Войска 3-го и 2-го Украинских фронтов 16 марта 1945 года начали Венскую наступательную операцию, по итогам которой была разгромлена германская группа армий «Юг», завершено освобождение Венгрии и занята Восточная Австрия. Столица Вена была взята штурмом. Перед этим соединениям 3-го Украинского фронта пришлось выдержать последнее наступление нацистов во Второй мировой войне, отразив удар немецких танкистов в районе венгерского озера Балатон, где бои носили крайне ожесточенный характер. «Лента.ру» вспоминает ход событий.
«Продвижение войск было медленным»
Утром 16 марта 1945 года правофланговые армии 3-го Украинского фронта под командованием маршала Федора Толбухина были готовы перейти в решительное наступление.
В составе двух советских фронтов насчитывалось в общей сложности почти 645 тысяч бойцов и командиров, а также 100 тысяч болгарских военнослужащих, 1318 танков и самоходок. Противостоящая им германская группа армий «Юг» под командованием генерала Отто Вёлера имела в своих рядах 410 тысяч солдат и офицеров, 700 танков и штурмовых орудий.
В штабе 3-го Украинского фронта (слева направо): генерал-лейтенант Семен Иванов, генерал-полковник Алексей Желтов, маршал Советского Союза Федор Толбухин
Фото: РИА Новости
Штаб Толбухина планировал прорвать оборону севернее венгерского города Секешфехервара, чтобы окружить и уничтожить немецкую группировку северо-восточнее озера Балатон. После этого в общее сражение должны были вступить соединения центра и левого фланга 3-го Украинского фронта.
Однако погода наступлению не благоприятствовала. Начальник штаба 3-го Украинского фронта генерал Семен Иванов вспоминал:
С рассвета 16 марта густой туман окутал все вокруг. Людей, машины трудно было различить на расстоянии нескольких метров. Артиллерия не имела возможности вести прицельный огонь, авиация не могла летать, а пехота и танки — целеустремленно атаковать врага. Потянулись томительные минуты, а затем и часы ожидания
Все это сильно нервировало не только рядовых бойцов, но и командиров, которых то и дело дергало вышестоящее начальство.
Командир 20-го гвардейского стрелкового корпуса генерал Николай Бирюков писал в своих мемуарах: «С самого утра землю плотно окутал густой туман. Сверху, словно из гигантского распылителя, падала водяная изморось. Видимость была ограниченной, поэтому наступление отодвигалось к полудню. Все мы были раздосадованы. На наблюдательный пункт то и дело звонят: "Как погода?", "Не рассеялся ли туман?", "Как видимость?" Отвечаю: "Плохая!", "Нет, не рассеялся", "Никакой видимости!"»
В итоге наступление началось лишь в 15:35, после часовой артподготовки.
С одной стороны, удар 4-й и 9-й гвардейских армий оказался для немцев неожиданным — противник не рассчитывал, что Красная армия перейдет в атаку, не вполне закончив оборонительное сражение у Балатона.
Группа советских военачальников во время боевых действий в Венгрии. В центре — командир 20-го гвардейского стрелкового корпуса 4-й гвардейской армии 3-го Украинского фронта генерал Николай Бирюков
Фото: РИА Новости
С другой стороны, на действиях советских войск сказались напряжение предыдущих боев и сложная для наступления местность на венском направлении, где немцы создали четыре оборонительных рубежа.
Первый из них проходил по западному берегу реки Грон, восточнее венгерского города Эстергом, по озерам Веленце и Балатон, по реке Драве. Все населенные пункты были укреплены и приспособлены для круговой обороны, особенно Секешфехервар.
Вторая линия вражеских укреплений тянулась по западному берегу реки Раба, ширина которой достигала 100 метров; третий рубеж нацисты возвели на юго-восточных склонах Альп и южных отрогах Карпат; четвертый, прикрывавший подступы к Вене, располагался от венгерского населенного пункта Шопрон до австрийского города Винер-Нейштадт.
Противник быстро пришел в себя и, используя выгодные условия местности, начал ожесточенно сопротивляться, местами переходя в контратаку. До наступления сумерек 16 марта советским частям удалось вклиниться в германскую оборону на глубину не более семи километров.
