Большинство россиян осуждают народную артистку России Ларису Долину из-за ее позиции в деле о «фиктивной» продаже квартиры в престижном районе Москвы. По результатам опроса, проведенного «Лентой.ру», 95 процентов из почти 32 тысяч респондентов считают, что артистка, став жертвой мошенников, не имела ни законных, ни моральных оснований требовать от добросовестной покупательницы возврата квартиры. «Лента.ру» побеседовала с ведущими российскими адвокатами о том, почему дело с недвижимостью Долиной получило такой резонанс в российском обществе, какие последствия может иметь неоднозначный вердикт суда по этому делу и сможет ли мать-одиночка Полина Лурье добиться справедливости и защитить свои права.
Свою квартиру в престижном московском районе Хамовники Долина продала в августе 2024 года за 112 миллионов рублей 34-летней предпринимательнице Полине Лурье. Однако, получив деньги, певица отказалась пустить новую владелицу в квартиру, заявив, что стала жертвой аферистов и, заключая сделку купли-продажи, была уверена, что она фиктивная. Вместо ключей и новоселья Лурье получила иск о признании сделки недействительной. Суд иск Долиной удовлетворил и не только вернул певице недвижимость, но еще и освободил ее от обязанности компенсировать покупательнице стоимость квартиры и неустойку. В итоге Долина вернулась в свои апартаменты, а Лурье осталась без квартиры и без денег.
Неоднозначное судебное решение, известное теперь в юридических кругах как «казус Долиной», породило новую схему мошенничества, когда продавец недвижимости, заключив сделку, подает иск о признании ее недействительной, ссылаясь на то, что стал жертвой аферистов. В 2025 году более трех тысяч сделок с недвижимостью были оспорены по «схеме Долиной». Добросовестные покупатели остались без жилья, без денег, а некоторые еще и с ипотечными кредитами. История Долиной-Лурье вызвала широкий резонанс в обществе. В адрес певицы посыпались обвинения в недобросовестности и злоупотреблении популярностью, зрители в разных городах начали сдавать билеты на ее концерты, а пользователи соцсетей принялись «отменять» артистку.
«Это, конечно, не против Ларисы Долиной как актрисы или как человека. Это против решения суда, который граждане считают несправедливым, — заявила в беседе с "Лентой.ру" первый зампредседателя комитета Госдумы по культуре Елена Драпеко. — Есть решение по закону, а есть по справедливости. Суд решил по закону. Хотя и на этот счет есть разные мнения. А граждане считают, что это несправедливо. Поэтому они таким образом протестуют».
***
«Лента.ру»: На прошлой неделе Второй кассационный суд рассмотрел жалобу Полины Лурье в закрытом режиме и решил оставить квартиру в собственности Ларисы Долиной. Как вы оцениваете такое решение суда и с чем связана та «народная любовь», которая обрушилась на певицу?
Адвокат Сергей Жорин: Честно говоря, для меня решение кассации сюрпризом не стало. После мартовского решения Хамовнического суда и апелляции в Мосгорсуде было видно, в какую сторону склоняются суды: признание сделки недействительной из-за обмана, возврат квартиры Ларисе Долиной и отказ Полине Лурье в деньгах.
Кассация в таком случае, как правило, вмешивается только при совсем грубых нарушениях. Здесь же суды нижестоящих инстанций выстроили пусть и спорную, но формально логичную для кассации конструкцию: «Долина денег не получала, их сразу забрали мошенники, значит, возвращать нечего». В этой логике отказ Лурье был ожидаем.
Неожиданным, на мой взгляд, оказалось то, что суды вообще пошли по пути односторонней реституции, где добросовестный покупатель остается и без квартиры, и без денег. Суды фактически говорят: деньги за квартиру были похищены мошенниками, и Долина их фактически «не получала», поэтому взыскивать с нее нечего.
Однако, согласно статье 167 ГК РФ, то, что продавец добровольно выдал доступ к ячейке «кураторам из спецслужб», — это именно его риск, а не покупателя
Профессор, доктор юридических наук Людмила Айвар: Широкое возмущение вызвало не то, что жилье оставлено в пользу Ларисы Долиной, а то, что в пользу Лурье не взыскали денежные средства, которые она заплатила певице за эту недвижимость. Лурье не является лицом, которое вводило в заблуждение Долину. Она — добросовестный приобретатель.
