Для стороннего наблюдателя события конца прошлой недели и начала нынешней выглядят как идиллическая, почти библейская сцена. Власть обратила внимание на своего блудного, расшалившегося, но, тем не менее, любимого сына - нефтяную компанию "ЮКОС". Государство заключило заплаканного мальчика (а все уже были уверены, что "ЮКОСу" не избежать банкротства) в свои тесные объятия, взяло носовой платок, вытерло ему слезы и пообещало, что если ребенок начнет хорошо себя вести, то бить его больше не будут. И даже дадут конфетку.
Отцы и дети
Естественно, такой крутой поворот в отношениях "ЮКОСа" с государством не мог быть совершен иначе, как с подачи главы этого государства, которого "отцом нации" пока не называют, но уже очень хотят так назвать. В четверг 17 июня, общаясь с журналистами после саммита Шанхайской организации сотрудничества, Владимир Путин ответил на вопрос о возможном банкротстве компании "ЮКОС".
.title ДОСЬЕ Vip.Lenta.Ru:
"ЮКОС" и Генпрокуратура
Война за НК "ЮКОС"
Слова Путина не только стали сенсацией, но и вызвали рост котировок акций "ЮКОСа" на 25 процентов на бирже РТС и на 19 процентов - на ММВБ. В результате в качестве конфетки президент подарил "ЮКОСу" три миллиарда долларов роста капитализации. А сказал он дословно следующее: "Официальная власть России, правительство Российской федерации не заинтересованы в банкротстве такой компании, как "ЮКОС". А что касается того, как буду проходить процессы в судебных инстанциях - это отдельная песня. И это могут сказать только сами судебные инстанции в ходе разбирательства дела по существу. Долги - это вопрос судебных инстанций. Если закон будет позволять, я думаю, правительство постарается сделать так, чтобы не обрушить компанию".
Именно последняя фраза президента и вызвала ажиотаж в СМИ и деловых кругах. Фактически, Путин сказал следующее: суд может решить что угодно, а потом правительство вмешается и спасет компанию. Заявить, что власть не заинтересована в банкротстве "ЮКОСа" в тот момент, когда последнее представляется чуть ли не единственно возможным исходом создавшейся ситуации, значит признаться в наличии в руках у президента кнопки, которая может включать и выключать дело "ЮКОСа" по усмотрению последнего.
Если в отношении "ЮКОСа" начнется процедура банкротства, то государство не окажется в первой или даже второй очереди кредиторов. Основные активы отойдут к принадлежащей Роману Абрамовичу компании Millhouse Capital, а также к дружественным "ЮКОСу" иностранным кредиторам. Так что ФСНС получит в результате не 3 с лишним милиларда долларов, а гораздо меньше. Кроме этого, банкротство компании лишит бюджет опеределенной суммы налоговых поступлений, может затормозить развитие нескольких стратегически важных для России нефтяных проектов, а около сотни тысяч россиян останутся без рабочих мест. Наконец, банкротство "ЮКОСа" может оказать не критическое, но все же негативное влияние на инвестиционный климат России. Правда, само по себе все это вряд ли могло бы заставить власть пойти на компромисс с акционерами "ЮКОСа".
До сих пор президент делал вид, что такой кнопки у него нет. С самого начала "дела ЮКОСа", то есть сразу после ареста Платона Лебедева, он старательно подчеркивал, что правоохранительные органы действуют совершенно самостоятельно, опираясь исключительно на власть закона. Например, 16 июля прошлого года глава РСПП Аркадий Вольский ходил к Путину поговорить о деле Лебедева, и президент ему ответил, что этим делом "не занимается" и "не сажает людей". В течение всего прошедшего года Путин дистанцировался от "дела ЮКОСа" и почти всегда отказывался его обсуждать, ссылаясь на собственную некомпетентность в данном вопросе.
Однако на прошлой неделе отцовское сердце не выдержало. Чего именно оно не выдержало, также всем известно. Несколько дней подряд ведущие газеты выходили с заголовками типа: "ЮКОС капитулировал перед государством" и "ЮКОС сдался". Уличить компанию в готовности идти на компромисс всех заставило письмо, якобы подписанное зампредом правления компании "ЮКОС" Юрием Бейлиным и председателем профсоюза НК Алексем Хамракуловым.
