В тактическом плане или в плане краткосрочной перспективы я бы дал около 50 процентов за то, что парламентские выборы, например, могут пройти одновременно с президентскими. Или чуть раньше. Это если говорить о перспективе на год. А если говорить о стратегической перспективе, то есть о перспективе на пятилетку, то я дам не 50 процентов, а 95 процентов, что либо будут досрочные выборы действующего президента, либо будут досрочные выборы следующего президента. Либо вообще не будет следующего президента, поскольку будет существенно изменена роль института президентства или этот институт будет ликвидирован в целом.

Я много раз говорил, что Украина была и находится в больной фазе. Раньше эта фаза называлась президентско-парламентской республикой, сейчас эта фаза называется парламентско-президентской республикой. Много раз я вспоминал, как в свое время меня вызвал Леонид Кучма, когда я был еще его советником, и спросил: Скажи, политолог, какая форма правления для Украины лучше - президентско-парламентская или парламентско-президентская? Я еще тогда ответил, что обе формы больные. Когда Украины выздоровеет, она будет либо парламентской, либо президентской. В то время я был сторонником президентской формы правления, поскольку у меня была иллюзия, что можно найти честного, умного, дальновидного, образованного человека, который будет выступать и совестью нации и гордостью нации и, если нужно, умом нации.

Сейчас у меня таких иллюзий нет. Более того, я очень благодарен господину Ющенко за то, что он показал, что даже лучший представитель элиты, а он, безусловно, один из лучших представителей элиты, становясь президентом, делает следующие вещи: он обеспечивает сначала уровень жизни своего сына, а затем всех остальных сыновей Украины. И теперь мы знаем, на каких марках машин будут ездить сыновья других президентов и сколько тысяч долларов будет стоить шампанское, которое они будут пить. И это вне зависимости от того, как будут звать президента, но при условии, что у нас будет президентская республика. Благодаря Ющенко мы будем знать, как будущий президент будет относиться к свободной прессе, мы будем знать, как будущий президент будет относиться к законам и Конституции Украины, хотя должность президента так и называется - "гарант Конституции".

Поэтому у меня нет иллюзий по отношению к президентской республике, Украина в любом случае будет парламентской республикой. Это только вопрос времени. Наша Партия вольных демократов как раз и выступает за превращение больной президентско-парламентской Украины в здоровую парламентскую.

Договоренности у нас в Украине не было. Когда собирались лидеры в формате тройки - президент, премьер, спикер Рады - или в формате четверки - те же плюс лидер оппозиции, это были не договоренности, это был сговор. Договоренности - это то, что осуществляется на базе закона, а сговор - то, что осуществляется на базе понятий. Украина сегодня живет не по закону, а по понятиям. Поэтому есть сговор трех людей, каждый из которых имеет свое представление о собственных же понятиях. Поэтому сто раз будет нарушен этот сговор, сто раз будет заключен новый сговор, но договориться они смогут лишь тогда, когда будут действовать на основании закона. А все, что сейчас происходит, будет рушиться примерно через день после торжественного выхода в народ и торжественного пожимания рук друг другу.

Россия - это страна крайностей, как и русский человек - человек крайностей. Я считают себя по культуре русским человеком, поэтому могу судить о стране. В последнее время в отношениях России и Украины мы видели одни крайности. То было чрезмерное влияние России на Украине, то есть попытка чрезмерного влияния, когда президент РФ до 20 раз появлялся в течение года в Украине в роли не президента, а пропагандиста одной из сторон, что недопустимо. Сейчас другая крайность - Россия вообще не вмешивается в дела Украины. И это - крайность, потому что Украина находится в зоне интересов России, как и Россия находится в зоне интересов Украины. Россия, не вмешиваясь в дела Украины, должна все же проявлять какое-то отношение либо в виде совета либо в виде моральной поддержки либо в виде морального осуждения тех или иных действий. То, что российская элита и российское руководство отстранилось от Украины, сказав: "Делайте, что хотите, вы теперь чужие", - наверное, это неправильно, потому что там, где Россия оставляет свою зону интересов, в эту зону входят другие страны, и они уже вошли. Касаясь выступления Владимира Путина, который назвал происходящие в Украине события тиранией, то называть хаос тиранией…Может быть, это, конечно, тирания хаоса, но скорее все-таки хаос.

