Россия и Белоруссия в последнее время все больше напоминают пожилую семейную пару: супруги давно устали друг от друга, поэтому не стесняются высказывать взаимные претензии. Москва указывает на невыполнение договоренностей, Минск в ответ обвиняет ни много ни мало в покушении на свой суверенитет. Разногласия усилились на фоне обсуждения самого чувствительного для Белоруссии вопроса — нефтяного. Чем активнее Россия предлагает приемлемые для нее варианты решения, тем громче звучат угрозы Александра Лукашенко найти новых друзей на Западе. Сможет ли он получить от соседнего государства желаемое и при этом не разорвать многолетний союз, разбиралась «Лента.ру».
Трудности объединения
В конце июня Лукашенко принял в Минске II Европейские игры — масштабное спортивное событие, которое посетили главы и первые лица государств, в том числе президент России Владимир Путин. Мероприятие прошло без скандалов, однако сразу после Игр белорусский лидер внезапно обратился к своим гражданам с резким призывом: выбрать между НАТО и Россией.
Тему внешней политики он поднял, комментируя изменения в законе о военном призыве. Президент указал, что белорусскому народу придется обращаться за помощью к другим государствам, если он откажется защищать родину самостоятельно, и цена за эту помощь может оказаться слишком велика. В частности, Москва в обмен на «ядерный зонтик, гиперзвуковое оружие и прочее» может потребовать от Минска полного отказа от суверенитета, напомнил Лукашенко.
Подобные угрозы он озвучивает не впервые. Сообщения о том, что в скором времени произойдет «поглощение Белоруссии Россией», неожиданно появились в белорусском информационном поле в конце прошлого года. Поводом стали переговоры лидеров двух стран о возможном создании Союзного государства России и Белоруссии. Соответствующий договор был подписан еще в 1999 году, однако после этого соглашение стало пробуксовывать — интеграционный процесс так и не сдвинулся с мертвой точки.
Фото: Василий Федосенко / Reuters
Путин сразу же попытался успокоить соседей, заявив в ходе прямой линии 20 июня, что вопрос об объединении России и Белоруссии в одно государство сегодня не стоит, а речь идет лишь о создании Союзного государства. Это, по его словам, не одно и то же. Он добавил, что в договоре есть много объединительных элементов, вплоть до создания союзного парламента и единой валюты, и пообещал, что к этому вопросу президенты России и Белоруссии вернутся позже. Лукашенко тогда посетовал, что после подписания договора следовало принять Конституцию Союзного государства, а в ней прописать общие органы управления, органы власти и единую политику. «Россия в свое время отказалась», — упрекнул Москву белорусский лидер.
На самом деле тема подобного объединения с Российской Федерацией уже многие годы под запретом в белорусской политике. Местные власти не раз показывали, что готовы жестоко наказывать тех, кто выступает за слишком активное сотрудничество с Москвой. Так, трое пророссийских журналистов в 2017 году попали в СИЗО по уголовному делу о разжигании межнациональной розни. Когда на российских телеканалах белорусские власти подвергаются критике, эти эфиры в республике попадают под цензуру. Так же обстоят дела с соцсетями.
Помимо этого, в стране есть националистические партии и движения, которые воспринимают Россию примерно так же, как украинские националисты — как страну, которая угрожает белорусской независимости. Если начнется объединение, которое в Белоруссии воспринимают не иначе как поглощение, без массовых акций протеста в крупных городах не обойтись.
Москва это понимает, однако, будучи заинтересованной в интеграционном процессе, на этот раз решила повысить ставки, выдвинув союзнику ультиматум. Многолетнюю модель дружбы с соседом в Белоруссии не зря прозвали «нефть в обмен на поцелуи»: в расчете на более страстные «знаки внимания» российские власти сделали ставку на энергоресурсы.
Ренте конец
Сейчас Россия поставляет нефть и нефтепродукты в Белоруссию и другие страны ЕАЭС по внутренним ценам, которые высчитываются по формуле экспортного паритета (мировые цены минус стоимость транспортировки и экспортная пошлина). Большая часть топлива пока идет на два белорусских НПЗ, которые перерабатывают его для нужд страны, остальное — на экспорт. При этом экспортная пошлина на вывозимую из Белоруссии нефть поступает в ее бюджет.
Летом 2018 года Госдума России приняла закон о поддержке собственной нефтеперерабатывающей отрасли, который получил название «налоговый маневр». Согласно документу, экспортная пошлина будет постепенно отменена к 2024 году с одновременным повышением налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ). Из-за этого поставляемая в Белоруссию нефть будет продаваться по мировым ценам. И это очень больно бьет по экономике страны.
Беспошлинное топливо из России было довольно дешевым для Белоруссии, а экспортные пошлины — главный источник валюты для Белоруссии — спокойно текли в бюджет. Теперь всего этого Минску предстоит лишиться. По белорусским подсчетам, в последующие пять лет страна может потерять до 12 миллиардов долларов. Помимо этого, взлетят цены на бензин и дизель, что заметно скажется на расходах населения.
