Удар в спину В разгар предвыборной кампании Арнольда Шварценеггера американская газета обнародовала данные о нацистском прошлом его отца

Для того чтобы узнать правду о предполагаемом сотрудничестве своего отца с нацистами в годы войны, известный голливудский актер Арнольд Шварценеггер еще в июле 1990-го года обратился за помощью к своим друзьям из Центра Симона Визенталя.

По словам основателя Центра раввина Марвина Хайера, Шварценеггер тогда сказал ему так: "Я почти ничего не знаю о прошлом моего отца. Я не знаю, хорошее оно или плохое, но я хотел бы, чтобы вы помогли мне это узнать".

Обращение именно в Центр Визенталя было логически оправданным: эта организация, названная в честь знаменитого охотника за нацистами, располагает возможностями проводить соответствующие расследования. Кроме того, Шварценеггер в течение многих лет оказывал Центру финансовую помощь.

После двух месяцев расследования, в котором принимал участие сам Симон Визенталь, было установлено следующее: Густав Шварценеггер, действительно, был членом нацистской партии, в которую добровольно вступил в 1938 году. Однако никаких свидетельств того, что он был военным преступником, обнаружить не удалось. Не нашли сотрудники Центра Визенталя и доказательств того, что старший Шварценеггер был членом таких печально знаменитых военизированных нацистских отрядов, как СА (Sturmabteilungen) или СС (Schutzstaffel), в которых служили самые горячие приверженцы Адольфа Гитлера.

Однако документы, хранившиеся в Австрийском государственном архиве, с которыми смог познакомиться корреспондент американской ежедневной газеты Los Angeles Times, свидетельствуют о более тесных связях Густава Шварценеггера с гитлеровским режимом, которую Центр Визенталя обнаружить не смог. По словам Хайера, в то время, когда его сотрудники проводили расследования, эти документы еще были недоступны.

Один из этих документов напрямую говорит о том, что Густав Шварценеггер был членом СА - штурмовиком, или, как их называли в то время, "коричневорубашечником". Судя по дате на архивной папке, он вступил в СА 1 мая 1939 года - через полгода после так называемой "Хрустальной ночи", в ходе которой штурмовики СА подвергли погромам и разграблению еврейские дома, лавки и синагоги по всей Германии и Австрии и отправили в концентрационные лагеря тысячи евреев.

В архивном деле старшего Шварценеггера нет никаких сведений о том, какие именно функции он выполнял в СА. К тому же эта организация, еще в 1934 году отодвинутая на задний план своей соперницей, СС, за исключением "Хрустальной ночи" не проводила никаких крупных операций. По словам Урсулы Шварц, сотрудницы Архива австрийского сопротивления, без дополнительных документов роль Густава Шварценеггера в деятельности штурмовиков установить не удастся. В то же время она отмечает, что в СА брали только тех, кто к этому специально стремился - в отличие, скажем, от немецкой армии, в которую австрийские мужчины должны были вступать в принудительном порядке после того, как Германия аннексировала Австрию в 1938 году.

Из документов, хравнившихся в Австрийском государственном архиве, следует также, что Густав Шварценеггер служил в немецкой армии, причем в тех войсках, которые участвовали в наиболее кровопролитных эпизодах Второй мировой войны, включая вторжение в Польшу, Францию и СССР, где они особенно отличились во время осады Ленинграда.

Будучи военным полицейским, он, по всей видимости, бывал в зоне боевых действий, где немецкая армия творила свои преступления. Однако из документов, лежащих в архиве, нельзя установить, есть ли в этих преступлениях доля и его вины.

По словам Михаэля Беренбаума, специалиста по истории Холокоста и автора 14 книг по этой теме, Густав Шварценеггер, судя по имеющимся данным, должен был находиться "в самой гуще боев в наиболее тяжелые этапы войны", когда происходили "наиболее чудовищные убийства в боевой и небоевой обстановке".

"Он побывал в самом пекле", - считает историк.

Известно, что Густав Шварценеггер дослужился до унтер-офицера в полевой жандармерии - военной полиции, сотрудников которой называли "цепными псами", по-видимому, за металлические пластинки для ношения на шее, которые были частью их униформы. Несмотря на то, что они не принадлежали к регулярным частям, многие полицейские попадали на фронт, причем всегда в зону боев, для репрессий местного населения.

В документах Густава Шварценеггера есть данные о том, что много раз обращался за медицинской помощью, может быть, даже был ранен. В какой-то момент он заболел малярией. В 1943 году он уволился из армии.

В австрийских архивах также есть данные о том, что по результатам расследования, проведенного по его делу в 1947 году в рамках так называемого процесса освобождения от нацистского прошлого, ему разрешили работать на послевоенное государство, потому что за ним не числилось никаких военных преступлений. Он поступил в полицию, где и прослужил до самой смерти, наступившей в 1972 году.

