30 сентября 2016 года в Музеях Московского Кремля откроется выставка «Элегантность и роскошь ар-деко. Институт костюма Киото, ювелирные дома Cartier и Van Cleef & Arpels». Кураторы представят драгоценности 20-30-х годов прошлого века именно так, как их логично представлять: рядом с одеждой, к которой их надевали светские львицы и оперные дивы, жены финансовых магнатов и владельцев железных дорог, первые кинозвезды и наследницы «старых денег» — миллионных состояний, скопленных несколькими поколениями.
В отличие от своих «предшественников», стиль ар-деко определился, что называется, в одночасье: в 1925 году в Париже, в те годы признанной столице культурного и художественного мира, конкуренцию которой еще не могли составить ни Лондон, ни Нью-Йорк, прошла Международная выставка современных декоративных искусств и промышленных изделий (Exposition Internationale des Arts Décoratifs et Industriels Modernes). После нее организаторы выпустили гигантское «резюме» — двенадцатитомную энциклопедию произведений декоративного искусства. Чтобы обобщить все разнообразие проявлений вновь возникшего жанра, ему дали имя — ар-деко (франц. art déco, сокращение от art décoratif, «декоративное искусство»).
«Течение ар-деко стало, пожалуй, самым значимым и «долгоиграющим» в ювелирном искусстве с момента его появления, — комментирует Катерина Перез, международный ювелирный обозреватель и основатель сайта katerinaperez.com, посвященного украшениям и драгоценным камням. — На протяжении почти целого столетия оно постоянно возвращается в моду и неизменно оказывает влияние на дизайн современных ювелирных коллекций. Ярчайшие примеры становления нового для ХХ века ювелирного стиля привлекали и будут привлекать музеи, аукционные дома и частных коллекционеров. Драгоценности ар-деко, в основе которых лежат геометрические элементы и строгие линии, сочетают в себе дух античной красоты и современного искусства, рожденного под влиянием культур древней Греции, Африки, Египта и Китая».
Азиатские мотивы нового стиля особенно ярко читались в украшениях домов Cartier и Van Cleef & Arpels. Дом Cartier основал Луи-Франсуа Картье в 1847 году, а в 1906 году его потомок Жак Картье открыл для себя Индию, индийское ювелирное искусство и индийских заказчиков. Необычные для Европы драгоценности — базубанды (браслеты на предплечье), сотуары из драгоценных камней, вырезанных в технике глиптики, — делались по заказу потомков Великих Моголов и с использованием исторических восточных украшений, которые владельцы привозили к Cartier с просьбой заново оправить. На Exposition Internationale des Arts Décoratifs et Industriels Modernes отдел Cartier был одним из самых представительных. Именно там, в павильоне «Элегантность», украшения и одежда впервые выставлялись как единый ансамбль — по инициативе тогдашнего главы дома Луи Картье и модельера Жанны Ланвен, основательницы дома Lanvin.
«С начала XX века, задолго до эпохи ар-деко, Луи Картье побуждал своих дизайнеров черпать вдохновение в эстетике французских художественных образцов XVIII века, провозвестником которых он являлся, и одновременно закладывал основу для абсолютно нового «современного стиля», воздавая должное чистым линиям и геометрическим формам, — говорит Пьер Райнеро, директор по имиджу и наследию Cartier. — Это передовое видение сохраняется и в 1920 году в произведениях, отличающихся смелым сочетанием цветов, вдохновленным традициями искусства дальних стран, от Средиземноморья до Дальнего Востока».
На московской выставке в Кремле Cartier покажет 34 изделия и 20 архивных документов. Они экспонированы, как и в 1925 году, вместе с выходными платьями — так называемыми robe de style, появившимися в эпоху ар-деко и предоставленными для выставки Институтом костюма Киото, который входит в четверку лучших музеев моды в мире. В том числе платья от Ворта и Поля Пуаре, Les Soeurs Callot и Les Soeurs Boué, Мадлен Вийонне и Lanvin. Кстати, роль мадам Ланвен в продвижении, как сейчас сказали бы, ар-деко и его мастеров нельзя недооценить: она сотрудничала не только с ювелирами, но и с дизайнерами. В частности, она заказала логотип своего дома (силуэт женщины, ведущей за руку девочку) Полю Ирибу, который, наряду с Жаком-Эмилем Рульманном и Андре Гру, считается одним из лучших дизайнеров и декораторов этого стиля.