На сегодняшний день есть два базовых сценария развития событий. Первый заключается в том, что тот расклад сил, который сегодня есть, сохранится до выборов. Сегодня сохраняется паритет между коалицией и оппозицией в виде преимущества коалиции в два-три процента. И такое положение может сохраниться до осени, если не будет никаких фатальных ошибок с той или другой стороны. Или, не дай бог, каких-то смертей. В таком случае в следующий парламент входят те же силы, что и сегодня. Но это сценарий опасный, потому что любая проигравшая сторона при разрыве от 1 до 3 процентов и при большом количестве нарушений, которые неизбежны, будет иметь соблазн опротестовать результаты выборов. Механизм опротестования есть - это сложение 150 мандатов. Поэтому мы можем попасть в замкнутый круг, пространство, вырваться из которого будет практически невозможно.

Второй базовый сценарий - это политический дефолт в Украине в сентябре 2007 года. Тогда 20 сентября станет таким же нарицательным в мире, как 11 сентября 2001 года. Может произойти обвал доверия ко всем лидирующим политическим силам, и тогда проявят себя те силы, о которых сегодня мало кто думает и которые никто не рассматривает в качестве лидирующих. Эти силы могут быть как маргинальными, если кто-то из маргинальных лидеров "оседлает протест", либо, на что я очень надеюсь, такие события могут быть воронкой, которая откроет путь к власти среднему классу. Поскольку средний класс сегодня практически не имеет представительства в парламенте. У нас есть представители крупного капитала, представители маргинальных слоев, но нет практически представителей среднего класса. Это был бы самый лучший сценарий - дефолт представителей крупного капитала и маргинального слоя и триумфальное вхождение в парламент представителей среднего класса.

А грусть в глазах Александра Мороза связана со многими факторами. Это, наверно, и возрастной фактор, хотя политическое время течет медленнее, чем физическое время по отношению к личностям. Может быть, грусть заключается и в том, что сегодня на политическом поле Украины сражаются два механизма. Один называется беззаконие, а второй называется подлость. И на любое беззаконие с одной стороны другая сторона отвечает не законом, а подлостью. Условно говоря, МВД нарушило законы на стадионе, выйдя за пределы своих полномочий, а оппозиция тут же ответила подлостью - попирая смертельно больного министра, что, наверно, недостойно и подло, вместо того, чтобы задействовать суды, иски и так далее. Мороз много в своей жизни, как и любой политик, совершал, наверно, не совсем моральных действий, но в принципе, например, в моих глазах он остается тем политиком, который всегда мечтал, чтобы в политике присутствовала мораль. Не всегда у него получалось, но он всегда об это мечтал, может быть, больше как поэт, чем политик. И сейчас я вижу у него в глазах грусть не политика, а поэта.

Антироссийская карта уже разыграна. Она как бы постоянно в игре. Я проанализировал за последние пару месяцев около 300 публикаций в украинской прессе, посвященных России, и ни одной позитивной публикации не нашел, к великому сожалению. Наверно, похожая ситуация и в России. Отношениям двух стран у нас занимается не народ - у нас нет такого понятия как гражданская дипломатия - у нас занимаются этим элиты. Сегодня украинская элита в массе своей заражена ненавистью по отношению к Российской Федерации. Это и журналистская элита и политическая элита, которая часто не решается, в отличие от журналистской, разыгрывать эту карту явно. Но вот под зеленым ковром эта карта постоянно гуляет. И она постоянно ощущается. Чаще всего эту карту разыгрывают не на игровом столе Украины, а на игровых столах западных стран. Традиционный механизм получения помощи в западных странах - когда туда приезжает какой-нибудь украинский лидер и говорит: "Россия - главная угроза для Украины". Это - первая фраза. Вторая фраза: "Дайте нам денег, и мы постараемся справиться с этой угрозой". Прочитайте выступление Юлии Владимировны Тимошенко в Соединенных Штатах, и все станет ясно.

