Нормандская заморозка Переговоры по Донбассу зашли в тупик. Почему для Путина и Зеленского они стали успешными?

Первый за три года саммит «нормандской четверки» завершился с весьма скромным результатом. Лидерам России, Украины, Германии и Франции удалось согласовать только точечные меры. Причем ни о каком завершении конфликта в Донбассе речи не идет — в лучшем случае о стабилизации. В итоговом заявлении стороны вновь заявили о приверженности минским соглашениям 2015 года, однако говорить об их выполнении пока не приходится. Несмотря на это президент Украины Владимир Зеленский и его команда наперебой заявляют об успехе переговоров. Почему в Киеве склонны переоценивать итоги саммита и какие изменения ждут жителей Донбасса — в материале «Ленты.ру».

Домашнее задание

После пресс-конференции лидеров стран «нормандской четверки» президент Украины Владимир Зеленский заявил, что дискуссия по поднятым в Париже вопросам продолжится через четыре месяца и что Киев не получил никакого «домашнего задания» перед следующим саммитом.

Украинский лидер слукавил.

Первый из трех пунктов итогового коммюнике по результатам переговоров прописывает «комплекс немедленных мер» по стабилизации ситуации в зоне конфликта в Донбассе. Он предполагает полное прекращение огня до конца этого года, для чего будет усилена наблюдательная миссия ОБСЕ, и подготовку трех новых участков для разведения войск украинской армии и самопровозглашенных ЛНР и ДНР. Отвод вооружения и сил должен состояться не позднее марта 2020 года. Кроме того, «нормандская четверка» будет работать над тем, чтобы до конца года провести обмен пленными между Киевом и Донбассом по формуле «всех на всех».

Минские соглашения остаются базой для дальнейшего урегулирования конфликта, к тому же лидеры стран выступили за внесение изменений в конституцию Украины на основе «формулы Штайнмайера». А она предполагает проведение местных выборов на территории ДНР и ЛНР с последующим принятием закона об особом статусе территорий и амнистии. Именно теме выборов и особого статуса планируется посвятить следующий саммит, который пройдет в марте следующего года в Берлине.

Так что в ближайшие четыре месяца Украине предстоит весьма напряженная домашняя работа. И это при том, что формально «нормандская четверка» смогла согласовать самый минимум, без которого переговоры стоило бы признать провалившимися. Но этого минимума не хватит для выполнения даже нескольких пунктов минских соглашений. Так, ключевым моментом считается полное разведение войск на всей линии соприкосновения, без которого невозможны дальнейшие шаги — в первую очередь местные выборы в Донбассе по украинским законам, на которых так настаивает Киев. К обсуждению вопроса об особом статусе для ДНР и ЛНР стороны и вовсе не подошли, а ведь это является главным условием самопровозглашенных республик для заключения мира с Киевом.

Зеленский признает, что на саммите не удалось решить все волнующие Украину вопросы, например, получить контроль над границей с Россией в зоне конфликта, обсудить отказ от федерализации и даже решить газовый вопрос тет-а-тет с Владимиром Путиным. Однако Зеленский настаивает, что переговоры прошли позитивно, ведь ему «удалось разблокировать диалог с Россией», а с Путиным у них вышла «ничья».

Видимо, причины неоднозначной оценки президентом Украины итогов своей борьбы на внешнеполитическом фронте стоит искать в политике внутренней.

Голос улиц

К моменту окончания встречи «нормандской четверки» под окнами офиса Зеленского уже третьи сутки стоял палаточный городок. Люди вышли на улицы еще 8 декабря по призыву трех политических сил — партии экс-президента Петра Порошенко «Европейская солидарность», «Батькивщины» Юлии Тимошенко и «Голоса» Святослава Вакарчука. Накануне саммита они выставили Зеленскому ряд ультиматумов: никаких компромиссов насчет европейского и евроатлантического курса; никаких политический действий (в том числе выборов) на временно оккупированных территориях Донбасса до выведения «российских войск», разоружения незаконных вооруженных формирований и установления контроля над государственной границей; никаких компромиссов насчет деоккупации и возвращения Крыма; никаких приостановок международных судебных процессов против России.