Колье-воротник, Van Cleef & Arpels, 1929 год
Фото: предоставлено ФГБУК «Государственный историко-культурный музей-заповедник «Московский Кремль»
Кроме украшений Cartier, свои архивные драгоценности — всего 24 предмета — представил в Кремле дом Van Cleef & Arpels, основанный в конце XIX века в Париже. На Exposition Internationale des Arts Décoratifs et Industriels Modernes в 1925 году он получил Гран-при за браслет и брошь с декором в виде роз из бриллиантов, рубинов и изумрудов. Классический по сути мотив ювелиры дома реализовали вполне ардекольно, и за этот прорыв были отмечены жюри. В 1939 году, уже после Великой депрессии, Van Cleef & Arpels открыл филиал в Нью-Йорке — тамошние небоскребы, включая знаменитые Chrysler Building и Empire State Building, стали подлинным воплощением ар-деко в архитектуре.
Свои знаменитые драгоценные несессеры и минодьеры (вечерние сумки-коробочки), вдохновленные искусством Востока, ставшие своеобразным символом ювелирного искусства ар-деко, Van Cleef & Arpels начал производить в начале 20-х годов, с несессера с изображением дракона (1923). Позже на крышках несессеров появились и мотивы, отражавшие технический прогресс, — в частности, в Кремле покажут платиновый несессер «Голубой экспресс», заказанный господином Барнато, председателем правления концерна Bentley, в 1931 году: так он отметил выигрыш состязания между автомобилем и поездом. На своем Bentley фабрикант добрался от Канн до Кале быстрее, чем пассажиры «Голубого экспресса» — фешенебельного поезда с, разумеется, ардекольными интерьерами.
Несессер «Голубой экспресс», Van Cleef & Arpels, около 1931 года
Фото: предоставлено ФГБУК «Государственный историко-культурный музей-заповедник «Московский Кремль»
Ар-деко продолжает оказывать свое вдохновляющее действие и на современных художников и ювелиров. «Мое первое, выпуклое и яркое впечатление от этого стиля было связано с вещами Cartier 20-30-х годов, — комментирует российский ювелир Елена Окутова, создатель ювелирного бренда Elena Okutova. — Невероятная цельность образов, чистота линий, выверенные пропорции, точные акценты. Особенное восхищение вызывают работы с восточным влиянием: инкрустированные перламутром драконы на портсигарах, часы из резного нефрита с каллиграфическим циферблатом, наборный оникс и коралл. На мой взгляд, ар-деко — самое сложное направление в изобразительном искусстве. Здесь невозможно спрятаться за пышной многословностью изобразительных средств: в первую очередь работают силуэт, пропорции и чувство меры. Это самый «архитектурный» из ювелирных стилей. И самый утонченный. Я бы сравнила его с традиционным японским искусством: поэтичность, сдержанность, выразительность и фантастическое внимание к деталям».
Домашнее платье-кимоно, Япония, 1900-е годы
Фото: предоставлено ФГБУК «Государственный историко-культурный музей-заповедник «Московский Кремль»
Надо отметить, что и японцы отвечали стилю ар-деко взаимностью: недаром именно в Музее Киото собрана столь представительная коллекция robe de style. Кроме платьев Ворта и Пуаре, в Киото хранятся и образцы японских платьев, которые торговцы кимоно в начале и первой четверти прошлого века шили специально для европейского рынка: увлеченные культурой Страны восходящего солнца европейские дамы заказывали их вместе с кимоно, которые перешивали у своих портних и носили как домашний наряд.
Выставка «Элегантность и роскошь ар-деко. Институт костюма Киото, ювелирные дома Cartier и Van Cleef & Arpels» будет работать в Одностолпной палате Патриаршего дворца и в выставочном зале Успенской звонницы до 11 января 2017 года.