Во-первых, это временный компромисс, поэтому не обольщайтесь и не надейтесь. А во-вторых, за спиной Ющенко и Януковича стоит одинаково крупный капитал, который подталкивает их к временным союзам, чтобы получить передышку. Этому капиталу нужно делать деньги вне зависимости от того лагеря, в котором он находится - синем или оранжевом.

Когда-то я высказал афоризм: "Коррупция - это то, в чем ты не участвуешь". Поэтому когда "оранжевые" не участвуют в том, что делают "синие", они говорят, что это коррупция. И наоборот. Поэтому они рано или поздно договорятся и вместе будут коррумпировать страну. В принципе, они уже почти договорились. То, что "оранжевые" и "синие" вместе приняли закон об императивном мандате, говорит об их видах на совместную коррупцию. Что такое закон об императивном мандате для Верховной Рады? Это - сговор сутенеров, которые запрещают "честным" коррумпированным индивидуалам заниматься "честной" коррупционной деятельностью. И в будущем парламенте будет несколько "синих" и "оранжевых" сутенеров, которые будут осуществлять коррупцию уже не в розницу, а оптом. И будут страну пилить не на мелкие части, а на крупные. Если раньше коррупция была, когда кто-то из депутатов крал завод, то теперь будут красть сразу отрасль. Поэтому они абсолютно одинаковые, что "синие", что "оранжевые".

Тут есть несколько ответов. Первый ответ соотносится с еще одним афоризмом: "Чем отличается Россия от Украины? В России не горят рукописи, в Украине не горят мосты". Поэтому короткий ответ: попытка сжечь мост, но мост не горит. Украинский мост не горит. Второй ответ - в Украине в муках рождается конкуренция. Это, наверно, тактически плохо, но стратегически очень хорошо.

Политики вообще удивительные люди. Чем больше у политика умения свои ошибки списать на других, тем в большей степени он политик. Юлия Владимировна в этом плане абсолютный политик. Она абсолютно все свои ошибки умела, умеет и, наверно, будет уметь списывать на других. Поэтому никто никогда Юлию Владимировну не убедит в том, что ее премьерство было бездарным, в том, что у нее не хватает либо организационного опыта, либо менеджерского таланта. Она свято верит в свои силы и будет бороться до последнего вздоха за власть в Украине.

Это наша мечта, то есть Вольных демократов - начать возрождение страны с возрождения независимой судебной власти. И здесь я вижу несколько механизмов, как сделать судебную власть независимой. Один механизм назвал сам читатель, и я считаю, что это возможный механизм. Другой способ сделать судей политически независимыми - через, как это ни парадоксально, политический механизм. У нас в Украине все друг о друге всё знают. Мы знаем, какой судья берет, сколько берет, мы знаем, какой политик сколько берет. Поэтому, условно говоря, можно было бы собрать большой политсовет из руководства всех партий Украины, а всего их около 150-и, чтобы там были все партийные руководители, люди входящие в политическую тусовку, люди, обладающие большим объемом информации. И можно было устроить рейтинговое голосование по поводу неподкупности, честности тех или иных судебных представителей. У нас нет честных судей, абсолютно честных, но вот через такое рейтинговое голосование мы могли бы найти самых честных из бесчестных.

По поводу диаспоры. Нельзя вовлечь диаспору в активную политическую жизнь, если диаспора не хочет и не готова в этом участвовать. Я много раз бывал в гостях у украинской диаспоры в США, даже в Венесуэле, и там приходится сдерживать порыв, поскольку они хотят так сильно участвовать в политической жизни Украины - вплоть до вмешательства иностранных граждан в украинские дела. А российская диаспора - сколько не было бы попыток создать какие-то форумы, какие-то постоянно действующие круглые столы - прячется от проблем Украины. Поэтому нам бы западную активность чрезмерную скрестить с чрезмерной российской пассивностью, и мы бы вышли на модель идеальной диаспоры.