Вскоре к пикетчикам присоединились националисты — в частности, экс-глава батальона «Азов» Андрей Билецкий, который ранее пригрозил сорвать разведение войск в Донбассе и практически добился своего. Накануне «нормандского саммита» его сторонники заявили, что внимательно следят за ходом переговоров и готовы «перейти в наступление», если им не понравятся их итоги. Именно эта часть украинского общества является гарантом соблюдения требований Порошенко и других патриотических ультрас украинской политики.

В октябре они уже дали понять команде Зеленского, что представляют серьезную угрозу: вывели тысячи людей на улицу из-за согласования «формулы Штайнмайера» — по мнению этой части украинского общества, это капитуляция перед «российской агрессией». Сторонников курса Порошенко совершенно не смущает, что именно он подписал минские соглашения и программу мирного урегулирования в 2015 году, то есть согласился с тем, что разведение войск и амнистия — первоочередные задачи.

Как пояснил «Ленте.ру» директор Центра изучения украинской политики Максим Семенов, формально Зеленский обладает всей полнотой власти в стране, но де-факто его команда разделена между несколькими центрами силы и находится под внешним влиянием. «Киев боится активности уличных радикалов, — считает эксперт. — Представители власти понимают, что в случае чего защищать их некому, проливать на улицах кровь за Зеленского никто не будет. По всей видимости, повторяется сценарий "Порошенко 2.0", когда на словах Киев за мир, а на деле Украина не готова выполнить взятые на себя обязательства».

Об этом же говорит российский политолог Алексей Чеснаков, знакомый с ходом переговоров Москвы и Киева на «нормандском саммите». Он рассказал, что делегаты из Киева «жаловались, что на Украине будет революция, и националисты их свергнут, если они попытаются выполнить минские договоренности». Однако Россия, Германия и Франция настояли на соблюдении протокола.

Дело в том, что даже в команде украинского президента есть сильная фигура, которая очевидно не заинтересована в выполнении минских соглашений. Это глава МВД Арсен Аваков, который вошел в состав украинской делегации в Париже и активно общался с прессой. Аваков сохранил пост под персональную ответственность президента, несмотря на недовольство общества и политической элиты. Именно ему приписывают неформальный контроль и над националистическим полком «Азов», входящим в структуру МВД, и над ветеранами-добровольцами из радикальных организаций, в том числе и теми, кто ездили в поселок Золотое накануне разведения войск и грозили Зеленскому сорвать мирный процесс, а теперь выходят на Майдан.

Уровень влияния Авакова нельзя недооценивать. Фактически он был одним из творцов победы нынешнего президента Украины на выборах, вступив в борьбу с экс-главой государства. Порошенко, обладая всей полнотой административного ресурса, ничего не смог противопоставить действиям главы МВД по пресечению фальсификаций на выборах. Довершила дело радикальная организация «Нацкорпус», которая громила агитационные митинги бывшего президента. При новом правительстве министр сохранил позиции с помощью своих людей в партии Зеленского. По оценкам экспертов, их достаточно, чтобы заблокировать любое решение партийного монобольшинства «Слуги народа».

«Учитывая все это и то, что именно Аваков был одним из тех, кто разжигал конфликт в Донбассе весной-летом 2014 года, говорить об урегулировании не приходится», — отмечает Семенов.

О том, что возвращение ДНР и ЛНР невыгодно отдельным политическим кругам в Киеве, говорит и директор Фонда прогрессивной политики Олег Бондаренко. «Украина, с точки зрения ее элит и населения, не желает возвращения Донбасса. Им очень комфортно жить в условиях отсутствия политического маятника, в отсутствии дихотомии. Это очень удобно: ты всегда знаешь, за кого проголосуют на выборах с учетом того, что решают теперь центр и запад», — поясняет эксперт.

Особый статус — будет или нет?

Раскол среди сторонников действующего президента Украины произошел не одномоментно. Это следствие культивации риторики войны, которая звучала в Киеве несколько лет подряд и последовательно отражалась в законодательных актах, которые прямо противоречат минским соглашениям.

