Сеанс прямой связи О роли крепкого слова в российской политике
Мир дипломатии и высокой политики строг и серьезен. Этот мир требует костюмов и галстуков. Он не допускает носков любого цвета, кроме черного. В мире дипломатии и высокой политики мужчин как будто специально сажают в такие кресла, чтобы брюки высоко задирались и всем были видны черные носки невероятной длины. И уже это навсегда закрывает путь в мир дипломатии и высокой политики лично мне.
А еще мир дипломатии и высокой политики заполнен пустыми словами. Пустые слова заполняют этот мир как эфир, и их плотность, несмотря на пустоту, такова, что эти слова можно резать ножом. Чем, собственно говоря, все мировые медиа, кроме музыкальных, научных и эротических, и занимаются. Режут пустые слова, заполняющие мир высокой политики и дипломатии, а потом намазывают их на эфиры своих радиостанций и телеканалов. «Это не помогает нам продвигаться по пути». «Мы прошли уже большой путь, но нам предстоит пройти еще больше». «Если мы пойдем таким путем, мы проиграем». «Люди требуют уважительного отношения к достоинству». «У нас есть достойные доверия данные». «Но нам не ответили взаимностью на наше доверие».
Таковы правила этого мира, и не нам с вами требовать их изменить. Но если даже мы с вами не будем требовать от этого мира его изменений, мы можем смело и со всей ответственностью заявить: да, этот мир, может быть, и прекрасен, но он чудовищно скучен.
Скучен для нас, разумеется. Кто знает, как они там разговаривают на самом деле — за теми самыми закрытыми дверями переговорных. Если бы им было скучно, они бы, наверное, не клали собственные жизни и семьи на алтарь, через который лежит путь в этот клуб. Им туда хочется, и мы не вправе осуждать их за это.
Но все-таки мир дипломатии и высокой политики — это не сферический конь в вакууме. Он существует на наши налоги, мы его, будем считать, формируем своими голосами на выборах, и хоть в какой-то степени этот прекрасный мир должен взаимодействовать с нашим миром. Миром, где не носят таких длинных черных носков. Миром, где слова наполнены конкретным смыслом. Миром людей.
И некоторые из мира дипломатов и высокой политики эту ответственность понимают. И, осознавая эту ответственность, иногда посылают миру людей сигналы, которые мы в состоянии распознать. Потому что, конечно, смысл фразы «Люди требуют уважительного отношения к достоинству» люди распознать не в состоянии. Люди так не говорят, так говорят роботы.
Очередной из таких сигналов подал на днях своему народу министр иностранных дел Сергей Лавров. На одном из мероприятий (поверьте, совершенно не имеет значения, на каком именно) он якобы (якобы!) назвал корреспондентов агентства Reuters дебилами. Официальный представитель МИДа Мария Захарова это, разумеется, отрицает. Она говорит, что министр шел по коридору, увидел журналистов, которые направили на него камеру и микрофон. «Что вы хотите?» — спросил министр, но журналисты не отвечали, продолжая его снимать. Далее министр поворачивается и уходит, а мы слышим слово «дебилы», но не видим, кто его произносит. Конечно, в глубине души мы знаем, кто его произносит, потому что устойчивый интернет-мем «Д.Б.» существует достаточно давно, и хотя никакого существенного видеодоказательства его произнесения тоже не найдено, все твердо уверены: министр оперирует такими словами.
И во многом именно в этом причина его, министра, популярности. Потому что все эти переговоры и брифинги — это долго, непонятно и тоскливо. И иногда одно меткое слово или одна меткая фраза скажут больше, чем долгие брифинги, исполненные унылости и пустоты.
Понятные народу слова где-то раз в полгода употребляет и президент Путин. Все эти «замучаетесь пыль глотать» и «бабушка была бы дедушкой». Никакой риторической необходимости разнообразить свою выверенную и безупречную речь у президента нет. На то существует целый легион политологов и аналитиков, хлеб которых — толковать политкорректности. Но момент произнесения слов типа «замочим» или «дебилы» — это то самое мгновение наведения непосредственной связи между политиком и избирателем. Связи прямой и бескомпромиссной, как communication tube из кинофильма «Асса»: я сюда говорю, а ты туда слушаешь. Ведь Лавров специально подошел к этим молчаливым телевизионщикам, чтобы создать себе повод для сеанса прямой связи с Россией. А Мария Захарова его, конечно, оправдывает — но не перед нами, а перед миром. Мы-то все понимаем. Мы-то поддерживаем. И мы подмигиваем Марии Захаровой.
Именно поэтому подобная лексика русских политиков так бесит уникальные журналистские коллективы — потому что эти редкие сеансы непосредственной связи между политиком и его народом разрушают монополию УЖК на трансляцию сигналов. Можно сколько угодно рассказывать, что имеется в виду под теми или иными словами, но когда русский видит, как его министр иностранных дел называет весь этот Вавилон дебилами, — русский знает, что министр имеет в виду. Пусть даже нам и кажется, что мы это видели. Но мы хотели это увидеть.
И сколько бы нам ни говорили про мачизм, альфа-самцов и страшные комплексы, которые скрываются за употреблениями подобных речевых оборотов политиками и дипломатами, — мы будем смеяться в ответ. Потому что мы слышали, какими словами говорящие про мачизм сами разговаривают по телефону. Мы видели, как рассуждающие про альфа-самцов старцы угорают по юным красавицам. Мы, в конце концов, все знаем про комплексы тех, кто бросает ведро с водой в журналистку.
Нет никакого мачизма. Есть холодный и тонкий расчет. Раз в полгода или раз в год, но эта молния должна сверкнуть, чтобы население чувствовало: начальник-то свой.