Семен Иванов отмечал: «Из-за отсутствия в боевых порядках танков непосредственной поддержки пехоты продвижение наших войск было медленным».
Усилить удар штабу 3-го Украинского фронта было нечем — два танковых и один механизированный корпуса вели оборонительные бои южнее, на центральном участке.
«Немцы стремились посеять панику»
К февралю 1945 года на Восточном фронте для Третьего рейха ситуация сложилась угрожающая: на Одере Красная армия подошла к Берлину на расстояние 60 километров, в Венгрии штурмом был взят Будапешт и разгромлена 177-тысячная группировка немецких и венгерских войск.
Руководство Красной армии приступило к планированию Берлинской и Венской наступательных операций. Верховное командование вермахта, в свою очередь, готовилось дать жесткий отпор противнику, подтягивая резервы.
Несмотря на то что логика вещей требовала усилить главное направление — берлинское, Гитлер направлял основные резервы в Венгрию, желая во что бы то ни стало вернуть Будапешт.
Именно туда из Бельгии после неудачной для немцев Арденнской операции была направлена элитная 6-я танковая армия СС (основу которой составляли «тигры», «королевские тигры», «пантеры» и тяжелые самоходки) генерала танковых войск Йозефа Дитриха. Это был отъявленный нацист, участвовавший в пивном путче Гитлера в 1923 году, а с приходом к власти фюрера возглавивший его охрану. Он имел опыт танковых боев еще в годы Первой мировой войны.
Генерал вермахта и военный историк Курт фон Типпельскирх пояснял действия фюрера так: «Освобождение Будапешта и удержание западной части Венгрии стали для Гитлера идеей фикс. Ей он подчинил все прочие соображения и обосновывал ее то внешнеполитическими причинами, то необходимостью защиты последних нефтяных месторождений в Венгрии и Австрии, без которых, по его мнению, немыслимо было продолжение войны».
Адольф Гитлер вручает оберстгруппенфюреру СС Йозефу Дитриху бриллианты к Рыцарскому кресту Железного креста, 6 августа 1944 года
Фото: Ullstein Bild / Getty Images
Дитрих же в послевоенных мемуарах с досадой писал о своем кумире: «Он часто провозглашал людей выше средних способностей великими гениями только потому, что они оказались в данный момент успешными и счастливыми. С годами мнение Гитлера о способностях различных людей резко менялось. Некомпетентных пустозвонов он провозглашал людьми выдающихся способностей и осыпал почестями».
В обстановке секретности немцы готовили в районе озера Балатон стратегический удар под названием Frühlingserwachen («Весеннее пробуждение»), планируя рассечь (как это уже получилось в январе 1945-го) и отбросить войска 3-го Украинского фронта за Дунай и тем самым ликвидировать угрозу венгерским нефтяным месторождениям, а также Вене.
Скрыть от советской разведки расположение крупной германской танковой группировки в Западной Венгрии оказалось невозможно, и в Москве пришли к выводу, что войскам следует готовиться к ожесточенному оборонительному сражению, и только после этого можно начать наступление на Вену.
Летом 1943-го генерал Иванов был начальником штаба Воронежского фронта и имел большой опыт оборонительных боев на южном фасе Курской дуги. Иванов подчеркивал:
Опыт наступления немецко-фашистских войск под Курском показал, что противник прежде всего стремился прорвать главную полосу обороны мощным таранным ударом танков, в короткий срок посеять неустойчивость у обороняющихся и нарушить управление
Учитывая эту особенность противника, руководство 3-го Украинского фронта создало наибольшую плотность войск на решающем направлении — между озерами Балатон и Веленце, достигнув глубины построения боевых порядков в 30 километров.
Главным стержнем советской обороны в 83-километровой полосе — от населенного пункта Гант на севере до озера Балатона на юге — стали 66 противотанковых районов. Они состояли из 100 артиллерийских частей и подразделений, в том числе 35 истребительно-противотанковых и восьми зенитных полков, а также двух самоходно-артиллерийских бригад (4400 орудий и минометов, в том числе 339 «катюш»).
Командовал артиллерией фронта будущий первый главком ракетных войск стратегического назначения СССР генерал Митрофан Неделин. К борьбе с немецкими танками также привлекались штурмовики и бомбардировщики 17-й воздушной армии генерала Владимира Судца.
