Лед и щебень Что будет с тем, кто в детстве украл у приятеля булочку

Патриарх Кирилл в романтическую еще эпоху зимних митингов сказал, что людям, протестующим против жульничества, воровства и подтасовок, неплохо бы на свою жизнь оглянуться и задуматься: так ли уж они честны, чтобы других попрекать? Патриарх Кирилл, как и положено патриарху, мудр. По крайней мере, он предугадал игру, которую чуть позже затеяло с гражданами государство, и в которую прямо сейчас, на наших глазах десятками, сотнями втягиваются неожиданные добровольцы.

В Воронеже местные казаки (это богатое историей слово теперь, к сожалению, имеет вполне определенное значение: «злобный ряженый клоун») травят университетского профессора Иосифа Абрамовича Стернина. Не нравится им, что русский язык преподает человек со столь странным именем, не нравится его трактовка понятия «черная сотня», не нравится его — академический — интерес к матерной брани. Добиваются увольнения. По нашим временам могут и добиться.

Обычная, казалось бы, история о современном одичании страны, но есть нюанс: профессор не без гордости рассказывает в интервью, что к нему «за экспертизой обращаются представители МВД и ФСБ». Что по результатам его, мягко выражаясь, работы одного как раз из казаков осудили условно по 282-й статье УК, «за разжигание».

В нашем государстве гнуси всякой хватает, но штук гнусней 282-й, позволяющей карать людей за мыслепреступления, все-таки мало. Подумаешь, да и начнешь как-то хуже относиться к профессору, от казаков умученному.

В Кирове вот-вот начнется суд над Алексеем Навальным. Обвинения — абсолютно надуманные, Навальный выложил материалы дела в сеть, все, кто не поленился покопаться в бумагах, это подтвердят. Дело сугубо политическое. Навальный — самая яркая фигура в оппозиции, и в этом его единственная настоящая вина.

Тут, казалось бы, совсем все прозрачно, однако не один и не два человека припомнили уже Навальному его прежние политические ошибки. При желании ведь любое действие в политике можно представить ошибочным. Тем более, десятки, если не сотни разнокалиберных деятелей уверены свято, что именно они — настоящие вожди, лидеры, каждый — самая яркая фигура. Как тут не порадоваться бедам конкурента? Ну, аккуратно, маскируя, конечно, радость под рассуждениями об упущенных возможностях и совершенных просчетах.

При желании можно даже вспомнить, что во время оно Навальный немало постарался, чтобы один сомнительный персонаж получил реальный срок по 282-й статье. Персонаж, кстати, получил. А ведь мало есть на свете вещей более гнусных, чем статья 282-я УК РФ.

Бурно обсуждается история с покойным Мамышевым-Монро, которому Бугаев-Африка якобы предлагал деньги за необычный перформанс. Требовалось изобразить секс между Навальным и Акуниным, Монро ведь известный мастер перевоплощений. Монро, опровергая не вовсе бесплодные слухи о жадности и беспринципности так называемых «современных художников», отказался. Теперь ошеломленная публика гадает, зачем доверенному лицу президента (Бугаев-Африка — доверенное лицо, как его киноубийца Говорухин, как циркачи Запашные; да вообще, там много достойных людей) могли старшие товарищи поручить столь странную операцию. Никто бы, говорят, ведь не поверил, что Навальный с Акуниным действительно предаются содомским утехам. Может быть, предполагают, Кремль такие штуки затевает, чтобы просто испортить нам настроение?

На самом деле, им плевать, конечно, на наше настроение. Им важно сейчас, чтобы все друг друга в чем-нибудь подозревали. Что-нибудь припоминали. Чем-нибудь попрекали. Чтобы внутри оппозиционного сообщества не могло возникнуть никаких вообще устойчивых связей. Чтобы даже так называемые «современные художники», слухи о жадности и беспринципности которых не вовсе безосновательны, все равно получили свою порцию грязи. Дополнительно. Сверхурочно.

Страх государства перед страной, который после думских выборов можно было наблюдать невооруженным глазом, никуда не делся. Продолжая закручивать гайки, они расшатывают стены собственной крепости. Возводя защитные валы из немыслимых законов, роют под собой яму.

Год назад власть не знала, что делать с активностью граждан. Когда нет очевидного центра, который можно ликвидировать. Когда мелкие организации и даже отдельные люди проявляют вдруг способность к самоорганизации на короткое время. Сейчас, кажется, знает. Достаточно посеять в этой неоднородной среде взаимное недоверие, легко перерастающее в ненависть.

Патриарх Кирилл как всегда прав. Беда нашего времени — в откровенном дефиците святых. Есть, безусловно, люди, которые уверены в собственной безгрешности, но такие обычно проходят по разряду городских сумасшедших. Остальные — не без пятен на ризах. Это всегда приходится иметь в виду.

Суть государственной игры — в навязывании тотальности этического выбора. Можешь ли ты сейчас поддержать человека, который в детском саду украл у приятеля булочку? Можешь? Правда, можешь поддержать вора и жулика?! Как же так, чего тогда стоят все твои претензии к изовравшемуся, коррумпированному, свернувшему на путь репрессий государству?

Тотальному этическому выбору можно противопоставить только выбор ситуативный. Помня, что в данный момент враг тот, кто толкает страну к дикости. А не тот, кто становится жертвой дикости. Тот, кто по надуманному обвинению сажает в тюрьму. А не тот, кто в тюрьме сидит. Хотя, конечно, всегда можно погрузиться в бессрочную медитацию, каясь в собственных прошлых грехах, а также избегая любого контакта с прочими грешниками.

Я где-то читал, что мы лед под ногами майора. Сейчас майоры пытаются сделать из нас щебень. Давайте хотя бы помогать им не будем. Оставим майорам шанс поскользнуться.