Эксперт назвал плюсы мобилизационной экономики

Доктор экономических наук, академик РАН Сергей Глазьев заявил, что вполне возможна мобилизационная экономика с обширным рыночным инструментарием. По его словам, это система мер, которая обеспечивает полное связывание имеющихся в экономике ресурсов в процессе ее расширенного воспроизводства для достижения конкретных целей. По мнению эксперта, требуется создание системы стратегического планирования с соответствующими механизмами ответственности, подчинение денежно-кредитной и всех других сфер экономической политики целям экономического роста и подъема благосостояния населения.

«Такой тип экономики действовал и продолжает действовать в Китае. В основе макроэкономической политики должно лежать таргетирование экономического роста. Под прирост инвестиций создается кредит — главным источником финансирования инвестиций в китайской экономике, особенно в первые десять лет ее подъема, являются целевые кредиты: под приоритетные направления — по ставке 0,2 процента, для госсектора — два процента, для частных заемщиков — четыре процента», — написал он в «Ведомостях».

Экономист отметил, что китайская экономика с 1995 года выросла в восемь раз по валовому внутреннему продукту, в 14 раз — по инвестициям, в 20 раз — по объемам кредитования.

«Если бы мы пошли по этому пути, то жили бы сегодня в три раза лучше. И наряду с Китаем и Индией составили бы ядро нового мирохозяйственного уклада. Задачи у системы управления должны быть согласованными на всех уровнях и по всем функциям», — отметил экономист.

Он выразил мнение, что Банк России возобновил политику минимизации ограничений на вывоз капитала из страны. Эксперт считает: Банк России исходит из того, что экспортеры могут оставлять выручку за рубежом.

«Ставку нужно делать на загрузку имеющихся мощностей, связывание ресурсов в производстве собственных товаров, развитие международной производственной кооперации, реализацию совместных инвестиционных проектов, в том числе за рубежом. А усиление оттока валюты на закупку импорта не должно быть самоцелью. Для стабилизации рубля я бы предложил достаточно простой механизм. Пока у нас положительный торговый баланс, мы можем позволить себе зафиксировать курс на любом разумном уровне. Правительство должно будет определить оператора, который бы выкупал избыток валюты у экспортеров по этому курсу, зачисляя им эквивалент в рублях. Валюту дружественных стран оператор сможет продавать на бирже, использовать для государственных нужд, для реализации совместных проектов и инвестиций в этих странах. Валюта недружественных стран может быть направлена на досрочное погашение российских внешних обязательств — как суверенных, так и корпоративных, финансирование импорта, предоставление займов дружественным странам, скажем в Евразийском экономическом союзе», — предложил экономист.

Он выразил мнение, что при трехкратном превышении золотовалютных резервов над денежной базой курс рубля можно было бы зафиксировать на любом разумном уровне.

«При трехкратном превышении золотовалютных резервов над денежной базой курс рубля можно было бы зафиксировать на любом разумном уровне. Политика плавающего рубля в условиях свободного трансграничного движения капитала привела к тому, что международные финансовые спекулянты манипулируют курсом рубля, пользуясь тем, что Банк России не выходит на рынок для его стабилизации, хотя и располагает избытком валюты. Когда спекулянты "валят" рубль, начинается инфляционная волна, которую Центробанк пытается гасить повышением ключевой ставки. Деньги становятся дороже, сжимается кредит, что приводит к снижению инвестиций. Сокращение капиталовложений влечет техническую деградацию экономики, и через 3-4 года для поддержания ее конкурентоспособности нужно снова девальвировать рубль. Спекулянты в качестве повода для атаки против рубля используют то колебания цен на нефть, то новую волну санкций. Рубль опять обесценивается, разгоняется инфляция, и Центробанк вновь повышает ставку процента. И по этому порочному кругу деградации экономики мы ходим уже много лет», — сказал экономист.

Глазьев отметил, что, поскольку после введения последних санкций отток капитала сократился, платежный баланс теперь определяется торговым балансом, который остается положительным. Без валютных резервов можно обходиться до тех пор, пока экспорт превышает импорт при условии ограничения вывоза капитала и контроля за трансграничными неторговыми операциями, подчеркнул он.

«Резервы нужны для наращивания кредитования производственных инвестиций, иными словами, для целей развития. Пока мы можем расширять экономику за счет положительного торгового баланса, обеспечивающего валютой закупки иностранного оборудования и технологий. Но надо понимать, что это может оказаться краткосрочным явлением, поскольку такая ситуация возникла, с одной стороны, из-за конъюнктурных факторов – повышения цен на экспортные товары, с другой – из-за политических: возведения барьеров со стороны ЕС. До конца этого года логистические ограничения будут преодолены. После того как торговля сбалансируется, наращивание импорта оборудования для реализуемых за счет кредитов инвестиционных проектов без валютных резервов повлечет снижение курса рубля. Поэтому сейчас нужно восполнять их прежде всего путем закупок золота. Центробанку нужно наращивать активность в этом направлении и довести долю золота в составе золотовалютных резервов до 80 процентов», — подчеркнул он.

Также экономист отметил необходимость введения российского золотого стандарта, который был бы признан на международном уровне, с котировкой золота на Московской бирже и отвязывании от Лондонской биржи. При этом, по его словам, такой стандарт предварительно должен быть согласован с партнерами, например, по ШОС. По его словам, одновременно можно ввести новый международный платежно-расчетный инструмент — стейблкойн, привязанный к золоту.