 17 апреля 1944 года
Присутствовала и семья покойного, в том числе мать Ватутина, Вера Ефимовна. Для нее удар был особенно страшен — в феврале 1944-го от ран, полученных на фронте, умер ее сын Афанасий, в марте в бою был убит сын Семен, в апреле она хоронила третьего сына — Николая.
В тот же день Сталин, как Верховный главнокомандующий, издал специальное распоряжение: «Приказываю: в час погребения генерала армии Ватутина отдать умершему последнюю воинскую почесть и произвести в столице нашей родины Москве салют в двадцать четыре артиллерийских залпа из двадцати четырех орудий».
«Отличался исключительным трудолюбием»
Будущий прославленный полководец родился 16 декабря (по новому стилю) 1901 года в селе Чепухино Воронежской губернии в небогатой крестьянской семье. У родителей, помимо Николая, было еще четыре сына и четыре дочери.
В родном селе Николай учился с 1909 по 1913 год в церковно-приходской школе, затем продолжил набираться знаний в двухклассном земском училище города Валуйки, которое окончил в 1915-м с похвальной грамотой, а потом — в коммерческом училище поселка Уразово.
Николай Ватутин, 1929 год
Фото: Wikipedia
Неизвестно, какую бы жизненную стезю выбрал юноша, если бы не Гражданская война. 25 апреля 1920 года Ватутин был призван в ряды Красной армии и принял участие в боях с махновцами и петлюровцами на Украине. Способный и сообразительный красноармеец был замечен командованием и направлен на учебу в 14-ю Полтавскую пехотную школу, которую окончил в 1922 году, став красным командиром.
Ватутин быстро рос в должностях: став командиром взвода в 1923 году, через два года он уже был командиром роты и начальником полковой школы 67-го стрелкового полка.
Будучи одним из наиболее способных командиров, в 1926 году был направлен в Москву для поступления в Военную академию имени М.В. Фрунзе. После ее окончания Ватутин служил в штабе 7-й Черниговской стрелковой дивизии, а затем Северо-Кавказского военного округа.
Службу в войсках Ватутин чередовал с учебой: в 1934-м он окончил оперативный факультет Военной академии имени М.В. Фрунзе. В 1936 году молодой штабной работник вошел в число лучших из лучших — он попал в первый набор слушателей Академии Генерального штаба Красной армии, из которого вышел ряд известных полководцев, в том числе два будущих начальника Генштаба РККА (Василевский и генерал армии Алексей Антонов).
По окончании курса в июле 1937 года полковник Ватутин был направлен на штабную работу в Киевский особый военный округ (КОВО), считавшийся до начала Великой Отечественной войны самым мощным объединением в РККА. Ватутин принял участие в планировании и осуществлении двух боевых операций: в Польском походе Красной армии осенью 1939-го и освобождении аннексированных Румынией Бессарабии и Северной Буковины летом 1940 года.
На должности начальника штаба округа состоялось знакомство Ватутина с Жуковым, назначенным 7 июня 1940 года на должность командующего КОВО (Киевский особый военный округ). Вновь они встретились по службе в январе 1941 года в Генеральном штабе РККА, куда Жуков назначили начальником Генштаба, а Ватутин стал его первым заместителем.
Маршалы Советского Союза (слева направо): командующий 1-м Дальневосточным фронтом Кирилл Мерецков, командующий Забайкальским фронтом Родион Малиновский и главнокомандующий советскими войсками на Дальнем Востоке Александр Василевский на аэродроме Дайрен (Далянь), 1945 год
Фото: Евгений Халдей / РИА Новости
В отличие от Ватутина, имевшего солидную практическую и теоретическую штабную подготовку, Жуков никогда не служил в штабе, и новая должность давалась ему тяжело: он работал по 15-16 часов в сутки и часто оставался ночевать в служебном кабинете, вникая в круг новых обязанностей. Поэтому помощь подчиненных, в первую очередь со стороны своего заместителя, была для него бесценна.
