Студент Тимур Бекмансуров, три недели назад устроивший стрельбу в Пермском госуниверситете, все еще находится в больнице: при задержании он получил тяжелые ранения. После выписки его ждет психолого-психиатрическая экспертиза: специалистам предстоит оценить психическое состояние Бекмансурова. Именно от этой оценки и будет зависеть, какое наказание ждет пермского стрелка: лишение свободы (почти наверняка — пожизненное) или отправка на принудительное лечение. О том, как проходит принудительное лечение преступников, чем они занимаются, оказавшись в лечебнице, и можно ли обмануть экспертов и симулировать невменяемость «Ленте.ру» рассказал судебно-психиатрический эксперт Денис Варваркин.
«Мало кого признают невменяемым»
«Лента.ру»: Кому назначают судебно-психиатрическую экспертизу?
Денис Варваркин: Проведение экспертизы назначают в случае, если у следователя возникают сомнения в психическом состоянии человека, или если у него уже есть диагноз и он состоит на учете (по ряду статей УК РФ такая экспертиза обязательна — прим. «Ленты.ру»).
Основная часть экспертизы — клиническое интервью. Мы беседуем с человеком, предварительно изучив материалы уголовного дела, собираем анамнез, проводим тесты. Экспертизы бывают разные: например, с участием психолога или сексолога. От этого зависят и применяемые методики.
Как спустя продолжительное время можно понять, был ли пациент вменяемым в момент совершения преступления? Ведь именно от этого зависит, подлежит ли человек уголовной ответственности.
Коротко говоря, мы отталкиваемся от того, страдает человек психическим расстройством или нет. Дальше уже смотрим на тяжесть преступления и выраженность расстройства — по сути, анализируем, что написано в материалах дела и что говорит сам человек.
Само по себе расстройство не делает человека невменяемым — наша задача именно в том, чтобы понять, насколько его поведение было продиктовано психическим состоянием. К примеру, пациент с шизофренией в стадии ремиссии может быть адекватным, а в стадии обострения — совсем другая история. Тогда преступление может быть совершено под воздействием бредовых переживаний, галлюцинаций и прочего.
У многих пациентов выявляют расстройства во время проведения экспертизы?
Есть те, кто уже состоит на учете, а есть часть, у которых мы находим расстройства. Не скажу, что таких случаев много и расстройства есть у каждого второго убийцы. Думаю, таких не больше трети от общего числа. И мало кого признают невменяемыми.
Фото: Александр Кондратюк / РИА Новости
Бывает, что пациенты пытаются симулировать расстройства? Как вы их вычисляете?
Не часто, но бывает. Я работаю в амбулаторной экспертизе, так называемой «пятиминутке» — если мы видим, что человек симулирует то или иное расстройство, можно отправить его на стационарную экспертизу, чтобы его понаблюдали в условиях больницы. Сложно подолгу, целый месяц симулировать болезнь под наблюдением врачей.
«Они вспыхивают и совершают преступление»
Если человека признают невменяемым — как и куда его отправляют на принудительное лечение?
Это отработанная процедура: следователь получает результаты экспертизы, где мы пишем о невменяемости человека и о том, что он нуждается в принудительном лечении, а дальше уже материалы направляются в суд, который выносит решение. Лицо, признанное невменяемым, не подлежит уголовной ответственности — к нему применяются принудительные меры медицинского характера в стационаре.
Сколько может длиться лечение такого человека?
Не менее полугода, а дальше по усмотрению комиссии по месту пребывания. Раз в полгода пациента осматривает расширенная комиссия психиатров, где решается, поправился он или нет и нуждается ли дальше в принудительном лечении. Но даже если у человека есть улучшения, его не отпускают сразу домой.
Система принудлечения этапная: есть больницы с интенсивным наблюдением, а есть специализированные и общего типа
Первые считаются более строгим вариантом: это режимные учреждения, пациентов охраняют сотрудники Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН) России. По условиям они близки к колониям, там содержатся пациенты с тяжелыми расстройствами, опасные для окружающих.
