На днях министр культуры России Владимир Мединский заявил, что увлечение взрослых людей комиксами — убожество, поскольку комиксы предназначены для тех, кто плохо умеет читать. Министр уподобил комиксы жевательной резинке и противопоставил их настоящей пище. Художники, писатели, переводчики и издатели тут же указали Владимиру Мединскому на его некомпетентность. В ХХ веке комиксы стали не только одним из самых популярных жанров, но и довольно сильно изменились. От комических зарисовок и простых историй про супергероев графический жанр пришел к серьезному разговору о тоталитаризме и холокосте, войнах и угрозах терроризма, глобальных психологических и социальных проблемах. А к рисованным интерпретациям хрестоматийных произведений мировой литературы теперь принято относиться не менее серьезно, чем к их текстовым оригиналам. Как они того заслуживают. Обозреватель «Ленты.ру» Наталья Кочеткова собрала лишь некоторые из множества важных графических произведений, изданных на русском языке.
Алан Мур, Дэйв Гиббонс «Хранители»
Оккультист, маг-самоучка и просто очень большой эксцентрик Алан Мур по праву считается одним из лучших сочинителей историй не только в комиксах, но и во всей современной литературе — способным как придавать новые смыслы приключениям классических персонажей, так и придумывать с нуля не уступающим им собственных героев, работать как с историческими и современными сюжетами, так и с супергеройским жанром. Именно в последнем выступает, возможно, главное творение Мура — «Хранители», упражнение в альтернативной истории, которое мастерски деконструирует саму идею историй о самопровозглашенных борцах со злом, прячущихся под супергеройскими костюмами.
Грант Моррисон, Дейв Маккин «Бэтмен. Лечебница Аркхем. Дом скорби на скорбной земле»
Этот роман не только заставляет задаваться вопросом, что курил автор (впрочем, такой вопрос возникает почти к любому сюжету Моррисона — он чертов гений), но и наводит на мысль, что комиксы — это для умных и образованных. «Меня вдохновляли рассказы Льюиса Кэрролла, квантовая физика, Карл Густав Юнг и Алистер Кроули; сюрреализм, Жан Кокто, Антонен Арто, Ян Шванкмайер, Братья Куай и т. д. Я хотел создать что-то вроде музыки или экспериментального фильма, нежели типичную книжку комиксов», — скромно обрисовал Моррисон свои авторские намерения. Пожалуй, стоило бы еще добавить Кена Кизи и А.П. Чехова, но, возможно, Моррисон имел их в виду под «т. д.»
Алан Мур, Дэвид Ллойд «V — значит вендетта»
Еще одно великое творение уже упомянутого нами Алана Мура может смело считаться антиутопией, по своей политической остроте и драматизму сюжета не уступающей «1984» и «Заводному апельсину». Описывая борьбу террористов-революционеров с фашистским государством будущего, Мур при этом не питает иллюзий насчет обеих сторон баррикад: революция здесь оказывается таким же спектаклем, как и эскапистские детища госпропаганды. Возможно, самое емкое (и точно передовое в плане эффектности визуального ряда) литературное высказывание о подспудных тревогах и разочаровании эпохи правления Тэтчер в Британии.
Марк Миллар «Супермен. Красный сын»
Этот выпуск показывает, что комиксы — это не только культурная традиция убедительной длины (Супермен, придуманный писателем Джерри Сигелом и художником Джо Шустером в 1938 году, с тех пор на каких носителях только не отметился), но и политика. История описывает исход Холодной войны, достигнутый в результате вмешательства супергероев. Супермен при этом — наш, он коммунист и вырос в СССР.
Грант Моррисон, Фрэнк Куйатли «НАС3»
«НАС3» убеждает — комикс может быть почти таким же динамичным, как кино. И вы даже не заметите, что картинка не движется. «НАС3» — это история охоты на животных, которые были домашними любимцами, а стали киборгами-убийцами. Но они все равно хотят домой. Получившие в результате экспериментов невиданную ранее силу и ловкость, звери бегут, уничтожая всех на своем пути. Но настоящими зверями все равно остаются люди. Реки крови и барханы выпущенных кишок гарантированы. Реки слез впрочем тоже.
