1. Что касается списка – мы, родственники, и весь наш комитет относимся к нему корректно и сухо. То есть мы не обсуждаем эти списки, мы не осуждаем этих людей. Суд и только суд должен вынести свой вердикт по отношению к этим людям. Мы даже на этих людей составляем социальные паспорта – это люди, работавшие на Саяно-Шушенской ГЭС, они пострадавшие, потерпевшие. То есть эти люди – граждане Российской Федерации. Это наша принципиальная позиция. Мы выше всех на четыре головы, мы выдвинули нормальные человеческие качества на первое место. Это первое.

2. Это не наш вопрос, пусть разбираются следственные органы, пусть разбирается суд, прокуратура и все те люди, которые должны разобраться. К сожалению, на сегодняшний день этим людям присвоили отрицательные ярлыки. А если человек не доживет до суда - а у него есть дети, семья, внуки, мамы и папы? А если человек доживет до суда, а в суде ему скажут: "Вы невиновны", - кто его будет оправдывать, кто его реабилитировать будет? Все это немного неправильно.

Конечно, список неполный. В списках, к сожалению, нет руководителей подразделения, где 64 человека полегло, где погиб мой сын. Этих людей нужно включить в списки. Но мы не включаем – пусть разбираются следственные органы и доводят до суда. Суд ставит точку. Такова наша позиция.

Буквально два года тому назад Чубайса объявили лучшим менеджером России. Путин, по-моему, наградил его каким-то орденом. Видите, как интересно.

У меня нет морального права обвинять Чубайса Анатолия Борисовича. Чубайс – гражданин Российской Федерации, точно такой же, как и я. А дальше мы опять возвращаемся к законодательному акту, к закону.

Мы телевизионная страна. И, видите, Чубайсу приклеили отрицательный ярлык.

Буквально недавно был форум по высоким технологиям в России, где выступал президент, а потом выступал Чубайс, он там какой-то генеральный директор по технологиям России. То есть все люди работают, занимаются своими делами, уходят в отпуск, нянчат детей, внуков, улыбаются – бросать в них камень было бы некорректно с нашей стороны. Если кто-нибудь от нашего имени выступит с отрицательными, с обвинительными речами в адрес этих людей, по этим спискам – это неправда, мы этого не говорили и не говорим. Наоборот, я еще раз повторяю – мы придерживаемся нормальных человеческих принципов. Какие мы – такие наши дети. Понимаете? Вот кого положили, вот каких чистых и светлых людей. Мы за нормальную страну, за нашу прекрасную Родину, мы не кричим, что все очень отрицательно и плохо. Нет. Но и нас поберегите. Вот это ответ.

Я так думаю, что миллионеры и миллиардеры даже до суда не дойдут. И в тюрьму они не сядут – мне так кажется. А кто там миллионер, миллиардер – я не знаю. Хотелось бы надеяться, что не найдут какого-нибудь стрелочника, типа митрофанушки какого-нибудь, - и на этом все. Мы хотели бы знать полный, конкретный, четкий список. Мы будем обращаться к "РусГидро" с предложением построить здание суда в Черемушках, чтобы суд был показательный. Именно здесь нужно показывать – кого судят и за что. Но увы – юридическое лицо филиала Саяно-Шушенской ГЭС зарегистрировано в городе Красноярске. Поэтому, суд, может быть, будет в Красноярске. А скорее всего – так как головное предприятие в Москве – это все будет в Москве, далеко от нас и при закрытых дверях.

К сожалению, это вопросы морали и совести человека. Вот есть у нас министр энергетики, который сейчас довольно часто выступает по телевидению, - наверное, кроме рубашки и красивого лица у него должно быть еще что-то – совесть, мораль. По нашему мнению, Шматко - это первый человек, который должен был уйти в отставку 18-го числа. А может быть, даже 17-го. То же самое касается Василия Зубакина. Вроде как он ушел, но буквально недавно – опять на Саяно-Шушенской ГЭС, только уже не менеджер, а, вроде как, какой-то советник...

К сожалению, это все игра. Это мораль, это совесть, это Россия. Никто, видно, к этим людям не подошел, не сказал: "У вас есть совесть? Уйдите с экранов, уйдите в тень. И мы объявим, что вы ушли в отставку". Но увы... Еще раз подчеркивается – кто они, а кто мы. Понимаете? Мы выше их по моральным и по человеческим качествам, по совестливости. Нам очень тяжело, мы родственники, подранки. У нас рана открытая, и соли не нужно сыпать – уже тяжело. Мы сожалением, что живем вместе с такими вот людьми. Они выше нас, они чиновники, они командиры – не отцы-командиры, далеко не отцы, к сожалению.