Полина Лурье около здания суда
Кадр: «ИЗВЕСТИЯ»
В законе предусмотрено единственное возможное решение — двусторонняя реституция (юридический термин, означающий возврат сторон договора в первоначальное положение, как если бы сделка не была заключена — прим. «Ленты.ру»).
В данном случае с виновных лиц в пользу Долиной взыскали стоимость денежных средств, которые она передала мошенникам, что установлено в рамках уголовного дела. Плюс, она благополучно вернула себе квартиру — получается, у нее двойная прибыль.
Адвокат, председатель коллегии адвокатов «Миронов и партнеры» Иван Миронов: С самого начала было очевидно, что Лариса Долина не должна получить ни денег, поскольку они ушли мошенникам — как правило, такие суммы не возвращаются, — ни квартиру, так как она продала ее добросовестному покупателю.
Полину Лурье же проверяли на возможную причастность к мошенничеству против певицы, но она оказалась добросовестным покупателем. По сделке получается, что она приобрела квартиру, а продавец получил деньги.
Дальше происходит не связанная с первым эпизодом история, поскольку Долина могла этими деньгами распорядиться как угодно
То есть певица действовала исключительно по доброй воле, когда совершала сделку — квартира же была выставлена на продажу и продавалась, насколько я знаю, не один день, и после этого ее хозяйка стала жертвой мошенников. Получается, по делу о мошенничестве Долина — потерпевшая, она вправе истребовать через суд деньги, которые были у нее украдены.
При чем здесь госпожа Лурье? Вопросы уже к суду.
«Вернуть свои деньги просто невозможно»
Насколько реалистично для Полины Лурье добиться возмещения ущерба с мошенников?
Иван Миронов: Как вы понимаете, при подобных схемах вернуть свои деньги просто невозможно, потому что те, кто оказывается на скамье подсудимых, это лишь курьеры или посредники. Это люди, которые получают какую-то копейку и становятся звеньями в этой цепи. А бенефициары, естественно, находятся в безопасности — это черный, огромный бизнес.
Сергей Жорин: В жизни такое решение — почти приговор добросовестному покупателю, так как перспектива взыскания денег с мошенников, мягко говоря, туманная. В похожих делах их самих либо не находят, либо исполнение иска годами остается «бумажным».
В нормальной системе этот риск должен нести либо ставший жертвой мошенников продавец, либо государство, но не покупатель
Иначе открывается идеальный канал для злоупотреблений: «Продал квартиру, тут же (по телефонному звонку) отдал деньги "оперативникам", потом заявил, что меня обманули, и вернул себе и квартиру, и чистую совесть».
Дом, в котором находится квартира Ларисы Долиной
Кадр: Вместе МИР / YouTube
Именно этого и боятся эксперты, говоря о легализации подобных «бабушкиных схем» (так в СМИ окрестили мошеннические схемы при продаже квартир с последующим оспариванием сделки — прим. «Ленты.ру»). Что касается денег, у покупательницы, помимо «бумажного» иска к мошенникам, есть как минимум два пути.
Если Верховный суд изменит подход — попытаться взыскать деньги с продавца или, если это невозможно, получить государственную компенсацию из казны РФ
Но тут есть нюанс — суд должен квалифицировать покупателя как добросовестного и уже потом истребовать у него жилье. Сейчас же у Минфина есть все основания сказать, что ситуация Лурье «под критерии компенсации не подпадает».
«Нет ни одного такого дела»
Как складывалась практика по аналогичным делам ранее? Какое решение было бы максимально законным и справедливым в этой ситуации?
Людмила Айвар: У меня есть такого рода дела. Суды выносят решение о возвращении, если доказано, что действительно была применена незаконная схема, и человек продал квартиру, не осознавая юридических последствий своих действий.
Если он был введен в заблуждение или в отношении него были совершены противоправные деяния, то суд признает данную сделку недействительной и применяет двустороннюю реституцию
Однако здесь [в случае с «делом Долиной»] суд, видимо, принимал решения, исходя из персоналии.
