В последние три месяца российский рубль демонстрировал настоящие чудеса на виражах. Вначале на фоне санкций он рекордно ослабел к доллару и евро, а потом, когда давление Запада только усилилось, укрепился в два раза и теперь штурмует многолетние максимумы. Однако эксперты не видят поводов для радости. Причины беспрецедентного роста напрямую связаны с санкционной ситуацией. Центробанк ищет способы справиться с последствиями рекордного торгового профицита в условиях реального времени, потому что готовых решений мировая практика не знает. Американские горки российской валюты — в материале «Ленты.ру».
С конца февраля Россия оказалась в новой экономической реальности. Ввод войск на территорию Украины радикально изменил основные принципы, по которым строились отношения с торговыми партнерами. Незыблемые, как казалось, положения пересматривались в кратчайшие сроки, а самые жесткие сценарии из прошлого стали казаться сравнительно мягким вариантом. Такая ситуация не могла не повлиять на российскую валюту.
До 23 февраля доллар, несмотря на рост напряженности, оставался в границах 80 рублей. Но уже 24-го он подошел к отметке в 90 рублей, а 28 числа сделки на Мосбирже проходили по цене выше 100 рублей. Центробанк отреагировал ожидаемо — по итогам внеочередного заседания совета директоров ключевая ставка выросла с 8,5 процента до 20 процентов. Кроме того, экспортеров обязали продавать на бирже 80 процентов валютной выручки. Однако традиционные решения на этот раз не сработали, и уже к 9 марта доллар торговался в границах 113-120 рублей.
В ожидании проблем физические и юридические лица активно скупали валюту и пытались либо обналичить ее, либо вывести из страны. Регулятор пошел сразу на несколько шагов, чтобы остановить падение курса рубля. Речь идет о запрете нерезидентам из 43 стран переводов из России за рубеж (1 марта) и запрете российским резидентам вывода из России средств в размере более 5 тысяч долларов в месяц (5 марта).
Когда и эти меры не привели к успеху, а доллар стабильно выходил за 120 рублей, ЦБ решился на более серьезные действия, введя запрет на продажу наличной валюты и ограничение на ее снятие со счетов. Правила устанавливали, что физические лица могут снять со счетов, открытых в иностранной валюте, лишь ту сумму, что была зафиксирована по состоянию на 9 марта, но не более 10 тысяч долларов (для остальных иностранных валют пересчет происходил по курсу ЦБ). При этом если счета были открыты в разных банках, то сумму до 10 тысяч долларов должен был выдать каждый из них. Остальные средства со счетов в иностранной валюте кредитные организации могли выдать только в рублях. Такие условия должны действовать до 9 сентября.
К тому моменту указ фактически фиксировал сложившийся статус-кво. Обналичить доллары и евро было уже очень сложно — банки отказывали в выдаче, ссылались на отсутствие купюр, а в банкоматах они кончались в считаные минуты. Тем не менее сам факт того, что возможности создать долларовую подушку больше нет, изменил ситуацию.
До максимума в 121,5 рубля американская валюта добралась 10 марта, после чего начался продолжительный разворот. За две следующие недели доллар потерял двадцать рублей. В результате регулятор попробовал открыть торги на Московской бирже, прекращенные 28 февраля из-за массовых панических продаж и обвала рынка.
Чтобы не допустить продолжения той истории, ЦБ сперва разрешил торговать только облигациями федерального займа (ОФЗ), запретив играть на понижение (тактика заработка на падении ценных бумаг). На тот момент осторожность ЦБ была понятна — поведение инвесторов в условиях конфронтации с Западом предсказать было невозможно. Более того, регулятор даже предоставил дополнительную ликвидность (покупал ОФЗ для того, чтобы не допустить слишком резкого падения). Спустя три дня, когда эксперимент признали удачным, к торгам на тех же условиях допустили несколько десятков бумаг крупнейших российских компаний.