«Измотать танковую группировку противника»
Операция Frühlingserwachen началась 6 марта наступлением ударной группировки в составе 6-й танковой армии СС, 2-й танковой армии, 6-й полевой армии и 3-й венгерской армии при поддержке 4-го воздушного флота.
Карта Балатонской оборонительной операции
Изображение: «Бессмертный полк России»
Вначале немцы силами 2-й танковой армии и 91-го армейского корпуса нанесли два вспомогательных удара на южном участке фронта — по болгарским и югославским войскам, а также по соединениям 57-й армии генерала Михаила Шарохина.
На помощь болгарам, которые попали в трудное положение, Толбухин направил 133-й стрелковый корпус генерала Павла Артюшенко вместе с дивизионом гвардейских минометов и телеграмму в адрес командующего 1-й болгарской армии Владимира Стойчева:
Необходимы еще четыре-пять дней такой же беспримерной стойкости, упорства, и эта авантюра противника будет сломлена, а его танковая группа будет разгромлена. Требую лично от вас и от вверенных вам войск особой стойкости в эти дни и постоянной готовности к решительному удару против врага
Шарохин парировал удар вводом в сражение второго эшелона своей армии, который контратаковал противника при массированной поддержке артиллерии. На этом направлении немцы были остановлены.
Главный удар нацисты нанесли, как и ожидали в штабе 3-го Украинского фронта, силами эсэсовцев Дитриха и танкистов и пехотинцев генерала Германа Балька из 6-й полевой армии между озерами Балатон и Веленце, продвинувшись к вечеру 6 марта на глубину до четырех километров и захватив населенный пункт Шерегейеш. Толбухин принял решение укрепить оборону 18-м танковым корпусом и 3-й воздушно-десантной дивизией.
7 марта немцы предприняли более активное наступление, вводя в сражение все больше танковых частей. В полосе 26-й армии генерала Николая Гагена атаку немецких пехотинцев поддерживали около 200 танков и штурмовых орудий, а с воздуха прикрывало люфтваффе.
Генералы Отто Вёлер и Фердинанд Шёрнер (слева направо), 1944 год
Фото: Bundesarchiv / Wikimedia
Натыкаясь на советские противотанковые районы и теряя бронемашины, противник непрерывно вел поиск слабых мест в советской обороне. Однако и штаб Толбухина держал руку на пульсе, оперативно сосредотачивая на угрожаемых направлениях артиллерийские и противотанковые части и подвижные отряды заграждения.
Свои главные силы Велер ввел в сражение 8 марта: позиции войск Гагена атаковали одновременно 320 танков и штурмовых орудий. Чтобы остановить продвижение немцев и для лучшего управления войсками штаб 3-го Украинского фронта возложил оборону полосы от озера Веленце до канала Шарвиз на 27-ю армию генерала Сергея Трофименко, а полосу от канала Шарвиз до озера Балатон — на 26-ю армию. Оба объединения были усилены резервами.
Враг продолжал круглосуточно ожесточенно атаковать крупными танковыми силами, продвигаясь вдоль западного берега канала Шарвиз. Обстановка ухудшалась, а резервов у 3-го Украинского фронта больше не было.
9 марта Толбухин вынужден был просить Москву о вводе в оборонительное сражение только что переданной ему из состава 2-го Украинского фронта 9-й гвардейской армии генерала Василия Глаголева.
В ответ штаб 3-го Украинского фронта получил директиву Ставки, в которой подчеркивалось: «1) Командующему 3-м Украинским фронтом в оборонительных боях измотать танковую группировку противника, наступающую из района Секешфехервара, после чего не позже 15-16 марта сего года правым крылом фронта перейти в наступление с целью разбить противника севернее озера Балатон и развивать удар в общем направлении на Папа, Шапрон. 2) 9-ю гвардейскую армию в оборонительные бои не втягивать, а использовать ее для развития удара и окончательного разгрома противника».
Штабу Толбухина пришлось спасать положение путем перегруппировки имеющихся войск, снимая части с пассивных участков фронта и уплотняя ими угрожаемые направления.
