Воскрешение мамонтов, земноводные ихтиозавры и гадюка Геракла Ноябрьский палеообзор «Ленты.ру»
Изображение: Stefano Broccoli
Ноябрь выдался горячим для отечественных палеонтологов. Нечасто случается, что российских палеоновостей почти столько же, сколько со всего остального мира. Благодаря сибирским мамонтам на этот раз и вовсе счет оказался в пользу России. В мировой науке тем временем обсуждали сухопутного предка ихтиозавров (опровергшего очередной аргумент креационистов) и самую большую в мире ядовитую змею, обитавшую всего четыре миллиона лет назад на территории Греции.
Зачем людям мамонты
Древние волосатые слоны — пожалуй, главные претенденты на звание самых популярных доисторических животных. Большие, теплые и мохнатые — в них столько добродушия и мягкой силы, что никаким тираннозаврам и прочим мезозойским гадам с ними не сравниться. Наверное, этой симпатией к мамонтам, полностью уничтоженным нашими предками, и объясняется настойчивое желание человечества вернуть их из небытия и вновь пустить пастись на заснеженных сибирских просторах.
Очередное сообщение о намерении клонировать-таки мамонта пришло в конце ноября из Северо-Восточного федерального университета им. М.К. Аммосова. Разговоры о том, что в природном холодильнике вечной мерзлоты можно найти генетический материал мамонтов, пригодный для современных технологий клонирования, идут не первое десятилетие. Искомый материал, как сообщают из якутского университета, практически собран.
Донором ДНК стала 50-летняя самка мамонта по кличке Лютик. Ее нашли в мае 2013 года в Сибири. Она пролежала в вечной мерзлоте 40 тысяч лет. Исследовавшие ее южнокорейские специалисты пришли к выводу, что генетический материал не пострадал и вполне пригоден для клонирования.
Якутский мамонтенок Юка в здании Центрального Дома Художника в Москве
Фото: Виталий Белоусов / РИА Новости
«Мы получили доступ к беспрецедентному количеству образцов ДНК мамонта. Образцы распределены для изучения между несколькими институтами», — заявил британской газете The Independent генетик Инсун Хван (Insung Hwang), работающий на южнокорейскую биотехнологическую компанию Sooam.
Энтузиазм азиатских ученых насторожил их британских коллег. Доктор Тори Херридж (Tori Herridge) из лондонского Музея естественной истории обратила внимание на этические проблемы возможного клонирования. Даже для единичного успеха ученым понадобится множество живых азиатских слонов — в качестве доноров яйцеклеток и суррогатных матерей. А беременность представителем другого вида может причинить животным жестокие страдания, предупреждает Херридж.
Впрочем, жалеть суррогатных родительниц будущих мамонтят пока столь же преждевременно, как и делить шкуру пещерного медведя. Несмотря на все усилия науки, вернуть к жизни вымерших животных до сих пор никому не удавалось. Дело в том, что хранящие генетическую информацию молекулы ДНК очень нестабильны и полностью разрушаются за первые несколько тысяч лет после смерти животного. Возраст же Лютика — около 40 тысяч лет, чего с запасом хватит на тотальную дезинтеграцию всех ее ДНК.
Вот почему настоящим холодным душем для энтузиастов клонирования стал отчет другой группы российских ученых, изучавших мамонтенка Юку, проведшую в вечной мерзлоте 39 тысяч лет. Хотя в ее черепе нашли мозг, в котором даже, кажется, можно различить серое и белое вещество, ни клеток, ни их ядер в нервных тканях не сохранилось вовсе.
Сибирский гигант
Тем временем в Кузбассе продолжают изучать динозавров из Шестаково. В ходе летних раскопок местные и московские специалисты обнаружили там сразу десяток скелетов пситтакозавров — ящеров-попугаев, приходящихся предками рогатым динозаврам-цератопсам. У классических пситтакозавров, найденных в Монголии в середине прошлого века, никаких рогов не было, а вот у сибирских, изучаемых сейчас российскими палеонтологами, маленькие рожки на голове уже присутствовали.