Кончаю, трудно перечесть
Разговоры о "капитуляции" "ЮКОСа" начались в десятых числах июня. Именно в это время стало известно о том, что руководство компании направило в адрес премьер-министра России Михаила Фрадкова, вице-премьера Александра Жукова и министра финансов Алексея Кудрина некое письмо с предложениями по урегулированию конфликта.
ЮРИЙ БЕЙЛИН, кадр НТВ
Lenta.ru
Хотя пресловутое письмо было выслано в адрес правительства еще 9 июня (если, конечно, верить СМИ), подробности о его содержании просачивались в прессу достаточно медленно. В понедельник, 14 июня, сообщение о плане урегулирования конфликта, подготовленном менеджерами "ЮКОСа", опубликовала британская газета Financial Times. В течение всей прошедшей недели история с письмом обрастала новыми подробностями, пока в пятницу, 18 июня, в газете "Финансовые Известия" не появилась оборванная копия этого письма.
Если обобщить всю имеющуюся информацию, то "план менеджмента" выглядит следующим образом:
- "ЮКОС", не дожидаясь окончательных судебных решений, готов признать правомочными все требования Федеральной службы по налогам и сборам и начать обсуждать с налоговиками график выплат задолженности;
- "ЮКОС" готов предпринять действия, которые лишат основного акционера компании (то есть Group Menatep, действующую в интересах Михаила Ходорковского, Леонида Невзлина, Платона Лебедева и других находящихся в конфликте с государством предпринимателей) контрольного пакета акций. Если верить "Финансовым Известиям", то "ЮКОС" может поэтапно выкупить у Menatep принадлежащие группе акции. В начале недели также говорилось о возможности дополнительной эмиссии акций, что также снизит долю Menatep в капитализации компании;
- Выкупленные у Menatep Group или появившиеся в результате допэмиссии активы компания готова разместить среди одобренных Кремлем инвесторов или даже продать госкомпаниям, а вырученные деньги использовать для покрытия долга перед налоговиками;
- Для того чтобы этот план позволил спасти "ЮКОС" от банкротства, необходимо составить разумный график налоговых выплат, который позволит компании рассчитаться с ФСНС и при этом продолжить добычу, переработку и продажу нефти, а также выполнение своих социальных обязательств.
Короче говоря, направленный менеджерами в правительство план по урегулированию конфликта, действительно, выглядит как заявление о готовности к капитуляции. В любом случае, он предполагает потерю основными акционерами "ЮКОСа" контроля над компанией и перехода этого контроля в руки то ли напрямую государства, то ли лояльных Кремлю людей и "системных" структур.
Однако есть, как говорится, один нюанс. Дело даже не в том, что, хотя существование письма Бейлина и Хамракулова подтверждают все, его полной и подлинной версии в открытой печати нет - даже копия документа, оказавшегося в распоряжении "Финансовых Известий", является незаконченной - кто-то оторвал нижнюю часть листа, так что точной информации о содержании последнего абзаца, а также о том, кто же на самом деле подписал письмо, у нас нет. Самое главное, вообще не вполне понятно, какое отношение менеджмент "ЮКОСа" может иметь к урегулированию конфликта между компанией и государством.
Что он Гекубе?
Без согласия основного акционера менеджмент "ЮКОСа" не может осуществить почти ни один пункт вышеописанного плана. И вообще менеджеры, являющиеся, по сути, наемными работниками и фактически получающие большую часть своей зарплаты от Menatep Group, не могут выступать c предложениями о продаже или передаче активов компании государству или кому бы то ни было еще. Так что предложенный топ-менеджерами план останется оборванным листком бумаги до тех пор, пока его не поддержат акционеры.
Последние же пока что ничего о капитуляции "ЮКОСа" не говорили. О мнении по данному вопросу Леонида Невзлина, Михаила Брудно, Василия Шахновского, а тем более Михаила Ходорковского и Платона Лебедева известно совсем немного.