«Советскую оборону таранили 450 вражеских танков»
По указанию Ставки помощь должен был оказать 2-й Украинский фронт маршала Родиона Малиновского, и так уже изрядно поработавший «донором» для соседа.
Начальник штаба 2-го Украинского фронта генерал Матвей Захаров (в 1959 году ставший маршалом Советского Союза) вспоминал: «К моменту перехода 3-го Украинского фронта к обороне 2-й Украинский фронт передал в его распоряжение три стрелковых, два танковых, один механизированный и один кавалерийский корпуса, 27-ю общевойсковую армию в полном составе, а также большое количество частей усиления, главным образом артиллерийских полков и бригад».
Колонна средних немецких танков Pz.Kpfw. IV Ausf.J, расстрелянная из засады советской артиллерией между озерами Веленце и Балатон, 1945 год
Фото: «Военный альбом»
Ставка приказала 2-му Украинскому фронту: «С выходом правого крыла фронта на реку Грон перейти к жесткой обороне на всем фронте севернее реки Дунай. Левым крылом фронта (46-я армия) перейти в наступление с 17-18 марта сего года с целью совместно с войсками 3-го Украинского фронта разбить группировку противника южнее реки Дунай и развивать наступление в общем направлении на Дьер».
Москва перенацелила большую часть самолетов 5-й воздушной армии генерала Сергея Горюнова из состава войск Малиновского на помощь Толбухину. Общее руководство действиями 17-й и 5-й воздушных армий осуществлял представитель Ставки — маршал авиации Григорий Ворожейкин.
Краснозвездная штурмовая авиация наносила удары по немецким танкам. Порученец Ворожейкина полковник Петр Пляченко вспоминал:
В районе озера Балатон активно боролись с вражескими танками фронтовые бомбардировщики. Самолеты Пе-2 большими группами то и дело появлялись над полями сражений, наносили сокрушительные удары по танковым колоннам, железнодорожным станциям и узлам, переправам и другим объектам. Летчики-бомбардировщики делали по два-три боевых вылета в сутки
Однако главная тяжесть борьбы с панцерваффе, как и на Курской дуге, легла на плечи артиллеристов, в первую очередь противотанкистов из состава 26-й и 27-й армий. Накал сражения достиг наивысшего уровня — 10 марта Велер бросил в бой все, чем располагал, кроме одной танковой дивизии.
Генерал Иванов констатировал: «Между озерами Веленце и Балатон действовало уже 450 вражеских танков и штурмовых орудий. В этот день враг дрался с особым ожесточением. Именно 10 марта, как показали пленные, немецко-фашистские войска по требованию Гитлера должны были выйти к Дунаю и решить судьбу всего сражения. Вражеское командование сосредоточивало на 1,5-2-километровых участках фронта по 100 и более тяжелых танков, которые на больших скоростях пытались пробить брешь в обороне».
К 15 марта стало очевидно, что операция «Весеннее пробуждение» провалилась: немецкая ударная группировка не смогла пробиться к Будапешту и была измотана, а высокий боевой дух эсэсовских дивизий был утерян.
Потери 3-го Украинского фронта в Балатонской оборонительной операции составили более 32 тысяч бойцов и командиров, из которых 8,5 тысячи погибли. Немцы лишились, по советским данным, более 27 тысяч солдат и офицеров, потеряв подбитыми и сожженными около 500 танков и штурмовых орудий.
«Почему Секешфехервар еще не взят?»
Кризис наступления надо было срочно преодолевать. Вечером 16 марта, докладывая Сталину о результатах, Толбухин попросил Верховного главнокомандующего о передаче 6-й гвардейской танковой армии генерала Андрея Кравченко. Его просьба была удовлетворена.
В 21:30 Ставка Верховного главнокомандования приказала: «Для проведения операции по разгрому танковой группы противника между озером Веленце и озером Балатон передать с 24:00 16 марта 6-ю гвардейскую танковую армию из 2-го Украинского фронта в состав войск 3-го Украинского фронта. Армию передать в полном составе, со всеми наличными запасами. Командующему 3-м Украинским фронтом 6-ю гвардейскую танковую армию использовать для развития удара правого крыла фронта и разгрома танковой группы противника совместно с войсками 27-й армии».