Сибирский пситтакозавр.
Фото: Nobu Tamura / Wikipedia
Есть у сибирского динозавра и еще одно важное отличие — он примерно в полтора раза крупнее своих зарубежных родственников. «Тело ящера в длину (от головы до кончика хвоста) составляет, предположительно, три метра; в высоту — более двух метров. На сегодняшний день из всех найденных в Сибири особей это самый крупный представитель своего вида. Возраст находки — 120-125 миллионов лет», — сообщил «Интерфаксу» научный сотрудник лаборатории млекопитающих Палеонтологического института им. А.А. Борисяка РАН (Москва) Константин Тарасенко.
Экспедиции повезло наткнуться на костеносную линзу, в которой сохранились окаменевшие останки особей разного возраста. Такие удачи в истории палеонтологии крайне редки и представляют особый интерес для ученых за возможность оценить возрастные изменения древних животных. Кроме того, добавляют палеонтологи, обнаружение разновозрастной группы однозначно указывает на стайное поведение и заботу старших представителей пситтакозавров о детенышах и подростках.
Уникальные скелеты решено оставить на родине — после препарирования и подробного изучения их передадут в экспозицию Кемеровского областного краеведческого музея. Между тем костеносная линза еще далеко не истощилась, и ученых наверняка ждут новые находки, а музей — новые экспонаты.
Родственники за границей
В ноябре у российского эритрозухида Garjainia prima нашелся родственник — да не где-нибудь, а в Южной Африке. 260 миллионов лет назад, в пермский период, Южное Приуралье и африканскую провинцию Карру населяли довольно похожие животные — неповоротливые парейазавры, хищные горгонопсы и короткорылые лабиринтодонты. Как теперь выясняется, сходство фауны таких далеких регионов планеты было еще сильнее, чем считалось ранее. Разделенные тысячами километров, на территории современных России и ЮАР, процветали представители одного рода, что по биологическим меркам считается родством еще более тесным, чем братья и сестры в наших семьях.
Рептилия пермского периода, описанная британскими, российскими и южноафриканскими учеными, называется Garjainia madiba. Ее длина достигала трех с половиной метров, из которых полметра приходилось на череп, покрытый причудливыми выростами. Зачем африканской гаряинии понадобились рога и шишки, полностью отсутствующие у ее российской «сестрицы», пока непонятно.
Гараяния мадиба.
Изображение: Mark Witton
«Ходячие пасти на коротких ножках» — так говорят ученые о гаряиниях. Четвероногие и головастые, они стали одной из первых попыток эволюции создать наземного суперхищника — животное, способное съесть любого современного ему представителя фауны, рассказал порталу PaleoNews один из авторов открытия, старший научный сотрудник Палеонтологического института РАН Андрей Герасимович Сенников. Но, как это часто бывает, первый эксперимент с треском провалился.
«Обзаведясь огромной головой со страшной пастью, эритрозухиды не смогли должным образом усовершенствовать локомоторный аппарат: их конечности так и остались относительно примитивными, расположенными в основном латерально, то есть не под телом, а сбоку от него. В результате Erythrosuchidae оказались массивными и не очень ловкими хищниками. На первых порах это «сходило им с рук» — конкурентов-суперхищников вокруг попросту не было, а основной добычей служили такие же неповоротливые увальни-дицинодонты. Но уже в триасе на смену эритрозухидам пришли более продвинутые подвижные хищники — поздние текодонты на вертикально поставленных конечностях и настоящие динозавры», — подытожил Андрей Сенников.
Микрочипом по мозгу
Новый случай в копилку наших палеоразоблачений. В одном из прошлых обзоров мы выясняли природу «черепа заполярного динозавра», оказавшегося на деле просто куском прочной горной породы, пронизанным трещиной с кристаллами. И вот очередная сенсация из того же ряда: в Краснодарском крае рыбак нашел камень возрастом в четверть миллиарда лет, а в нем — самый настоящий микрочип.