16 июня представитель Menatep Василий Шахновский, придя в здание Мещанского суда, чтобы присутствовать на слушаниях по делу Ходорковского и Лебедева, заявил, что акционеры готовы к переговорам с властью о судьбе компании. "Возможны различные варианты выхода из сложившейся ситуации, но они требуют более серьезного обсуждения", - сообщил Шахновский журналистам. Другой же бенефициарий Menatep - Михаил Брудно - вообще сказал, что пока что акционерам непонятно, чего от них ждут власти.
ВАСИЛИЙ ШАХНОВСКИЙ, кадр телеканала ''Россия''
Lenta.ru
А 17 июня - уже после заявления Путина - анонимный источник в Menatep Group заявил газете "Ведомости", что группа знакома с составленным менеджерами планом и (всего лишь) "готова содействовать спасению "ЮКОСа" от банкротства, в том числе пойти на определенные финансовые затраты" и то - только после согласования с правительством.
Единственным официальным заявлением Group Menatep, связанным с предложенным менеджментом "ЮКОСа" планом урегулирования конфликта является высказывание главы менатеповской пресс-службы Юрия Котлера. 16 июня к нему обратился корреспондент газеты "Коммерсант" с просьбой прокомментировать поступившее в адрес Леонида Невзлина письмо от председателя правления "ЮКОСа" Семена Кукеса. В частности, в этом письме Кукес просил Невзлина подтвердить его желание участвовать в урегулировании претензий налоговых органов и предоставить финансовые гарантии по долгам компании хотя бы в размере, соответствующем доле Menatep в уставном капитале "ЮКОСа". Так вот, 16 июня Котлер заявил, что Menatep готова дать финансовые гарантии на сумму в 2,1 миллиарда долларов.
И все. Никаких заявлений о готовности расстаться с активами и передать их государству акционеры не делали. Зато после того, как при посредстве менеджмента была озвучена потенциальная возможность подобного поворота событий, власть сразу же отреагировала множеством заявлений из разряда "отец с распростертыми объятиями встречает блудного сына".
Под козырек
В понедельник утром, через два выходных дня после заявления Путина, под козырек поспешили взять сразу несколько видных государственных деятелей. 21 июня стало известно, что премьер-министр РФ Михаил Фрадков запросил для прочтения пресловутое письмо. И хотя он, вроде бы, и не собирается вмешиваться в ситуацию пока не узнает мнения налоговиков, он все же расценивает пятничное президентское заявление "как установку".
Также в понедельник министр финансов России Алексей Кудрин сообщил, что Федеральная служба по налогам и сборам (бывшее МНС) готова обсуждать с "ЮКОСом" возможность реструктуризации налоговой задолженности. И при этом выразил свою уверенность в том, что у компании хватит денег, чтобы расплатиться с кредиторами. А заместитель Кудрина - Сергей Шаталов - вообще заявил в беседе с журналистами, что сумма налоговых претензий к "ЮКОСу" может быть скорректирована в сторону уменьшения и что, в соответствии с внесудебным порядком, налогоплательщик может представить налоговым органам свои возражения на результаты налоговой проверки и эти возражения должны быть рассмотрены.
Эту песню о бережном отношении государства к одной из самых крупных нефтяных компаний чиновники запели, даже не дождавшись официальных заявлений ее акционеров. Теперь ни Путин, ни Кудрин, ни Фрадков уже не могут сказать, что судьба "ЮКОСа" от них никак не зависит. И какими бы ни были истинные намерения акционеров (которые, вполне возможно, пока не собираются отдавать государству контроль над компанией), их пробный шар в виде заявлений, сделанных не уполномоченными на это менеджерами, попал в цель. Власть поменяла непроницаемое выражение лица на заинтересованное и начала диалог.
А диалог этот не обязательно будет простым. Например, сегодня Кудрин, кроме всего прочего, заявил, что "ЮКОСу", возможно, придется продать активы, чтобы расплатиться с государством. На это Юрий Бейлин уже ответил, что со стратегически важными активами компания расставаться не собирается, а речь может идти, в лучшем случае, об акциях "Сибнефти". И то, только если государство снимет запрет на операции с акциями компании.
Так что, устраивайтесь поудобнее: разговор будет долгим.
Елена Любарская