В течение многих лет Арнольду Шварценеггеру приходилось оправдываться за прошлое своего отца. К тому же критики часто припоминают ему дружбу с Куртом Вальдхаймом - бывшим президентом Австрии и бывшим генеральным секретарем ООН, который в конце концов был обвинен в том, что скрывал свое участие в военных преступлениях нацистов, совершенных в годы войны.

Так, в 1986 году Шварценеггер пригласил Вальдхайма на свою свадьбу с Марией Шрайвер, племянницей президента Кеннеди и, в то время, журналисткой CBS Morning News.

Свадьба проходила в апреле, через месяц после того, как Вальдхайма начали публично обвинять в том, что он лгал о своем военном прошлом. Вальдхайм не приехал на свадьбу, но послал молодоженам подарок. В ответ Арнольд Шварценеггер во время церемонии бракосочетания, по воспоминаниям одного из гостей, с воодушевлением произнес в честь Вальдхайма хвалебный тост.

"Это было так неуместно и оскорбительно, - рассказывает гость Шварценеггера, пожелавший остаться неназванным. - Все вокруг замолкли и не знали, что сказать".

13 августа Роб Штуцман, официальный представитель предвыборного штаба Шварценеггера, который в настоящее время баллотируется в губернаторы Калифорнии, заявил, что актер изменил свое отношение к Вальдхайму.

"Арнольд сказал, что если бы в то время он знал то, что знает сейчас (относительно прошлого Вальдхайма), он никогда не стал бы поднимать за него тост, - сказал Штуцман. - Арнольд признает, что это было глупо".

Штуцман и Шварценеггер собираются проконсультироваться с Центром Визенталя, прежде чем комментировать то, что стало известно из документов, хранящихся в Австрийском государственном архиве, о прошлом отца актера.

Но при этом Штуцман добавил: "Всем хорошо известно, что Арнольд всегда переживал из-за того, что его отец служил в немецкой армии. Ему много лет задавали вопросы на эту тему, и сегодня совершенно ясно, что его взгляды совершенно не совпадают с взглядами его отца".

С этим согласен и Марвин Хайер, утверждающий, что Шварценеггер всегда стыдился прошлого своего отца. Он говорит, что актер всегда активно сочувствовал и помогал евреям. В частности, Анрольд Шварценеггер сам передал Центру Визенталя 750 тысяч долларов и помог ему получить еще миллионы, будучи председателем благотворительного фонда, объединяющего желающих помочь работе Центра.

По словам Хайера, Центр Визенталя приложил все усилия, чтобы в свое время разыскать архивные документы Густава Шварценеггера, не считаясь с тем, что Арнольд Шварценеггер является одним из главных его благотворителей. Однако данные об отце актера в то время были закрыты в соответствии с правилом, согласно которому в Австрии архивные данные о солдате рассекречиваются лишь через 30 лет после его смерти.

Познакомившись с ксерокопиями некоторых документов, которые корреспондент Los Angeles Times сделал в Австрии, Хайер немедленно назначил новое расследование, чтобы подробнее изучить прошлое Густава Шварценеггера.

По словам друзей Арнольда из местечка Таль в южной Австрии, где он родился, и из города Грац, где он ходил в школу, в детстве актер очень любил своего отца, с которым, однако, у него были сложные отношения.

По воспоминаниям тех, кто его знал, Густав Шварценеггер был суровым и авторитарным человеком. Желая, чтобы оба его сына выросли крепкими и мужественными, он часто заставлял их бороться друг с другом и хвалил победителя, которым обычно оказывался старший брат Арнольда, Мейнхард.

Сам будучи спортсменом, Густав Шварценеггер не одобрял увлечения своего сына тяжелой атлетикой и бодибилдингом, вспоминает давний друг семьи Алфред Герстл. Отец хотел, чтобы его сыновья пошли по его стопам и стали чемпионами в традиционном австрийском зимнем виде спорта, напоминающем керлинг.

"Его отец был сильным, авторитетным человеком, который приучал сыновей к дисциплине, - вспоминает Вернер Копака, корреспондент австрийской газеты Kronen Zeitung и друг актера, до сих пор проживающий в Граце. - Он научил Арнольда сражаться и терпеть боль".

Сам актер не раз говорил, что не знает, чем его отец занимался во время войны. 53-летний Копака объясняет, что у австрийцев его поколения не принято было задавать своим отцам подобных вопросов.

"В то время нельзя было вот так просто взять и спросить, - говорит он. - Все старались поменьше говорить о войне".

Курт Давид Брюл, 22 года возглавлявший еврейскую общину в Граце, говорит, что не знал Густава Шварценеггера, зато в 1960-х годах познакомился с Арнольдом. Брюл уверен, что Густав Шварценеггер не прививал своим детям ненависть к евреям, культивировавшуюся у нацистов.

"Было бы нечестно проводить здесь какую-то связь между сыном и отцом", - считает он.