Есть ровно два подхода к понятию «Национальная театральная премия» — и каждый год каждому жюри (а их, напомним, два — «драматическое», в этом году его возглавлял худрук РАМТа Алексей Бородин, и «музыкальное», которым правил главный дирижер Симфонического оркестра Санкт-Петербурга Сергей Стадлер) приходится решать, по какому принципу выбирать лауреатов из немаленьких списков номинантов со всей России.
Вариант первый: «мы — национальная премия, надо, чтобы никто не обиделся, не забыть про провинцию, не забыть про ветеранов, не забыть о звездах, и не испугать обычных зрителей чрезмерным радикализмом». Вариант второй: «мы не Собес, мы говорим об искусстве, и если в сезоне появляется великий спектакль — ему и надо отдать все призы. Спектакль этот может быть не всегда понятен тем зрителям, что ходят в театр раз в год, но мы профессионалы, ведем "гамбургский счет", и знаем, что он останется в истории и повлияет на развитие театра в стране». Понятно, что кто-то из членов жюри склоняется к первому (дипломатическому), кто-то — ко второму (художественному) варианту. Результат борьбы мнений мы наблюдаем в списке лауреатов. В этом году «в драме» явно победили «дипломаты».
Спектакли-номинанты традиционно делятся на «малую» форму и «большую». Определяется она только размерами зала — «малая» форма может идти часа четыре, а большая — час, это неважно. В этом году «малых» спектаклей было представлено 18 штук, приезжали театры от Хабаровска до Петербурга. «Больших» было 10, и география тоже немаленькая: от Норильска до Москвы. Но сенсаций было ровно две: «Гамлет» Льва Додина из питерского Малого Драматического театра, где шекспировский принц (Данила Козловский) стал рвущимся к власти гадом, а не интеллигентом-меланхоликом, и «Три сестры», созданные Тимофеем Кулябиным в новосибирском театре «Красный факел», где все герои буквально не могут услышать друг друга — ибо глухонемые. «Гамлет» был отмечен вручением «Маски» за лучшую мужскую роль Козловскому, «Три сестры» получили спецприз жюри за актерский ансамбль, лучшим же спектаклем в «большой форме» был назван «Русский роман», поставленный Миндаугасом Карбаускисом в московском театре имени Маяковского.
Леонид Ошарин (второй слева) получает награду в номинации «Лучший спектакль в драме» («Русский Роман», Театр имени Вл. Маяковского)
Фото: Григорий Сысоев / РИА Новости
«Русский роман» — крепкая профессиональная работа крепкого профессионального режиссера. Пьеса Марюса Ивашкявичюса (получившего впервые вручаемую «Маску» за работу драматурга) посвящена семейству Льва Толстого, но сам классик на сцене не присутствует. В роли Софьи Андреевны — Евгения Симонова, и это действительно звездная роль уважаемой актрисы (Симонова и получила «Маску» за женскую роль). Спектакль искусно выстроен, не развалился со дня премьеры, безусловно радует зрителей (несмотря на то что это не комедия, публика при выходе удовлетворенно вздыхает: «Хорошо отдохнули!») — и в чем, собственно, проблема? Проблема ровно в том, что это мейнстрим, без открытий и без сенсаций. Если такому спектаклю вручается главный театральный приз в стране — значит, жюри посылает сигнал коллегам: потише, полегче, давайте культурно развлекать, не надо тревожного великого искусства, и так жизнь непроста, дайте людям хоть в театре отключиться от реальности. Вполне возможный подход для обывателя. Но как-то странно видеть его в исполнении театральных профессионалов.
«Русский роман» в своей номинации обыграл додинского «Гамлета», «Чайку» Евгения Марчелли в ярославском театре, «Грозу» Могучего в БДТ и другие «беспокойные» спектакли. Определив главную тенденцию — развлекать, жюри в «малой форме» выбрало спектакль Юрия Погребничко «Магадан. Кабаре», вероятно, увидев в нем тоже форму развлечения. Спектакль этот, правда, с «развлечением» играет и над ним горько усмехается — недаром в названии есть и «Магадан», а не только «Кабаре». Погребничко в очередной раз совершает экскурсию в советское прошлое, перебирает его жутковатые приметы как бирюльки и воспроизводит ту интонацию лагерного веселья, что давным-давно свойственна в нашей стране не только лагерникам. Ну, не подыхать же, так повеселимся; спектакль этот нельзя назвать великим и сенсационным, потому что последние лет двадцать Погребничко говорит, в общем, об одном и том же и одним и тем же способом — но, безусловно, живо и тонко.