Начинать нужно с презумпции одинакового морального, интеллектуального, патриотического потенциала всех украинцев вне зависимости от регионов. Пока некоторые журналисты в Киеве или политики говорят о том, что "донецкие" не имеют духовности, пока ведущие украинские политики говорят о том, что Восточную Украину нужно отгородить колючей проволокой и воспитывать их двадцать лет, пока они не созреют для жизни в общей Украине, пока существует презумпция, что если что-то в Киеве произошло плохого, начиная от разбитой бутылки на Крещатике, заканчивая грязью в чьем-то подъезде, то утверждается, что здесь побывали "донецкие", пока существует такая дискриминация, дискриминация не по цвету кожи, а по региону проживания, от этого не менее постыдная дискриминация, ни о каком объединении Украины не может быть и речи. Поэтому объединение Украины - это не столько проблема политическая, сколько проблема моральная. И в этом проблеме очень сильно замешаны журналисты центральной прессы. Причем самые умные журналисты. И мне страшно стыдно за тех журналистов, многие из них мои ученики, которые термин "донецкие" или "Луганские" или "харьковские" сделали синонимом грубости, синонимом хамства, синонимом необразованности. Я часто читаю лекции в Донецком университете, Харьковском университете, как читаю лекции в других университетах, и я не вижу никакого отличия по степени интеллекта. Везде есть дураки, везде есть умницы. Поэтому давно пора кончать с постыдным моральным разделением, с этой постыдной региональной дискриминацией. Это вопрос менталитета и журналисткой этики.

При всем моем уважении к Ринату Леонидовичу вряд ли он способен поменять элиту Украины. Даже с его несметными деньгами. Смена элит - это не субъективный процесс, который зависит от воли миллиардера, а объективный процесс, который зависит от готовности нового поколения заменить старое. И меня беспокоит то, что в Украине старое поколение, даже не старое, а уходящее, не подпирает молодое. Я не вижу, или почти не вижу, молодых, талантливых политиков. Казалось бы, они должны были появиться в горсоветах, райсоветах, но мне приходится бывать в громадном количестве подобных структур, и я очень мало вижу образованных, продвинутых молодых политиков. Очень мало и сильных, новых политических журналистов. А сегодня они формируют вот такой культурный ценз для своего поколения. Вообще мне кажется, что молодежь, молодое поколение рано сдалось в битве со старыми титанами. Многие молодые люди, когда я их спрашиваю, почему они не идут в политику, отвечают: "Ну разве этих выковыряешь? Они уже по пять созывов в парламенте. И бесполезно там с ними сражаться". И вот нет напора нового поколения, которое подталкивало бы в зад старое поколение. А его нужно подталкивать, а иногда и давать пинки, иначе оно далеко не уйдет. Поэтому мой совет: в политике часто можно делать то, чего нельзя делать в быту. В быту вы должны старшим уступать место, в трамвае или в метро, а в политике - давать пинок.

В ближайшее время Украина, на мой взгляд, обречена быть внеблоковой страной, поскольку мы пропустили оптимальные сроки вхождения либо в геополитический блок западных стран либо в геополитический блок с ЕврАзЭСскими. Входить надо тогда, когда тебя приглашают. Это закон вежливости в быту, этот же закон действует и в геополитике. У Украины были хорошие шансы войти в НАТО в середине 90-х годов и хорошие шансы войти в ЕС в начале 2000-х годов. И для этого были предпосылки - я об этом говорю как руководитель первой делегации в НАТО в 1991 году. Но мы эти возможности упустили. Надо заходить, когда двери открыты, а не ломиться, когда оставлена только маленькая щелочка. Поэтому в ближайшее время мы будем внеблоковыми, и с какой-то точки зрения это, наверно, плохо, невыгодно, но с другой точки зрения в этом есть определенные преимущества. Например, Украина - единственная страна Центральной Европы, а мы в последнее время считаемся уже не только Восточной, но и Центральной Европой, которая смогла не только сохранить национальный капитал, но и сделать его динамичным, развивающимся и конкурентоспособным. Сегодня не поляки покупают заводы в Украине, хотя бюджет Польши больше украинского, а украинцы покупают в Польше. Сегодня не Венгрия покупает предприятия в Украине, хотя Венгрия член ЕС и НАТО, а украинцы покупают крупные заводы в Венгрии. Поэтому надо из любого положения научиться извлекать преимущества. И если оказались временно внеблоковыми, надо не стенать по этому поводу, а надо пытаться из этого геополитического состояния извлечь экономические и внешнеэкономические дивиденды

Абсолютно согласен. Наша партия (Вольных демократов) именно это и предлагает.