Первое, что нужно сделать, - обеспечить прозрачность в этой сфере. Но там идут денежные игры, и этой прозрачности, к сожалению, не будет. Что касается Анатолия Борисовича Чубайса – по-моему, два или три года назад он говорил о плохой технической оснащенности ГЭС, о том, что необходимо проводить модернизацию, а для этого нужны деньги, конечно, речь шла о повышении тарифов. Может, нужно было прислушиваться – он тогда был председателем РАО "ЕЭС" России.

Нет прозрачности, и никто не знает, какова цена вопроса. На сегодняшний день почему-то массу информации умалчивают. СМИ умалчивают, например, что 40 миллиардов рублей будет потрачено на восстановление ГЭС. Но это же деньги налогоплательщиков. И налогоплательщик обязан по нашей Конституции, по законодательству спросить: "А почему эти деньги пошли на ремонт СШ ГЭС? Не на социальные какие-то вещи – учителям, врачам. (У нас не хватает врачей, у нас не хватает учителей. Зарплату бы повысили этим несчастным людям)". Вот о чем нужно смело и четко говорить.

Есть версия, что на восстановление понадобится 82 миллиарда рублей. Но пока деньги дойдут до Черемушек – наверное, уплывут куда-то и растают. К сожалению, у нас у денежных масс есть свойство таять. Отсутствие прозрачности - способ увести этот вопрос в сторону. И вопрос, и дела.

Ни в коем случае это недопустимо! И Вы правильно задаете вопрос. Например, мы, живущие около этой ГЭС, жители поселка Черемушки, на сегодняшний день будем выдвигать требование, чтобы при запуске машины-агрегата обязательно был обнародован – в ДК или принародно – документ о приемке именно этих агрегатов. Чтобы люди знали, кто их поставил, кто подписывает. Я даже не знаю, кто возьмет на себя ответственность. Если чужой инженер приедет – может быть доверие с прохладцей. Наши инженеры и специалисты - в черном списке, то есть к ним у населения нет доверия. Если опять будут подписывать менеджеры и топ-менеджеры, то у них в головах доллары и на сердце доллары. К сожалению, эти вещи могут проскользнуть, так как Ростехнадзор почему-то снимает с себя ответственность, а ведь это голова, которая отвечает за все и несет ответственность за контроль. Это они должны были все выяснить и доложить не где-то там наверху, может быть, Владимиру Владимировичу Путину или Дмитрию Анатольевичу Медведеву, а именно народу – нам, по крайней мере. Чтобы все то, что написано в акте, было обнародовано. Вы читали акт? Сто сорок одна страница. Если бы это было обнародовано раньше – наверное, этой катастрофы не было бы.

Насколько мне известно, больше таких заводов, как "Силовые машины" в Санкт-Петербурге, в России нет. Может быть, и на этом заводе, как на многих других, есть проблемы со специалистами, кто-то уволился, кто-то просто постарел. У нас теперь, к великому сожалению, на заводах отсутствует наставничество, когда к молодому человеку, который пришел работать на завод, прикрепляют опытного специалиста, который помогает ему стать высококвалифицированным рабочим, инженером, механиком, специалистом. К сожалению, эту цепочку сломали.

Что касается тендера по машинам, я думаю, что его не будет, потому что завод в Санкт-Петербурге - единственный. По крайней мере, я не знаю, где еще есть подобный завод.

Я не владею информацией о коррупции в "Ростехнадзоре". Пусть следственные органы разбираются в этом вопросе. Что касается работы "Ростехнадзора" - конечно, в бытность Советского Союза, эта "машина" была очень мощной. Почему они сейчас отодвинуты на второй план – я не знаю. Именно от них и должен был исходить жесточайший контроль, если бы был контроль – был бы порядок. А сейчас – пожалуйста, пишут, что гаек не было на шпильках, что там не подтянули, там не затянули... Господа, а где вы были, почему вы не проконтролировали? У нашего комитета много вопросов к "Ростехнадзору". Поверьте, придет время, и мы зададим все эти вопросы. У нас есть моральное право их задать.

Я согласен с тем, что это не последний и не окончательный акт. Это пока одна из ступеней, как наш комитет называется "Ступени к жизни" - мы по ступенечкам будем двигаться к нормальной жизни. Так и "Ростехнадзор", наверное. Акт был сделан в сжатые сроки – и нужно поблагодарить всех тех людей, кто работал день и ночь. Поверьте мне, это адский труд, и они взяли на себя эту ответственность, и выдали нам на суд – мол, читайте. Это же великая ответственность, это не просто напечатать что-то. В столь короткий срок выдать подобный документ.

Но это не окончательный документ. Я считаю, что это только первая стадия. Наверняка, они до сих пор работают. Вы не думайте, что они акт выдали, пожали руки и разъехались. Они будут работать, работать и работать. Я так думаю, что за этим актом последуют еще документы и акты, какие-то уточнения. Я считаю, что с этим актом уже начинают работать следственные органы, все будет уточняться, еще проверяться, перепроверяться.

