Своим путем Фотограф отправился на Северный Кавказ и показал его сердце и душу
Фотограф Федор Телков приехал в Северную Осетию несколько лет назад, восхитился сложностью местных религиозных верований, верностью традициям и богатым культурным наследием. Федор удивился тому, что по теме традиционной осетинской религии существуют фундаментальные труды, но визуального материала при этом немного. Он отправился в республику, поговорил с местными жителями и сделал уникальные фото. «Лента.ру» публикует лучшие снимки из осетинской коллекции Телкова и рассказ автора.
«В Северной Осетии я впервые оказался в 2016 году, меня пригласили провести мастер-класс на студенческом форуме. По дороге из аэропорта я увидел в окно автомобиля огромный монумент — воин на коне. Сопровождающие сказали, что это Уастырджи: «По-вашему как бы святой Георгий». Но ни традиционного копья, ни побежденного змея не было видно. В процессе разговора стало ясно, что это какой-то иной герой, что существует некое расхождение между представлениями русской части верующих и осетин — у местных жителей своя традиционная вера.
Я запутался совершенно, но было интересно разобраться. Последующие полтора года параллельно с работой над проектом о взаимодействии нартовского эпоса и современными осетинами я посещал традиционные праздники, святилища, брал интервью. Разобраться в сложном, неоднозначном, древнем и одновременно современном животрепещущем вопросе конечно же не удалось, но получить об этом некое представление — пожалуй. То, что написано далее, ни в коем случае не претендует на объективность, а ссылается исключительно на живое исследование текущей практикуемой традиции, а интервьюируемые высказывают свои личные представления».
Вид на село Цмити
Фото: Федор Телков
Северная Осетия считается единственной православной кавказской республикой на территории Российской Федерации. Однако религиозная ситуация в Алании несет на себе отпечатки огромного пласта исторических событий. Многократные наслоения христианства, язычества, мифологии, ислама образовали веру, которая стала традиционной для республики.
Христианство пришло в Осетию раньше, чем на Русь. По некоторым источникам, аж в V веке. В 914-916 годах была крещена правящая аланская династия. Чувствовалось византийское, грузинское влияние. Мощная волна христианизации была инициирована Российской империей в XIX веке. Ислам, считают одни исследователи, пришел в Осетию в VII веке, другие говорят, что утвердился только в XVII веке.
Все это оказывало влияние, порой против воли населения, вносило свои изменения в религиозную традицию, но не смогло ее полностью заменить. В результате такого взаимодействия сложилось то, что сегодня называется традиционной религией.
Актриса конного театра «Нарты» в свадебном наряде
Фото: Федор Телков
«У нас семья не христиане, не мусульмане. Но свинину не почитали. Доходило до того, что если дед видел, что я играл в доме моих друзей, у которых держали свиней, он мне говорил помыться, прежде чем входить в дом. У нас могут охотиться на кабана, есть кабана, восхвалять Афсати (покровителя диких животных и молиться ему).
Бывают православные праздники, которые накладываются на национальные. И они переплелись настолько, что их отмечают и те, и те. Никто не делит. Недавно вот был у православных родительский день. Но у нас есть и другие поминальные дни, когда идут к предкам на кладбище, поэтому этот особо не отмечается. Все сильно переплелось, многие даже не различают некоторые праздники», — рассказал историк Батрадз.
Надгробия, созданные легендарным осетинским художником Сосланбеком Едзиевым. Дигорское ущелье
Фото: Федор Телков
Одно из удивительных культурных явлений Осетии — это святилища. Места, куда приходят молиться люди, как во многих других традиционных религиях. Таких мест в республике сохранилось очень много, и каждое уникально. Они не имеют какой-то канонической формы. Это места, где была явлена божья милость. Святым местом может быть гора, камень, лес, постройка, башня, пещера.
«Наши храмы построены в местах, специально указанных Богом. Энергия, как луч солнца, идет оттуда и людям помогает. Святилища у нас старые. У нас не строили роскошные здания. Молились, где куча камней или ограждение, кусок леса — молились богам. Не деревьям, не камням. Как это место определялось? Вот здесь, где сейчас находимся, святилище Уастырджи. Этот храм построен в далекие года, какие именно — никто не знает, но еще до письменности, может, в XII веке», — пояснил старейшина, жрец святилища Дзивгис Казбек.
Святилище-пещера Дигори изэд (ангел, дух) неподалеку от села Задалеск, одна из главных святынь Дигорского ущелья
Святилища бывают общими, где собираются десятки тысяч людей, а бывают и семейные, сельские, бывают мужские и женские. У каждого такого места свои даты посещения и ритуалы, которые там проводятся. Некоторые святилища очень древние, там, например, могут храниться черепа жертвенных животных, которые уже давным-давно не водятся в этих краях.
