Вице-президент Центра политических технологий и политолог Алексей Макаркин прокомментировал рассекреченные Федеральной службой безопасности (ФСБ) России архивы об испытаниях биооружия Японии на советских гражданах. По его словам, описываемые в документах события не являются закрытыми, однако факт их рассекречивания говорит о смене политического курса в отношении Запада. Своим мнением эксперт поделился в разговоре с «Лентой.ру».
ФСБ России рассекретила документы, доказывающие, что японские спецслужбы не смогли под пытками заставить работать военнопленных против СССР, после чего в 1945 году их отправили в специальный отряд 731-й Квантунской армии, которым командовал генерал-лейтенант Сиро Исии. В отряде на советских гражданах испытывали бактериологическое оружие, основные японские объекты по его разработке были сосредоточены в Маньчжурии, после освобождения которой советские войска спасли мир от «бактериологической войны».
Макаркин: В России сейчас активна политика памяти и мемориалов
В беседе с «Лентой.ру» Макаркин отметил, что сам факт рассекречивания документов ФСБ России не говорит о том, что раскрыто нечто неожиданное и сенсационное, о чем раньше никто не догадывался. По его мнению, это свидетельствует о смене политического курса в сторону исторической отстройки. В разговоре о рассекреченных данных Макаркин напомнил о деле, которое с 9 августа начали обсуждать в Псковском областном суде. На процессе рассматривается заявление прокурора Псковской области о признании геноцидом преступлений нацистов во время Великой Отечественной войны на территории концлагеря в Моглино.
«Я бы связал это с историей, которая происходит в Пскове. Там идет суд, речь идет о признании геноцидом преступлений немецко-фашистских захватчиков в Псковской области. Один из приглашенных в качестве свидетелей историков рассказал, почему эти события могут быть признаны геноцидом. Так вот эти документы о Японии тоже, в общем-то, этого же периода, также могут послужить поводом для возбуждения нового дела», — считает политолог.
Макаркин убежден, что Россия возвращается к обсуждению исторических вопросов с позиции «абсолютной правоты». В советское время, рассказал политолог, было не принято фокусироваться на военных преступлениях, поскольку тогда СССР был настроен на построение доверительных отношений с миром.
«В советский период в отношениях с Германией не было использовано слово "геноцид" как юридическая формулировка. То есть это слово не использовалось советским судом. Говорилось о массовых преступлениях и списывалось все на Гитлера и нацистов. Почему? Потому что Германская Демократическая Республика входила в Вршавский договор. Геноцид — это страшное преступление, и к тому же это чрезвычайно обязывающее слово. Слово, которое далеко выходит за рамки массовых преступлений. Сейчас Россия хочет зафиксировать решением своего суда, что был геноцид советского народа во время войны со стороны Германии. Это важный момент», — отметил специалист.
Он подчеркнул, что в отношении Японии политика в советское время была такой же. «Если в советское время слова "геноцид" избегали, в период перестройки решили переключить фокус внимания на текущих взаимоотношениях между странами и народами. Поэтому тема отряда 731 и его деятельности не поднималась. О ней говорили только специалисты. Тема не табуировалась в широком смысле, однако массам об этих событиях не рассказывали. Все для того, чтобы не портить отношения», — поделился Макаркин.
Политолог отметил, что после 2014 года политическая картина мира подверглась сильному изменению. Если раньше акцент стоял на теме анти-фашизма, а военные преступления отошли на второй план, то затем ситуация кардинально изменилась. «По сути началась новая холодная война. Наступило огромное разочарование в Западе. Кстати, Япония также относится к западной цивилизации, хоть географически она и находится на востоке. Япония — член большой семерки и теперь уже военно-политический партнер США. Соответственно, когда Россия шла очень далеко навстречу в исторических вопросах Западу, а затем получила то что получила, то есть санкции и прочее, случилось разочарование», — рассказал он.
«После 2014 года внимание акцентируется как раз на российской идентичности и непрерывности истории. Сейчас в отношениях с Германией и Японией мы говорим совсем о других вещах. Например о фактах геноцида. Сейчас тема отстраивания собственной истории одна из самых центральных в России», — заявил специалист. «Видимо у российской власти есть ощущение, что мы теряем молодое поколение. Поэтому есть желание консолидировать общество на патриотической основе, национальной идентичности и отстаивании исторических ценностей, в том числе в отношении к Великой Отечественной войне. По этому поводу много что делается, политика памяти и мемориалов очень активна. В нулевые снова возникла дискуссия по поводу того, правильным ли было вступление СССР в войну, пересечение Союзом границ, нарушение договора с Японией и на тот момент у власти не было четкой позиции на этот счет. Сейчас она появилась и активно артикулируется, как в советское время — мы были правы», — резюмировал Макаркин.
Ранее ФСБ впервые рассекретила доказательства подготовки Японии к войне с СССР. ФСБ было опубликовано так называемое «Руководство по службе секретной войны», в котором содержались основные положения допроса военнопленных.
Согласно данному документу, военные Японии в конце Второй мировой войны готовились изощренно пытать пленных, поэтому Генштаб Квантунской армии издал специальное наставление с описанием способов пыток.
В документе говорится, что «пытка должна производиться таким образом, чтобы это не имело дурных последствий» для японцев, а также, что истязания должны поддерживаться и продолжаться так, чтобы у допрашиваемого не было каких-либо способов избавиться от страданий, помимо дачи показаний. При этом у волевых пленных пытка может усилить желание сопротивляться, а «после удачного допроса оставить озлобление против империи», считали японцы.