Жуков отмечал: «Генерал-лейтенант Н.Ф. Ватутин отличался исключительным трудолюбием и широтой оперативно-стратегического мышления».
Начало войны сложилось для Красной армии крайне неудачно: немцы, сконцентрировав массу танков и моторизованных войск, наступали на всех стратегических направлениях. Начальник Оперативного управления Генерального штаба генерал-полковник Сергей Штеменко вспоминал:
События развивались с молниеносной быстротой. Враг свирепо атаковал наши войска с воздуха, на стыках фронтов сосредоточил усилия мощных танковых групп
С 22 по 26 июня 1941 года, когда Жуков в качестве представителя Ставки организовывал контрудар на Юго-Западном фронте, работой Генштаба руководил Ватутин. Ситуация на западном и северо-западном направлениях складывалась по катастрофическому сценарию, и было решено укрепить войска опытными генштабовскими кадрами.
30 июня начальником штаба Западного фронта был назначен подчиненный Ватутина, генерал-лейтенант Герман Маландин. Сам Ватутин занял должность начальника штаба Северо-Западного фронта, где продвижение вермахта было особенно стремительным. Он сменил генерал-лейтенанта Петра Кленова, который 11 июля был арестован и 23 февраля 1942-го расстрелян по обвинению в бездеятельности руководством войск фронта.
«Умел слушать других, не давя своим авторитетом»
Вместе с командующим Северо-Западным фронтом генерал-лейтенантом Павлом Курочкиным Ватутин разработал план контрудара под Демянском. 24 сентября 1941 года войска фронта перешли в решительное наступление, однако обострение ситуации на московском направлении, где немцы начали операцию «Тайфун», заставило Ставку изъять из состава Северо-Западного фронта ряд соединений (в том числе 316-ю стрелковую дивизию генерал-майора Ивана Панфилова), которые Курочкин планировал использовать для усиления удара.
Командующий 6-й гвардейской армией генерал-полковник Иван Чистяков
Фото: Анатолий Григорьев / РИА Новости
В ходе победы под Москвой и общего контрнаступления Красной армии зимой 1941-1942 годов войска Северо-Западного фронта провели ряд наступательных операций, добившись разъединения демянской и старорусской группировок противника.
Генерал-полковник Иван Чистяков, который в начале 1942-го командовал Панфиловской дивизией, а позже воевал под руководством Ватутина в составе Юго-Западного фронта под Сталинградом, вспоминал, что подчиненным было легко служить под началом своего командующего.
Чистяков отмечал:
Н.Ф. Ватутин умел удивительно просто и ясно излагать обстановку, предвидеть развитие событий и, что не менее важно, вселять уверенность в успехе задуманного. И еще было одно замечательное качество у Николая Федоровича. Он умел слушать других, не давить своими знаниями и авторитетом
В мае 1942-го в ходе реорганизации работы Генерального штаба Ватутина вернули в Москву, где он после многих месяцев, проведенных на фронте, тяготился кабинетной работой.
Летом 1942 года стратегическая инициатива снова оказалась у вермахта: разгромив под Харьковом советские войска, немцы развивали стремительное наступление на юг. К началу июля противник прорвал оборону на стыке Юго-Западного и Брянского фронтов на глубину до 80 километров: германские танки рвались к Воронежу. У Ставки возникло опасение, что, взяв город, немцы могут повернуть на московское направление. Контрудар 5-й танковой армии генерал-майора Александра Лизюкова не привел к успеху, сам он вскоре погиб в бою.
Решено было назначить командующим Брянским фронтом генерал-лейтенанта Константина Рокоссовского, а также образовать новый, Воронежский фронт. В кабинете у Сталина Василевский, ставший к тому времени начальником Генштаба, и Ватутин перечисляли кандидатуры на должность комфронта, но вождь отклонял их.
Василевский вспоминал: «Вдруг встает Николай Федорович [Ватутин] и говорит: "Товарищ Сталин! Назначьте меня командующим Воронежским фронтом". — "Вас?" И Сталин удивленно поднял брови. Я поддержал Ватутина, хотя было очень жаль отпускать его из Генерального штаба. И.В. Сталин немного помолчал, посмотрел на меня и ответил: "Ладно. Если товарищ Василевский согласен с вами, я не возражаю"».