Руководитель танцевального коллектива в традиционной мужской одежде
Фото: Федор Телков
Изображение Уастырджи в виде воина в сияющих латах на крылатом трехногом белом коне можно увидеть всюду, вплоть до табличек с нумерацией домов и этикеток на бутылках с газированной водой. Он является посредником между Единым Богом и людьми, ему посвящено большинство святилищ Осетии, ему молятся, к нему обращаются за помощью. Женщины не произносят его имя, он покровитель мужчин.
Во время праздника Джеоргуыба. На столе кубок с традиционным осетинским пивом
Фото: Федор Телков
Осетинское застолье — это всегда ритуальное действие, молитва, и подчинено строгой последовательности тостов, действий, иерархии тех, кто сидит за столом. Во главе — старший, слева и справа — его помощники, они руководят всем процессом, они произносят основные тосты-молитвы и распределяет между участниками ритуальные блюда.
Голова жертвенного животного, три пирога, три ребра и шашлык из печени животного ставятся возле старшего в начале стола, над ними он молится. Перед тем как приступить к трапезе, самым младшим из присутствующих старший дает попробовать пироги и пригубить ритуальный напиток — традиционное осетинское пиво, почти безалкогольное.
Праздник Джеоргуыба
Фото: Федор Телков
Примечательно и отрадно то, что в традиционную религию, в ее процессы включены все возрастные и социальные группы осетин. Это нестареющие культы, старшие передают опыт младшим. В этом суть. Например, ритуал перед тем, как забить жертвенное животное. Старший дает младшему пригубить ритуальное пиво и треугольный жертвенный пирог с сыром. Младший, как самый чистый душой, должен первым отведать пищу.
Про осетинские пироги знают многие далеко за пределами Осетии, но мало кто понимает, что это блюдо ритуальное и является частью молитвенной трапезы. Пироги, как правило, круглые, но бывают и треугольные. На праздниках подается три пирога, на печальных событиях — два.
«Наши три пирога — это Всевышний, мир людей и мир мертвых. Когда похороны, средний пирог убирают, он как бы уходит из нашего мира в другой, который мы не видим. Потом пирог делят на восемь частей. Это дух и плоть. Тот же самый крест, просто вписанный в круг, равносторонний. Считается, что в человеке для гармонии и равновесия должно быть поровну духовного и плотского. Когда что-то преобладает — это значит, что не хватает чего-то другого. Таково осетинское мировоззрение», — поведал Батрадз.
Опаленная голова быка, которая после варки станет главным украшением праздничного стола
Фото: Федор Телков
Почти в каждом осетинском дворе, даже среди многоэтажек, стоит специальное здание — хадзар, для проведения кувдов (кувд — священная молитва и застолье). Жители нескольких домов собираются здесь на празднование каких-либо событий, включая традиционные праздники.
«У осетин, как у любого народа, есть своя традиционная вера. Мы молимся тем же богам, но молитва у нас застольная, с пирогами, выпивкой. У христиан совсем другое. Если люди испокон веков эту веру принимали как свою, сейчас те, кто душой верит, эту веру уже не оставит. Маленькая наша вера, народ маленький», — поделился Казбек.
Мужчины выкладывают сваренное мясо на носилки. Праздник Джеоргуыба, поселок Фиагдон
Фото: Федор Телков
Уастырджи посвящен главный праздник Осетии — Джеоргуыба. Этот праздник приурочен к окончанию сельскохозяйственных работ и отмечается в конце ноября в течение недели — от понедельника до понедельника. В воскресенье, накануне праздника, закалывается жертвенное животное — бык или баран, в зависимости от размаха события. Этот день так и называется — «день закалывания быка». Во время праздника осетинам запрещается употреблять в пищу свинину и курицу.
В Осетии можно часто услышать, что Уастырджи — это аналог христианского святого Георгия. Однако это не совсем так. Образ Уастырджи пришел из далекого дохристианского прошлого, его имя часто встречается в нартовском эпосе. В нем он вместе с нартами (мифологическими предками осетин) охотится и ходит в походы. В осетинской традиции Уастырджи — это карающий воин, а в православной традиции святой Георгий — воин-великомученик.
Старший произносит молитву за столом, город Алагир
Фото: Федор Телков
Осетинское застолье похоже на урок или занятие. Сидишь, слушаешь старших и на ус мотаешь, ведь потом пригодится. Это школа жизни. У осетин испокон веков распускать свой живот, быть пьяным или отъедаться было позором. Все джигиты были подтянутые. Наедаться — это на втором плане, а самое главное — это делать обряд. Потихоньку ешь, пьешь, сколько можешь.