Фото: Владимир Песня / РИА Новости
Перед выпиской человек, побывавший в больнице специализированного типа проходит, скажем так, все этапы лечения. Это может затянуться на несколько лет — в зависимости от его состояния. Иногда можно долго лечить пациента, но так и не добиться ремиссии.
А как проходит лечение в больницах общего типа?
Это может быть отделение в обычном психиатрическом стационаре. Там нет сотрудников ФСИН — и лечение, и охрана отданы на откуп медицине. Но условия все равно строже, чем у остальных: например, нет лечебных отпусков, когда человека, идущего на поправку, отправляют на несколько дней домой — и, если все благополучно, выписывают. Таких пациентов отпускают только по решению суда.
Чем такие пациенты отличаются от обычных? Какие сложности возникают в работе с ними?
Среди них много криминализованного контингента — таких людей, которые имеют опыт пребывания в местах лишения свободы. Бывает, что человек попадает в больницу прямо из колонии — заболел, когда отбывал свое наказание. И оказался среди тех, у кого нет такого [криминального] опыта.
Потому в отделении присутствуют тюремные замашки — пациентам пытаются доставить нелегальные передачки. И чифир, и алкоголь пытаются пронести. Правда, и обычные больные этим грешат, но такие особенно. У них своя блатная романтика — они пытаются создавать общаки среди пациентов в больнице, выстроить иерархию, найти обиженных. Там же могут лечиться и убийцы, и педофилы. Вот и представьте, как с ними работать — нелегко, конечно.
Отличается ли мышление преступника от мышления обычного человека?
У психически здоровых людей мышление примерно одинаковое. Здесь речь скорее про поведение — у преступников часто бывает выраженная импульсивность, сниженные контроль действий и способность прогнозировать последствия. То есть они реже думают, как уйти от конфликта, а просто вступают в него.
Фото: Григорий Сысоев / РИА Новости
Чаще всего такие люди страдают эмоционально неустойчивым расстройством личности — вспыхивают, как спичка, и совершают преступление.
Что еще влияет на склонность к совершению преступлений?
Органические повреждения — травмы головного мозга, последствия употребления алкоголя и наркотиков. То есть человек может быть от природы со сниженным контролем — а может приобрести такие качества, получив травму или начав употреблять какие-то вещества. Много преступлений совершается под воздействием алкоголя: он влияет на мозг, и поведение становится импульсивным.
«Педофил может жить с женщиной»
Кто чаще всего совершает сексуальные преступления против детей? Всех ли таких преступников можно назвать педофилами?
Педофилия — это одно из расстройств сексуального предпочтения. Как, например, вуайеризм, эксгибиционизм — предпочтения, отличающиеся от нормы. Педофил может жить с женщиной, но влекущим объектом для него будут дети. При этом среди тех, кто совершает преступления против детей, педофилов примерно 50 процентов.
Остальные преступники — это те, кто, к примеру, находится под воздействием алкоголя или наркотиков, больные олигофренией, шизофренией или чем-то другим.
Но ведь не все педофилы нападают на детей?
Педофилия, как и любое расстройство, имеет свою динамику — от момента, когда человек понял, что его возбуждают дети, до осуществления каких-то действий. При неблагоприятном течении у человека утрачивается способность мыслить критически, он может совершить преступление.
Кстати, согласно исследованиям коллег, немалый процент мужчин хотя бы единожды имел фантазии с детскими образами — но на практике это реализовывалось у меньшинства.
Педофилия лечится?
Скорее, поддается коррекции, как и большинство подобных диагнозов. Есть временные расстройства, которые можно вылечить, — например, невроз, а тут можно говорить о выводе человека в ту или иную степень ремиссии. Такие люди не обращаются за помощью, когда ситуацию еще можно взять под контроль.
Фото: Сергей Фадеичев / ТАСС
Во время амбулаторных сексологических приемов ко мне ни разу не обращались люди с педофильными расстройствами. Чаще всего они попадают в поле зрения врачей уже в рамках уголовных дел.
