Правый друг лучше левых двух. Россия ищет способы наладить отношения с Евросоюзом. Кто готов стать ее союзником?

На этой неделе глава МИД России Сергей Лавров отправился в очередное турне. 24 августа он посетил Венгрию, затем отправился в Австрию, а 26 августа приедет в Италию. Выбор стран неслучаен — их политические элиты так или иначе поддерживают Москву в пику согласованной политике Евросоюза. Отношения ЕС и России сильно пострадали из-за присоединения Крыма и последующих событий на Украине. С 2014 года голоса в поддержку России звучат в Европе крайне редко и доносятся главным образом из лагеря так называемых евроскептиков и правых политиков-популистов. «Лента.ру» разбиралась, кто в Европе на самом деле желает добра России, чем Москва готова за него отплатить и способны ли европейские друзья России изменить политику ЕС.

Холодный сезон

Отношения России и стран Евросоюза переживают не лучшее время: разлад начался еще в 2008-м, во время конфликта с Грузией, и полноценно развернулся в 2014 году, когда Россия присоединила Крым, а в Донбассе началась война. С тех пор Брюссель весьма холоден к Москве и не ограничивается только санкциями. В последние месяцы это видно и по тому, какие трудности вызывает одобрение на Западе вакцины «Спутник V», и по международным прениям из-за газопровода «Северный поток-2»: проект рискует пострадать из-за газовых директив Евросоюза.

Если до украинских событий ЕС в основном декларировал дружественное, партнерское отношение, то в 2015-м в Европарламенте призвали «критически пересмотреть отношения» с восточным партнером. Их испортило «нарушение демократических принципов, ключевых ценностей и международного права», которое Россия допустила, когда «пыталась дестабилизировать» украинское государство. Бороться с Москвой решили с помощью «мягкой силы» — мирных и культурных способов влияния.

Европейский союз и до того не забывал об этом важном внешнеполитическом ресурсе, а в последние несколько лет расширил его воздействие в восточном направлении. Примером может служить то, насколько западные политики были вовлечены в события в Белоруссии в 2020 году.

На российскую «мягкую силу» также стали обращать больше внимания: защитники западных ценностей начали следить за всеми каналами влияния Москвы. В Европе внезапно обнаружились политики, партии и целые правительства, куда более лояльные российскому государству, чем блок в целом.

В основном это те, кого называют популистами. Это представители довольно современного внутриевропейского тренда: они скептически относятся к единой политике ЕС и его элитам, ориентируются больше на настроения публики, чем на конкретные идеи и доктрины, многие из них не стесняются национализма и консервативных ценностей. Они, как правило, демонстрируют расположение к России, однако чем влиятельнее европейское государство, в котором они действуют, тем меньше у них возможностей показать свое отношение какими-либо реальными шагами.

Третий эшелон

Возможно, самый яркий пример «идейной близости» современному российскому государству — Виктор Орбан, нынешний премьер-министр Венгрии. Западные СМИ не стесняются называть его «венгерским Путиным». И Орбан не боится такого сравнения — в своей речи о «нелиберальном» курсе венгерской демократии он приводил Российскую Федерацию в качестве примера успешного государства, не вписывающегося в западные стандарты.

Помимо отношения к теме ЛГБТ, с российской властью режим Орбана роднит интерес к ирреденте — собиранию земель и защите соотечественников за границами. По крайней мере, на восточных границах Венгрии этот процесс идет относительно успешно: сотни тысяч украинских закарпатских венгров имеют венгерские паспорта, да и в Киеве не против того, чтобы венгерские дети учились на родном языке, — русскому населению Украины такое уже не светит.

К России венгерский лидер тоже относится лояльнее, чем его партнеры по Евросоюзу. Он известен как последовательный критик режима антироссийских санкций. Пандемия дала возможность Венгрии продемонстрировать свое доброе отношение к Москве: она одной из первых закупила «Спутник V», официально одобрила российский препарат и теперь планирует производить его на своей территории. Страна даже открыла въезд для невакцинированных россиян, не заставляя их по десять дней проводить в карантине.

Такой дружественный подход идет вразрез с официальной европейской позицией — не признавать российскую вакцину, несмотря на свидетельства ее эффективности и безопасности. Помимо этого, Венгрия вовлечена в проект газопровода «Турецкий поток» и, к неудовольствию западных соседей, договорилась с Россией о строительстве и обеспечении новых энергоблоков электростанции «Пакш» — наследия еще советской атомной программы. Этот проект обеспечит многомиллиардный кредит от России.

«Спутник V» на Западе называют политическим оружием российского режима, и с этим согласны многие представители политических элит. В соседней с Венгрией Словакии, где у власти тоже «популистские» партии, поставки вакцины из России вызвали политический кризис: в марте этого года премьер страны Игор Матович подвергся жесткой критике за тайную закупку «Спутника V», отказался уступать политическим противникам, и правительство распалось. Результатом стало сворачивание дальнейших поставок препарата.