«Святых у нас очень много. Для любого случая жизни: для дома, погоды, земли, детей, женщин, зверей, рыбы. Начиная с Рождества, с Нового года идет годовой цикл праздников», — объяснил Казбек.
Казбек (старейшина, жрец святилища) и его брат Эльбрус во внутреннем дворе Дзивгис-Дзуара
Фото: Федор Телков
«Еще давно насаждали христианство, строили в горах Осетии храмы. Людей никто не спрашивал, насильно, разными путями заманивали в эту веру. Кто-то принимал от безысходности. Кого-то просто в список вносили, что он православный христианин, будет ходить в церковь и молиться. Люди приходили несколько раз, расписывались под разными фамилиями.
А когда храмы построили, время пришло молиться, выяснилось, что никто не ходит, людей нет. Как насильно загонишь, когда у них в душе другое? Но я думаю, любая вера хороша, нет плохого ни в одной вере, если человек ее соблюдает, как положено. Все веры связаны с Богом, Бог у нас всех одинаковый, один и тот же. С христианами у нас никаких разногласий», — добавил Казбек.
Священная надочажная цепь и интерьер одного из самых древних святилищ Уастырджи в Северной Осетии — Дзивгис-Дзуаре
Фото: Федор Телков
Казбек: «Уастырджи многие неправильно трактуют как святого Георгия. Святой Георгий выполняет ту же миссию, но наши осетинские святые в небесах, они считаются живыми. А христианские святые все в земле. Их сделали из ликов святых, их нету, им молятся. По нашим обычаям, мертвым молиться нельзя, только поминать их. Тосты произносят за путников, за воинов».
Вид с Осетинской горки во Владикавказе, где расположена церковь Рождества Пресвятой Богородицы
Фото: Федор Телков
Об уникальной ситуации в республике говорит игумен Стефан: «Православие и традиционализм в Осетии очень переплетены, много споров. Крещеные начинают думать, что они богословы, и критикуют традиционные моменты. Осетия настолько пропитана православием, что человек, который на самом деле разбирается в православии, поймет, что народ тут православный. Даже от того, что 400-500 лет не было письменности, церкви не работали, как положено, не было богослужений — все равно они не утратили веры.
Многое из того, к чему мы сегодня привыкли в церкви, они не соблюдают, но в душе они глубоко религиозные люди. Сегодня им сказать, что ты нерелигиозен… это такая шаткая грань. Один сто поклонов в храме сделает, а выйдя за порог, начнет вести себя непонятно как, другой пройдет мимо церкви, но с его поступков можно брать пример. Религии и традиции переплетаются, а это разные вещи, которые надо разделять».
Фото: Федор Телков
«Сегодня, например, начинают говорить: "Они баранов режут!" Так в наиправославнейшей Греции в праздники баранов на площади перед храмом режут. Наш народный календарь праздничный — на 85 процентов православный. Это то, что люди по памяти делали. Наверное, здесь православие волнами шло. Сколько-то держалось православие, потом опять катаклизмы времени, потом опять начинало восстанавливаться, потом опять катаклизмы времени... И эти болезненные моменты даром не прошли. Но что интересно — вот, например, моя семья. У нас никто не был крещен, но мы всегда праздновали Рождество, Пасху и Крещение вспоминали. По-своему, но праздновали», — продолжает игумен Стефан.
Бывший местный житель (справа) и его внук рассматривают на горе следы туров. Село Дунта
Фото: Федор Телков
Казбек: «Если ты в загробный мир попадешь, если на этой земле плохое людям делал, то будут тебя мучения ждать. Так один человек попал туда и смотрит: накрытый стол, все есть — еда и выпивка, люди сидят. А за ними ходят люди на четвереньках, им бросают косточки, куски мяса, хлеба. Он спрашивает: что люди здесь не сидят? Ему отвечают, что они в жизни совершали большие грехи, им места нет. Человек, когда живет, должен жить по-человечески, не совершать зла. Прощать тех, кто ошибается. И Бог тебя будет за это благодарить. На этом свете и на том».
Ночной вид на горы. Дигорское ущелье
Фото: Федор Телков
В советское время в Осетии, как и во всем Союзе, религиозные культы были под запретом. Но это означало лишь только то, что они ушли из официального обращения. По рассказам некоторых ветеранов Великой Отечественной войны, например, перед тем как отправиться на войну, новобранцы, солдаты посещали святилища.
Эльбрус, брат Казбека рассказывает: «Партийные советские работники приезжали ночью. Днем боялись, увидят — исключат из партии. Приедет — три пирога, скажет, что надо. Они тоже ходили, но не афишировали. Второй председатель райкома был идеологом, они боялись его. Ночью ходили или дома делали три пирога, чтобы никто не видел».