По обычаю «Маски», в дипломатических целях разделяющей призы за лучшую режиссуру и за лучший спектакль (и всегда удивляешься: а что, может быть лучший спектакль без лучшей режиссуры?), режиссерскую «Маску» получил Андрей Могучий за «Грозу» в питерском БДТ. Вот это — совсем не развлечение, это театр, хватающий зрителя за шкирку и втаскивающий его в клоунаду, в притчу, в миф, и все это сразу, одновременно. В «Грозе» Могучий занимается (простите за высокопарный слог) исследованием русской души и обнаруживает в этой самой душе все на свете: от страсти к полетам до страсти к властному смертоубийству. Как, собственно, и есть у Островского, который, конечно, сильно удивился бы такой интерпретации.
Сцена из спектакля «Ромео и Джульетта» Театра оперы и балета (Екатеринбург)
Фото: Кирилл Каллиников / РИА Новости
«Музыкальное» жюри подошло к своей миссии строже, хотя выбирать им тоже было нелегко. Среди тринадцати отличных опер было две суперпостановки: «Роделинда» в Большом и «Травиата» в Пермском оперном. «Роделинда», выдающаяся работа режиссера Ричарда Джонса и дирижера Кристофера Мулдса, стала примером того, как постановщики, «осовременив» сюжет, выявили тончайшие его нити и заодно тончайшие нити музыкальной конструкции — и предъявили их зрителям; «Травиата» в постановке Роберта Уилсона и Теодора Курентзиса, показанная по трансляции во многих кинотеатрах страны, — пример визуального театра, сплавленного с театром дирижерским: грандиозная «картинка», великая музыка. Жюри лучшим спектаклем назвало «Роделинду» и лучшим постановщиком оперы Ричарда Джонса. Что ж, это было соревнование равных. Теодор Курентзис получил «Маску» как лучший дирижер, а Роберт Уилсон был отмечен только как автор световой партитуры «Травиаты»; «Маску» за лучшую женскую роль в опере получила исполнившая главную роль в «Травиате» Надежда Павлова, ставшая российским открытием прошлого сезона. Награда же за лучшую мужскую роль была присуждена Липариту Аветисяну за роль кавалера де Грие в «Манон» Московского музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко.
В балете было всего пять спектаклей. Два из них поставил екатеринбургский худрук Вячеслав Самодуров («Ундину» в Большом и «Ромео и Джульетту» у себя на Урале), два спектакля в Большом («Вариации на тему Франка Бриджа» и «Совсем недолго вместе») были копиями голландского оригинала, и завершала список скромная неоклассическая одноактовка «Скрипичный концерт № 2», поставленная Антоном Пимоновым в Мариинском театре. Лауреатом закономерно стал «Ромео и Джульетта» — эффектный и изобретательный балет, в котором хореограф сделал героев актерами и переселил их в пространство шекспировского «Глобуса». Но — опять же дипломатия — лучшим хореографом при этом стал Антон Пимонов, который год аккуратно работающий по канве классика Джорджа Баланчина. В современном танце награду присудили спектаклю «Все пути ведут на север», сделанному Карин Понтьес в «Балете Москва». Даже почтенное жюри не смогло не зажечься энергией, что шарашит из этого спектакля, поставленного для семерых танцовщиков, каждый из которых кидается в танец, как в атаку. При этом не был забыт и самый экстравагантный номинант в конкурсе современного танца: специальный приз жюри был вручен костромскому спектаклю «The Marusya», главным и единственным героем которого является не профессиональная танцовщица, а PR-менеджер компании «Диалог данс», рассказывающая на сцене о своей работе, и о том, что такое современный танец как таковой. В частных номинациях также все было разумно и законно: за лучшую мужскую роль наградили Игоря Булыцына (отличного екатеринбургского Меркуцио), а за лучшую женскую — приму Мариинского театра Викторию Терешкину, безупречным танцем придавшую масштаб сочинению Антона Пимонова.
«Роделинда» на Новой сцене Государственного академического Большого театра
Фото: Владимир Вяткин / РИА Новости
Важным решением жюри стало награждение спектакля «Снегурочка» новосибирского театра «Старый дом» в номинации «Эксперимент». Современная опера Александра Маноцкова в драматическом театре стала одним из важнейших событий прошлого сезона — и победила; в этой же номинации было немало работ-открытий (и «Молодая гвардия» питерского театра «Мастерская», и «Разговоры беженцев» в постановке Алексея Учителя, что играли прямо на Ленинградском вокзале, и «Макс Блэк, или 62 способа подпереть голову рукой» Электротеатра «Станиславский» — но за «Снегурочку» особенно болели поклонники современной музыки, пробивающейся в «старые» театры.
Так в этом году «музыкальное» жюри в большей степени судило по жестким правилам искусства, а «драматическое» — по уважительным правилам «дипломатии». Понятно, что у всех решений есть свои сторонники и свои противники — и только традиционную «Золотую маску» «за выдающийся вклад в развитие театрального искусства» уважают все. В этом году среди восьми почтенных артистов — Резо Габриадзе, Олег Табаков и Владимир Этуш.