Толкование характеристики любого человека, на мой взгляд, - это умение расставлять акценты. Для кого-то человек, который дрался в детстве, это нарушитель закона, бузотер, а для кого-то - это крепкий характер, отчаянный парень, умеющий постоять за себя. Поэтому все перечисленные характеристики данных представителей элиты очень легко можно превратить в позитивные характеристики, переставив акценты. У нас журналисты виртуозно владеют умением расставлять ударения, акценты, поэтому одни и те же лица в разных изданиях выступают то уголовниками, то героями, то наркоманами, то людьми бешеного политического темперамента. Поэтому я не доверял бы односторонней расстановке ударений и акцентов. Всегда переходите на другую сторону и уравновешивайте один акценты другими акцентами. И если сделать так, то окажется, что украинские персонажи ничуть не хуже французских персонажей, немецких персонажей или российских персонажей, где тоже немало людей со сложной биографией, которая позволила бы сделать из них кого угодно - от ангелов до исчадий ада.

Лукашенко в Украине мог бы претендовать на целый ряд должностей. Он мог бы быть председателем Конституционного суда Украины, и тогда у нас была бы ситуация, не когда мы ждем по году одно решение, а когда мы бы имели по десять решений в день. Он мог бы быть замечательным генеральным прокурором Украины, и мы тогда имели бы не прокурора, которого увольняют трижды в день, а человека, которого ни разу бы не уволили за тридцать лет. Ну или за тринадцать лет. Он мог бы быть замечательным губернатором одной из областей Украины. И тогда мы бы имели область, где сохранились колхозы, совхозы, и я не исключаю, что эта область кормила бы пол-Украины. Есть много вакантных должностей, поэтому Лукашенко пусть не расстраивается, когда уйдет на пенсию - в Украине ему найдется работа.

Я как политик мистического плана верю в карму, и меня сразу напугало, когда два человека с именем "победитель" стали править Украиной. Сегодня в Украине никто не имеет монополии на победу, и, исходя из своей кармы, то один человек будет праздновать победу, то другой. И вот эта победа сегодня в Украине - это не полковое знамя, которое стоит на одном месте, а это флажок ударника коммунистического труда, который переходит то на рабочий стол президента, то на рабочий стол премьера. И еще года два-три он будет переходить со стола на стол.

Цушко не привлекут, поскольку не позволит хотя бы его тяжелое физическое состояние. Я думаю, к сожалению, что оно будет тяжелым достаточно длительное время. Я хорошо знаю Цушко - мы были вместе в переговорной группе по созданию еще первого варианта коалиции. Это толковый, разумный, достойный, на мой взгляд, человек. Очень трагично то, что с ним случилось, и, насколько я знаю то, что происходит с его организмом, в ближайшие несколько месяцев, а может и лет, у него будут главные проблемы не с законом, а со здоровьем.

Последняя моя статья называется примерно так "Досрочные выборы - это не выход из кризиса, а вход". Уже по названию вы можете судить о моей точке зрения. У американцев есть фраза "оптимистическая": "Мужайтесь, худшее у нас впереди". Вот эту фразу я люблю произносить украинским политикам, потому что кризис только начинается.

Я не только политолог, но я еще и представитель определенного сословия. Юлия Владимировна Тимошенко, в блоке которой я до сих пор состою, увела свою партию в маргинальную нишу. Главная ее задача - это собрать электоральный урожай из людей, которые не живут, а выживают. Это низкооплачиваемые бюджетники, это безработные, это пенсионеры и так далее. Регионы находятся в нише отстаивания интересов крупного капитала. Я не принадлежу ни к тем, ни к другим. Я по достатку, образованию, по жизненному опыту принадлежу к среднему классу. Поэтому я имею обязательства не только перед моими друзьями, теми людьми, которые приглашают меня в те или иные политические проекты, но имею обязательства и перед своим сословием. Именно поэтому я участвовал в создании Партии вольных демократов. Это партия среднего класса, которая будет защищать интересы среднего же класса. Если я останусь у Юлии Владимировны, мне придется врать, что я жизнь отдам за бомжа или безработного. Я уважаю права такого человека, но жизнь за него все-таки не отдам. Если я пойду к Регионам, мне обеспечена роль десятого советника какого-нибудь олигарха, что мне тоже не по нутру. Поэтому я ушел в нишу защиты интересов среднего класса.

