Парфенизм За что канал НТВ уволил Леонида Парфенова

Если кто-то до сих пор сомневался, что свободы слова в России больше нет, то последние события на телеканале НТВ окончательно посрамили скептиков. Вечером во вторник, 1 июня, стало известно о том, что руководство канала в лице генерального директора ОАО "Телекомпания НТВ" Николая Сенкевича уволило Леонида Парфенова - ведущего еженедельной программы "Намедни", одного из самых ярких российских тележурналистов последнего десятилетия, до сих пор поддерживавшего отблески былой славы этого канала образца 1993-2001 годов.

Причины, по которым был отправлен в отставку Леонид Парфенов, уже известны. В официальном сообщении, процитированном в вечернем выпуске НТВ, говорится следующее: "Причиной увольнения стало закрытие программы "Намедни", связанное с нарушением трудового договора, допущенным Парфеновым, обязывающим его поддерживать политику руководства телекомпании".

И даже про "нарушение трудового договора" тоже все уже известно. В минувшие выходные творческий коллектив программы "Намедни" планировал показать сюжет журналистки Елены Самойловой под названием "Выйти замуж за Зелимхана", посвященный вдове бывшего президента Ичкерии Зелимхана Яндарбиева, три месяца назад погибшего в результате покушения в столице Катара Дохе. Оказывается, сюжет был отснят еще во время майских праздников и подготовлен к эфиру больше недели назад. Но, как выяснилось, показывать его в предыдущем выпуске "Намедни" было нельзя.

"Тогда руководство компании (и не только) просило нас не давать сюжет в эфир. Нам сказали, что надо отложить показ, потому что речь идет о судьбе людей. Я пошел навстречу, решив, что ничего не изменится за неделю", - объяснил эту ситуацию сам Парфенов. Действительно, в настоящее время в Катаре идет суд над двумя гражданами России, которых обвиняют в убийстве Яндарбиева, поэтому пускать в эфир сюжет о вдове погибшего вроде как и неудобно - вдруг повлияет на судьбу соотечественнков, попавших в беду?

Но через неделю Парфенов решил, что теперь уже удобно, и 30 мая сюжет вышел в дневном выпуске, рассчитанном на дальневосточную аудиторию. Смотреть это выпуск, из-за отсутствия в Москве самого Сенкевича, пришел его заместитель по информационному и политическому вещанию Александр Герасимов - на НТВ существует практика предварительных, "дневных" просмотров новых программ руководителями канала, которые по ходу вносят в уже готовый материал технические и иные коррективы, после чего одобренный сюжет идет в вечерний эфир по московскому времени.

На этот раз коррективы были серьезными. "После эфира у нас состоялась длиннющая дискуссия, – сообщил Парфенов. – Герасимов настаивал на том, что есть просьба спецслужб до разрешения вопроса с подсудимыми ничего про процесс в Катаре не давать. А моя позиция была, что не показывать я не могу: у нас попытка сделать что-то эксклюзивное, а, насколько я знаю, это первое интервью Малики Яндарбиевой, и я не могу согласиться с тем, что это непрофессионально".

Слово за слово, Парфенов заявил Герасимову, что просьба спецслужб ему не указ, а указ - письменное распоряжение непосредственного начальства, то есть самого Герасимова. Как впоследствии пояснил опальный тележурналист, на НТВ никто никогда ничего в письменной форме делать не запрещал. Наверное, Парфенов и рассчитывал, что Герасимов спасует перед бумагой и отступится. Но Герасимов проявил твердость, и Парфенов получил на руки официальный документ о том, что сюжет Елены Самойловой снят с эфира.

Итак, 30 мая "Намедни" вышли без сомнительного сюжета, а через два дня Парфенова уволили с НТВ с указанной выше формулировкой: за "нарушение трудового договора". Попрание свободы слова налицо. Шеф-редактор программы "Сегодня с Михаилом Осокиным" на НТВ Елена Савина прокомментировала это событие так: "Конечно, это квинтэссенция кремлевской глупости и пошлости. За последние четыре года власть всегда из двух возможных решений выбирает самое неудачное. Парфенов никогда не внушал Кремлю доверия. Он оставался вещью в себе, занимался профессией, а не кремлевскими играми. Мы, новостники, понимаем, что это серьезная атака является предупреждением и нам, и Татьяне Митковой. Я рассматриваю случившееся как начало перепрограммирования компании, подготовки НТВ к превращению в третьесортный канал".

А генеральный секретарь Союза журналистов России Игорь Яковенко пошел еще дальше и назвал увольнение Леонида Парфенова с НТВ таким же революционным и знаковым событием, как убийства Дмитрия Холодова и Владислава Листьева или закрытие телеканала ТВС: "Если до этого мы все знали, что у нас есть цензура и контроль государства за федеральными каналами, но у нас хотя бы была дозированная гласность, когда телевизионным мэтрам кое-что позволялось, то сейчас, получается, ничего не позволяется даже им, и телеканал даже не заботится о своем рейтинге".

