«Милиционер тыкал меня булавкой» Пытки, презрение и никакой помощи. Почему в Киргизии геи прячутся даже от близких
Ежегодный «месяц прайда» ЛГБТ-сообщества в этом году выдался особенно скандальным. Посольство США в России, а вслед за ним и дипмиссия Великобритании вывесили запрещенные российским законодательством радужные флаги в поддержку акции. Российские политики и общество живо обсуждают очередной законопроект Елены Мизулиной, запрещающий лицам одного пола заключать брак и становиться опекунами несовершеннолетних. А в интернете откровенно смеются над представителем «Союз женщин России» Екатериной Лаховой, которая на встрече с Владимиром Путиным попросила усилить контроль за ЛГБТ-пропагандой, показав изображение радуги на упаковке мороженого...
Но если в России дискуссии по поводу прав ЛГБТ-сообщества еще ведутся, то в постсоветских республиках Средней Азии этот вопрос, похоже, решен окончательно: к ЛГБТ там относятся исключительно как к болезни, извращению и табуированной теме. В июле стало известно, что казахстанская семья, узнав о нетрадиционной ориентации своего сына, похитила его и заставила сделать операцию на головном мозге, в надежде «излечить гомосексуальность». Не менее дикие истории происходят и в соседних республиках. Фотограф Влад Сохин посвятил отдельное исследование ситуации с ЛГБТ в Киргизии.
Фото из секретного клуба «Маяк» в центре Бишкека.
Фото: Влад Сохин
«Маяк» тайно работает с 2012 года. Его местоположение знают только члены ЛГБТ-сообщества. Дело в том, что большинство жителей Киргизии считают гомосексуалов, трансгендеров и квир-людей «семейной трагедией» и «болезнью», их пытаются лечить. От них требуют соответствия гендерным стереотипам внешности, вступления в брак и рождения детей.
В республике не легализованы однополые браки, нет защиты прав и системы противодействия дискриминации, запрещено усыновление детей однополыми парами и, пожалуй, что самое важное — распространены преступления на почве ненависти к ЛГБТ.
Посетитель клуба «Маяк» драг-квин Диана
Фото: Влад Сохин
Каминг-аут грозит тяжкими последствиями, ведь подобный Диане ребенок в семье объявляется больным, становится ее позором и изгоняется. Учитывая, что в Кыргызстане, как в любой среднеазиатской стране, клановость — это важнейший и едва ли не единственный социальный лифт, открытые гомосексуалы становятся неполноценными членами общества. Неудивительно, что открыто заявить о своей ориентации готов мизерный процент кыргызов. Некоторые представители ЛГБТ скрывают свою личность даже от друзей и партнеров, опасаясь, что их выдадут.
Дастан, 24 года, гей-активист
Фото: Влад Сохин
Таких, как Дастан, в Кыргызстане немного. Поначалу ему пришлось очень тяжело: принудительное лечение, нападки, отторжение собственных родителей. Вот что вспоминает молодой человек:
«Когда я понял, кто я, я боялся даже произнести слово "гей". Я пытался "вылечить" себя. Я пошел к психологу. Когда мне было 18 лет, я открылся родителям. Они стали отправлять меня к врачам, водили меня в святые места и заставляли пить каждый день литры святой воды. Началась депрессия. Тогда я решил совершить каминг-аут публично, на телешоу. После этого было много угроз мне и моему отцу. Однажды меня сбила машина, когда я ехал на велосипеде. Я считаю, что это был не несчастный случай. Милиция несколько раз арестовывала меня, требуя денег за освобождение. Я поехал в Канаду на некоторое время, но решил вернуться. Я не хочу быть беженцем в другой стране. Я думаю, что мне нужно быть здесь, в Кыргызстане».
Закрытый клуб для ЛГБТ «Маяк»
Фото: Влад Сохин
Дастану еще повезло. В отчете организации Human Rights Watch за 2014 год представители ЛГБТ-сообщества описывали настоящие пытки в милиции: избиения руками, ногами, прикладами оружия и другими предметами, а также сексуальное насилие, «в том числе изнасилование, групповое изнасилование, попытки вставить палку, молоток или электрошокер в анус жертвы, нежелательные прикосновения во время обыска или принуждение раздеться перед милицией».
Упоминались в докладе и задержания без оснований, как с Дастаном. При этом зачастую жертвы милицейского произвола молчат о том, что с ними случилось, опасаясь, что силовики раскроют их ориентацию родственникам.
Эдик (имя изменено), жертва милицейской жестокости
Фото: Влад Сохин
Один из пострадавших, попавших в отчеты Human Rights Watch, 26-летний Эдик. Вот что он рассказывает о своем аресте: «В мае 2012 года меня похитили милиционеры, которые угрожали изнасиловать меня. Они взяли мой паспорт, чтобы я не мог покинуть страну. Они потребовали, чтобы я дал показания против своего друга, тоже гея. Я отказался. Меня избивали, называя настоящим именем, угрожали убить или отправить в тюрьму. Затем милиционер начал тыкать меня булавкой, приговаривая, что подобных мне нужно заживо сжигать или забивать камнями, что нам нет места в мусульманской стране».