Камень с «микрочипом».
Фото: econet.ru
Новость подхватили СМИ, в том числе и федерального уровня, а цитируемые ими анонимные специалисты, исследовав находку, пришли к логичному выводу, что разумная жизнь и высокие технологии на Земле существуют по меньшей мере с палеозойской эры. Всуе были помянуты антикитерский механизм, планета Нибиру и прочие плоды сумеречного сознания псевдоученых. Загадочный объект — это всего-навсего фрагмент стебля ископаемой морской лилии, самого обычного морского обитателя, вполне благополучно дожившего до наших дней.
Вообще, благодаря причудливой форме — цилиндру с поперечным радиальным рисунком и спиральной полостью внутри — стебли морских лилий часто фигурируют в прессе под видом таинственных артефактов глубокой древности. В зависимости от фантазии журналистов разные издания видят в них то шестеренки загадочных механизмов, то болты с гайками, а то и сразу червячную передачу. Но даже студент горного техникума, не говоря об обычном геологе, никогда не спутает эти окаменелости с настоящими произведениями человеческих (или нечеловеческих) рук.
Назад в воду
Иностранные палеонтологи в ноябре тоже не теряли времени даром. Китайские специалисты, например, раскопали «недостающее звено» между ихтиозаврами и их сухопутными предками. Как ни странно, при хорошей изученности самых разных рыбоящеров из отряда Ichtyosauria их ранние формы, только начинавшие осваивать водную стихию, пока мало известны.
Карторинх.
Изображение: Stefano Broccoli / University of Milan
Напомним, что ихтиозавры, как и наши млекопитающие родственники ластоногие, считаются вторичноводными животными. Называют их так потому, что они предпочли вернуться на постоянное жительство в море, откуда общие предки всех наземных позвоночных выбрались еще в палеозойскую эру. Вот этот переход между двумя средами обитания отчетливо виден на примере Cartorhynchus lenticarpus — изящного ихтиозавра длиной всего 40 сантиметров. Его скелет сочетает в себе приспособленность как к водному, так и к наземному образу жизни, констатировали обнаружившие карторинхуса ученые из Пекинского университета.
«Земноводный» ихтиозавр с короткой мордой и большими ластами явно не был столь стремительным пловцом, как его потомки. Скорее, он вел образ жизни современных тюленей, охотясь в прибрежной зоне и спасаясь от крупных морских хищников на берегу. Жил карторинхус в начале триасового периода, вскоре после Великого вымирания, уничтожившего более 90 процентов морских и около 70 процентов наземных видов животных.
Змея Геракла
Не менее интересная находка поджидала и греческих палеонтологов. Им удалось вернуть науке гигантскую гадюку, описанную впервые еще в XIX веке. Однако в результате двух мировых войн ее окаменевшие останки куда-то задевались, и судьба крупнейшей в европейской истории ядовитой змеи Laophis crotaloides повисла на волоске — ведь теперь подтвердить ее реальность было просто невозможно.
Лаофис нападает на оленя (реконструкция).
Изображение: HodariNundu (Justin Case)
На новые окаменелости лаофиса наткнулся аспирант Университета Аристотеля в Салониках Георгиос Георгалис. «Эта змея была действительно впечатляющего размера. Я говорю о настоящем чудовище», — свидетельствует он. Гада четырех метров длиной и 26 килограммов весом легко представить себе в амазонской сельве или джунглях Индостана. Но для нежаркой Европы с выраженным чередованием холодного и теплого сезонов года такой элемент герпетофауны выглядит совершенно неожиданным.
Теперь перед палеонтологами стоит непростая задача — ответить на вопрос, почему четыре миллиона лет назад европейские ядовитые змеи вырастали до таких размеров, а после — перестали. Возможно, подсказку дадут жившие тогда же буквально по соседству, в современной Испании, гигантские черепахи рода Titanochelon, достигавшие двух метров в длину.