Сегодня регуляторный баланс смещен в сторону законодательных запретов и ограничений, при этом в меньшей степени принимаются меры надзорного характера, и совсем слабо — стимулирующие добросовестное поведение. Таким образом, принимаются законы, ограничивающие, в том числе, практики, удобные для клиентов. От таких запретов страдают добросовестные участники и потребители, для которых снижается финансовая доступность. При этом такие ограничения не эффективны, потому что недобросовестные игроки изобретают обходные схемы; далее следует новый виток законодательных запретов. К такому выводу пришли участники дискуссии круглого стола «Поведенческий надзор и посредническая роль банков», состоявшемся на 7 Банковской юридической конференции «Банки в эпоху кардинальных перемен: аспекты права», которая была организована Ассоциацией банков России.
«Яркий пример — предельная стоимость кредита (ПСК), которая изначально задумывалась как показатель для информирования заемщика о его общих затратах при получении кредита. Но скоро ПСК превратили из информационного инструмента в ограничительный, который нормативно ограничивается пределом, выше которого нельзя кредитовать. Это, в свою очередь, стимулировало многие недобросовестные практики, — невключение тех или иных связанных с кредитом услуг в ПСК, — с которыми вынужден бороться ЦБ», — отметила вице-президент Сбербанка Анна Попова.
Но вместо того, чтобы отменить ограничение по ПСК и перейти к макропруденциальному регулированию, предлагается нелогичная норма: все услуги, приобретаемые через банковские каналы, даже если они никак не связаны с кредитованием, включать в ПСК, подчеркнула замглавы Сбера. «Что же это за показатель получится, — полная стоимость чего? Уж точно не кредита. Зачем это делается? Потому что так предлагается бороться с навязыванием дополнительных услуг. Однако для борьбы с навязыванием есть и более подходящие инструменты: информирование и период охлаждения», — считает Анна Попова.
Другая проблема, которая обсуждалась на круглом столе — предлагаемый запрет дифференциации процентных ставок по депозитам. Успешная практика банков, которые борются за ресурс с использованием такого инструмента, станет невозможной даже в тех случаях, когда она экономически обоснована и отвечает интересам клиентов. Что особенно важно, продвигаемый законодательный запрет не основан на достаточной надзорной практике, в которой, например, были бы выявлены многочисленные жалобы клиентов на нарушение их прав.
По мнению участников дискуссии, запретительная позиция также транслируется и Службой финансового уполномоченного, которая поддерживает введение запретов. Однако оптимальный путь — введение законодательных ограничений только в качестве исключительной меры, когда по каким-то причинам ни надзор, ни стандарты поведения, ни другие мягкие методы не сработали.
По словам Анны Поповой, эффективный поведенческий подход — это баланс между надзором, стимулированием развития финансовых рынков, добросовестных и правильных практик и созданием адекватных регуляторных требований в отношении взаимодействия с потребителями и во благо потребителя.