Поэтому не нужно осуждать людей, что где-то в этом акте, быть может, потеряна логика или есть какая-то техническая несостыковка. Людям свойственно ошибаться – даже тем, кто работает в "Ростехнадзоре". Наверное, к ним нужно относиться без осуждения. Они проделали огромную работу, чтобы вывести 141 страницу – и мы им говорим большое спасибо хотя бы за то, что это заключение не на одной или двух страницах, а на сто сорок одной странице.

Здесь мне трудно судить, я не являюсь техническим специалистом по вибрациям, я инженер по безопасности дорожного движения. Я не думаю, что стоит цепляться за эти вещи. Это один из этапов дальнейшей проверки и перепроверки. И эти подшипники, и шпильки, и гайки, и все-все-все. Сейчас же очень много материалов в лабораториях России. То есть все кусочки, все детали – все проверяется, к этому еще не раз будут возвращаться.

К великому сожалению, эта катастрофа случилась и унесла моего сына, унесла много прекрасных молодых людей. 114 детей остались сиротами – можете себе представить? На поселок, где проживает 8000 жителей. Вот результат всего произошедшего. Как жить этим детям, как мне внучат поднимать? Наш комитет больше связан с решением и рассмотрением социальных вопросов, нежели технических. У нас очень много вопросов, касающихся социальной сферы, а также много требований к компании "РусГидро", которая, давайте говорить прямо, натворила дел и поубивала наших детей. "РусГидро" не выполняет свои обещания даже по социальным вопросам. Эти вещи надо обговаривать, но, к сожалению, пока мы топчемся на месте.

Наш комитет "Ступени к жизни" (полное название - "Республиканское общество по защите прав родственников погибших и пострадавших, комитет "Ступени к жизни") - был создан буквально на второй день после аварии, комитет зарегистрирован 27 августа. Мы выдвинули ряд социальных требований. Первое требование касается тех детей, который остались сиротами. Мы считаем, что всем детям до 18 лет необходимо предоставить квартиры, также им обязательно должны дать сертификаты в ВУЗы, чтобы эти дети могли без конкурса и без экзаменов поступить и учиться. Важно, чтобы эти дети не были брошены. У некоторых из пострадавших семей есть ипотечные кредиты, необходимо, чтобы компания "РусГидро" их погасила. Также нужно выплатить потерпевшим людям по триста тысяч рублей и по пять миллионов рублей семьям погибших. Пять миллионов – это цена человеческой жизни в Российской Федерации. Это не взято с потолка, это не какая-то заоблачная цифра. 23 августа вся Россия уже знала наши требования. Сейчас мы обговариваем все эти вопросы, но что будет в итоге – пока не знаем.

Во-первых, огромное спасибо Сергею и всем читателям за поддержку, за великое и большое соболезнование. Мы чувствуем ваше плечо. Это первое. Большое-пребольшое вам спасибо. Пусть ваших семей не коснется та трагедия, которая коснулась нас. Чтобы все вы были живы, здоровы, жизнерадостны и веселы.

Вы задаете очень правильный вопрос о безопасности. Менеджер или топ-менеджер ни слова не говорит о безопасности, потому что в голове у него экономика. И это правильно, это его профессиональная направленность, я не говорю, что из-за этого он плохой или хороший.

Весь мир живет на инженерии. Инженеры – это именно те три кита, которые держат всю техническую безопасность и структуру. А на СШ ГЭС власть захватили менеджеры и топ-менеджеры. И, мягко говоря, им было все равно – есть где-то гайка или ее там нет. Все менеджеры говорили только об экономии, как бы ее нарастить тем или иным образом. Как я уже говорил, это хорошо, это их направленность. Но инженеров отодвинули на третий, если даже не на пятый план. О безопасности сейчас трудно говорить. Хотелось бы сказать: "Да, все ОК, все прекрасно". Нет. К сожалению, пока нет.

Я не знаю, как на других наших ГЭС, но я думаю, что и там менеджеры командуют всем. В Японии – нет, как и во Франции, в Германии, оттуда приезжают люди и говорят, что у них все наоборот, те страны взяли структуру, которая была принята в Советском Союзе, когда и начальник ГЭС, и главный инженер действительно были инженерами. И все мастера, все слесари – они все должны были встать на этом втором агрегате и говорить, какие гайки нужно крутить, какие шпильки закручивать, что нужно подтянуть, что нужно убрать, нужно ли остановить агрегат. Увы, менеджер не возьмет на себя ответственность и не остановит агрегат. Он побоится потерять работу, потерять теплое место. На Саяно-Шушенской ГЭС не было человека, который взял бы на себя такую ответственность. Это печально и горько.