Брайан К. Вон, Нико Анришон «Львы Багдада»
Это про львов, но не «Король Лев». Хотя тоже очень эмоционально и драматично. Весной 2003 года во время бомбардировки города сильно пострадал Багдадский зоопарк. Сотрудники вынуждены были бежать, оставив животных. В итоге из обитавших в зоопарке 700 животных выжили только 35. Среди них прайд львов. Это еще не комикс — это краткий пересказ новостей того времени. А вот теперь сюжет комикса: четыре голодных льва бродят по разрушенному войной городу. Война в Ираке, увиденная глазами диких зверей. Свобода, свалившаяся на голову обитателей зоопарка, и необходимость как-то ею распорядиться. Желание «увидеть горизонт» (из клетки его не видно) и умереть. В общем, ничем хорошим это, конечно, не закончится. Тема людей, которые на самом деле звери, есть и здесь.
Нил Гейман, Ёситака Амано «The Sandman. Песочный человек. Ловцы снов»
Нил Гейман — фокусник-постмодернист и большой любитель переложить старые культурные кубики в новом порядке. Собственно, чем он и занимался, создавая вселенную «Песочного человека». Взял западноевропейский фольклорный персонаж, в частности, знакомый читателю по одноименной новелле Гофмана, и перекроил все по-своему. Но «Ловцы снов» — еще интересней! Потому что тут Гейман сотрудничает с японским художником Ёситакой Амано. Получился сюжет, в котором Восток встретился с Западом, а лиса влюбилась в монаха. В 2000 году повесть «Ловцы снов» была награждена премией Брэма Стокера.
Туве Янссон «Муми-тролли»
Все знают Туве Янссон как «маму» муми-троллей, но мало кто помнит в России, что она публиковала про них не только прозаические книги, но и комиксы. В 1954 году она приняла предложение крупнейшей на тот момент газеты в мире, лондонской Evening News, рисовать комиксы о муми-троллях. Их читали 20 миллионов человек ежедневно более чем в 40 странах на протяжении 20 лет. Так что по своей популярности комиксы про муми-троллей еще даже могут соперничать с традиционными книжками.
Жоанн Сфар «Маленький принц»
Комиксы по хрестоматийным текстам — не издевательство над классикой, как считают некоторые, а попытка дать читателю возможность взглянуть на давно известное произведение свежим взглядом. И большая удача, когда за такое «расколдовывание» берется художник уровня Жоанна Сфара. Сфар — один из известнейших французских авторов комиксов, сценарист, режиссер, лауреат премий имени Уилла Айснера и Рене Госинни («папа» Малыша Николя). Его графическая интерпретация «Маленького принца» Антуана де Сент-Экзюпери была признана лучшим графическим романом 2008 года для молодых читателей на Международном фестивале комиксов в Ангулеме, а также включена Министерством образования Франции в список школьного чтения для учащихся средних классов. Кстати, в русском издании использован классический перевод Норы Галь.
Давид Шовель, Ксавье Коллет «Алиса в стране Чудес»
Какой только Алиса не представала перед читателями и зрителями: ее делали маленькой девочкой и девушкой, блондинкой и брюнеткой, паинькой и оторвой. Сценарист Давид Шовель и художник Ксавье Коллетт, с одной стороны, старались держаться литературного оригинала, поэтому их текст довольно сильно похож на текст оригинальной сказки Льюиса Кэрролла. С другой — плеснули в свой комикс готичненького. Местами пугает даже Чеширский Кот — уж слишком он хищно улыбается.
Лоренцо Маттотти, Джерри Крамски «Джекил и Хайд»
Графическая адаптация бестселлера Р. Л. Стивенсона «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда». Только ленивый интерпретатор не брался за этот сюжет. Художнику Лоренцо Маттотти и сценаристу Джерри Крамски удалось показать фальшивую чопорность викторианской Англии и животную природу цивилизованного человека. В 2003 году книга стала лауреатом премии имени Уилла Айснера.
Кацухиро Отомо «Акира»
Подростковые байкерские банды и криповатые дети-телепаты, преступная лживая власть и злые улицы постапокалиптического Нео-Токио, ползучая ядерная угроза и тотальный техносюрреализм стиля. «Акира», сначала в виде манги, а затем и полнометражной экранизации, мгновенно стала классикой киберпанка, на которую неизбежно оглядываются все образцы жанра как в литературе, так и в кино. Причем это вовсе не эскапистское произведение: в подкорке манги Кацухиро Отомо прочно сидит Чернобыльская катастрофа, а среди ее жутковатых футуристических прогнозов есть и сбывшиеся — например, обещание Олимпиады-2020 в Токио.
