Еще со времен СССР известно, что на Крайнем Севере очень много и интенсивно работают. Добыча нефти, газа и металлов всегда хорошо оплачивалась, а с северным стажем при уходе на пенсию полагались льготы на материке. Сегодня на Севере трудятся десятки тысяч россиян, в том числе и женщины. Людмила Кравченко (имя и фамилия изменены) из Свердловской области рассказала «Ленте.ру», как она работала врачом на одном из крупных северных месторождений.
На Север я уехала не из-за заработков, как можно подумать (хотя это тоже немаловажно), а в попытке начать все с нуля. Мне было 44 года. Тогда, четыре года назад, Оля (дочь Людмилы — прим. «Ленты.ру») окончила в Екатеринбурге университет и вышла замуж. Я думаю, что это слишком рано, но никак не могу ее осуждать — я сама встретила своего мужа, учась в мединституте, мы тоже не медлили с вступлением в брак. Родилась дочка, но семьи не получилось. Через три года мы расстались. С Олей я уехала домой, в область. Я очень хочу, чтобы у дочки сложилась крепкая семья и она бы не развелась со своим мужем.
Кажется, он хороший человек и хочет детей, однако Оля большое внимание уделяет работе и пока не планирует рожать. После университета они с мужем уехали в Сочи, там Олегу (мужу Оли — прим. «Ленты.ру») и Оле предложили хорошую работу и комфортные условия для жизни. А у меня случились неприятности на работе. Я не хотела бы на них заострять внимание, если совсем кратко — не сложились отношения с новой заведующей местной поликлиникой. Такое бывает, вероятно, мы могли бы притереться друг к другу, но я не захотела этого. Я написала заявление и уехала на две недели к дочери в Сочи. Молодежь много работала и не нуждалась во мне — через неделю я заторопилась домой.
Фото: Денис Тырин / РИА Новости
В купе поезда со мной ехал парень. Он рассказал, что его отец работает на Севере и что там нужны медики.
Меня это заинтересовало.
Дома облазила весь интернет — мне удалось найти несколько интересных предложений о работе на Севере. Так-то я хирург, но у меня есть вторая специализация — травматология. Именно она и требовалась. Посовещавшись с близкой подругой и поговорив с дочерью по Skype, я решила рискнуть.
Собрала все необходимые документы, попрощалась с друзьями, упаковала багаж и уехала.
Первое время
Дорогу и проживание оплачивала компания, питание также было бесплатным. Встретили меня радушно, хотя почему-то сразу сказали, что у них я, скорее всего, долго не продержусь.
Их можно понять — к ним, в суровые северные условия, приехала женщина. Тут холодно, месяцами не бывает солнца, никаких развлечений.
Они еще снисходительно добавили, что работа сложная и требует крепких нервов. Меня это задело — у меня более 20 лет опыта работы врачом, с чего бы это им сомневаться в моих возможностях?
Скажу прямо — первое время мне очень не понравилось на новом месте: вокруг все белое, холодно, все ходят укутанными, а поскольку там нас было всего три женщины (кроме меня — бухгалтер и кадровик), мне казалось, что все обращают на меня внимание и пытаются по каким-то своим критериям оценить.
Со мной в команде работал терапевт, мужчина, он сразу ввел в курс дела. Обеспечение медицинского кабинета по сравнению с тем, что было у меня на рабочем месте в Свердловской области, впечатляло. Я подумала, что неплохо было бы оснастить поликлиники моего региона таким же инструментарием.
К счастью для всех, у меня было немного работы, лечить было некого. Согласитесь, что хорошо, когда люди не болеют.
Нанимая фактически двух медиков, компания перестраховывается от возможных рисков. Все же работа на Крайнем Севере предполагает повышенную травмоопасность и сопряжена с рисками, прежде всего для сердечно-сосудистой, дыхательной и костной систем организма.
Не зря северяне выходят раньше на пенсию.
Тяжелый случай
Пожалуй, самый трудный случай, который у меня случился за время работы, — это воспаление легких у одного из инженеров. Это было на третий год работы. Терапевт отдыхал на материке, фактически мне пришлось одной заняться лечением больного. Кирилл (больной — прим. «Ленты.ру») жаловался на слабость, у него было нарушено сердцебиение, высокая температура и грудной кашель. Естественно, я запретила ему работать, прописала постельный режим и антибиотики.
Фото: Алексей Мальгавко / РИА Новости
Между тем Кирилл попросил оставить его на месторождении. Он боялся потерять работу, поскольку совсем скоро должен выйти на пенсию. Обещал быстро поправиться. Как будто это от него сильно зависит! Коллеги Кирилла вступились за него и попросили все же подождать. Кроме Кирилла, больных у меня не было, все свои усилия мы направили на его скорейшее выздоровление. Он медленно, но уверенно поправлялся. Я подумала, что, вероятно, действительно не стоит его отправлять на материк. Кирилл болел почти две недели, я практически не отходила от него.
За это время я многое узнала о нем. Он оказался вдовцом, его сын, военный, с женой жили отдельно, аж в Калининграде. Сам он из Кургана. Мне показалось, что у нас много общего. После выздоровления Кирилла мы продолжили общение. Над нами начали подшучивать, мол, мы скоро свадьбу сыграем. Через полгода Кирилл уехал на материк, стал северных пенсионером. Через месяц после этого я съездила к нему в Курган. Потом снова была вахта. В очередной мой отпуск он предложил расписаться, я согласилась. И решила оставить работу на Севере — муж важнее. Теперь я работаю в Кургане. Могу точно сказать, что в мои почти 50 лет жизнь только начинается!