Юлия Владимировна часто повторяет фразу "Пора дестабилизировать ситуацию". Это не мой термин, это ее термин. Дело в том, что она - человек, который чувствует себя лучше как политик в ситуации политической борьбы, политической войны, политического противостояния. Поэтому для нее такие ситуации более понятные, более прогнозируемые, позволяющие более успешно достигать цели, чем ситуации стабильности. В этом плане да - она будет постоянно добиваться дестабилизации. В этом ее колоссальная угроза или минус, но в этом есть и большой плюс, потому что кто-то время от времени должен встряхивать общество. Главное, встряхивать его не слишком часто и, главное, встряхивать так, чтобы не бить общество головой об бетонную стену. Все хорошо в меру. Ну а дестабилизация - это действительно ее конек.

Что касается нейролингвистического программирования, то я думаю, что Юлия Владимировна специально этим не занимается, но подсознательно она владеет даром убеждения, даром гипноза, многие даже говорят, что даром зомбирования. Я на себе испытывал гипноз, к счастью, на себе не испытывал ее зомбирование.

Я встречался с Ричардом Пайпсом в то время, когда он был еще одним из самых маститых советологов, но в данном случае мне кажется, что он немножко драматизирует ситуацию. В Европе было много пороховых погребов, Югославия была самым большим пороховым погребом, но даже она не взорвала Европу. Поэтому вряд ли Украина сможет взять на себя такую чудовищную миссию, хотя бы потому, что никто ей этого не даст сделать. Не даст та же Европа, которая имеет много способов воздействовать на Украину, включая дешевые кредиты и финансово-техническую помощь. Не даст та же Россия, которая не заинтересована, чтобы "боеприпасы" рвались у нее под боком. Поэтому, исходя из геополитической расстановки сил, исходя из чудесного дара украинских политиков превращать реальные вещи в бутафорные (если танки выходят на улицы, то без боезапаса, если внутренние войска выдвигаются, то без автоматов, касок и бронежилетов) , мы пройдем мимо самого худшего сценария.

Мне близка идея люстрации, только не насильственной, а моральной. Когда она делается не на основе приказания, указания, а на основе внутреннего морального выбора. Поэтому год назад я от себя лично сделал украинской элите предложение провести самолюстрацию. Когда год назад был похожий кризис, который разрешился полумерами, и было очевидно, что торфяной пласт не погашен, а тлеющие угли просто закопаны вглубь торфа, я предложил, чтобы все политики - участники кризиса - написали официальное обращение к народу, где обещали бы не участвовать в следующих политических выборах. И не занимать политические должности, то есть это должно было выглядеть приблизительно так: "Я такой-то политик, депутат пятого, четвертого, третьего, неважно там какого, созывов или там экс-министр или действующий министр, призываю своих коллег не претендовать на должность депутатов, министров. Наше поколение выполнило долг перед Украиной, мы сделали все, что смогли, пусть те, кто придут, сделают больше и лучше, чем мы". Вот самолюстрация могла бы способствовать колоссальному моральному очищению Украины и рывку страны - политическому, культурному, образовательному, геополитическому, какому угодно. Но мое предложение встретили смехом, иронией, обидами и так далее. Поэтому, считаю, люстрации в Украине не будет, поскольку не будет политической воли, а для самолюстрации не хватает морали.

Поскольку я исключен из БЮТ, то вторая часть вопроса к БЮТ. Мы в Партии вольных демократов считаем, что объединяет страну не только, а может быть, не столько национальный признак, сколько единство гражданской цели. Есть два определения нации из наиболее известных: сталинское и гумилевское. Сталин считал, что главный фактор, объединяющий нацию, это общий язык, общая территория, общая национальность, а Гумилев говорил, что главное, что объединяет страну - это единая великая цель. Пока у Украины не будет единой великой цели для большинства граждан, никакие другие идеи не объединят ее в единую страну.