Фото: Влад Сохин
Несмотря на это в рейтинге безопасных для ЛГБТ-туристов стран Кыргызстан занимает относительно нейтральное 60-е место с положительным рейтингом 4 процента. Для сравнения: самая опасная страна — Нигерия — имеет рейтинг минус 142, а самая безопасная — Швеция — рейтинг 322.
Видимо, потому, что в Кыргызстане все же существует сообщество поддержки ЛГБТ, которое помогает людям искать лояльных врачей и работодателей, устраивать нормальную жизнь для тех, кто принял решение не скрываться.
Мама Наташа, хозяйка клуба «Маяк», с одним из гостей
Фото: Влад Сохин
Маме Наташе, как зовут ее в ЛГБТ-сообществе около 60 лет. Она владелица единственного в Бишкеке места, где геи и другие квир-люди могут побыть собой. Женщина открыто поддерживает ЛГБТ, ее очень возмущает позиция властей по этому поводу: «Правительство хочет принять закон, запрещающий даже упоминать геев в нашей стране. Я считаю, что этот закон не нужен. Если геи станут преступниками, куда они пойдут? Для меня они как мои собственные дети».
Интерсекс Илона в убежище для ЛГБТ-людей
Фото: Влад Сохин
Не только гомосексуалам приходятся скрываться в Кыргызстане, остальные члены сообщества тоже не встречают понимания. Например, интерсексы — это люди, которых биологически нельзя отнести ни к мужчинам, ни к женщинам. Существует более 40 видов этой особенности развития: отличия могут обнаруживаться в вариациях хромосом, на гормональном уровне, выражаться в наличии или отсутствии половых желез, типе гениталий, репродуктивных органов и вторичных половых признаков.
Илона — одна из таких людей. Она работает проституткой, уже 12 раз попадала в милицию, там ее сфотографировали и угрожали передать фото родственникам, вымогая огромные деньги. Родные выгнали Илону из дома, сейчас она живет в специальном приюте и надеется получить статус беженца в какой-нибудь из стран Запада.
Тим (имя изменено), трансгендерный мужчина
Фото: Влад Сохин
Убежища становятся единственным способом выжить для людей вроде Илоны или, например, трансгендера Тима. Он бы и рад устроиться на работу и жить обычной жизнью, но просто не может этого сделать:
«Я подвергался дискриминации еще с тех пор, как пошел в школу. После седьмого класса я бросил учебу из-за страха. Когда мне было 12 лет, меня изнасиловали восемь мужчин, которые были намного старше меня. Они хотели доказать, что я девушка. Я не мог сказать своим родителям, что случилось. Они хотели поместить меня в психиатрическую больницу. Однажды я сбежал из дома и больше не вернулся. Мне очень трудно найти работу. Я не могу оставаться более трех месяцев на одном месте — опять же из-за дискриминации. У меня были случаи физического насилия. Несколько раз я хотел покончить жизнь самоубийством. Я мечтаю найти убежище в стране, где я могу учиться, работать и иметь семью, иметь детей. Стране, где я смогу жить по-настоящему».
Фото: Влад Сохин
ЛГБТ-люди в Киргизии имеют проблемы с получением медицинских услуг. Особенно проблематично лечить болезни, передающиеся половым путем, — ведь придется раскрывать подробности своей сексуальной жизни, что создает еще больше проблем и грозит принудительным каминг-аутом. Поэтому ЛГБТ-люди стараются как можно реже посещать медучреждения.
Мирза и Диана (имена изменены) на заднем дворе ЛГБТ-организации «Лабрис»
Фото: Влад Сохин
Местным некоммерческим организациям (НКО), продвигающим права ЛГБТ-сообщества, приходится расширять поле деятельности. В основном они оказывают лишь психологическую помощь и эмоциональную поддержку после пережитого насилия, дают людям возможность побыть собой.
Фото: Влад Сохин
Международные организации обращают внимание на острую проблему пыток представителей ЛГБТ в милиции. Согласно отчету Human Rights Watch за 2014 год, ни один сотрудник правоохранительных органов не был наказан за арест без причины и пытки, запрещенные конституцией Кыргызстана, хотя подобные факты были зафиксированы правозащитниками.
Михаил Кудряшов, жертва пыток в милиции
Фото: Влад Сохин
История гея Михаила Кудряшова показывает, что жертвы милицейского произвола зачастую просто не могут отстаивать свои права законным путем. Михаила похитила финансовая милиция в 2010 году.
«Меня раздевали, избивали и снимали на камеру. Они били меня по груди и животу. Они ударили меня по позвоночнику бутылкой пива, наполненной песком. Они заставляли меня стоять в разных сексуальных позах. Они угрожали изнасиловать меня вешалкой для одежды. После того как меня освободили, я пытался в разных больницах получить доказательства того, что меня избили. Но когда врачи узнавали, что это сделали милиционеры, они отказывались составлять отчет».
Фото: Влад Сохин
В 2018 году в парламенте Кыргызстана рассматривался законопроект, направленный против ЛГБТ, который запретил бы «пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений». Он прошел два чтения в парламенте, затем рассмотрение его прекратилось. Впрочем, в обществе и так действует негласный запрет на все, что связано с ЛГБТ-культурой и образом жизни. Нарушать его никто не рискует даже без законодательных мер.