Первоначальное предназначение Лейб-гвардии Казачьего полка, чье 250-летие отмечается в этом году, сводилось к сопровождению и охране коронованной особы, но довольно-таки быстро получило дополнительные опции. Об этом пишет портал «Российское казачество».
Уже при императоре Павле I, большом выдумщике и новаторе, во многом церемониальная, можно сказать, «паркетная» роль лейб-казаков была несколько пересмотрена: их отправили повоевать.
Во-первых, исключительно придворное существование для природных бойцов противоестественно. Во-вторых, квалифицированные военные кадры России не были лишними во все времена. Лейб-гвардейцам совсем недурно было периодически совершенствовать свои навыки в условиях фронта. Ведь императорская охрана должна находиться в тонусе.
Впрочем, при Павле I состоялась единственная попытка включить казачью гвардию в военную экспедицию. И не самая удачная.
Первое военное отличие было оказано Лейб-гвардии Казачьим полком в кампании 1805 года, когда полк этот, вместе с другими гвардейскими войсками, под начальством великого князя Константина Павловича, находился в армии Кутузова», – сообщает «Очерк столетней службы полков лейб-гвардии Казачьего и Атаманского» 1875 года издания.
Череда антинаполеоновских войн, локальных и глобальных военных конфликтов стала звездным часом лейб-казаков. В начале XIX века гвардейцам из императорского конвоя было чем заняться на самых разных участках пылающего континента.
В битве «трех императоров» при Аустерлице в 1805 году, откровенно провальной для антинаполеоновской коалиции, лейб-казаки крепко подсобили группировке под командованием князя Петра Багратиона. А затем и прикрыли отход нашей пехоты и артиллерии, сохранив жизни тысячам бойцов и горы вооружения для армии.
В 1807 году в сражениях при Гуттштадте, Гейльсберге, Фридланде (все – Восточная Пруссия) казаки-гвардейцы заслужили, как отмечал все тот же «Очерк столетней службы…», «славу неутомимых разведчиков и охранителей других войск, которую утвердили за собой впоследствии, и тем получили общую европейскую известность».
Русско-шведская война 1808–1809 годов, итогом которой стал переход Финляндии во владение российской короны, уже была безо всяких оговорок успешной кампанией для Лейб-гвардии Казачьего полка и его командира генерал-майора Василия Орлова-Денисова. Взятие казаками Гельсингфорса (Хельсинки) — украшение этой войны и почетная страница в истории полка.
Зарубежный поход армии 1813–1814 года — апогей славы Лейб-казачьего полка. Понятно, и после него бывали славные походы и большие победы, но в этом случае произошло событие, значение которого и захочешь переоценить, а не получится. Лейб-казаки со страшной силой врезались во фланг неприятеля. Неожиданность и сила удара были громадны, и дали блестящий результат. Огромные массы неприятельской кавалерии заколебались, сразу остановились; объятая страхом французская кавалерия повернула назад на стоявшую за ней пехоту… Успех общей атаки был полный.
Русские казаки стали частью историй и легенд европейских городов. В некоторых случаях между словами «казак» и «русский» просто ставился знак равенства. Стиль казачьей жизни — это же шило, которое в мешке не утаишь. Он стал частью европейской моды, образа, если и не мыслей (это слишком сложно для европейцев), то быта.