Для того чтобы оценить всю политическую подоплеку этого события, следует обратиться к самому сюжету о Малике Яндарбиевой. К счастью для россиян, которым не повезло так, как жителям Дальнего Востока, газета "Коммерсант" в понедельник опубликовала полную распечатку неблагонадежного материала. Тут не хватает видеоряда, но ведь главное-то, конечно, текст самого интервью с вдовой покойного президента:

"Выйти замуж за Зелимхана"

Корреспондент за кадром: Это последняя съемка из домашнего архива Яндарбиевых. День накануне покушения Зелимхан провел в саду. К приусадебному хозяйству его пристрастила жена Малика. Ей, чеченской селянке, неуютно показалось в катарских песках. Хотела, чтоб на новом месте было как на родине до войны, когда зеленые деревья еще не называли на армейский манер зеленкой.

Теперь она редко выходит из дома. Три месяца Малика Яндарбиева носит траур и прячет лицо под хиджабом.

На дискотеке гремит песня t.A.T.u. "Нас не догонят" по-английски. После своих гастролей девичья группа известна в Катаре не меньше, чем мужской дуэт из России, который обвиняют в убийстве Яндарбиева. В судебной хронике их всегда показывают со спины, Малика пошла в зал суда, чтобы заглянуть в глаза.

Малика Яндарбиева, вдова Зелимхана Яндарбиева: Один с белыми волосами, светлыми. Высокий. Это Анатолий Яблоков. Этот Анатолик обиделся, что его сравнили с филиппинцем. Но он немножко похож на филиппинца. Низкий такой, полный. Мне кажется, он еще полнее стал. Видимо, его в тюрьме раскормили.

Корреспондент за кадром: Район, где стоит дом Яндарбиевых, что-то вроде Посольской слободы - дипломатический квартал. Убийство Зелимхана вызвало здесь свою бурю в пустыне. Ведь убили не просто президента Чечни, как его здесь называли, а личного гостя самого эмира.

Малика Яндарбиева: Сам эмир Хамад аль-Тани, его жена Моза, шейха Моза, - очень чувствительный, хороший человек, понимающий. Они после убийства были, у сына были, проведали нас. Сказали, что никаких проблем не будет. Шейха Моза сказала: "Малика, знай, твои дети - это мои дети".

Корреспондент за кадром: Семья Хусейна Нимаи живет неподалеку от мечети, где в тот день Зелимхан молился вместе с сыном Даудом. Закончив намаз, они сели в джип, но не успели далеко отъехать. Взрывом разворотило машину. Отец погиб на месте, сына забрали в реанимацию.

Хусейн Нимаи: Да, я слышал, был взрыв. Убили президента Чечни. Я думаю, это сделали русские или кто-то из другой страны. Какие-то свои разборки.

Корреспондент в кадре: Для Персидского залива Катар - все равно что Монако для Лазурного берега. Одна из самых богатых и миролюбивых стран Аравийского полуострова. Здесь одинаково комфортно и катарским подданным, и иностранцам, которых вдвое больше коренных жителей.

Корреспондент за кадром: Русским туристам Катар полюбился сразу: шикарные отели с неограниченным алкоголем, сувенирные бутики, где можно купить чадру от Armani. Рекламный ролик министерства туризма заманивает в страну любителей острых ощущений: ловля жемчуга, соколиная охота и экстремальное сафари на джипах, что теперь звучит жутковато.

Яндарбиев не прятался в лесах, уходя от зачисток, как Басаев и Масхадов. Свою борьбу он вел в глубоком тылу.

Малика Яндарбиева: Он хотел у себя дома умирать. Не хотел уезжать и где-то далеко не хотел старческой смертью умирать. И он действительно умер от руки врага в чужом государстве.

Корреспондент за кадром: Когда они познакомились, Малика работала библиотекарем, а начинающий поэт Зелим сотрудничал в грозненской газете "Ленинский путь". Потом Яндарбиев пошел своим путем, но стихи продолжал писать только лирические.

Малика Яндарбиева:
Когда лампы все погасишь ты,
Поняв, что обманута судьбой.
Дни пусты и ночи все пусты,
Только одиночество с тобой. (Плачет.)
Поклянешься ты себе (плачет) тогда
Прогонять и мысли обо мне.

Корреспондент за кадром: Семейный альбом Яндарбиевых. Старший сын Бешто - несколько лет назад его сбила машина. Приемный сын Абдусалам - убит при зачистке в Чечне. 12-летний Дауд - поправляется после покушения. И 8-летняя Аминат.

Малика Яндарбиева: Я не кровожадная (смеется). Как Аллах предписал, так оно и будет. Мне самое главное, чтобы дети от этого стресса отошли. Чтобы мальчику вернуть здоровье, которое он потерял так рано (плачет). Вот такая жизнь.

Вот такой сюжет. Не зря все-таки Елена Самойлова съездила в Катар. Сколько нового узнали бы телезрители из ее материала - и о популярности группы "Тату" на Ближнем Востоке, и о шикарных отелях с неограниченным алкоголем, и о чадрах от Armani. И даже стихотворение покойного поэта в почти аутентичном исполнении послушали бы. Ну и о слезах вдовы поэта тоже услышали бы, и о том, что Анатолик похож-таки на филиппинца.