«На стороне Зеленского есть жертвы войны, — отметил в интервью «Ленте.ру» доктор исторических наук, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге Алексей Миллер. — Конфликта, который представляется как война с российским вмешательством как минимум. Как правило, говорят об исключительно российской агрессии. И в этих условиях трудно политику, если он хочет что-то выигрывать, говорить о том, что все происходившее в последние пять лет было умопомрачением, и мы теперь возвращаемся в 2013 год. Это не получится, там есть инерция определенная».

К слову, на Украине уже существует закон о временном предоставлении Донбассу особого статуса, который приняли в октябре 2014 года и регулярно продлевали. Он практически полностью повторяет минские соглашения, где прописано, что сначала стороны разводят войска после двухнедельного перемирия, затем начинают решать вопрос о проведении местных выборов по украинским законам. И только после амнистии, освобождения всех заложников и утверждения плана полного восстановления социально-экономических связей Киев и самопровозглашенные республики могут вернуться к вопросу контроля над границей с Россией и полному выводу вооруженных сил из зоны конфликта.

Предоставление особого статуса самопровозглашенным Донецкой и Луганской народным республикам (ДНР и ЛНР) на постоянной основе также прописано в пункте номер 11 минских соглашений. Согласно протоколу, он должен исполняться после вывода вооружения из зоны конфликта. Особый статус предполагает культурно-языковую автономию, освобождение от наказания, преследования и дискриминации людей, участвовавших в вооруженном конфликте, расширенные полномочия для представителей местного самоуправления и даже создание собственных силовых ведомств для поддержания порядка.

После заключения минских соглашений действие закона о временном предоставлении Донбассу особого статуса неоднократно продлевалось, но фактически он не проработал ни дня. Связи между самопровозглашенными республиками и остальной Украиной разорваны, ДНР и ЛНР находятся в экономической блокаде с 2017 года. В законе нет пункта об амнистии, есть только положение о недопущении уголовного преследования, привлечения к уголовной, административной ответственности и иной дискриминации участников вооруженного конфликта на юго-востоке страны. Зато на Украине существует документ, который ставит этот пункт международных соглашений под сомнение.

В 2018 году в Киеве приняли закон о реинтеграции Донбасса, который официально закрепил за неподконтрольными территориями статус временно оккупированных, а за Россией — статус страны-агрессора. Согласно этому документу, все руководство ЛНР и ДНР и непосредственные участники вооруженного конфликта являются марионеточными администрациями и войсками «оккупационного режима» и подлежат преследованию за посягательство на территориальную целостность Украины или участие в незаконных вооруженных формированиях. До сих пор СБУ и Нацполиция задерживает жителей юго-востока по этим статьям. При этом по минскому протоколу участникам конфликта должны гарантировать защиту от любых преследований с помощью специального закона.

В октябре заместитель министра иностранных дел Василий Боднар заявил, что все необходимые для амнистии законы на Украине уже разработаны, однако в них есть важное уточнение: «Под амнистию не попадают преступления, которые являются, согласно международному законодательству, преступлениями по геноциду и военными преступлениями. Также не подпадают под амнистию лица, совершившие преступления по сбиванию малайзийского Boeing».

Материалы по теме:

«Этот кризис очевиден. Им очень тяжело»Украинцы не могут найти общий язык. Почему власть не способна остановить раскол в стране?

18 ноября 2019

В 2019 году был принят резонансный закон «О функционировании украинского языка как государственного», который возмущает жителей юго-востока Украины едва ли не больше, чем обвинения в пособничестве оккупации. Он обязывает использовать украинский абсолютно во всех сферах общественной жизни и предполагает статью об ответственности за несоблюдение этого положения. Еще один закон — «Об образовании» — запускает реформу по ликвидации школьного образования на языках национальных меньшинств, в том числе на русском, то есть прямо противоречит примечанию к пункту минских соглашений об особом статусе Донбасса — «право на языковое самоопределение».