Генерал Андрей Кравченко беседует с членом Военного совета Воронежского фронта генералом Никитой Хрущевым и командующим Воронежским фронтом Николаем Ватутиным (слева направо), 1943 год
Фото: «Военный альбом»
Утром 19 марта армия Кравченко была введена в сражение, 20 марта ее поддержали своим наступлением 26-я и 27-я армии. Первая линия обороны немцев начала рушиться.
На начальном этапе Венской наступательной операции Ставка придавала большое значение освобождению Секешфехервара, захваченного советскими войсками 23 декабря 1944 года и потерянного ими 21 января 1945-го. Секешфехервар являлся крупнейшим укрепленным узлом на пути к австрийской столице.
Штурм города вели соединения командующего 4-й гвардейской армии генерала Никанора Захватаева, усиленные танками 1-го гвардейского механизированного корпуса. Николай Бирюков вспоминал:
Все наши атаки отбивались сильным огнем. Наверное, уже в пятый раз позвонил командующий армией: «Вторые сутки пошли, а город все еще в руках врага. Когда же возьмем?» — «Никанор Дмитриевич, возьмем город. Не силой, так терпением», — ответил я, хотя мне тоже было не до шуток. — «Мне за терпение уже попало. Москва запрашивает, почему Секешфехервар еще не взят!»
22 марта Секешфехервар, в котором половина зданий была разрушена, был очищен от противника. В ходе яростного штурма погибли около четырех тысяч красноармейцев и более десяти тысяч местных жителей.
Заместитель командира 23-го гвардейского артиллерийского полка по политической части гвардии подполковник Валериан Крылов вспоминал: «22 марта полк был в Секешфехерваре. Город разбит. Шутка ли, несколько раз переходил он из рук в руки».
В тот же вечер 6-я танковая армия СС была окружена и, теряя технику и людей, вынуждена отступать через узкий двухкилометровый коридор, простреливаемый артиллерийским и пулеметным огнем советских войск.
Ночной горшок для Гитлера
Красная армия начала преследование противника, отходящего на запад, к оборонительному рубежу на реке Раба.
Это вызвало страшный гнев у Гитлера, который приказал сорвать нарукавные знаки у личного состава четырех эсэсовских дивизий, входивших в состав 6-й танковой армии СС: Das Reich, Totenkopf, Hohenstaufen и Leibstandarte Adolf Hitler. Провести экзекуцию фюрер поручил начальнику Генерального штаба сухопутных войск Германии генералу Хайнцу Гудериану.
В своих мемуарах Гудериан писал:
С этим приказом Гитлер хотел направить в Венгрию меня.
Я отказался выполнять это распоряжение, предложив возложить эту миссию на находившегося как раз здесь рейхсфюрера СС, непосредственного начальника войск СС и в первую очередь ответственного за состояние их дисциплины, чтобы он лично ознакомился там с положением
Генриху Гиммлеру, которого и так недолюбливали в боевых частях СС, крайне не хотелось выполнять щекотливое поручение Гитлера, но он не посмел перечить фюреру.
В ответ оскорбленные эсэсовцы послали Гитлеру ночной горшок с медалями, обвязанный ленточкой дивизии СС Götz von Berlichingen. Надпись на ленте имела скрытый смысл: в одноименной пьесе Иоганна Вольфганга фон Гете рыцарь Гец фон Берлихинген заявляет епископу, чтобы тот поцеловал его пониже спины.
Генерал Хайнц Гудериан общается с членами Гитлерюгенда, помогающими солдатам строить баррикады, 1944 год
Фото: Heinrich Hoffmann / Ullstein bild / Getty Images
Гитлер, раздраженный бесконечными пререканиями Гудериана, 29 марта отправил военачальника подлечить нервы, назначив его преемником генерала Ханса Кребса.
Гудериан писал: «Вечером я прибыл в Цоссен. Жена встретила меня словами: "Почему так поздно?" Я ответил: "Зато в последний раз.
Я ушел в отпуск". Мы бросились друг другу в объятия. Для нас это было спасение».