Нефтеперекачивающая станция трубопровода «Дружба»
Фото: Reuters
Россия предложила союзнику компенсировать потери, взамен потребовав одного — более тесной интеграции. Москва рассчитывала на то, что Минск, опасаясь больших финансовых потерь, станет более сговорчивым. Однако последовала совсем другая реакция: из Белоруссии стали доноситься заявления о том, что, если компенсации не будет, местные власти еще подумают, нужно ли им Союзное государство, а то и вовсе задумаются о целесообразности более крупного интеграционного объединения — Евразийского союза, конфедеративного объединения государств постсоветского пространства с единым политическим, экономическим, военным, таможенным, гуманитарным и культурным пространством.
Лукашенко любит громкие предостережения вроде «Под плеткой мы никогда ходить не будем» или «Россия не мытьем, так катаньем хочет поглотить и разрушить нас». Пока переговоры пробуксовывают. Минск хочет закрепить скидку в цене на нефть, Москва же предлагает перечислять деньги траншами из бюджета одной страны в бюджет другой. Это дало бы российским властям дополнительные рычаги влияния на белорусских коллег. Минск всячески демонстрирует, что нефтяные компенсации не стоят таких жертв.
Помимо этого белорусские власти заявили, что ищут альтернативные маршруты поставок нефти. В частности, топливо может проходить через порты балтийских стран. Речь идет о литовском Бутинге, расположенном на Балтике (он соединен трубопроводом с нефтеперерабатывающим заводом в Мажейкяе и с территорией Белоруссии), либо о латвийском трубопроводе до Вентспилса. К слову, в Минске о подобной перспективе говорят уже лет 15.
Как только в отношениях двух стран возникают противоречия, Лукашенко начинает грозить, что Россия «потеряет своего единственного союзника на западном направлении». Таким образом он пытается не только выторговать у Москвы лучшие условия, но и продемонстрировать своим избирателям, что все находится под контролем.
На этот раз российские власти на компромисс не идут. По подсчетам экспертов, покупка нефти через балтийские порты может быть совершенно нерентабельна. Такие поставки в Белоруссию уже осуществлялись из Азербайджана и Венесуэлы, однако не оправдали себя. Минск не оставляет попыток диверсифицировать поставки энергоресурсов. Давняя мечта белорусских властей — получать нефть из Казахстана транзитом через Россию, однако против этого выступает Москва.
Глас народа
Сейчас российские власти уверены, что через некоторое время Минск станет более сговорчивым, потому что в целом белорусское общество готово к тесной интеграции. Палки в колеса вставляют лишь местные власти.
На самом деле это вовсе не так. Несмотря на то что Белоруссия — довольно пророссийская и русскоговорящая страна, объединение с Российской Федерацией мало кто поддержит: местные жители скорее готовы потуже затянуть пояса, чем поступиться суверенитетом. За 28 лет белорусы уже привыкли жить в независимом государстве с его правовыми и политическими атрибутами.
Согласно опросам общественного мнения, лишь от 15 до 20 процентов граждан готовы пойти на более глубокую интеграцию с Москвой, менее пяти процентов хотели бы войти в состав Российской Федерации. Выбирая между Россией и ЕС, 60 процентов заявили, что хотели бы сохранить нейтралитет.
Пророссийские белорусы не говорят публично о какой-либо дискриминации или угрозе национальной идентичности, у них нет ни своей политической партии, ни развитой сети неправительственных организаций. Пассионарное меньшинство, которое может что-то противопоставить властям, — это немногочисленные и слабо организованные местные националисты. Однако несмотря на то, что Белоруссия — страна довольно аполитичная, ее граждане способны подняться на защиту своих интересов, если изменения серьезно угрожают привычному укладу их жизни. Например, они вышли на массовые митинги, когда власти решили применить закон о тунеядцах.
Протесты в Минске
Фото: Василий Федосенко / Reuters
В том случае, если Минск официально объявит курс на политический нейтралитет, это решение поддержит большинство граждан. Тогда объединение с Москвой станет провокацией для белорусского общества, и этот сценарий влечет за собой непредсказуемые риски, особенно на фоне грядущих в 2020 году выборов президента. Россия же настаивает на интеграции на своих условиях, то есть требует, чтобы Белоруссия приняла новую схему поступления нефтяных доходов в бюджет. Минск остается для Москвы одним из главных партнеров, однако если Лукашенко не примет эти условия, российские власти окажутся в неловкой ситуации: они слишком много раз повторяли мантру «деньги в обмен на интеграцию», чтобы теперь отступить.
Белоруссия оказалась в непростой ситуации. Любая уступка Москве будет восприниматься местными жителями очень болезненно — как предательство национальных интересов. Угрозы развернуться на Запад нереалистичны, потому что белорусский режим в его теперешнем виде там никто не примет — европейские лидеры отказываются допускать Лукашенко к участию в мировых сообществах до тех пор, пока он не проведет масштабные реформы в системе защиты прав человека. А это ему невыгодно. Выйти из евразийских структур, учитывая экономическую зависимость от России, Белоруссии не представляется возможным. Поэтому если Россия не смягчит свою позицию, Белоруссия будет вынуждена выбрать более суверенный, но менее прибыльный вариант.
Пока Лукашенко уверенно держит свой курс «борьбы за суверенитет», однако уже начинает повторяться в своих грозных предостережениях, не подкрепляя их конкретными действиями. В конце этого года конфликт между Москвой и Минском может выйти на новый уровень — эксперты не исключают еще и «газовой войны», которая может разгореться при обсуждении цен на сырье. И, очевидно, обеим сторонам придется менять риторику.