Опасения, что возобновление работы биржи ослабит курс рубля, не оправдались. Российская валюта росла, и Центробанк продолжил снимать административные запреты. Так, 1 апреля разрешенная сумма вывода средств за рубеж в месяц выросла до 10 тысяч долларов, а 8 апреля, когда доллар вернулся к значениям до 24 февраля, ключевая ставка упала до 17 процентов. Вопреки привычным представлениям, и на это рубль отреагировал резким ростом. Тогда с 11 апреля Банк России отменил комиссию в размере 12 процентов на покупку валюты на бирже.
Спустя три недели ставка опустилась до 14 процентов, но к тому моменту процессы, которые влияют на рубль, были уже хорошо понятны финансовому руководству страны. Вопрос оставался лишь в том, какие меры предпринимать для урегулирования ситуации.
В условиях рыночной экономики курс валют определяется соотношением спроса и предложения, а те, в свою очередь, прямо зависят от торговых потоков. Предприятие, получившее выручку в долларах, приходит на биржу, чтобы обменять их на рубли, купить или произвести товар в России, а затем продать его за границу. Таким образом оно создает спрос на рубли. С другой стороны, импортер, получивший рубли за проданный в России товар, нуждается в иностранной валюте, чтобы приобрести за рубежом новую партию. Постоянный обмен валют формирует курс.
Дополнительными влияющими факторами являются накопление наличных — население или юридические лица скупают валюту, чтобы защитить сбережения, — и спекуляция, когда опытные игроки зарабатывают на разнице курсов, используя или формируя ожидания у инвесторов.
Торговый профицит, о котором говорит Силуанов, вкупе с административными ограничениями создал крайне необычную ситуацию. Российские компании стабильно получают деньги за экспорт, заблокировать который западные страны не могут. Нефть, газ и уголь продолжают пользоваться спросом и приносить прибыль.
А вот с блокировкой импорта Запад справляется куда более успешно. В результате экспортеры создают спрос на рубли (по закону они вынуждены продать полученную выручку), а импортерам валюта не нужна — купить на нее они ничего не могут. Население также не создает спроса на доллары и евро, а спекуляции в связи с запретом на короткие продажи фактически невозможны. В этих условиях доллары и евро покупать просто некому. Происходящее можно сравнить с советским периодом, когда граждане накапливали рубли, но могли купить только то, что им не нужно.
Так, еще в конце февраля «Газпром» попытался купить оргтехнику, компьютеры, серверы, расходные материалы и запасные части на сумму более 2 миллиардов рублей, но вынужден был отменить заявку — несмотря на наличие средств, продавцов не нашлось. Та же ситуация складывается и в других отраслях, зависящих от поставок из Европы и США.
В Институте международных финансов полагают, что по итогам года торговый профицит России достигнет 250 миллиардов долларов, что вдвое превысит показатель прошлого года в 120 миллиардов. Крупнейшие торговые партнеры страны ограничивают поставки товаров и услуги и в обозримом будущем планируют усилить давление.
Например, в марте падение экспорта Германии в Россию составило 62 процента. Импорт сократился всего на 3 процента, но Берлин уже озвучил планы по резкому снижению зависимости от нефти и газа.
Крепкая национальная валюта при условии свободных торговых потоков и открытых рынков чаще всего свидетельствует о том, что дела в экономике идут в гору. Однако если рынки закрыты, а торговые потоки зависят от санкций, как происходит сейчас в России, показатели курса отрываются от экономических реалий.
В частности, не стоит рассчитывать на снижение цен из-за крепкого рубля — они прямо зависят от возможности физического импорта, а не от стоимости валют. Речь идет не только о поставках зарубежных товаров в магазины — многие российские предприятия существенно зависят от закупок у иностранных компаний. Так, почти весь хмель для производства пива российские заводы получают из Чехии, Германии и США. Поставки пока не оборвались полностью, но стали куда дороже.