Обходя узлы сопротивлений и стремительно форсируя реки
Главный удар в Венской наступательной операции наносил 3-й Украинский фронт, вынесший на себе всю тяжесть боев у Балатона. 2-й Украинский фронт ассистировал соседям: 46-я армия при поддержке Дунайской военной флотилии и 23-го танкового корпуса разгромила 17-тысячную группировку врага южнее Эстергома. В целом войска Малиновского сосредоточились на проведении Братиславско-Брновской наступательной операции.
Гитлер объявил Вену городом-крепостью и назначил ответственным за ее оборону Дитриха. Столица Австрии была хорошо подготовлена к оборонительным боям, были выстроены внешний и внутренний обводы и мощные укрепления внутри города. Общая глубина обороны составляла 210 километров.
Карта Венской наступательной операции
Изображение: Минобороны РФ / Wikimedia
Наступление войск 3-го Украинского фронта развивалось весьма стремительно, достигая в отдельные дни 35 километров. Танковые соединения не ввязывались в затяжные бои с опорными пунктами противника, обходя их. 26 марта были взяты крупные узлы коммуникаций — города Девечер и Папа.
Быстрому захвату переправ через реки способствовали действия передовых отрядов. Свой вклад в панику и дезорганизацию в рядах врага вносила советская штурмовая и бомбардировочная авиация, нанося с воздуха непрерывные удары по отходящим колоннам неприятеля.
29 марта части 3-го Украинского фронта форсировали Рабу и, преодолев оборонительную линию на венгерско-австрийской границе обходным маневром, овладели городами Шопрон и Винер-Нейштад, после чего повернули на север.
На юге 27-я армия, наступая вдоль озера Балатон, создала угрозу коммуникациям 2-й германской танковой армии.
Генерал Сергей Горшков
Чтобы нацисты не успели разрушить богатейший венгерский нефтеносный район Надьканижи, Толбухин направил 5-й гвардейский кавалерийский корпус генерала Сергея Горшкова в тыл противника. Совершив дерзкий 70-километровый рейд, конники Горшкова неожиданно для врага вышли западнее Надьканижи; немцы вынуждены были поспешно отступать и не успели взорвать нефтяные вышки.
С 26 марта по 4 апреля 1945 года войска 3-го Украинского фронта прорвали оборону группы армий «Юг» на глубину до 150 километров, полностью завершив освобождение Венгрии.
«Бои в Вене шли непрерывно»
Войска 4-й и 9-й гвардейских армий при поддержке 6-й гвардейской танковой армии устремились на Вену. 46-я армия переправилась на северный берег Дуная и двигалась к австрийской столице, чтобы отрезать пути отхода венской группировки противника на северо-запад.
Наступление Красной армии в Австрии проходило в крайне сложных условиях: дороги были заминированы, каждый населенный пункт превращен в узел обороны, который нужно было брать штурмом. Это не позволило 6-й гвардейской танковой армии опередить общевойсковые советские армии и с ходу взять Вену.
Командующий 3-м Украинским фронтом маршал Советского Союза Федор Толбухин
Фото: Ольга Ландер / РИА Новости
5 апреля на южных и юго-восточных подступах к австрийской столице завязались ожесточенные бои. Немцы периодически контратаковали, поддерживая свои атаки мощным огнем артиллерии. 6 апреля советские войска начали общий штурм Вены, окружив город с востока, юга и запада.
Генерал Семен Иванов писал:
Бои в городе шли непрерывно: днем сражались главные силы, а ночью — специально назначаемые для этой цели части и подразделения. В сложном лабиринте улиц и переулков столичного города особо важное значение приобретали действия мелких стрелковых подразделений, отдельных танковых экипажей и орудийных расчетов, нередко дравшихся изолированно друг от друга
Николай Бирюков подтверждал: «Успешно действовали также тяжелые гаубицы, когда их выдвигали на прямую наводку. 152-миллиметровые снаряды проламывали стены, разбивали завалы, баррикады и прочие заграждения, с которыми не могли справиться пушки полковой и дивизионной артиллерии. Поскольку то и дело приходилось проламывать стены и заборы, каждый воин, кроме штатного оружия, носил с собой ломик, кирку или топор».
7 апреля Велер был заменен генералом Лотаром Рендуличем, но повлиять на дальнейшие события это уже не могло.