И пока правительственная уполномоченная по защите государственного языка на Украине Татьяна Монахова заявляет, что жителей Донбасса необходимо «привлечь в украиноязычное пространство», а советник секретаря Совета национальной безопасности и обороны Украины Сергей Сивохо разрабатывает гуманитарные проекты для «ментальной» реинтеграции региона, в ДНР собираются сделать русский язык единственным государственным.

Дело к заморозке

По мнению экспертов, встреча в Париже закончилась дипломатической неудачей для Украины: стремление Киева пересмотреть условия минских соглашений, которые неоднократно озвучивали до этого представители Зеленского, ни к чему не привели. «Для России это успех, поскольку именно на дословном выполнении мирных соглашений Москва настаивала все это время, — указывает Максим Семенов. — Последующие отказы Зеленского от выполнения минских договоренностей будут играть против него. Тактика малых шагов и обмен пленными — то малое, о чем могли договориться стороны и что они могут выполнить. Подобные небольшие гуманитарные шаги являются позитивным сигналом и снижают градус противоречий между Москвой и Киевом. Другое дело, что для договоренностей только об обмене пленными не нужно было встречаться президентам, в августе-сентябре этого года с этой задачей вполне успешно справились их помощники».

Однако неудача в разрешении конфликта пугает команду Зеленского куда меньше, чем новый Майдан. Если рассматривать итоги переговоров с этой точки зрения, то они прошли как нельзя более успешно: делегация Киева смогла одновременно пойти навстречу международным партнерам, пусть и в мелочах, и успокоить противников федерализации страны, отложив этот чувствительный вопрос еще на несколько месяцев.

Эксперты сходятся во мнении, что ситуация вокруг Донбасса зашла в тупик. «Дело идет к заморозке конфликта по приднестровскому сценарию. В данный момент Украина не может выполнить взятые на себя обязательства», — говорит Максим Семенов. Той же точки зрения придерживается его коллега Олег Бонадаренко: «Невозможно предполагать, что жители юго-востока, те люди, которые десятками, если не сотнями тысяч воевали в Донбассе, так вот исчезнут. Этого не будет. И даже если мы умозрительно представим, что Москва прикажет Донбассу вернуться в состав Украины, то Донецк и Луганск будут выступать уже не только против Киева, но и против Москвы. Потому что не для того они сражались за свою свободу, не для того они кровь проливали, чтобы потом взять и по мановению "палочки Штайнмайера" куда-то вернуться».

Как ранее заявил помощник президента Украины Андрей Ермак, действующий сейчас закон об особом статусе Донбасса будут продлевать еще на год. А «формула Штайнмайера» станет одной из поправок в закон об особом статусе, внесение которых Рада рассмотрит только в начале следующего года. При этом Ермак поспешил заверить украинских граждан, что речь не идет об автономии. Эти слова позже подтвердил Зеленский по итогам саммита. Ему вторит спикер Рады Дмитрий Разумков, который лишний раз подчеркнул, что «красных линий» глава государства не перешел.

Пока будет длиться выигранная пауза, команде Зеленского предстоит срочно решить, как дальше оставаться невредимыми между двух огней готовящейся революции и международного давления. И, кажется, один рабочий вариант у них появился. «Мне кажется, такие акции — только козырь, которым пользовался президент Российской Федерации», — заявил президент Украины, комментируя палаточный городок под предводительством Порошенко под окнами своей администрации. Он указал, что именно из-за них попытки убедить российского президента Владимира Путина в отсутствии радикализма на Украине не увенчались успехом, и российская сторона использовала эти протесты как аргумент для своей позиции.

Нападки на Порошенко были коронным номером Зеленского еще в ходе предвыборной кампании. Тогдашнему президенту доставалось как за коррупцию, так и за войну в Донбассе — нынешний президент умело использовал запрос подавляющего большинства украинцев на мир, чтобы дискредитировать старую власть и получить как можно больше сторонников. Протестное голосование и рекордная поддержка 73 процентов избирателей на выборах показала, что подобная тактика весьма успешна. Запрос на мир в украинском обществе остается, поэтому пока у Зеленского нет оснований менять уже хорошо зарекомендовавшие себя приемы для разрешения внутриполитических проблем. Но перейдет ли он после этого к решению конфликта внешнеполитического — пока не может сказать никто.