Российская автомобильная промышленность также испытывает серьезные проблемы и пока не может наладить производство. «АвтоВАЗ» фактически находится в простое с 4 апреля из-за нехватки деталей из-за рубежа. Выпуск автомобилей удалось возобновить только на пять дней.
Между тем для бюджета крепкий рубль представляет серьезную проблему. Дешевая иностранная валюта означает сокращение доходов государства на всех уровнях. Аналитик ФГ «Финам» Андрей Маслов отмечал, что критическим уровнем остается 60 рублей за доллар, с этого момента правительству придется принимать решительные меры.
По его мнению, власти постараются не допустить слишком дорогого рубля, и к настоящему времени эти прогнозы сбываются. На этой неделе Центробанк предпринял сразу несколько действий, чтобы побудить инвесторов приобретать валюту. Максимальную сумму вывода средств за рубеж в месяц подняли с 10 тысяч долларов до 50 тысяч, за исключением переводов без открытия счета. Для нее сохранен лимит в 5 тысяч долларов.
Министр финансов Антон Силуанов объявил о скором смягчении нормативов по продаже 80 процентов валютной выручки для отдельных компаний. Соответствующую инициативу Центробанк выдвигал еще в конце апреля, когда курс рубля начал принимать угрожающий характер.
Регулятор в свою очередь анонсировал возвращение на Мосбиржу коротких продаж. С 1 июня они снова будут доступны участникам торговли. Кроме того, клиентам российских брокеров вернут право использовать заемные средства — то есть вести так называемую «торговлю с плечом», хотя его размер пока снижен (на период до 31 декабря 2022 года). Смягчились и правила на покупку наличной валюты — ее физические лица могут приобретать без ограничений, за исключением долларов и евро.
Как правило, рынок реагирует не только на изменения правил, но и на объявления о них. К вечеру пятницы, 20 мая, можно констатировать, что меры, принимаемые финансовыми властями, настроения инвесторов не изменили. Доллар торгуется все еще ниже 60 рублей.
Характер активности финансового руководства страны доказывает, что проблему крепкого рубля воспринимают всерьез, однако ее решение не кажется очевидным и выходит далеко за пределы финансового регулирования. Ни Центробанк, ни Минфин не могут способствовать отмене санкций или развитию параллельного импорта, который создаст естественный спрос на доллары и евро со стороны компаний. А именно эти вопросы остаются ключевыми для дальнейшего развития экономики.
В результате оба ведомства пытаются задействовать сразу несколько направлений. Разрешение коротких продаж на бирже возвращает интерес к торгам у спекулянтов, что должно повысить привлекательность валюты. Снижение обязательных продаж валютной выручки понизит предложение. Впрочем, ситуацию осложняет перевод всех газовых контрактов на рублевую форму оплаты. Конвертация всей валюты, которую Россия получает за газ, оказывает существенную поддержку курсу, и отменить этот фактор уже не получится.
И наконец, третьим очевидным направлением остается увеличение продаж долларов и евро населению. Оно кажется наиболее действенным, но в то же время и самым опасным. Новая скупка валюты со стороны граждан может спровоцировать панику и обеспечить чрезмерное падение курса рубля, после чего ограничения придется возвращать.
Отдельным фактором, оценить который с экономической точки зрения непросто, остается позитивный настрой, с которым многие россияне воспринимают крепкий рубль. Его на этой неделе выразил помощник президента страны Максим Орешкин, в частности, заявивший, что нынешний курс рубля является настоящим, а вот в прошлом году он, напротив, был искусственным. На этом фоне ослабление рубля станет неприятным моментом в контексте общественных настроений.
По состоянию на конец мая будущее рубля остается неопределенным. С точки зрения экономики российская валюта должна подешеветь на 20-30 процентов для сведения бюджета, на это направлены усилия финансового блока. Однако гарантии, что их действия приведут к успеху, никто не даст. Повлиять на ситуацию могут как уже имеющиеся факторы, так и пока не проявившиеся, в том числе очередные пакеты западных санкций.