На новом посту Ватутин приложил максимум усилий, чтобы отстоять Воронеж, за который шли ожесточенные уличные бои. Несмотря на то что советским войскам не удалось освободить город, вермахт не продвинулся восточнее, сосредоточив усилия на сталинградском направлении и передав боевой участок итальянским соединениям.
Главный маршал артиллерии Николай Воронов
Фото: Марк Редькин / РИА Новости
25 октября 1942 года Ватутин был назначен командующим Юго-Западным фронтом. Его войска вместе с армиями правого крыла Донского фронта Рокоссовского перешли в стратегическое контрнаступление под Сталинградом уже 19 ноября, а на следующий день с юга в наступление включились соединения Сталинградского фронта генерал-полковника Андрея Еременко. 23 ноября в районе хутора Калач встретились танковые соединения Юго-Западного и Сталинградского фронтов, сомкнув клещи вокруг 6-й полевой и ряда частей 4-й танковой армий вермахта.
Главный маршал артиллерии Николай Воронов вспоминал: «Очень часто Ватутина можно было видеть над оперативной картой, куда непрерывно наносилась обстановка. Впрочем, у него можно было видеть и другую карту, на которую Николай Федорович исподволь набрасывал свои замыслы, различные варианты предполагаемых действий. Такова была его методика работы. Ватутин был, бесспорно, талантливым полководцем».
После завершения Сталинградской битвы Ватутин среди ряда полководцев был удостоен ордена Суворова I степени, 12 февраля 1943-го ему было присвоено звание генерала армии.
28 марта военачальник был вновь назначен командующим Воронежским фронтом, в полосе которого назревали грозные события. К тому времени его войска обороняли южную часть образовавшегося в сторону немцев, западнее Курска, выступа. Северный фас Курской дуги защищали части Центрального фронта генерала Рокоссовского.
Именно здесь летом 1943-го разыгралась одна из крупнейших в истории Второй мировой войны битв, в ходе которой между собой сошлись около четырех миллионов солдат и более шести тысяч танков и самоходок, в том числе новейшие германские «тигры» и «пантеры».
«Вы продолжаете повторять старые ошибки»
Сражение началось 5 июля, когда две немецкие ударные группировки из четырех армий атаковали войска Ватутина и Рокоссовского. Ставка ожидала главного удара в полосе Центрального фронта, поэтому ему было передано почти на 2200 артиллерийских стволов больше, чем Ватутину.
Между тем южная группировка вермахта, наступавшая против Воронежского фронта, имела в своем составе 1500 танков и штурмовых орудий, тогда как против войск Рокоссовского было задействовано 1200 единиц бронетехники. Такая расстановка сил привела к тому, что на Центральном фронте немцы продвинулись лишь на 12 километров, тогда как на Воронежском — на 35 километров.
Председатель Государственного комитета обороны СССР Иосиф Сталин выступает с речью на военном параде на Красной площади 7 ноября 1941 года
Фото: Яков Юровский / РИА Новости
12 июля под Прохоровкой во встречном бою, который длился девять часов, сошлись почти тысяча советских и немецких танков. Это был апофеоз оборонительной фазы битвы: в этот день в контрнаступление перешли войска Западного, Брянского, а чуть позже и Центрального фронтов.
3 августа войска Ватутина и армии Степного фронта генерал-полковника Ивана Конева начали Белгородско-Харьковскую наступательную операцию «Румянцев», освободив 5 августа Белгород. В тот же день был освобожден Орел, а Москва в честь двойной победы впервые за войну салютовала 12 залпами из 124 орудий.
Германское командование пыталась остановить наступление войск Воронежского и Степного фронтов: в районе Богодухова с 11 по 17 августа 1-й танковой и 5-й гвардейской танковой армиям пришлось отражать сильные контрудары немецких танковых соединений. 18-20 августа вермахт нанес второй контрудар — севернее Ахтырки.