Слишком добродушное отношение к России оказывается поводом для внутреннего давления на популистские партии и правительства. В том случае, когда этого недостаточно, Брюссель всегда готов добиться верности от партнеров по блоку с помощью финансовых рычагов: в руках евробюрократов — распределение субсидий и льгот. Венгрия, при всей пророссийской позиции, не найдет никакой поддержки не только среди стран ЕС, но и внутри своей малой группы — Вышеградской четверки. Входящие в нее Чехия и Польша настроены к РФ куда враждебнее, и Будапешт вряд ли готов жертвовать их отношением ради дружбы с Россией — в конце концов, от европейского блока зависит экономический рост Венгрии.

Старые друзья

Как утверждает эксперт фонда Карнеги Эндрю Вайс, российское государство видит любые распри между европейскими государствами как источник выгоды для себя: поощряет политические столкновения даже в тех случаях, когда это не имеет для него непосредственной пользы. В этом ключе страны на восточных рубежах Евросоюза могут вызывать в Брюсселе опасения, несмотря на то, что им вряд ли удастся существенно изменить внешнюю политику объединения. Куда больше специалистов волнуют давние «друзья России» в более влиятельных странах Европы — как правило, речь идет об Австрии и Италии.

Итальянское партнерство досталось Москве в наследство от СССР: местные государственные компании закупали советское сырье с 1960-х годов. Страна была самым крупным импортером топлива из СССР за пределами советского блока. За нефтяной сделкой последовала газовая — и эти энергетические связи живы по сей день. В 1965 году в Советском Союзе открыли фабрику Fiat. Модифицированные «Фиаты» для россиян стали автомобилями «Жигули». Итальянцы также были одними из главных поставщиков индустриального оборудования в СССР.

Хотя сотрудничество с Москвой составляет лишь небольшую долю итальянской международной торговли, связи с российской стороной немаловажны — они строятся на прямых контактах между представителями корпоративных и политических элит. По словам Владимира Путина, в 2000-е годы в Италии его называли единственным политиком, способным поддерживать хорошие отношения и с тогдашним премьером Сильвио Берлускони, и с его политическим противником Романо Проди — хотя с первым его связывала куда более давняя дружба.

Следы этой связи можно наблюдать и сегодня: популистская коалиция партий «Лига Севера» и «Движение Пяти звезд» неоднократно высказывалась за сотрудничество с Россией и против санкционного режима.

Соседняя Австрия еще с конца прошлого века занимает некомфортные для глобалистов позиции. В стране открыто критикуют гегемонию США и стремление к единой норме среди демократических режимов. Глава австрийского правительства Себастьян Курц, как и итальянские популисты, последовательно выступает за сотрудничество с Россией. В недавнем заявлении против санкций ЕС он подчеркнул, что мир в Европе возможен исключительно при совместной работе с российской стороной.

Дом на песке

В 2019 году появились подозрения, что доброе отношение к себе Москва подкрепляет финансовыми аргументами. После обнародования записи переговоров с некими россиянами против главы «Лиги» и заместителя премьер-министра Италии Маттео Сальвини завели коррупционное дело — ему якобы сулили деньги для партии. Политик отверг все обвинения в финансировании из Кремля и пообещал наладить отношения с Москвой, когда вновь окажется у власти.

Коррупционный скандал с участием русских повредил и австрийским популистам: в том же году были опубликованы видео переговоров о политическом влиянии в СМИ между правой рукой премьер-министра Курца и представительницей неких российских олигархов. После этого правительству — коалиции националистических партий — пришлось уйти в отставку.

Федеральный канцлер Австрии Себастьян Курц и президент России Владимир Путин

Фото: Дмитрий Ловецкий/ Reuters

Этот скандал — лишь очередной эпизод подозрительной, с точки зрения ЕС, российско-австрийской связи. По этому поводу часто вспоминают громкие назначения бывших австрийских лидеров в России. В частности, бывший канцлер Вольфганг Шлюссель — в совете директоров МТС и в «Лукойле», экс-министр финансов Ханс Йорг Шеллинг — в качестве советника в «Газпроме», бывший канцлер Кристиан Керн — на высокой позиции в РЖД. Пожалуй, самой громкой историей в этом ряду стал свадебный танец Путина с экс-главой австрийского МИД Карин Кнайсль. В 2021 году она вошла в состав совета директоров «Роснефти».

Материалы по теме:

Слили в трубу.Как сделка США и Германии по «Северному потоку-2» заставит Украину изменить отношение к России?

5 мая 2022

ОпомнилисьЗапад решил отказаться от нефти и газа и уже нашел им замену. Готова ли к этому Россия?

13 января 2021

Глава австрийского правительства, в отличие от Сальвини, до сих пор находится на своем посту. Себастьян Курц регулярно встречается с российским лидером, поддерживает в своих заявлениях «Северный поток-2» и последовательно критикует санкционный режим. Члены его партии открыто хвалят Россию: ее представляют как оплот консервативных ценностей в противовес брюссельским либералам, чья политика подвергает опасности Европу. Австрийские консерваторы с радостью принимают у себя известных российских единомышленников — например, в хороших отношениях с ними состоял «евразиец» Александр Дугин, которого на Западе считают идеологом Кремля.

