«Новая российская армия не родилась за три года ниоткуда» Виктор Мураховский — о результатах военной реформы и перспективах ВС России

Полковник запаса, главный редактор журнала «Арсенал Отечества», в прошлом офицер Генерального штаба Вооруженных сил России Виктор Мураховский в интервью «Ленте.ру» оценил современное состояние российских вооруженных сил и рассказал о том, что армию ожидает в будущем.

Россия втягивается в мировую гонку вооружений в связи с международной ситуацией?

Я абсолютно уверен, что этого нет и не будет. Кстати говоря, в этом месяце президент еще раз об этом напомнил. 20 триллионов рублей, которые выделены на госпрограмму вооружений до 2020 года — это все деньги, больше ни копейки не дадут. Напомню, что эта программа была принята еще в 2011 году. Сверх того ни вооруженные силы (ВС), ни оборонно-промышленный комплекс не получат ничего. Особенно в нынешней экономической ситуации.

Поэтому говорить о какой-то гонке вооружений не приходится. Все идет по плану, утвержденному еще несколько лет назад.

В первые пять лет, с 2011-го и до конца этого года, значительные средства направлялись на опытно-конструкторские и научно-исследовательские работы, то есть на создание вооружений нового поколения. Сейчас эти работы завершаются, и мы переходим к принятию на вооружение и серийному производству оружия нового поколения.

Это касается всех сфер: и бронетанковой, и зенитно-ракетной, и самолетов, и вертолетов, и артиллерии, и индивидуальной боевой экипировки, и стрелкового оружия. Все эти семейства вооружений нового поколения пойдут в серию в 2016-2018 годах.

У тех, кто черпает информацию из СМИ, может создаться ощущение гонки вооружений — ничего подобного. На первые пять лет программы из 20 триллионов рублей было израсходована треть. Остальные две трети планируется потратить как раз с 2016 по 2018 год в связи с тем, что новое вооружение поступит в массовое производство и будет закупаться нашими ВС.

На сегодняшний момент ведутся разработки вооружения будущего — солдатов-роботов, каких-то невероятных летающих дронов — то есть когда война выигрывается не человеческими усилиями, а техникой. Как у нас с этим обстоят дела?

Министр обороны в своем докладе 11 декабря на расширенном заседании коллегии Минобороны отметил, что в 2011 году в российской армии было всего несколько десятков беспилотных летательных аппаратов, а на декабрь текущего года — свыше 1700. Это одно из направлений.

Беспилотник не имеет экипажа. Это дистанционное средство для разведки, радиоэлектронной борьбы. Сейчас завершаются опытно-конструкторские работы, и в ближайшее время мы примем на вооружение и ударные беспилотники, стратегические беспилотники, которые могут действовать на дальности в несколько тысяч километров, и ряд других подобных средств.

Кроме того, развиваются робототехнические устройства военного назначения для сухопутных войск и ВДВ, также безэкипажные системы, надводные и подводные. На одном из совещаний, которое проводил президент в Сочи, всплыл кадр — глубоководная торпеда с выдающимися характеристиками и ядерной боевой частью. Она тоже относится к робототехническим системам дальнего действия.

Развиваются такие средства, как автоматизированная система управления войсками и оружием. Например, в Национальном центре обороны страны установлены суперкомпьютеры, самые мощные в России, не имеющие аналогов, позволяющие в режиме реального времени осуществлять как управление войсками, так и поддержку и контроль исполнения гособоронзаказа.

Идут работы по гиперзвуковым средствам в корпорации «Тактическое ракетное вооружение», по лазерному оружию, финансируется Фонд перспективных исследований, который создан пару лет назад, но там уже есть определенные результаты. В Минобороны действует Главное управление научно-исследовательской деятельности и технологического сопровождения передовых технологий.

В госпрограмме вооружения, помимо основных разделов, — так называемых книг по видам и родам войск (флот, авиация) — есть отдельный раздел и предусмотрено отдельное финансирование на дальнюю перспективу, на работы по созданию ключевых технологий. Во многом такие программы реализуются совместно с теми, что финансирует министерство промышленности и торговли. Например, по развитию двигателестроения, по разработке новых материалов, электронной компонентной базы и так далее. Это огромная сфера деятельности.

Многие специалисты и военные эксперты, и я в том числе, считают, что на это необходимо выделять больше средств. Я надеюсь, в следующей госпрограмме (до 2025 года) так и будет.

То есть фактически, вы говорите, что российские генералы ведут не вчерашнюю войну, а готовятся к высокотехнологичным войнам?

Мы и сейчас можем вести достаточно высокотехнологичные боевые действия. Я напомню об операции по поддержке мирного проведения референдума в Крыму. Российские ВС сработали так, что это стало абсолютно неожиданным для разведывательных структур НАТО, США и других стран. Когда были заблокированы все возможности по военному противодействию или военной провокации на территории Крыма.

Также я напомню операцию в Сирии, где мы сумели на удаленном театре военных действий в кратчайшие сроки развернуть авиационную базу, а также применить современные средства поражения. Все видели результаты. Один из последних результатов — пуск из подводного положения крылатых ракет семейства «Калибр».

Говорят, что этот пуск произведен с целью продемонстрировать, что у России достигнут стратегический паритет с США. Так ли это?

Я в этом не сомневаюсь. Если говорить о стратегических ядерных силах (СЯС) — то здесь паритет поддерживался всегда. Например, в этом году в СЯС было поставлено 35 новейших баллистических ракет. Заступили на дежурство пять полков РВСН, оснащенных новейшим комплексом «Ярс». Никаких сомнений в поддержании паритета с Соединенными Штатами нет.