Вот только непонятно, почему Парфенов называет это интервью с вдовой Яндарбиева эксклюзивным. На центральных российских телеканалах, действительно, такого еще не было, а вообще-то Малика Яндарбиева за эти три месяца успела дать не одно интервью, в которых говорила совсем не так и не такими словами отзывалась об Анатолии Яблокове и о России вообще.

Даже если оставить в стороне вопрос о том, кем на самом деле был Зелимхан Яндарбиев и что сотворили с цветущей чеченской столицей не только русские, но и граждане свободной Ичкерии, все равно хочется спросить: так кто же вводит цензуру на НТВ? Герасимов, которому кто-то из ФСБ что-то сказал, или Парфенов, которому никто ничего не говорил и который, вроде бы, выдавал задание Елене Самойловой совершенно свободно? Почему же из сюжета, замешанного на слезах и крови не одной чеченской семьи, а, по большому счету, десятков, если не сотен тысяч людей, вышло слащаво-приторное, пряничное действо? Малика Яндарбиева может говорить российской корреспондентке все, что хочет, но российская корреспондентка, если уж не просто интервью в эфир выпускает, а снабжает его своими комментариями - что, не знает, с чем имеет дело?

Вопрос, впрочем, риторический. Таков вообще был стиль программы "Намедни" - остроумно, занимательно, с шутками, с предметами в студии, но неглубоко, беззубо и бессодержательно. Словом, понемногу обо всем - что-то вроде "Спокойной ночи, малыши" для взрослых.

Несомненно, Герасимову и Сенкевичу кто-то что-то действительно сказал. И просил сюжетов о Катаре и о процессе над россиянами не ставить. Хотя и вряд ли имел в виду парфеновские сюжеты, не способные сформировать никакого общественного мнения. И, несомненно, руководство телеканала НТВ побежало впереди паровоза, решив перестраховаться и на всякий случай пресечь все. Но ведь еще быстрее тех, кто бежит впереди паровоза, бегает Парфенов, давно отказавшийся от серьезной журналистской работы.

Так за что все-таки уволили Леонида Парфенова?

Еще весной 2001 года, когда со стонами и руганью в первый раз разваливалось НТВ, Парфенов принял решение, удивившее многих его коллег: остался на телеканале, который власть силой отобрала у законного владельца - предпринимателя Владимира Гусинского. Причем оформил свой разрыв с коллегами в виде открытого письма к тогдашнему руководителю НТВ Евгению Киселеву. Тогда было много разговоров относительно этичности или неэтичности подобного шага (который совершил, кстати, не один Парфенов), но сам Леонид всякий раз объяснял это в таком духе: я хочу делать свою работу, а финансовые дрязги, политические амбиции и сведение чьих-то счетов - не для меня. И впоследствии, когда Парфенова в различных интервью вызывали на откровенный разговор по поводу обстановки на новом НТВ, он старался дистанцироваться от происходящего. Так, когда в 2003 году все тот же Герасимов попытался отправить в бессрочный отпуск руководимую Парфеновым программу "Страна и мир", сам Парфенов, выступая на радио "Свобода", говорил: "Я не знаю, нужно ли говорить о внеэфирных вещах, главное - то, что программа выходит и сегодня будет очередной ее выпуск, в 22 часа. Ну... Ну да, всякое бывает".

Правда, еще в начале 2003 года Парфенов был среди тех одиннадцати топ-менеджеров НТВ, которые выразили недоверие Николаю Сенкевичу, новому назначенцу "Газпрома" на пост руководителя канала. Но... в результате остался работать на НТВ и дождался того, что Сенкевич, которого сам Парфенов в свое время обвинял в непрофессионализме, в конце концов его уволил.

Нельзя не признать: если бы Парфенов действительно занимал какую-то принципиальную позицию, он не проработал бы на НТВ столько лет при тех политических, идеологических и профессиональных метаниях, которыми отмечена история этого телеканала в последние годы. Видимо, по-настоящему его занимало только одно - возможность быть в кадре, занимать ту уникальную нишу, которую он для себя нашел - стильного ведущего, законодателя телевизионных мод (откуда и термин "парфенизм"), журналиста, умеющего при случае уколоть сильных мира сего, но понарошку, совсем чуть-чуть... И на открытый конфликт готов был идти лишь тогда, когда под угрозой оказывалась именно эта ниша.

А о том, что нынешний конфликт с руководством НТВ спровоцировал сам Парфенов, а вовсе не Герасимов с Сенкевичем, и уж тем более не Кремль, говорят факты: впервые за все время своей работы тележурналист вынес сор из избы. Получив в руки письменное свидетельство о подцензурном характере работы телеканала, Парфенов уже на следующий день предоставил его в распоряжение "Коммерсанта" и в подробностях изложил историю о том, как "острый" репортаж о катарской вдове не был допущен до эфира... Собственно, уволили его именно за это.

Вот только непонятно, почему обычный спор честолюбий надо называть ущемлением свободы слова.

Дмитрий Иванов