К вечеру 10 апреля нацисты контролировали только центр города. Они взорвали все мосты, кроме Имперского, который был заминирован и оставлен, чтобы перебрасывать части из одной части Вены в другую. Попытки советских войск 9 и 10 апреля взять Имперский мост успехом не увенчались.
Утром 11 апреля была совершена третья попытка — бронекатера Дунайской военной флотилии контр-адмирала Георгия Холостякова, пройдя на высокой скорости по Дунаю пять километров, высадили у Имперского моста по обеим берегам реки десант из 103 бойцов стрелковой роты старшего лейтенанта Егена Пилосьяна из состава 4-й гвардейской армии.
«Мы всеми силами рвались к мосту»
За Имперский мост разгорелся ожесточеннейший бой, не прекращавшийся ни на минуту более двух суток.
Среди десантников был будущий народный артист РСФСР, тогда 19-летний краснофлотец Георгий Юматов. После войны он рассказывал: «Причалили, матросы забросили "кошки" и по канатам забрались туда. Мальчишки по девятнадцать-двадцать лет, самому старшему, по-моему, было лет двадцать пять. Пока длилась операция по захвату моста, немцы пришли в себя. Когда они сообразили, что нас там всего человек 15, всех перебили. Оставшиеся в живых были очень сильно искалечены. Выжило всего двое или трое, меня отправили в госпиталь».
Георгий Юматов
12 апреля к десантникам прорвались бойцы из состава 7-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, однако положение складывалось критическое.
Ситуация изменилась утром 13 апреля, когда сводный штурмовой отряд морской пехоты Дунайской флотилии под командованием старшего лейтенанта Ивана Кочкина прорвал оборону врага в районе Имперского моста.
В образовавшийся прорыв тут же был введен стрелковый полк 80-й гвардейской стрелковой дивизии, который с большим трудом соединился с окруженными десантниками. Окончательный успех обозначился, когда вперед пошли главные силы соединения, усиленные 16 самоходками из состава 2-й гвардейской механизированной бригады.
Разведчик Дунайской флотилии Алексей Чхеидзе, участвовавший в штурме моста, вспоминал:
Мы всеми силами рвались к мосту, к нашим товарищам. Фашисты вели огонь с крыш, из окон домов, дотов. Казалось, вражеские пули неслись к нам со всех сторон. Группа наша редела. Имперский мост, весь в клубах разрывов, все ближе и ближе. Подоспели мы вовремя: у гвардейцев кончились боеприпасы, в их рядах было много раненых. Помню возбужденные измученные лица, воспаленные глаза, россыпь гильз на избитом асфальте
Под охраной танков и самоходок саперы разминировали Имперский мост, сняв более 100 зарядов. Захват стратегически важного моста поставил точку в сопротивлении гарнизона: отрезанная от своих восточная группировка немцев капитулировала, а западная начала поспешное отступление из города. К вечеру 13 апреля Вена была освобождена от немецких войск.
Красноармейцы ведут бой за Дунайский канал в Вене, 1945 год
Фото: Владимир Гальперин / РИА Новости
К 15 апреля армии Толбухина вышли на рубеж городов Тульн-ан-дер-Донау, Санкт-Пельтен, Берндорф, Марибор и реки Дравы, на той стороне Дуная был захвачен Корнойбург. На этом Венская наступательная операция закончилась.
Общие потери советских и болгарских войск составили более 177 тысяч бойцов и командиров, в том числе более 41 тысячи погибшими. Немцы и венгры лишились 130 тысяч солдат и офицеров, попавших в плен, сколько они потеряли ранеными и убитыми — неизвестно.
Начальник оперативного управления Генерального штаба Красной армии генерал Сергей Штеменко отмечал, что Венская наступательная операция не только благоприятно повлияла на будущее наступление советских войск на Берлин, но и заметно активизировала действия союзников.
Штеменко констатировал: «Теперь они продвигались в более высоких темпах. Окруженная ими в Руре значительная группировка немецких войск была затем рассечена и вскоре прекратила сопротивление. Основные англо-американские силы, преодолевая слабое противодействие, устремились к Эльбе и побережью Балтики в районе Любека».
Третьему рейху оставалось существовать меньше месяца.