Курс европейской валюты 17 мая рухнул до очередного минимума, на сей раз - с апреля 2006 года, составив всего лишь 1,2235 доллара. Таким образом, евро продемонстрировал даже худшие результаты, чем даже в разгар кредитного кризиса зимой 2009 года. Теперь различные специалисты предсказывают различные сценарии развития событий - от паритета евро к доллару до полного распада еврозоны и возвращения европейских стран к своим прежним национальным валютам.
Евро начал резко снижаться к доллару в ноябре 2009-го, когда впервые появились сообщения о том, что в Греции грядут серьезные финансовые неурядицы. По мере нарастания снежного кома слухов позиции европейской валюты становились все менее и менее прочными. К концу января евро упал до 1,4 доллара, спустя месяц - до 1,35, а в начале мая - до 1,27 доллара.
Падение евро в последние две недели, которое, несмотря на достаточно значительную коррекцию 7-10 мая, было самым мощным и быстрым, не остановило даже сообщение о том, что власти Евросоюза создают беспрецедентных объемов (около триллиона евро) стабилизационный фонд для поддержки не только Греции, но и других государств, оказавшихся в подобных обстоятельствах. Рынок расценил все эти усилия только как попытку отложить наступление всеобъемлющего долгового кризиса на более поздний срок.
Под ударом оказались не только Греция, но и Испания, Португалия, Ирландия и даже Италия. Да что там говорить, если даже в благополучной Франции, согласно недавно проведенному социологическому опросу, половина населения допускает возможность дефолта страны. Участники финансовых рынков к тому же пришли к выводу, что даже если Евросоюзу удастся оказать адекватную поддержку своим наиболее уязвимым членам и одновременно принудить их к большей рачительности в государственных финансах, это тем более затормозит экономический рост на континенте. В результате преодолеть последствия рецессии 2008-2009 годов не удастся и через пять лет.
11 лет колебаний
Строго говоря, евро в его современном виде был продуктом известных компромиссов и особо стабильной валютой, по большому счету, никогда не являлся. Проект единой валюты был придуман довольно давно, но обсуждаться на серьезном уровне стал после заключения Маастрихтского соглашения в 1992 году. Достаточно долго никакого решения по этому поводу принять не удавалось. Немцы с подозрением относились к идее, поскольку она ставила под угрозу привычную и стабильную дойчмарку. То же самое можно было сказать и о французах, а Дания вообще проголосовала на референдуме за право выхода из валютного союза.
Тем не менее, к 1999 году европейская валюта все же была создана - пока в безналичном виде. Ее введение было в объективных интересах как европейского капитала, так и простых граждан во многих странах Европы. Издержки при перемещении товаров, услуг и рабочей силы внутри ЕС значительно снижались, кроме того, небольшие страны теперь могли не беспокоиться о стабильности собственных валют. На 2000 год в валютный союз вошли Бельгия, Нидерланды, Люксембург, Ирландия, Франция, Германия, Дания, Австрия, Италия, Греция, Португалия, Испания, а также - на особых условиях - некоторые страны-"карлики".
Впрочем, некоторые члены ЕС все же решили воздержаться от участия в проекте "Евро". В первую очередь, речь шла о Великобритании. Помимо поддержания национального престижа, связанного со слегка надменным отношением Лондона ко всему, что происходит на континенте, Англией двигали и вполне прагматичные соображения. Великобритания уже тогда превратилась в одну из финансовых столиц мира, более того, финансовые услуги стали ядром британской экономики. Ставить себя в зависимость от чиновников из Брюсселя в своей кредитной политике, островитяне не желали.
Помимо Великобритании, не вступила в валютный союз и Швеция. Шведы посчитали свою валюту достаточно крепкой, чтобы не иметь необходимости вводить евро. Скандинавы являются традиционно крупным экспортером, к тому же их зависимость от общеевропейского рынка относительно невелика (естественно, по сравнению с Италией или Нидерландами). Все эти доводы убедили Стокгольм в том, что спешить не следует.
Пессимизм британцев и шведов оправдался почти сразу после введения безналичного евро. В марте 1999 года грянула первая за полстолетия полновесная война в Европе - операция НАТО против Союзной республики Югославия. Деньги, как известно, не любят форс-мажорные обстоятельства, в том числе и бомбардировки, пусть и "высокоточные". После начала операции евро стал стоить меньше доллара, хотя изначально предполагалось, что его курс будет стабильно выше, чем у американского конкурента.
Затем, однако, дела постепенно пошли на лад. В 2002 году евро был введен и в наличном виде. С 2001 года начался и постепенный рост котировок валюты объединенного континента. В 2004 году они, кстати, впервые достигли текущих уровней - около 1,23 доллара. Свой максимум евро установил в июле 2008 года, чуть-чуть не дотянув до отметки 1,6 доллара.
Столкновение демонстрантов с полицией перед зданием миниcтерства финансов Греции. Фото (c)AFP
Lenta.ru
Одновременно стал закрепляться статус евро как одной из мировых резервных валют. Поначалу его доля в резервах составляла около 15 процентов, но к 2008 году приблизилась к 30 процентам, в то время как доллар существенно сдал свои позиции. Казалось бы, скептики были посрамлены.
Но нет. Стоило только начаться глобальному кредитному кризису, как вскрылись все основные проблемы еврозоны. США являются единым государством и имеют широкие полномочия в регулировании собственной экономики и валютной системы. Возможности Брюсселя здесь гораздо ниже, и чиновники постоянно наталкиваются на различные конфликты интересов. Инвесторы все это прикинули довольно быстро, так что евро осенью 2008 года начал падать к доллару чрезвычайно быстро (впрочем, тут немалая роль принадлежит и финансовым спекулянтам, которые до этого европейскую валюту откровенно переоценили).
К марту 2009 года евро упал ниже отметки в 1,25 доллара, потеряв чуть более чем за полгода четверть своей стоимости. По мере того, как надежды на то, что самая тяжелая стадия кризиса уже позади, начали подтверждаться реальными данными, европейская валюта стала укрепляться вновь. Но это движение было прервано в ноябре сообщениями о возможном дефолте Греции в недалеком будущем.
Таким образом, после первых 11 лет своей истории евро подвергся тяжелейшему испытанию. По большому счету, его судьба будет зависеть не столько от принимаемых в Брюсселе решений, сколько от общей стабильности европейской экономики. В последние месяцы стало ясно, что ведущие европейские страны готовы пойти на жертвы ради сохранения европейского финансового единства. Однако их способность к уступкам небезгранична. Если спираль кризиса в странах Южной Европы продолжит раскручиваться, национальный эгоизм неизбежно возьмет свое. Тогда даже в самом лучшем случае еврозона будет существенно усечена и ограничена только наиболее стабильными экономиками, которые не нужно спасать в авральном порядке, вызывая гнев избирателей.