В Венесуэле уже больше месяца не стихают протесты — голодающий народ на баррикадах забрасывает полицейских фекальными бомбами и требует отставки президента Николаса Мадуро. В ответ глава государства клеймит недовольных «фашистами», постит в соцсетях умильные видеоролики и всячески дает понять, что добровольно свой пост не покинет. «Лента.ру» постаралась разобраться в том, как далеко может зайти этот конфликт и способна ли оппозиция взять власть силой.
«Ребята выходят на улицы с камнями. Это их оружие. Но недавно арсенал пополнился: в дело пошли экскременты», — рассказывает 51-летняя венесуэлка, врач-стоматолог, собирающая отходы человеческой жизнедеятельности для нужд повстанческого движения. По ее словам, фекалии запасают и многие ее пациенты. Новый вид уличного оружия получил название — «коктейль Дерьмолотова».
Боливарианские корни проблем
Нынешняя волна протестов и столкновений с полицией — очередное звено в длинной цепи антиправительственных выступлений, ставших по-настоящему массовыми вскоре после прихода к власти Мадуро, наследника лидера «боливарианской революции» Уго Чавеса.
Видео: djjavi-one / YouTube
Чавес бессменно правил с 1998 года. За счет нефтяных сверхдоходов он вдвое сократил число бедняков и повысил уровень жизни. Но у медали была и обратная сторона — Венесуэла попала в чудовищную зависимость от нефтяных цен: черное золото составляло 96 процентов всего экспорта Каракаса и обеспечивало примерно половину поступлений в государственную казну.
Уго Чавес
Фото: Ariana Cubillos / AP
Чавес умер в марте 2013-го, оставив в наследство своему приемнику Мадуро страну с авторитарным режимом, высоким уровнем коррупции, обилием насильственных преступлений и бюджетным дефицитом. Через год после смерти вождя боливарианской революции углеводороды резко подешевели, и Венесуэлу начало лихорадить.
Триггером первых беспорядков считается попытка изнасилования студентки в кампусе университета в городе Сан-Кристобаль. Демонстрацию возмущенных безнаказанностью криминала студентов жестко разогнала полиция. Поговаривают, что задержанных даже пытали. Это спровоцировало массовую студенческую забастовку, к которой подключились и оппозиционные политики. Но тогда властям удалось удержать ситуацию под контролем, хотя экономическое положение продолжало ухудшаться.
Оппозиционный реванш на руинах страны
Недовольство народа политикой чавистов обеспечило оппозиционной коалиции правых и левых центристов в 2015-м успех на парламентских выборах. Впервые с 1999 года «боливарианская гвардия» потерпела поражение.
Тучи над Венесуэлой продолжают сгущаться. Граждан страны практически посадили на голодный паек: как сообщает Венесуэльский центр социального анализа и документирования (CENDA), обычная продуктовая корзина обойдется примерно в 773 тысячи боливаров, в то время как минимальная зарплата в стране — 200 тысяч (и это после шестидесятипроцентного повышения в конце апреля).
Национальный опрос показал: в среднем бедный венесуэлец за 2016 год похудел на девять килограммов из-за недоедания; большинство граждан страны может позволить себе поесть лишь два раза в день или того меньше.
Из-за голода и отсутствия лекарств в больницах (по данным венесуэльской федерации фармацевтов, в госпиталях не хватает 80 процентов нужных препаратов и медсредств) повысилась смертность. Показатели ужасающие: за 2016-й год число заболевших малярией выросло на 76 процентов, смертность среди рожениц — на 66 процентов, среди младенцев — на 30 процентов.
Мрачно выглядит и макроэкономическая картина. По данным Центробанка Венесуэлы, в 2011-м у страны было 30 миллиардов долларов запасов, к концу 2017-го останется немногим более трех миллиардов. По прогнозам МВФ, в нынешнем году инфляция составит 720 процентов, а к концу следующего достигнет двух тысяч.
Нам нужна другая Венесуэла
Последняя волна народного гнева поднялась 29 марта 2017-го — тогда власти отказались от переговоров с оппозицией, а Верховный суд страны распустил контролируемый противниками Мадуро парламент. Лояльные президенту судьи решили принимать законы самостоятельно.
