Иракские войска рассчитывают в течение месяца очистить Мосул от боевиков «Исламского государства». Однако удастся ли им это — вопрос открытый. Исламисты ожесточенно сражаются за каждый квартал города, считающегося иракской столицей халифата. Террористы придумывают все новые и новые трюки, чтобы затруднить продвижение вперед иракских военных и полиции. Корреспондент «Ленты.ру» побывал в Мосуле и рассказал о том, как сейчас живет неподконтрольная ИГ часть города.
Пикап федеральной полиции Ирака, в котором уместились семеро местных и иностранных журналистов, въезжает на южную окраину Западного Мосула. Этот район освобожден от боевиков «Исламского государства» (ИГ, запрещено в РФ) около трех недель назад. Здесь полно военных и полицейских, выглядящих довольно расслабленными. Они сидят, откинувшись на стульях или в креслах, которые вытащили из домов на улицу, курят кальян, пьют чай. Гражданские пытаются налаживать мирную жизнь. Уже открылось несколько магазинчиков. До линии фронта по прямой не более двух километров. То и дело слышны разрывы снарядов, взрывы выпущенных вертолетами ракет. Поднимаются черные густые шлейфы дыма над районами, пока еще занятыми боевиками. На военных и гражданских это не производит никакого впечатления. Только у тех журналистов, кто в первый раз в Западном Мосуле, лица становятся чуть напряженнее. В остальном — рутина войны против ИГ. От снайперов и «шахид-мобилей» ИГ нас отделяют два километра плотной застройки, узкие улицы и многочисленные посты правительственных сил — причин для опасений нет.
Руины и тактика
Разрушения в городе не выглядят настолько тотальными, как кажется, когда смотришь телевизионные сюжеты и фоторепортажи. Разумеется, журналисты намеренно делают акцент на руинах, но огромное количество зданий в городе совершенно целые. У некоторых домов повреждены крыши или стены. И лишь немногие уничтожены полностью. Западный Мосул сегодня больше похож не на Грозный образца 1995 года, а на Луганск лета 2014-го, когда его осаждала украинская армия.
В уличных боях иракские военные копируют тактику американской и израильской армий. Наземные штурмовые группы продвигаются вперед, проверяя по ходу дела здания. Как только противник открывает огонь, военнослужащие останавливаются и закрепляются на позициях. Огневые точки боевиков начинают обрабатывать авиация, ударные вертолеты, а также штурмовики США и иракских ВВС, артиллерия. Подъезжают броневики «Хамви» и открывают интенсивный огонь из крупнокалиберных пулеметов. Танки используются редко — улицы в Мосуле очень узкие, что затрудняет действия крупной бронетехники и делает ее легкой мишенью для боевиков ИГ. Когда огневые точки противника подавлены, военные двигаются дальше.
Иракские полицейские в Западном Мосуле. 7 марта 2017 года
Фото: Zohra Bensemra / Reuters
Однако боевики уже научились сопротивляться такой тактике. Чтобы на несколько часов, а то и целый день затормозить продвижение правительственных войск, хватает нескольких террористов. Происходит это так: два-три снайпера обстреливают иракцев, а после того, как по ним открывают ответный огонь авиация и артиллерия, меняют позицию. Как только штурмовые группы снова начинают движение, снайперы открывают по ним огонь. В результате иракские силы вынуждены топтаться на месте. Боевики перемещаются от дома к дому через проломы в стенах. Заметить их с воздуха чрезвычайно трудно.
В ход идут и «шахид-мобили»: взлетая на воздух, они вызывают замешательство среди иракцев на час, иногда больше. Взрывы пары «шахид-мобилей» с разницей с час приведут к длительной заминке в наступлении.
Боевики, к слову, усовершенствовали конструкцию «шахид-мобилей» — теперь они закрываются снаружи, а не изнутри. У водителя-смертника не остается выбора: если в последний момент он даст слабину, то выскочить из машины все равно не сможет. Другое нововведение: чтобы свободно перемещаться по улицам, исламисты теперь натягивают между крышами домов полотнища. Из-за этого эффективность авиаразведки снижается в разы. Еще одно новшество: трупы своих убитых товарищей боевики ИГ стараются сжечь либо обезобразить их лица, чтобы максимально затруднить идентификацию. Я сам видел четыре подобных трупа во дворах домов. Погибли эти радикалы в стрелковом бою, но головы их, обгоревшие до костей, походили на черные головешки. Никаких следов ожогов на телах и одежде при этом не было.