Однако все это по большей части вопросы публичной политики и идеологической риторики. Дипломатические встречи, неформальные приемы и заявления австрийцев и итальянцев о смене антироссийского курса в итоге не оборачиваются действительно значимыми шагами. Обе страны принадлежат скорее ко второму эшелону европейских держав, и их влияние на политику ЕС довольно ограниченно. Они не могут позволить себе полноценного противостояния с гегемонами — Францией и Германией, чьи лидеры настроены к России куда критичней.

Как ни лестно российским властям слышать о себе положительные мнения от австрийских и итальянских первых лиц, взаимовыгодное сотрудничество кончается там, где начинаются интересы Евросоюза. Несмотря на значимый статус региональной державы, Россия не в силах предложить европейским партнерам что-то более выгодное, чем у них есть в рамках европейского объединения.

Идеи — отдельно, деньги — отдельно

Российское государство регулярно выражает озабоченность по поводу наступления НАТО на Восток и враждебной политики западных соседей. Способ противодействовать этому — «разделяй и властвуй». Именно поэтому в интересах России — не взаимодействовать с единым «западным фронтом», а выстраивать отношения с отдельными государствами, указывают эксперты аналитического центра American Enterprise Institute.

Такое видение во многом совпадает с «Европой наций» — концепцией европейского устройства, которая близка националистам и евроскептикам по всему ЕС. Она предполагает больший суверенитет и свободу в отстаивании своих интересов для каждого народа Европы — с обязательной оглядкой на традиции. Такое видение разделяют и политические деятели тех стран, которые контролируют всю европейскую политику. Например, Германии.

Немецкая «Альтернатива для Германии» (АдГ) — одна из политических сил, которую в ЕС считают пророссийской. Эта националистическая партия заработала большую популярность во время миграционного кризиса 2015-2016 годов. В тот период Россия — даже несмотря на миллионы собственных иммигрантов и незакрытые границы — смотрелась довольно выгодно на фоне гостеприимных либеральных демократий Запада. К тому же на стороне Москвы были симпатии многих осси — немцев из бывшей ГДР, составляющих важную часть электората АдГ. Сочетание скептичного отношения к Евросоюзу и лояльного взгляда на русских и привело «Альтернативу» к имиджу «русофилов».

В АдГ вслед за австрийцами считают, что без России невозможен мир в Европе, и не скрывают дружественного отношения к российскому государству. Лидер молодежного крыла партии Маркус Фронмайер с соратниками ездил в Москву и Крым, различные функционеры партии охотно дают комментарии российским СМИ и признают несправедливость НАТО по отношению к РФ.

Призывы снять санкции и сочувственные слова по поводу Крыма слышны и из Франции: лидер местного популистского «Национального объединения» Марин Ле Пен неоднократно критиковала антироссийскую позицию Евросоюза.

Ле Пен, как и итальянских популистов, подозревают в корыстных связях с Россией. СМИ подробно обсасывали информацию о том, что она пользовалась услугами российских банков для финансирования своей политической деятельности. Но даже если отбросить эти статьи бюджета Ле Пен, ожидать, что она придет к власти и нормализует отношения Франции с Россией, явно не стоит. Рейтинг националистки хоть и показывает плавный рост, но не свидетельствует о любви всех французов. Согласно опросам, 58 процентов избирателей негативно настроены к ней, причем большинство из них имеют о Ле Пен «крайне негативное» мнение.

У немецких националистов тоже не слишком радостные перспективы: хотя в некоторых федеральных землях страны они набирают больше четверти голосов, на грядущем голосовании в бундестаг им светит около 10 процентов — на два процентных пункта меньше, чем в 2017 году. Одновременно со снижением популярности «Альтернативы для Германии» на ее ключевых функционеров давят власти. Этой весной стало известно, что немецкая госбезопасность планирует установить слежку за лидерами националистов — их подозревают в связях с ультраправыми экстремистами.

***

Германия, несмотря на угрозу для экономики Украины и давление со стороны США, не отменила строительство «Северного потока-2». Однако было бы странно думать, что это решение продиктовано какими-то интересами, кроме прагматических. На него вряд ли повлияли политики, симпатизирующие России, — государство скорее прислушалось к крупным дельцам, предприятия которых зависят от российских поставок.

«Европа наций», в которой каждая страна руководствуется собственными целями, возможно, действительно является вполне внятной альтернативой Европейскому союзу с его диктатом либерализма и политикой открытых границ по отношению к беженцам. Сейчас, когда странам приходится соотносить свои интересы с общеевропейскими, о взаимных выгодах сотрудничества с Россией задумываются лишь немногие. Возможно, если эта ситуация в корне изменится, у российского государства появится больше свободы во внешней политике, но пока «друзья России» не имеют реальных возможностей на это повлиять, и крупных перемен ждать вряд ли стоит.