Сигэру Мидзуки «Дан приказ умереть»
Образцовый пример окопной правды — которую формат манги делает еще более пронзительной, позволяя передать не только фактические воспоминания о фронте, но и правду ощущений, нервов, страхов. На протяжении почти 400-страничного графического романа великий японский комиксист Сигэру Мидзуки рассказывает более-менее автобиографическую историю участия во Второй мировой (вернулся с войны Мидзуки уже без левой руки), при этом улавливая парадоксальную дихотомию солдатства, расхристанного между кошмаром боев и адской скукой их ожидания.
Чарльз М. Шульц «Снупи»
Снупи — пес породы бигль и классический герой детских комиксов. Он небрежно прорисован, с первого взгляда узнаваем, думает пузырями. И то, что он думает по поводу окружающей жизни, всегда очень смешно.
Билл Уоттерсон «Кальвин и Хоббс»
Кристофер Робин и Винни-Пух — не единственная известная на весь мир пара друзей, в которой один — мальчик, а второй — игрушка. Мальчика зовут Кальвин и он 6-летний внудеркинд. А Хоббс — его игрушечный тигр и по совместительству герой-резонер. Кстати, свои имена персонажи получили не с потолка, а от теолога Жана Кальвина и философа Томаса Хоббса (у нас он больше известен, как Гоббс).
Серджо Топпи «Шараз-де»
Вам всегда казалось, что комиксы — это такие клеточки, в которых мультяшные персонажи разговаривают облачками с текстом? Забудьте! По крайней мере, если увидите на обложке имя Топпи. Итальянский художник рисует не комиксы, а графические шедевры. Не случайно его называют «Гюставом Доре ХХ века». Один из самых известных (и, к счастью, переведенных на русский язык) — его сборник новелл по мотивам «Тысячи и одной ночи». Ломаная перспектива, неправильная композиция, нестандартный макет и восточная избыточность — все это «Шараз-де» Серджо Топпи.
Арт Шпигельман «Маус»
В основе этого графического романа — биография реального человека, Владека Шпигельмана, польского еврея, пережившего холокост. Это отец автора. Художественная особенность «Мауса» в почти басенной иносказательности: евреи в книге представлены в образе мышей, немцы в образе кошек, американцы — собак, поляки — свиней, а французы — лягушек. В 1992 году графический роман получил Пулитцеровскую премию, имел огромный общественный резонанс и стал частью школьных и университетских программ. Кстати, создатель «Хранителей» Алан Мур очень высоко оценил книгу Шпигельмана.
Маржан Сатрапи «Персеполис»
Вы, скорее всего, видели популярные в сети посты о последствиях исламской революции в восточных странах с фотографиями «до» и «после». Маржан Сатрапи росла в Тегеране 1970-х и застала радикальную перемену в жизни Ирана. «Персеполис» — это роман о взрослении, о трудностях выбора, который должен совершать человек, оказавшийся между двух миров, о том, что такое тоталитарный религиозный режим. Четыре тома графического романа выходили с 2000-го по 2004 год. В «Персеполисе» Сатрапи выступила автором текста и рисунков. Роман не выделяется ярким и сложным графическим оформлением, однако благодаря подробной исторической составляющей и художественной выразительности его изучают в американских школах. Правда, из-за изображений пыток с 2013 года беспрепятственно представлять книгу можно лишь 11-классникам.
Чарльз Бернс «Черная дыра»
Идеей экранизировать «Черную дыру» на протяжении целого десятилетия был одержим Дэвид Финчер (пока, впрочем, проект остается лишь в планах) — и в этом нет ничего удивительного. Поп-культура полна произведений, рифмующих вызовы взросления с разнообразными сверхъестественными ужасами, — но Бернсу в этой истории превращения расставшихся с девственностью подростков в гротескных мутантов удалось достичь редкого единства содержания и стиля.
Дэниел Клоуз «Призрачный мир»
«Призрачный мир» и его автора Дэниела Клоуза прославила на весь мир экранизация с молодой Скарлетт Йоханссон в главной роли — но, пожалуй, всю выразительность этого графического романа о буднях пары выпускниц школы, отвечающих на вызовы взросления иронической критикой всего и вся, не передает и этот довольно приличный фильм. Хотя бы потому что к острым и остроумным диалогам Клоуза в комиксе еще и прилагается убедительный в своем минимализме и сдержанности визуальный стиль.