Если говорить о проценте оснащенности современным вооружением, то РВСН и в целом СЯС имеют самые большие показатели среди всех других видов и родов войск ВС, это 56 процентов.

Виктор Иванович, до Крыма и Сирии в российском и мировом общественном мнении сложилось впечатление, что российская армия деградирует. Прошло два года. На сегодняшний момент как бы вы оценили изменение образа российской армии и ее состояние?

Я бы хотел немного уточнить. Впервые западные военные эксперты и военно-политическое руководство западных стран, стран НАТО забеспокоились в 2008 году — после того, как российская армия, по сути, разгромила ВС Грузии. А их, я напомню, готовили американцы, оснащали вооружением израильские специалисты, специалисты с Украины участвовали в создании и эксплуатации систем противовоздушной обороны. И вдруг такой афронт — буквально за несколько дней полный разгром. И только благодаря сигналу президента Дмитрия Анатольевича Медведева наши войска не взяли Тбилиси.

Я помню высказывания зарубежных экспертов, особенно американских, о том, что российская армия продемонстрировала как работает «паровой каток» наступления советской армии. Они также нашли и множество недостатков. Но и наше руководство увидело определенные недостатки в действиях войск.

Именно в 2008 году, после событий в Южной Осетии и после завершения принуждения Грузии к миру, был принят указ президента, которые дал старт масштабной военной реформе. Назывался он «О некоторых вопросах ВС России». Направления реформ, по которым сейчас идет военное строительство и оснащение техникой ВС, были заложены тогда. Это надо понимать. Поэтому мы можем и должны говорить о том, что это не за последние три года вдруг ниоткуда родилась новая российская армия. Совсем не так, это длительная работа, которая ведется с 2009 года. Сейчас мы видим результаты примерно пяти-шести лет этой работы.

Я должен отметить, что действительно российская армия обрела новые качества. Не только в смысле насыщения новыми образцами военной техники, но и по всем параметрам: и в отношении комплектования личного состава, включая генералов, офицеров, прапорщиков, мичманов, сержантов, солдат. Какую категорию ни возьми, везде все радикально обновилось и качественно изменилось.

Если говорить о людях — сейчас укомплектованность вооруженных сил составляет 92 процента. Это очень высокий показатель, но еще недостаточный. Минобороны предлагает ежегодно его увеличивать. На следующий год, вероятно, дойдет до 94 процентов. Если говорить по офицерам, то у нас, по сути дела, восстановлена и наконец в полном объеме начала функционировать система военного образования: 26 высших военных учебных заведений. Ежегодный набор курсантов — примерно 11 тысяч человек. А конкурс в некоторые военные вузы впервые за последние десятилетия достигает 8-9 человек.

Что касается подготовки сержантов, то в этих вузах по специальной программе среднего профессионального образования учится 6200 человек. Уже пошли выпуски профессиональных сержантов. Это существенно меняет обстановку в подразделениях, ротах и батальонах. Профессиональный сержант — новое явление для нашей армии, и очень важное.

Впервые в этом году количество контрактников превысило число призывников. На сегодняшний день в армии служат 352 тысячи военнослужащих по контракту и 297 тысяч по призыву. Эта пропорция и дальше будет увеличиваться в пользу контракта. К исходу следующего года планируется иметь 384 тысячи контрактников. К 2018 году — 425 тысяч. Как сказал министр обороны, это не предел. Если позволят финансово-экономические обстоятельства, то число еще может быть увеличено.

Ситуация с вооружением и военной техникой тоже радикально изменилась. Я помню, как в 2011 году, в год, когда была принята Госпрограмма вооружений, всплывали цифры исправности бронетанковой техники — порядка 30 процентов. Вы представляете, насколько низкий показатель! По авиации — чуть-чуть лучше, но тоже меньше 50 процентов. Сейчас по показателю исправности той техники, которая находится в войсках, мы вышли на 90 процентов. И показатель продолжит расти.

Мы перевыполнили план по оснащению современной техникой. Президент в своих майских указах 2012 года постановил, что к исходу 2015 года ВС должны быть оснащены современным вооружением не менее чем на 30 процентов. Итог этого года — 47 процентов, то есть мы идем с опережением и перевыполнением тех задач, которые поставил президент. К исходу 2020 года мы планируем не менее 70 процентов, то есть от 70 до 100. Понятно, где будет около 100 процентов: это СЯС, наш приоритет.

Но и в воздушно-космических силах, и военно-морском флоте будет высокий показатель. Несколько меньше — в силах общего назначения, сухопутных и воздушно-десантных войсках. Тем не менее это все равно очень хороший результат, достойный самых технически оснащенных армий мира. Более 70 процентов новой техники в силах общего назначения — всегда было мечтой и российской, и советской армии.

Российская армия сейчас находится на уровне ведущих армий мира?

Я бы сказал, что да. Если брать по формальным показателям — оснащенность современной техникой, финансирование, соотношение офицеров, прапорщиков и рядовых, соотношение контрактников — мы пока уступаем только США. Но есть еще и неформальные показатели — военно-патриотическое воспитание, готовность сражаться и умереть за Родину, боевой дух, воинские традиции и так далее. Поскольку это неформализуемо, я лично оцениваю сегодняшнее состояние российской армии очень высоко.

Ваш прогноз: проживем ли мы следующий год мирно?

Я в этом абсолютно убежден. Нам прежде всего это гарантируют российские ВС. Я уверен, что никакой войны не будет. Мы продолжим выполнять определенные задачи на военных рубежах за пределами своих границ. Но это не затронет мирное население. Не будет состояния войны. Будет мирное время, а ВС будут решать свои специфические задачи.