Речь, посвященную столетию Альберта Эйнштейна, Папа произнес менее чем через год после своего избрания - 28 сентября 1979 года. Будучи адресована участникам космологической конференции, она содержала те идеи, которые понтифик впоследствии старался донести - и донес - до куда более широкой аудитории. Его первым напутствием "городу и миру", как известно, было: "Не бойтесь". Заглавие речи - "Изучайте мир, чтобы понять человека" - вполне можно считать одним из толкований: по мнению Папы, ученым, осознающим свою причастность вере, не следовало бояться и ощущать себя "беглецами" из тесного пространства догм.
"Правда не может противоречить правде"
Желание первоиерарха католической церкви говорить об Эйнштейне было смелым и неожиданным. Теория относительности и новая картина мироустройства казались плохо совместимыми с ортодоксальными представлениями. Кроме того, знаменитый физик занимал особую позицию в вопросах религии: в своей книге "Во что я верю" Эйнштейн настаивал на создании нового, свободного от противоречий пантеистического вероучения.
Мысль о том, что библейскому сотворению мира из ничего скорее соответствует гипотеза Большого взрыва, чем прежние механистические модели, уже излагалась другим понтификом - Пием XII. В выступлении 1951 года он заявил: "Науке наших дней, проникнувшей взором на миллионы веков назад, удалось, наконец, стать свидетелем этого начального fiat lux ("да будет свет"), момента, когда вместе с материей возник океан света".
Пий XI в 1936 году учредил Папскую академию наук (которая, впрочем, под другими названиями и в другом качестве уже существовала с 1603 по 1847 годы). Пятьдесят лет спустя Иоанн Павел II реформировал ее и сделал авторитетной международной организацией, которая, кроме фундаментальных наук, занимается проблемами научной этики и эпистемологии, исследованием стран третьего мира и вопросами глобализации. Среди ее восьмидесяти членов - Нобелевские лауреаты по физике Чарльз Таунс, Ахмед Зевейл и Чень Нин Янг, российские математики Сергей Новиков и Юрий Манин.
Все более и более мощные инструменты - телескопы, радиотелескопы, космические спутники - сделали возможным выявить те объекты и явления, о которых мы не могли и помыслить раньше: звездные скопления, галактики и группы галактик, квазары и пульсары. Они расширили пределы человеческого познания до расстояний в миллиарды световых лет и предоставили возможность, повернув время вспять, увидеть самое начало расширения Вселенной, что следует считать одним из самых удивительных и неожиданных открытий нашего времени.
Иоанн Павел II писал: "От Коперника до Менделя, от Альберта Великого до Паскаля, от Галилея до Маркони история Церкви и история науки доказывали нам, что дух научных исследований основан на христианстве". Папа не без умысла упоминает ученых-христиан, к работам которых церковь относилась неодобрительно. Чтобы разрушить взаимное непонимание, нужно было сначала разобраться с историческими прецедентами, сделавшимися основой размежевания церкви и науки. Реабилитация Галилея, основоположника современного естествознания, стало первым "пробным камнем" этой программы.
Дело Галилея
Специальная комиссия при Папской академии наук, которой предстояло заняться детальным рассмотрением дела Галилео Галилея, осужденного инквизицией (1633), была созвана в 1981 году. Спустя три года опубликовали материалы процесса над ученым, а еще через семь лет окончательные результаты расследования представили Папе.
События развивались так: в 1615 году Галилей опубликовал "Размышления о солнечных пятнах", где, кроме описания открытого им феномена, присутствовало его истолкование в рамках теории Коперника. Чтобы придать изложенному дополнительную убедительность, автор утверждал, что можно согласовать факты со Священным Писанием, если понимать последнее иносказательно. Попытка сделать теологические выводы из математических умозаключений встревожила инквизиторов, которые рекомендовали ученому воздержаться от использования воззрений Коперника в своих работах. Именно тогда книга польского астронома "О вращении небесных сфер" попала в список запрещенных, откуда была вычеркнута только в 1835 году.
В 1632 году Папа Урбан VIII разрешил Галилею издать "Диалоги о двух главнейших системах мира", где вращение Земли вокруг Солнца рассматривалось в качестве гипотезы одной из сторон. Точка зрения оппонентов была представлена так, что инквизиция сочла нужным вызвать Галилея на повторную беседу. После суда, в ходе которого ему предъявили орудия пыток, но не совершали никакого физического насилия, ученый публично покаялся во взглядах, признанных им ошибочными, был заключен под домашний арест, ослеп в 1637 и умер в 1642 году.
В деталях заключалось самое интересное. К разбирательству привлекли не только протоколы суда, но и письма участников событий четырехвековой давности. Как раз переписка Галилея с оппонентами и сочувствующими (среди которых - близкий друг Галилея, кардинал Барберини, впоследствии - Папа Римский Урбан VIII) позволила выяснить несколько важных подробностей.
ГАЛИЛЕЙ. «ДИАЛОГ О ДВУХ ГЛАВНЕЙШИХ СИСТЕМАХ МИРА» (ФРОНТИСПИС ИЗДАНИЯ). Изображение с сайта rubricon.ru
Lenta.ru
"Случай Галилея" нельзя назвать конфликтом неверия и веры. Великий естествоиспытатель был убежденным католиком и справедливо усмотрел в сделанном на него доносе не гонения со стороны церкви вообще, но внутриконфессиональную борьбу. Именно поэтому он первым делом обратился к иезуитам - "конкурентам" ордена доминиканцев, к которому принадлежали доносчики - с просьбой проверить выдвинутые против него обвинения в ереси.
Легендарной фразы "E pur si mouve!" ("И все-таки она вертится!") не было. Достаточное знакомство членов комиссии с современными галилеевскому процессами заставило их предположить, что инквизиция в этом случае едва ли ограничилась бы домашним арестом.
Выводы комиссии, представленные в октябре 1992 года, были двойственны. С одной стороны, последовательную защиту коперниканства Галилеем признали "методологически неаккуратной" - из-за очевидного недостатка фактов, которыми он располагал во время процесса. С другой - действия инквизиции ватиканская комиссия сочла неподобающими.
Расставить акценты предстояло самому Папе. Иоанн Павел II выступил с речью, оправдывающей Галилея.
С точки зрения внешних наблюдателей, и церковь, и наука понесли серьезные идеологические потери. Ватикан признал свою неправоту, а ученые вынуждены были расстаться с "героическим мифом" об их коллеге, который после пыток смог заявить, что Земля все-таки вертится. Изнутри - и научного сообщества, и католической церкви - всё выглядело иначе. В заключительной части выступления Папа отметил, что неопределенность в отношении Ватикана к самому громкому "антинаучному" процессу отталкивала от христианства многих ученых, заставляя считать два мировоззрения принципиально несовместимыми. Понтифик надеялся, что ситуация вскоре изменится - и, будем надеяться, не ошибся.
Провозглашенная Галилеем автономия разума - не стесняемого верой, но равноправного с ней - стала лейтмотивом предпоследней энциклики Fides et Ratio ("Разум и вера") Иоанна Павла II. Он писал: "Остается пожелать, чтобы путь к мудрости, конечной и подлинной цели каждой науки, был очищен от всяких препятствий".
Преграды - остались. Но, благодаря Папе, из списка таковых многие смогли вычеркнуть веру.
Борислав Козловский