Проценты на весах Фемиды Судебная система меняет банковский бизнес

После стремительного обвала рубля в конце 2014 года десятки тысяч граждан с валютными кредитами (прежде всего ипотечными), попали в бедственное положение. Всего за несколько месяцев их долговая нагрузка в рублевом эквиваленте выросла более чем в два раза. Несмотря на массовые протесты граждан, банки не спешили брать на себя часть ответственности за происходящие в стране финансовые потрясения и смягчать условия кредитных договоров.

Тем не менее заемщики смогли найти поддержку в российских судах. Еще в июне 2015 года Лазаревский районный суд города Сочи принял решение в пользу многодетной матери и распорядился конвертировать ее валютный кредит в рубли по курсу на момент получения займа.

Это вызвало резко негативную реакцию банковского сообщества. Ассоциация российских банков обратилась в Верховный суд с призывом пересмотреть вердикт, «подрывающий банковскую систему» и «фундаментальные основы договорного права».

Кредитор (Тэмбр-банк), конечно же, попытался оспорить решение сочинского суда, но безрезультатно. Кассационная инстанция и Верховный суд также не сочли целесообразным пересматривать первоначальное судебное постановление. Таким образом, в данном конкретном случае российская судебная власть поддержала более слабую сторону кредитных отношений. И это можно и нужно считать хорошим прецедентом, даже несмотря на то, что система права России не является прецедентной и решение одного суда вовсе необязательно будет учтено при других аналогичных разбирательствах.

Например, в августе текущего года Никулинский суд Москвы должен рассмотреть иск сразу 50 валютных ипотечников к Москоммерцбанку: в свете сочинской истории у истцов возникают неплохие шансы выиграть дело.

В этой связи хотелось бы отметить, что именно защита интересов граждан — первоочередная задача судебной власти. Тем более это актуально, когда речь идет о пострадавших в результате действий других властей — исполнительной и законодательной.

Ведь обрушение рубля, из-за которого многие валютные заемщики оказались в критической ситуации, — во многом на совести правительства и Центробанка. А расплачиваются за эти ошибки простые граждане, меньше всего защищенные от финансовых потрясений.

Судебная система начала исправлять этот дисбаланс. Верховный суд считает, что условия кредитования не могут быть явно обременительными для заемщика. А поведение кредитора, взимающего за обслуживание займа более 500 процентов годовых, признано недобросовестным. Но, к сожалению, эта позиция пока не нашла отражения в законодательстве. Предельные суммы процентов по кредитам, установленные Банком России, достигают почти астрономических 818,195 процентов. И даже по самым скромным оценкам, около 5 миллионов человек в настоящий момент не в состоянии выплачивать свои долги.

В свою очередь сами банкиры считают чуть ли не общественным благом «кредитную кабалу» и займы, которые должны выплачиваться десятилетиями и даже «передаваться из поколения в поколение». И это в условиях, когда сами банки не хотят оставаться наедине со своими проблемами, охотно принимая помощь из бюджета. То есть фактически — средства налогоплательщиков. Тех же граждан, на ком потом зарабатывают вторично, устанавливая заоблачные ставки по кредитам.

Другое дело, что, добиваясь справедливости для валютных заемщиков, мы не должны допустить дискриминации граждан, бравших кредиты в рублях. Ведь до девальвации они были гораздо дороже, чем займы, номинированные в долларах, евро, иенах или швейцарских франках. И получается, что те, кто решил избежать валютных рисков, потеряют в итоге намного больше, нежели те, кому пересчитают займы по докризисному курсу. Поэтому какой-то разумный коридор курсовых колебаний все-таки уместно было бы заложить при реструктуризации валютных кредитов.

Для решения этой, как, собственно, и многих других аналогичных задач, хорошо было бы взять на вооружение тот взвешенный и выверенный подход к регулированию сложных общественных отношений в кризисный период, который продемонстрировала российская судебная система.