Американцы и флаги
Как только журналисты выгружаются из пикапа, чтобы направиться к передовой, полковник иракской армии, ответственный за работу СМИ в Мосуле, напоминает: «Никаких фотографий и интервью, если встретите военнослужащих США». В отношении иракских военных ограничений нет. С представителями других стран также можно общаться свободно. Правда, присутствие этих самых «представителей других стран» в районе передовой всего лишь слухи. Главным образом в наземных операциях против боевиков ИГ в Мосуле задействованы иракцы и американцы. К отдельным операциям привлекаются спецподразделения Вооруженных сил Иракского Курдистана. Выполнив определенную задачу, они возвращаются на свою базу, не задерживаясь на передовой.
Ловкие иракские военные наладили дела с американцами — у них можно добыть дефицитные для армии Ирака вещи. Например, новые, отличного качества берцы. Сержант Мустафа — англоговорящий, поэтому ему доводится быть посредником в подобных делах. «Я приехал в Мосул с пустым рюкзаком. Теперь, смотри, у меня уже две сумки разных вещей. Все — американское», — с гордостью делится он своими бартерными успехами.
Иракцы могут купить для солдат США то, что тем необходимо, на базарах или на черном рынке. Дальше уже идет торг — сколько американцы готовы заплатить или что обменять на нужные вещи. «За флаг ИГ я получил с одного американца две пары новых ботинок, аптечку и вот, — Мустафа показывает старенький ноутбук Acer. — Только не могу понять, работает он или нет». Позже выясняется, что компьютер все же сломан, и иракский сержант решает в следующий раз вернуть его американцу в обмен на что-нибудь еще из снаряжения. Флаги ИГ — самый ходовой товар, если нужно что-то выменять у военнослужащих США. Абсурдность ситуации состоит в том, что, в принципе, ради этого флага необязательно лезть на передовую. Его можно, например, просто напечатать в городке Хамам-Али (в 30 километрах к югу от Мосула).
Иракская полиция в пригороде Мосула
Фото: Thaier Al-Sudani / Reuters
Интересный момент: на мародерство исламистов в Мосуле особо не жалуются. В отличие от, например, христианских городов, находившихся под властью ИГ. «Я покинул Мосул через месяц после того, как его захватили боевики, — рассказал Хамад, молодой житель одного из южных районов Западного Мосула. — Две недели назад мой район освободила армия. Я не был дома более двух лет. Приехал посмотреть — все на месте, как в тот день, когда я покинул дом. Даже машину не тронули». Я и сам заходил в некоторые пустующие дома в только что освобожденной зоне — никаких следов погромов. Правда, в южной части Западного Мосула традиционно селились преимущественно единоверцы боевиков — арабы-сунниты.
Другая история от курда по имени Ибрагим. Он родом из городка Бартелла (в 15 километрах к востоку от Мосула), населенном преимущественно христианами. Были там и небольшие общины курдов, исповедующих религию какаи и ислам суннитского толка. Бартеллу освободили в октябре 2016-го, как раз когда началось наступление на Мосул. «Вынесли абсолютно все из нашего дома, — сокрушался Ибрагим. — Я не могу сказать уверенно, кто именно: террористы, курдская пешмерга или иракские солдаты. Бартеллу освобождали пешмерга и иракская армия. Они не менее ушлые ребята, чем террористы ИГ».
В минувшее воскресенье началась очередная фаза операции по освобождению Западного Мосула. Правительственные силы за день продвинулись почти на километр в сторону исторического центра города вдоль Тигра. Была зачищена зона вокруг одного из пяти мостов через Тигр. Хотя мост взорван боевиками ИГ, военные уверены, что им удастся быстро восстановить сообщение по нему, чтобы перебрасывать силы из Восточного Мосула. Тем не менее, по разным оценкам, в самом городе находятся до двух тысяч боевиков. А это значит, что они при своей нынешней тактике могут держаться в Западном Мосуле еще несколько месяцев.