Спорное решение было отменено через три дня, но маховик протеста уже было не остановить.19 апреля в Каракасе прошла акция «мать всех маршей», участие в которой приняли около миллиона жителей города. Нацгвардия перегородила улицы и попыталась разогнать толпу с помощью слезоточивого газа, но демонстранты не расходились.
Видео: Noticias Chumbes / YouTube
Вскоре пролилась первая кровь: от ранения в голову погиб 17-летний школьник, а ближе к вечеру боевики из прогосударственных банд «коллективос» застрелили 23-летнюю женщину. К концу дня разъяренные бунтовщики отомстили, убив нацгвардейца.
1 мая Мадуро взвинтил ставки, объявив о созыве национального учредительного собрания, которое сформируют «рабочий класс и народ». Президент уверял: эта мера необходима, чтобы не дать оппозиции осуществить «фашистский переворот». Лидер оппозиции Энрике Каприлес, в свою очередь, окрестил инициативу Мадуро «убийством конституции».
Акция оппозиции в Каракасе 8 мая 2017 года
Фото: Panoramic / ZUMA Press / Globallookpress.com
3 мая сотни тысяч венесуэльцев опять вышли на улицы, и вновь не обошлось без жертв: один человек погиб, 300 пострадали. Два дня спустя на здании Национальной ассамблеи Венесуэлы вывесили огромный плакат «Мадуро — диктатор».
С конца марта в беспорядках погибли уже около 40 человек, но глава государства отступать не намерен: 8 мая он заявил, что привлечет к созданию конституции военных, чтобы укрепить связь армии и народа.
При всем этом Мадуро всячески старается показать, что у него все под контролем: в соцсетях президента публикуются ролики, где он качается на качелях и рассуждает о пользе рефлексии и самоанализа, любуется бабочкой или катает однопартийцев по Каракасу. Любопытный факт: в объектив оператора, снимавшего поездку по улицам столицы, попало граффити «Мадуро — убийца студентов».
«Мы видим гораздо более масштабные [чем в 2014-м] протесты во всех городах, даже в рабочих районах. Власти теряют контроль», — считает генерал-майор Мигель Родригес Торрес, который работал министром внутренних дел под началом венесуэльского президента и руководил разгоном протестов в 2013 и 2014 годах.
По его словам, если закрыть оппозиции мирный путь во власть, она проложит его насильно. В экономике, по мнению Торреса, ничего не меняется: сейчас ситуация намного хуже, чем три года назад, при первой волне протестов. «Они идут к уличной анархии. Не время думать о спасении чавизма, надо спасать страну», — мрачно резюмировал генерал.
Противостояние продолжается, на улицу выходят и старики, и молодежь. «Для меня это уже пятая протестная акция. Наши родители знают, что мы здесь. Они волнуются, но мы здесь ради Венесуэлы. Мы видели, к чему привели протесты на Украине, и мы надеемся, что сработает и у нас», — цитирует BBC News 18-летнего ученика старшей школы, который вместе с одногруппниками решил занять место на баррикадах.
По стопам Чавеса
Хотя с оппозицией солидарны некоторые представители власти — например, в марте генпрокурор страны Луиза Ортега выступила против лишения парламента законодательных полномочий, — в целом, как рассказал в интервью The Guardian эксперт-социолог Луиc Виcенте Леон, руководители страны и армии по-прежнему верны идеологии чавизма. По его мнению, «война на истощение» между властью и оппозицией продолжится, но до революции дело не дойдет.
Полицейские укрываются от бутылок с фекалиями за щитами
Фото: Fernando Llano / AP
По словам Леона, авторитарные режимы чаще всего терпят крах из-за противоречий, возникших внутри правящей верхушки, а не под воздействием внешних сил. Сейчас же серьезного раскола внутри венесуэльских властей нет. «Избирательная комиссия подтвердила законность учредительного собрания, и, самое важное, мы не видим, чтобы недовольство выражали военные», — подытожил социолог.
С ним согласна писатель и журналист Тельма Луссани, эксперт международного дискуссионного клуба «Валдай». По ее словам, армия верна Мадуро, наследию Чавеса и готова защищать их всеми возможными средствами, а оппозиция разобщена — кто-то готов на компромисс с властями, а кто-то нет. По мнению Луссани, революции в ближайшее время ждать не стоит, однако из-за радикальных протестующих дело все-таки может дойти до гражданской войны.