Это вызвало сильное раздражение Сталина: вождь торопил войска поскорее начать битву за Днепр, так как опасался, что немцы успеют укрепиться на западном берегу реки. Свою нервозность Сталин срывал на подчиненных.
Досталось и Ватутину, которому Верховный главнокомандующий в ночь на 22 августа устроил разнос: «События последних дней показали, что вы не учли опыта прошлого и продолжаете повторять старые ошибки как при планировании, так и при проведении операций. Стремление к наступлению всюду и к овладению возможно большей территорией, без закрепления успеха и прочного обеспечения флангов ударных группировок, является наступлением огульного характера».
К моменту получения грозной директивы Ватутин уже принял меры и исправил ситуацию. Жуков вспоминал:
В отношении личных способностей в оперативно-стратегических вопросах командующего Воронежским фронтом Н.Ф. Ватутина должен со всей объективностью заявить: это был высокоэрудированный и мужественный военачальник
23 августа советские войска очистили Харьков от противника, завершив Курскую битву и прочно захватив стратегическую инициативу в Великой Отечественной войне.
В последних числах сентября 1943-го армии Центрального, Воронежского, Степного и Юго-Западного фронтов форсировали Днепр и захватили на правом берегу ряд плацдармов. Воронежский фронт, переименованный 20 октября в 1-й Украинский, наступал на главном, киевском направлении.
6 ноября войска Ватутина освободили Киев, 13 ноября — Чернигов.
Командующий 1-м Украинским фронтом генерал армии Николай Ватутин (справа) и член Военного совета 1-го Украинского фронта генерал-лейтенант Никита Хрущев на Букринском плацдарме во время боев за Киев, 1943 год
Фото: Павел Гапочка / РИА Новости
На фоне громких побед разразился скандал: генерал-полковник Алексей Антонов, который фактически руководил Генштабом, поскольку Василевский постоянно находился на фронтах в качестве представителя Ставки, обвинил начальника штаба 1-го Украинского фронта генерал-лейтенанта Семена Иванова в предоставлении неточных сведений Москве.
Ватутин попытался вступиться за подчиненного, направив Антонову письмо, в котором признавал: «Сейчас действительно имеется ряд трудностей и недочетов в управлении и связи, по которым принимаются меры. Начальник штаба фронта товарищ Иванов предупрежден, к нему вообще предъявляются высокие требования. Однако я должен для объективности доложить, что он является молодым, растущим, трудолюбивым, энергичным и положительным штабным командиром».
Это не помогло — 11 ноября Иванов был снят с должности и заменен на посту генерал-лейтенантом Александром Боголюбовым. Однако прав оказался и Ватутин: Иванов извлек урок из случившегося и 8 сентября 1945 года за отлично спланированную и проведенную Маньчжурскую стратегическую наступательную операцию был удостоен звания Героя Советского Союза.
«Я тоже патриот войск своего фронта»
В ноябре и декабре 1943 года войска 1-го Украинского фронта отразили несколько попыток вермахта овладеть Киевом, при этом Чернигов, который был потерян 18 ноября, был вновь освобожден 31 декабря. С начала 1944 года бои переместились на Правобережную Украину.
24 января армии 1-го Украинского и 2-го Украинского фронтов начали Корсунь-Шевченковскую операцию по окружению и уничтожению двух немецких корпусов. Трудность для войск Ватутина состояла в том, что они могли действовать лишь своим левым флангом, правый принимал участие в Ровно-Луцкой наступательной операции.
Генерал-полковник Иван Конев (справа) в ходе проведения Белгородско-Харьковской наступательной операции. В центре — маршал Советского Союза Георгий Жуков, 1943 год
Это привело к тому, что 12 февраля на заключительной стадии операции Сталин возложил руководство по ликвидации Корсунь-Шевченковской группировки на командующего 2-м Украинским фронтом Ивана Конева, передав ему из состава 1-го Украинского фронта 27-ю армию генерал-лейтенанта Сергея Трофименко.