В России введена норма: если человеку ставят диагноз «педофилия», то он, независимо от вменяемости или невменяемости, должен находиться под наблюдением психиатра
Если же он отбывает наказание в колонии, то за ним наблюдает врач в медчасти. Кроме того, перед освобождением такой заключенный проходит комиссию, где решается, нуждается он в лечении или нет. То есть применяется такая проамериканская модель, когда подобных преступников пытаются оставить под контролем.
Можно ли отличить педофила внешне или по поведению?
Педофил — это чаще всего человек, несостоявшийся в жизни, порой не сумевший создать семью, предпочитающий общество детей и подростков. В сексологии есть термин «задержка сексуального развития» — это о них. В юности они обычно играют с детьми младше себя, не встречаются с девушками, как сверстники, их не принимают или даже обижают в классе.
В дальнейшем у них не складываются отношения с женщинами, они могут долго жить с мамой. Чаще всего педофилы страдают задержкой в развитии — они вовремя не прожили какие-то вещи, общение, отношения.
Они часто выбирают сферу деятельности, связанную с детьми, — им там интересно. Иногда эти люди даже не осознают свое влечение
У нас были случаи, когда педофилы работали в школах, детских лагерях, и там совершали свои преступления. Они делали это не так, как скажем, наркоманы: они не насиловали своих жертв, а совершали действия сексуального характера. Действия педофилов, если можно так сказать, иногда похожи на детские, примитивные.
Знаете, как дети в шесть-семь лет проходят период межполовых различий: посмотреть на [обнаженного] ребенка другого пола, потрогать. Вот и у педофилов похожие действия — только во взрослом состоянии и с сексуальным умыслом.
Правда, потом они могут «развернуться» и совершить что-то еще, но начинается чаще с такого
Конечно, позже они заявляют, что не имели злого умысла, пытаются оправдаться хотя бы в своих глазах: мол, «а вот в Древнем Риме это было нормально». Может быть, даже до конца сами не осознают, что сделали. Однозначно, что в их случаях есть когнитивные искажения.
«Ссорился с женой и насиловал других женщин»
Среди педофилов много тех, кто пережил насилие в детстве?
Достаточно. Часто их развращали люди из ближнего круга — дяди, дедушки, иногда — взрослые ребята во дворе или в больнице. И потом они сами воспроизвели подобную ситуацию, выбрав ребенка схожего возраста.
Как можно обезопасить от таких людей своих детей?
По-хорошему, нужно вводить в школах половое воспитание. Психологам необходимо больше работать с подростками — особенно, если заметно, что в классе кого-то обижают или издеваются над кем-то. Таким детям нужно помогать, поднимать их самооценку и создавать более здоровую атмосферу в детском коллективе.
Родителям тоже надо выстраивать доверительные отношения с детьми и учить их безопасному поведению — не ходить никуда с чужими и не вступать в переписки со взрослыми.
Кто чаще всего становится насильниками?
Разные люди — как маргиналы, так и приличные с виду семейные люди, бизнесмены и так далее. Из общего у них могут быть элементы сексуального садизма — возбуждение от причинения физического вреда — и обесценивание женщин. Бывали случаи, когда мужчина ссорился с женой, она как-то задевала его самооценку, и он потом насиловал других женщин.
Фото: Алексей Куденко / РИА Новости
Иногда насильник в лице одной женщины хочет отомстить всем, кто когда-то его обидел. Был случай, когда человек — вполне успешный, женатый, с детьми — нападал на женщин, потому что когда-то в юности прочитал, что каждая девушка мечтает быть изнасилованной. Впрочем, чаще всего такие преступления совершаются под воздействием алкоголя или наркотиков.
А убийцы? Можно ли как-то классифицировать их?
Мне встречались люди с диагнозом «гомицидомания» — непреодолимой тягой к убийству, но таких немного. Куда больше убийств совершается в состоянии опьянения — люди, склонные к импульсивным действиям, так решают конфликтные ситуации. Есть и те, кто убивает в период обострения заболеваний, например, шизофрении. А что касается классификации убийц, то я этим никогда не занимался.