Меня, как и других "отказников" от сотрудничества с Блоком Юлии Тимошенко, часто в прессе называют предателями, хотя у нас, у тех, кто находится в группе Вольных демократов в парламенте, есть ощущение, что не мы предали, а нас предали. Мы шли в БЮТ под идеологией защиты либеральных ценностей, идеологией защиты среднего класса, под идеологией расширения гражданских свобод, под идеологией открытого геополитического выбора Украины и так далее. Потом все чудесным образом изменилось. В БЮТе на первых ролях появился социалист (Иосиф Винский - примечание Ленты.ру) скорее большевистского, чем социалистического толка, идеология БЮТ резко качнулась влево, и мы забыли про средний класс, про тот слой, которому мы присягали, когда я, например, устраивал в Одессе встречу лидеров БЮТ с местными бизнесменами, преподавателями вузов, с бывшими "челноками", которые стали владельцами небольших магазинов, типографий. Вот ответственность перед этими людьми мы забыли. Не мы забыли, точнее, а основная масса бютовцев. А у нас осталась эта ответственность, мы как находились в своей политической нише, так и остались, а БЮТ из этой ниши вышел. Поэтому сами судите, кто кого обманул, кто кого предал.

Это главная причина выхода из БЮТ. Есть еще моральные причины. Символом нашей Партии вольных демократов является белая ворона. У нас во рту, у Бродского, у меня, был маленький кусочек сыра, этот сыр назывался "возможность вечно быть в политике, используя потенциал Юлии Владимировны Тимошенко". И в будущем парламенте и в пост-будущем парламенте. Но для этого нельзя было каркать, потому что любое карканье, любое изложение правды означало выронить этот сыр. И мы сделали свой выбор, мы сыр выронили, но зато обрели величайшую привилегию говорить правду. И мы говорим правду о том, что БЮТ пытается реализовать в стране авторитарный или тоталитарный проект и начал с борьбы за императивный мандат. А я всегда говорил, что императивный мандат, то есть когда человека выгоняют из партии за инакомыслие, всегда превращается в императивное гражданство, когда в конечном счете человека депортируют из страны за инакомыслие. Я это пережил в советское время и не хотел бы переживать второй раз в свободной Украине. Поэтому наша позиция - это не сужение свобод, а расширение свобод. Мы хотим, чтобы в Украине работало правило, которое позволяло бы принимать только те законы, которые расширяют права граждан.

Я с Юлией Владимировной работал около десяти лет. И, безусловно, она меня очаровала с самого начала, когда мы начали работать в 1997 году. Это абсолютно незаурядная женщина с невероятной энергетикой. И я надеялся, и не до конца потерял надежду в то, что ее энергию можно использовать для тех целей, которые для меня являются базовыми. Это - борьба за правду, борьба за свободы, борьба за независимость. А оказалось, что другие люди стали использовать эту энергию для сворачивания свобод. Ну а так мы с Юлией Владимировной не договаривались.

Это повсеместная украинская практика. И, поскольку я в этом не участвую, то называю это коррупцией. Если бы участвовал, то называл бы, наверно, бизнесом. Мы с коллегами подобную практику осуждаем, а что касается размеров взноса, то это зависит от места в партийном списке. В первой сотне - это 5-8 миллионов долларов, во второй - 2-3 миллиона.

Мы рассчитывает на стремительно растущий средний класс. И мы нашли хороший индикатор роста среднего класса - это количество интернет-пользователей. В основном интернетом пользуются как раз представители среднего класса. В Украине их число каждый год удваивается. Сейчас это, я точно не помню цифры, но где-то 4-5 миллионов пользователей. Это наши потенциальные друзья, помощники, симпатики, не случайно у нас есть сайт "Обозреватель", и мы делаем акцент на работу в Интернете. Поэтому всех этих людей мы считаем своими потенциальными союзниками и потенциальными голосами. Исходя из этого, потолок мы свой оцениваем в пять миллионов голосов.