Нет ни одного такого дела, когда при признании сделки недействительной стороны не переходили бы в первоначальное положение, то есть продавцу — квартиру, а покупателю — деньги. Несмотря на то, что Долину ввели в заблуждение, добросовестные приобретатели никакого участия в мошеннической схеме не принимали.
Певица Лариса Долина
Фото: Мария Лукина / Коммерсантъ
Их права тоже должны быть защищены, потому что мы не можем защитить одну сторону, а вторую сторону оставить с голым задом. Тут, безусловно, обманули Долину. Есть решение, которое устанавливает данный факт. Есть уголовное дело, которое устанавливает данный факт.
Конечно, вряд ли она сможет взыскать с осужденных денежные средства и так далее, но Лурье тут совершенно не причем. Может, она всю жизнь копила на эту квартиру, собрала деньги и добросовестно купила.
На сделке были риелторы, представитель со стороны Долиной, сама Долина
И, знаете, говорить о том, что на протяжении такого длительного периода времени Лурье могла ее обманывать или еще что-то, нельзя — это же не установлено. Наоборот, установлено, что Долину обманывали другие лица. Но почему должна страдать добросовестная покупательница? Получается, ее просто кинули на деньги.
Иван Миронов: Вообще на практике, если сделка, как у Долиной, признана недействительной, то квартира меняется обратно на деньги и расход. Поэтому каждое решение — апелляция, кассация — вообще выходит за рамки юридического понимания правого поля в России.
У госпожи Лурье сейчас только один путь — идти в Верховный суд (ВС) РФ и там добиваться справедливости. Кстати, мне кажется, что ВС, когда получит дело, примет соответствующее решение и поправит нижестоящие инстанции. Потому что в противном случае нужно уже целиком переписывать гражданское законодательство.
Адвокат Светлана Свириденко (в центре) — защитница Полины Лурье, покупательницы квартиры Ларисы Долиной
Фото: Komsomolskaya Pravda / Globallookpress.com
Что касается дела, тут максимально законным и справедливым решением было бы самое очевидное — Долина признается потерпевшей по уголовному делу и получает возможность взыскивать деньги, которые у нее украли мошенники, а у Лурье остается квартира, которую она честно купила.
Сергей Жорин: Если отбросить эмоции, «дело Долиной» не уникально. Схема «продал под влиянием мошенников — потом оспорил сделку» уже несколько лет массово реализуется по стране.
Ежегодно в суды, по разным оценкам, поступает несколько тысяч подобных исков — примерно 70-80 процентов из них удовлетворяются
Но классический сценарий до сих пор был такой: сделка признается недействительной, квартира возвращается первоначальному собственнику, но применяется двусторонняя реституция — то есть деньги, уплаченные по договору, покупателю возвращает продавец (даже если фактически уже «раздал» их мошенникам).
В деле Долиной квартиру оставили певице, а покупателю указали на возможность «искать свои деньги у преступников». Такой аргумент выглядит красиво только на бумаге.
«У нас открылся ящик Пандоры»
Дело с квартирой певицы не только спровоцировало волну критики, но и приобрело большой общественный резонанс. Какие последствия может иметь эта история?
Сергей Жорин: Такая резкая реакция общества абсолютно понятна. С одной стороны — мать-одиночка, которая отдала 112 миллионов рублей за квартиру и осталась ни с чем, с другой — народная артистка и с третьей — суд, который вернул жилье звезде и отправил покупательницу к мошенникам.
На этом фоне история вышла далеко за пределы юридического цеха
Поможет ли это Лурье? Опосредованно — да. Верховный суд гораздо охотнее берет в производство дела, вокруг которых сформировался общественный и политический запрос на ясность. Но рассчитывать, что «общественное возмущение само по себе отменит решение кассации», было бы наивно.
Иван Миронов: Менять закон под одного человека — значит, угробить институт гражданско-правовых отношений. Более того, это опасная ситуация. Уже начался массовый «эффект Долиной», когда люди боятся приобретать недвижимость на вторичном рынке.
И здесь дело даже не в возрасте продавца — молодой человек или девушка тоже могут сказать, что стали жертвой обмана, и попросить вернуть квартиру. У нас сотни, если не тысячи человек каждый день обманывают подобным образом.