Это сильно обидело Ватутина, который позвонил Жукову, координировавшему действия двух фронтов, и сказал: «Товарищ маршал, кому-кому, а вам-то известно, что я, не смыкая глаз несколько суток подряд, напрягал все силы для осуществления Корсунь-Шевченковской операции. Почему же сейчас меня отстраняют и не дают довести эту операцию до конца? Я тоже патриот войск своего фронта и хочу, чтобы столица нашей Родины Москва отсалютовала бойцам 1-го Украинского фронта».
В сложившейся ситуации Жуков ничем не мог помочь Ватутину. В своих мемуарах маршал писал:
У меня от всего этого на душе остался нехороший осадок. Я был недоволен тем, что И.В. Сталин не счел нужным в данном случае вникнуть в психологию войск и военачальников
18 февраля 1944 года операция завершилась, а 20 февраля за разгром врага Конев, первый из командующих фронтами с начала войны, получил звание маршала Советского Союза. Ватутин же так и остался генералом армии.
По этому поводу Хрущев отмечал: «Сталин тогда рассвирепел в связи с тем, что вражеская группировка была уничтожена не целиком. Имело, конечно, большое значение, как представить доклад Сталину, умение доложить. Ватутин был по характеру человеком очень скромным и добропорядочным, он не мог ничего приукрасить и не мог свалить на кого-то вину, чтобы выгородить себя или показать себя в каком-то лучшем свете за счет принижения других».
29 февраля 1944 года Ватутин вместе с другим членом Военного совета 1-го Украинского фронта генерал-майором Константином Крайнюковым выехали в Ровно, в 13-ю армию генерал-лейтенанта Николая Пухова, чтобы проверить ход подготовки к новой операции.
Крайнюков вспоминал: «Николай Федорович Ватутин никогда не пренебрегал опытом и знаниями других. С планами и замыслами он непременно знакомил всех членов Военного совета, просил обдумать проект и высказать свою точку зрения. Когда решение обретало форму директивы или приказа, командующий войсками фронта становился тверд и непреклонен. Всю энергию и волю, все свои усилия он направлял на то, чтобы вырвать у врага победу».
Проведя совещание у Пухова, командующий 1-м Украинским фронтом с сопровождающими отбыл с той же целью в штаб 60-й армии генерал-лейтенанта Ивана Черняховского, располагавшийся в городе Славута. По дороге Ватутин предложил не делать крюк по шоссе, а ехать по прямой, проселочной дорогой.
Это решение привело к тому, что на окраине села Милятин кавалькада попала в засаду отряда Украинской повстанческой армии (запрещена в РФ), Ватутин был ранен. Первую помощь генералу оказал военный врач в одной из близлежащих деревень. Затем на автомобиле командующий 1-м Украинским фронтом был срочно доставлен в 506-й армейский госпиталь в Ровно, где его осмотрел генерал-майор медицинской службы Иван Ищенко, который пришел к выводу, что ранение тяжелое и потребует лечения как минимум два месяца.
Командование 40-й армией Воронежского фронта (слева направо): генерал-майор Алексей Епишев, генерал-лейтенант Кирилл Москаленко и генерал-майор Константин Крайнюков, 1943 год
Фото: Яков Рюмкин / РИА Новости
В объяснительной записке на имя Сталина утром 1 марта Крайнюков докладывал: «29.02.44 года, возвращаясь из штаба 13-й армии вместе с товарищем Ватутиным в составе четырех машин и с личной охраной в количестве 10 человек, в 18:50 при въезде на северную окраину деревни Милятин, что в 18 километрах южнее Гоща, подверглись нападению бандитов численностью 300-350 человек. При перестрелке товарищ Ватутин был ранен. Характер ранения: сквозное пулевое правого бедра с переломом кости».
Крайнюков подчеркнул: «Врачи настаивают в течение суток не трогать, а 2 марта обязательно эвакуировать самолетом "Дуглас" в Москву».
Однако 2 марта военачальника на поезде доставили в киевский госпиталь — для генерала армии Николая Ватутина начинался путь в бессмертие.