Балашихинский районный суд Московской области. Оглашение приговора по делу обвиняемых в мошенничестве, убедивших певицу Ларису Долину продать квартиру
Фото: Ирина Бужор / Коммерсантъ
Тем не менее никому в голову не пришла такая дикая мысль — разворачивать сделку, делать крайним честного покупателя и возвращать недвижимость продавцу. Такого еще не было. И я все-таки думаю, что это связано с достаточно известным именем.
Эта практика из-за одной звезды показала, что можно поменять вообще всю систему гражданско-правовых отношений
Опять-таки нельзя исключать теорию, что эта истерия, которая сложилась сегодня на вторичном рынке, выгодна застройщикам — фактически после истории с Долиной люди с опаской покупают жилье на вторичном рынке. Хотя как такового глобального резонанса я по этому делу не вижу — все больше похоже на хайп в соцсетях.
Мне даже кажется, что это для Долиной больше реклама, чем хейт — как говорится, все пиар, кроме некролога.
Людмила Айвар: Я боюсь, что у нас сейчас открылся «ящик Пандоры». Эту схему могут взять за основу любые люди, продающие квартиры, машины или еще что-нибудь дорогое. Представьте, что каждый сможет продать имущество, получить деньги, куда-нибудь перевести их, а потом сказать: «Ах, меня обманули!»
Фото: Влад Некрасов / Коммерсантъ
Тут возмущение вызывает скорее судебная система, которая так непрофессионально подошла к делу с точки зрения защиты прав и интересов добросовестного приобретателя. Конечно, многие возмущены, что если человек — знаменитость, то у него есть способы повлиять на вынесение решения тем или иным образом.
А ведь долгое время все жалели Ларису Долину, обсуждали, что ее надо защитить. Замечу, что ругать ее теперь тоже неверно. Надо понимать, что решение суда принимала не она.
«Нет стопроцентной защиты от судебного креатива»
Как люди могут обезопасить себя? Какие меры необходимо принять в стране, чтобы ситуаций, подобных делу Долиной и Лурье, стало меньше?
Людмила Айвар: Конечно, важно подумать, что делать с этим в нашей стране. В законодательство, наверное, сложно что-то внести — там все уже есть. Есть двусторонняя реституция. Нужно вводить ответственность риелторской компании, которая принимает активное участие в продаже.
У нас без риелтора скоро нельзя будет воды купить — они везде и сопровождают все сделки. Но раз так, пусть берут ответственность и перед продавцом, и перед покупателем.
И второе — безусловно, должно быть страхование ответственности в случае наступления таких последствий
Вот, представьте, вы мне продаете квартиру, риелторы все проверяют и берут за свою работу деньги — иногда немалые, — а потом вашу сделку признают недействительной. Риелтор вам говорит: мы тут ни при чем. Считаю, что как раз они и должны все проверять.
Фото: Евгений Павленко / Коммерсантъ
В случае, если может пострадать добросовестное лицо, нужно иметь какие-то дополнительные документы. Не только договор купли-продажи, акт приемки-передачи, а, наверное, и какую-то страховку. Может, привлекать банки в качестве соучастников в таких сделках — они тоже все проверяют.
Пришла бы Долина к нотариусу с покупателем — и нотариус бы спросил: «Вы осознаете, что продаете квартиру и что вас никто не обманывает?» Она говорит: «Да, конечно». Все это записывается на видео или в протокол вносится.
И потом уже у человека не будет никаких оснований говорить, что его обманули
Сергей Жорин: В целом пересмотреть подход к таким случаям и правда не помешает. Верховный суд, например, может запретить или резко ограничить одностороннюю реституцию, когда одна из сторон сделки добросовестная, полагалась на данные ЕГРН.
При этом можно прописать основную модель действия, где на компенсацию от государства в случае невозможности взыскать деньги с мошенников может рассчитывать сам продавец.
Механизм получения госкомпенсации в таком случае будет не лишним расширить и упростить
Покупателям же стоит всегда проверять продавца, избегать сделок с «нестандартной» логикой движения денег (переводы третьим лицам, «оперативные счета», странные требования якобы «кураторов») и подписывать документы в присутствии владельца квартиры и его родственников.
Все эти меры, конечно, не дают стопроцентной защиты от судебного креатива, но существенно снижают риск оказаться в положении Полины Лурье.